***
Я тихо собирал оставшиеся вещи и запихивал их в чемодан так, чтобы не разбудить Тайлера. Если бы я мог отправиться домой — так бы и сделал, но хотя я и тот еще трус, мне все же не хотелось подводить друзей, неожиданно отказываясь от столь запланированной поездки. Я просто перестану сталкиваться с Тайлером. С его глазами, которые будут презрительно смотреть на меня, как на личность, человека, друга, существо и ничтожество… Я зашел в кухню и что-то наплел Зои о том, что у меня есть некоторые дела в городе, и что я прибуду сразу в аэропорт. Она закивала, уставившись в чашку кофе, а я, последний раз поправив волосы, вышел из квартиры. Оставив чемодан, в камере хранения, я вышел из душного здания. Погода была противная: темные серые тучи плотным слоем укрыли небо, не давая лучикам солнца пробиться сквозь серую массу. Холодный ветер дул со всех сторон, пробираясь сквозь мою джинсовую курточку. Вот она - типичная погода Лондона. Почему же тогда прошедшие четыре дня были для меня теплыми и солнечными? Да потому что с тобой был твой обожаемый Тилли, идиот! Я гулял в каком-то парке, погруженный в свои мысли. Будь тут Залфи, они бы уже давно сделали совместное селфи, Коннор фотографировал цветение весенних деревьев, и только Тилли остался бы со мной, рассказывая о каком-то своем увлечении, оживленно жестикулируя руками. Он бы показывал на каждого проходящего мимо пса, желая иметь такого же. И я бы умирал каждый раз, когда видел на его губах улыбку. Но я был здесь один. И не один адекватный собачник не вывел своего любимчика в такую погоду на улицу. Дети не бегали, прячась за деревьями, а девушки не обсуждали свои любовные дела. Только ветер был моим назойливым спутником. Я как одинокий волк, только у меня даже луны нет. Избегать проблем - не значит решать их, и я знал это, как никто другой. Но неуверенность в себе, в своих действиях и поступках травит меня больше Стрихнина и Цианистого калия. Лучше я умру в судороге из-за Мышьяка, чем увижу твой ненавистный взгляд. Вздрогнул от мысли о том, что ищу способы для самоубийства, и жалко выдохнул: я слишком трус, чтобы убить себя, пусть даже безболезненно. Вернулся в аэропорт. Что-то долго втирал женщине в темно-синем костюме, желая поменять билеты. Якобы я хочу сесть возле правого крыла, чтобы наблюдать за миром из воздуха, а не из-за желания спрятаться от Тайлера в противоположном углу. Люди сновали туда-сюда, спеша к самолётам, или же только ступая на землю после долгого перелета. А я сидел, тупо смотря в одну точку. Слез не было, к чему все эти прелюдии, но в области груди была тяжесть, неподатливая тяжесть, которую не вымоешь реками слез и не опишешь сотнями слов. Как будто сердце вырвали из груди, оставив черную дыру. Ты не умираешь, но и жизнью это уже не назовешь. Смешон тот факт, что все это я понял за каких-то жалких 6 часов. Объявили посадку на рейс Лондон — Афины. Я оказался первым в очереди, поэтому, так и не дождавшись остальных, направился к железной птице. Сел на свое место и быстро настрочил сообщение Зои: Я уже сижу, не ищите меня. х Прикрыл глаза и не заметил, как задремал. Шасси трясло от комочков на взлетной полосе и я, открыв глаза после того, как неожиданно стукнулся об спинку переднего сиденья. Пристегнись, идиот. Словил себя на том, что глазами ищу знакомый силуэт. Результат не заставил себя долго ждать: я увидел такую знакомую белобрысую макушку, спереди меня с левой половины самолета. Как любящая мать может различить среди тысячи похожих малышей свое дитя, так и я среди миллиардов силуэтов найду твой: единственный и неповторимый. Еще вчера я мог рассмотреть каждую твою частицу тела, пока ты спишь, а сегодня только наблюдать издали. Ты вертелся, рассматривая помещения, и когда твои глаза встретились с моими, я трусливо опустил взгляд на ноги, пытаясь быть как можно более незаметным. Твой взгляд. Он выглядел так, как будто твое сердце вышвырнули и растоптали. Печаль и боль читались в них так же ясно, как и табличка «пристегните ремни». Я сделал самую глупую вещь в мире. Я разрушил нашу дружбу. Нервно распутывал наушники и был готов разорвать их на мелкие кусочки из-за того, что эти провода все никак не хотели распутываться. Собрав все нервы в кулак, я все же размотал их, после чего поставил любимую песню на повтор. Время тянулось как резина до того момента, пока я не уснул. Усталость дала о себе знать, спал до тех пор, пока стюардесса не похлопала меня по плечу. Еще сонный слышал ее щебет о том, что скоро посадка, и пора просыпаться. Когда самолет сел, я не спеша направился за багажом. Потом выбрался из душного здания на чистый воздух. Я чувствовал резкую смену климата: из туманного Лондона в теплые Афины. Быстрая перемена временных поясов, плюс температура, и моя голова не могла не болеть. Возле такси увидел Зои и Алфи. Подошел к ним, таща за собой чемодан. — А где остальные? — ковырял носком ботинка асфальт. — Видимо, ждут свой багаж, — ответила Сагг. Услышал громкий заливистый смех и повернулся в сторону главного входа. Тайлер, Джо, Каспар и Коннор спешили к нам. Я же в свою очередь положил чемоданчик в багажник и сел на заднее сидение, прикрыв глаза. Я слышал лишь обрывки фраз и, как я понял, то Зои объясняла второму таксисту путь к нашему домику на 5 дней. — Все в порядке, я поеду с Джимом, Таней и Джаспаром, — сказал Франта после чего, шаги начали приближаться и противоположная от меня дверь открылась. Мои глаза были закрыты, а голова немного согнута к коленям. Люди начали забираться в машину. — Тайлер, подвинься немного, мне не хватает места, — сказала Зоэлла и я почувствовал как его нога неловко-аккуратно прикоснулась к моей. Наверное, я настолько ему противен, что аж прикасаться не хочет. От этой мысли меня колыхнуло, сердце больно сжалось, а я прижался всем телом к дверце машины. Мы двинулись с места и ехали по дороге, ведущей за город. Путь, скажем так, был не идеальным, небольшие ямки и горбики шатали машину и нас со стороны сторону. Мои плечи иногда соприкасались с плечами Тайлера, и из-за этого я еще больше сутулил спину и наклонял голову. Мне не нравились эти прикосновения. Нет, я все еще любил Тая каждой клеточкой своего тела, но казалось, я как будто прокаженный, а Тилли - врач, которому волей-неволей приходилось осматривать меня. Зои что-то оживленно обсуждала с парнями, я же все это время сидел тише воды, ниже травы. — Трой, почему ты без настроения? — спросила она. — Голова кружится. Алфи, — я обратился к парню, сидящему на переднем сидении. — Нам еще долго ехать? — Наш дом находится на окраине города, думаю, туда еще минут 40 нужно добираться. Это в противоположном конце от аэропорта. — Ох, нет, — я почувствовал как сжимает виски. — Попроси, пожалуйста, у водителя остановиться возле ближайшей аптеки. — Хорошо, — сказал он, а потом передал мои слова мужчине с темными усами. Через пару минут мы остановились возле небольшого здания с зеленым крестом. Я вышел из машины и чуть не упал возле входа в магазин. Ну и вправду, куда же без этого? Вернулся и сел на прежнее место, держа в руках обезболивающее и бутылку негазированной воды. Мы опять в движении, а мои руки дрожат. И это не из-за плохой дороги, наоборот, сейчас мы выехали на шоссе, и путь был просто идеальным. Не мог достать таблетки, они никак не выпадали из стеклянной баночки. — Тебе помочь? — Тайлер коснулся моего плеча. — Не трогай меня! — крикнул я так, что даже апатичный водитель с любопытством посмотрел в зеркало заднего вида. Мое тело напряглось, а голова взорвалась на тысячи кусочков, в переносном смысле конечно. Но самое ужасное то, что я не хотел кричать. Не хотел делать больно Тайлеру, и я хотел, чтобы он прикасался ко мне. Обнимал, целовал, теребил волосы или же просто держал за руку. Я был бы не я, если бы все не испортил. Обернулся к нему: его влажные глаза хорошо было видно через линзы очков, а лицо искажала гримаса боли и отчаянья. Он разочарован во мне. В очередной раз. Смотрел через мое плечо затуманенным взглядом, не моргая. Потом развернулся и уставился прямо вдаль. Зои и Алфи смотрели на нас с неприкрытым интересом, но никто не молвил ни слова. —Прости. Прости, Тайлер, — сказал я тихо. Протянул руку, чтобы коснутся твоего плеча, но она так и повисла в воздухе.***
Мы разглядывали небольшой двухэтажный домик. Сооружение в классическом стиле с двумя колоннами возле главного входа. Весь дом сделан в романтическом стиле и пастельных тонах. Стоя в нежно-розовой прихожей, решали, кто в какой комнате поселится. Тайлер ушел первый, ссылаясь на усталость, и забронировал комнату на втором этаже. Угадайте, кто с ним будет жить в одной комнате? Правильно, я. И еще какую-то неделю назад я бы обрадовался до предела, но не сейчас, когда каждый мой шаг — ошибка. — Зои, может поменяемся? — безнадёжно спросил я. — Мы, вообще-то, с Алфи взяли комнату с двуспальной кроватью… — Понятно, — перебил я. — Джим? — Та же проблема. Я шумно выдохнул. — Касп, Джозеф я надеюсь вы не спите в одной кровати? — это звучало дерзко и саркастично, не свойственно для меня. — Я бы с радостью сожительствовал с тобой, но я иногда говорю во сне. Джо уже привык к этому явлению, а вот ты можешь испугаться. — Коннор… — Прости, у меня только одна кровать в комнате. Я развернулся и поплелся по лестнице. Ну, что ж, я пытался. — Трой, что у вас с Тайлером происходит? Я же вижу, что что-то не так, — пробормотала Зоэлла. — Да, обычно вы все время вместе, как голубки-неразлучники, — добавил Каспар. — Ты всегда можешь открыться нам, — вставил свою лепту Конни. — Потом, — коротко ответил я и завернул на второй этаж. Притормозил возле двери, не решаясь войти. Но все таки потянул за ручку и первое, что я увидел, так это Тая, сидящего ко мне спиной на своей кровати. Поставил чемодан возле своей кровати, и сев на нее шумно выдохнув. — Трой, что это за дерьмо происходит? Блин, я верю, что сложно дружить после того, что случилось с нами в туалете, но черт, давай хотя бы пытаться. Пожалуйста. Я не хочу терять тебя, как друга. Ты игнорировал меня целый день. Я не могу так: мне нужно говорить с тобой, слушать тебя, смеяться с тобой и видеть твою улыбку. Когда мы не можем общаться из-за того, что на разных, чертовых, континентах, я тихо плачу, но когда мы находимся в паре метрах друг от друга, и не говорим из-за какой-то глупой ошибки — я умираю. Давай забудем тот гребанный клуб! Просто. Забудем, — он так и не повернулся ко мне, видимо, ему так легче говорить то, что он думает. — Я не могу, — тихо сказал я. — Повтори, — он обернулся. — Я не хочу забывать, — поднял глаза и смотрел бесстрашно. Какой страх? Я уже и так падаю в бездну.