Сердечные дела

Черный конь, как сама ночь, все дальше уносил свою наездницу от места, которое стало ей ненадолго домом. Он стоял на стене и с грустью смотрел на удаляющуюся точку, которая вскоре исчезла с горизонта, и из его жизни. Приключение закончилось, закончился и контракт, который скреплял их шаткие отношения. Она вернулась к своему народу, который так любит зелень лесов и серебристый свет звезд и луны. В отличие от него, от его народа, которому больше нравилось твердость камня и сияние драгоценностей, блеск камней. Все правильно, она ушла, он отпустил, оба понимали, что не могут удержать друг друга, слишком разные, слишком далекие. Но все равно неописуемо близкие, лишь собственное упрямство не давало ему сделать первый шаг, а ей гордость не давала сдаться. И дни пошли своим чередом, сменяясь темной ночью. Бессонница накатывала на него волнами, словно не решаясь полностью завладеть его разумом и подчинить себе, словно что-то ее останавливало все время. Возможно, это была она, ее нежный, светлый образ вставал на охрану его сна. Он не знал. Он просыпался утром внезапно, порой не понимая где он, ему казалось, что он еще в походе и где-то совсем рядом спит она. И боль растекалась по венам, и острые иглы одиночества и потери вонзались в его кровоточащее сердце. Король вставал и, сковывая душу в каменный саркофаг, отправлялся вершить дела, которых было настолько много, что днем он не вспоминал о ней. И лишь с наступлением ночи, когда гном оставался наедине с собой, все возвращалось вновь. Он подходил к столу и открывал шкатулку, в которой хранил ее кольцо. Маленькое, изящное, без каких либо камней, простое переплетение золота в виде вьюнка. Тонкая, эльфийская работа. Он думал о том, как сделал бы ей корону в этом же стиле, но богато украшенную камнями, как сам бы надел на золото ее волос, как бы сияли изумрудным блеском ее глаза… Но он поднимал веки и оказывался посреди своей темной комнаты в полном одиночестве. Убирал кольцо обратно в шкатулку и отправлялся в постель, постараться уснуть, постараться хоть ненадолго забыться в грезах. Восстановление Эребора и Дейла шло полным ходом. Взаимоотношения с людьми и эльфами быль хоть и хрупкими, но многообещающими. Все больше гномов возвращалось в Великое Королевство, что радовало Короля-под-Горой, придавало ему сил двигаться дальше, давало желание жить, не смотря на щемящее одиночество внутри и желание скрыться ото всех. Спустя пару месяцев, король лесных эльфов сообщил гномам, что к ним с визитом вежливости и дружбы направился небольшой отряд из Лориэна от Владычицы Галадриэль. И подготовка к столь внезапным гостям пошла полным ходом. А сердце Короля лишь от одной мысли, что она могла быть среди них, билось чаще. Он чувствовал, он верил в это. И он не обманул себя в ожидании – она действительно была среди них. По-прежнему так же прекрасна, по-прежнему добра и дружелюбна, радостно встретила своих друзей, каждого обняла, с каждым поговорила. А потом вернулась к своим и отправилась в Тронный зал, но теперь на ее лице была лишь холодная учтивость и всего лишь тень улыбки, которую она дарила другим. Эльфы сообщили, что останутся на ночь в Дейле, так как им сложно привыкнуть к каменным сводам гномьего королевства. И она ушла вместе с ними, хотя он знал, что ей нравился его дом. Он сдержал порыв кинуться за ней, схватить за руку и посмотреть в зеленые глаза. Он не безусый юнец, он суровый гном, он Король-под-Горой. И вновь он стоит на стене и смотрит, как она уезжает, провожает грустным взглядом, понимая, что она потеряна для него, что все его надежды разбились как стекло, осколки которого сильнее ранят его истерзанную душу, заставляя ее страдать сильнее. Хотелось кричать, но он оставался нем. Хотелось крушить все вокруг, но он лишь сжал кулаки и отправился в свою холодную спальню. За все это время никто не согрел его постель, хоть и было множество попыток. Но все знали, кому отдано сердце Короля, а гномы любят лишь один раз. И одиннадцать гномов смотрели в след своему узбаду, понимая, что надо что-то делать… но что? Не следовать же за ней и умолять вернуться к ним, если бы она хотела остаться с ним, она бы и не уходила. Каждый разошелся по своим комнатам в скверном расположении духа. Король сидел на своей кровати в полной темноте и вертел в руках ее кольцо. Ему следовало отдать ей его и не мучать себя больше, но это было единственное, что она оставила ему. Кроме тех воспоминаний, которые сейчас намного ярче вспыхивают в его сознании, доставляя ему еще большую боль, чем прежде. Внезапный скрип двери отвлек его от мыслей, и он посмотрел на того, кто посмел побеспокоить его ночью. И сердце пропустило удар, и сбилось дыхание, когда ночной гость скинул капюшон. Зачем она пришла к нему в такое время, в его покои. За кольцом? Тихо выкрасть его в темноте, чтобы просто не обращаться к нему? Она настолько не хотела… тогда зачем же приехала? Девушка скинула свой плащ и оказалась лишь в одном легком платье, не скрывающего ни одного изгиба ее прекрасного тела, по которому он так скучал, к которому так хотел прикасаться вновь и вновь. Она молча обошла кровать, не отводя своего взгляда от него, и прилегла рядом с ним. Он ждал, боясь поверить. Девушка протянула руку и погладила свое кольцо, задевая его пальцы, отчего по телу пробегали мурашки. Все так же в молчании, она потянулась к серебряной цепочки на шее и вытащила его кольцо. Оно было теплым, согретое теплом его тела. Он хранил ее драгоценность в холодной шкатулке, а она его – всегда носила с собой, грея своим теплом. Король выдохнул и обнял девушку, зарываясь лицом в ее волосы. Она больше не уйдет, он больше не отпустит. Такие далекие, но запредельно близкие. Такие разные, но единые в своей любви.