Forever Young: сделка с Лисом

Утро никогда не было ее любимым временем суток, потому что по натуре Севастьянова считала себя совой, но конкретно это утро ворвалось уж слишком стремительно. Не было ни пения ранних пташек, ни ласковых лучей утреннего солнца. Лишь невероятный гул работающего пылесоса, двигатель которого создавали как минимум на реактивный самолет. По крайней мере, именно так сейчас ей казалось. Раскрыв один глаз, Эля расфокусировано просканировала обстановку и закрыла его обратно. Со стоном перевернувшись на спину, она лениво зевнула, прикрывая рот ладошкой, пока до нее медленно доходила мысль. В спальне нет телевизора. Он есть только внизу. Твою мать... Не перестающий жужжать пылесос, по звукам, был где-то рядом и Эля страстно желала, чтобы этот неприятнейший звук, наконец, прекратился. Изначально план был обречен на провал, но надежда, как известно, девушка очень стойкая. План состоял лишь из одного пункта: встать. Однако неудача не сломила её и Элеонор, как самоотверженный воин, схватилась одной рукой за спинку дивана и постаралась сесть рывком. За что получила по всей строгости. Голову разрывало на части. Внутренность рта представлялась Эле чем-то вроде пустыни, с потрескавшейся землей и сухим перекати-полем вместо языка. Запустив руку в спутанные волосы, она едва не простонала: в волосах скорее всего соорудили гнездо страусы. Созданная Робом причёска сыграла с девушкой злую шутку с участием большого количества геля. - Натааашааа, - противно протянула севшим после сна голосом Севастьянова, в горизонтальном положении держась за голову. Звук адской машины был устранен, а через несколько секунд появилась миловидная женщина лет сорока, укоризненно смотрящая на мученицу своими янтарными глазами. - Элеонор, почему ты спишь на диване? Давно спина не болела? - сдвинув брови к переносице, спросила Наташа. - Наташенька, родненькая, воды, - прохрипела страдалица хныкая как ребенок в ответ на нападки своей домработницы. Ничего не ответив, Наталья прошла на «кухню» и достала из нижнего ящика небольшой чемоданчик, выполняющий роль домашней аптечки. Между старыми пластиковыми бутылочками антидепрессантов, женщина скоро нашла аспирин и налив из кулера в низкий стакан воды, отнесла все это девушке, явно страдающей от похмелья. - Ну-ка, поднимайся, - живо скомандовала женщина, обходя диван и ставя принесенные предметы на журнальный столик, немного сдвигая бумаги. - Сколько раз говорила - не умеешь пить, так не пей? Пропустив нравоучения, Эля, не без помощи, наконец села и припала к стакану, точно тот был святым источником. - Наташенька, ты чудо! - с трудом оторвавшись от питья девушка откинула голову на спинку дивана и блаженно прикрыла глаза. Теперь хотелось под прохладный душ, чтобы прийти в себя. Называть Наташу слугой у Эли не поворачивался язык. Сорокапятилетняя Наталья Валерьевна Грачева работала на Севастьянову уже около трёх лет и относилась к ней с материнской нежностью. Но и отчитывала порой с присущей матерям строгостью. Она никогда не лезла в чужие дела, но неизменно приходила на помощь, когда Элеонор было плохо. Так уж получилось, что муж и двое детей Грачевой погибли в страшной автокатастрофе десять лет назад, после чего женщина так и не смогла оправиться. Маленькая поломанная девочка, встретившая её на пороге коттеджа, куда Наташа пришла по объявлению, стала отдушиной после семи лет тоски по утерянной семье. Она готова была бы и бесплатно помогать молодой девушке, боясь потерять и эту «семью». К ее счастью Элеонора уже не представляла свою жизнь без этой великолепной женщины, живущей в соседнем поселке. Она стала самым верным другом в этом огромном, чужом мегаполисе, когда Элеонор только прилетела из Италии и пережила самое большое потрясение в своей жизни. Именно эта удивительная женщина выслушивала ее постоянные истерики, когда она срывалась и плакала зажавшись в углу душевой. Именно она ухаживала за ней, когда Эля слегла с нервным срывом в больницу, а так же не продала её секрет журналистам. И именно она помогала содержать дом в чистоте и следила за тем, чтобы холодильник не пустовал. - Ну, ладно тебе, - чуть смутилась Наталья, когда Эля положила ей голову на колени и обняла руками, - ты мне лучше вот что скажи, кто у тебя был? Элеонор резко распахнула глаза и уставилась на улыбающуюся Грачеву. Откуда она узнала? Видимо удивление на ее лице было столь очевидным, что рассмешило женщину и она, коротко усмехнувшись, пояснила. - На кухне, на одном из стульев, лежит мужской пиджак. Чертов Лис! - А! Так это Сашка! - делано беспечно отмахнулась Элеонор, не сдержав нервного смешка - Ну-ну... - очевидно Грачева не купилась на дешевое представление и отчетливо это показала взглядом, но настаивать на своём не торопилась. - Слушай! - решила перевести Эля разговор в безопасное русло. - Все равно скоро за покупками тебя повезу, вот и завезу заодно Сашке его пиджак, а то обыскался наверно. Худо-бедно поднявшись на ноги, она улыбнулась для убедительности и добавила: - Значит, я бегу сейчас в душ и буду собираться, пока ты убираешь, а сразу после этого поедем, идет? Не дождавшись ответа, Эля шатаясь направилась в сторону лестницы. Наталья Валерьевна на это лишь понимающе улыбнулась и покачала головой, ведь она не в упрёк это сказала, напротив, обрадовалась увидев что девочка возвращается к жизни. Оставив Грачеву в торговом центре, Эля отправилась в единственное место где могла бы найти Лиса. На задних сидениях аккуратно лежал черный пиджак с атласными лацканами, который было жизненно необходимо вернуть хозяину. В действительности же пиджак стал лишь подходящим поводом, чтобы наведаться в #берлогу и хоть немного разузнать о Лисе. Он не был скрытным человеком, наоборот, слишком подробно показывал свою жизнь посредством социальных сетей. Парадокс её поколения. Казалось бы, Лис с самого первого дня их знакомства подал заявку на дружбу в контакте, но они не были близки настолько чтобы переписываться в сети. Эля, как в прочем и сам Костя, были редкими гостями в этой сети, но зато активно пользовались инстаграмом. Она часто листала многочисленные фотографии на занудных лекциях, где этот парень всегда выступал ярым бабником и королем вечеринок. Большинство его фотографий были обозначены хештегом #берлога, что и стало подсказкой в поисках Лиса. Когда девушка подъехала к бару и заметила открытую гаражную дверь, решимости в ней заметно так поубавилось. Это было странно. Учитывая все, что между ними уже было, она имеет полное право знать хотя бы некоторые детали. Сугубо в целях своей безопасности. Стараясь не растерять своего боевого настроя, Элеонора быстро заглушила автомобиль и выбралась наружу, аккуратно закрыв за собой дверцу. Оглядев старую кирпичную постройку, она решила сначала заглянуть в пасть открытого гаража, а потом по ходу решить стоит ли заходить в жилую часть дома. В первую очередь она приехала вернуть забытую вещь, а не вторгаться на чужую территорию. Нерешительно пройдя в гостеприимно поднятую дверь, Эля попала в просторную комнату, где стоял, уже привычный для ее глаз, небесно-голубой эволюшн и... два кастомных мотоцикла от харлей дэвидсон. Это настолько поразило девушку, что она замерла у двери, невольно залюбовавшись стальными монстрами. До тех пор, пока из боковой двери не появился сам Лис в заляпанных светло-серых джинсах, едва держащихся на бедрах, и в темной толстовке, с пак-маном на груди, тоже изрядно перепачканную. Он на мгновение остановился, но даже не подал виду, что удивлен ее присутствию и, открутив крышку бутылки, держащую в руках, протянул ее гостье. - За рулём, - она качнула головой: - Я.. пиджак твой привезла. - Кинь на кресло, пожалуйста, - кивнул Лис на кресло в виде мешка, расплываясь в широкой улыбке, - не надо было тратить время, чтобы везти эту тряпку через весь город. Элеонор прекрасно поняла к чему это было сказано. Черт. Но теперь ничего не изменить и надо идти ва-банк. Поэтому она прошла к хромированным монстрам и, показав на них пальцем, спросила: - Твои? Лис удобно оперся спиной о косяк двери и сделал небольшой глоток из бутылки. Он не торопился отвечать, скользя взглядом по бёдрам туго затянутым в джинсу, пока обладательница восхитительных форм была увлечена харлеями. - Не совсем, - уклончиво протянул Лисеев, оттолкнувшись плечом от косяка и, подойдя ближе, продолжил, - я их только реставрирую. Эля удивленно обернулась на парня. Реставрируют мотоциклы? Последний вопрос девушка видимо произнесла вслух, сама того не заметив, поэтому вздрогнула, когда Костя ответил на мысленный вопрос. - Удивлена? Надо ведь на что-то жить. -Но, - Эля чувствовала себя глупо, понимая что Лис на самом деле не такой уж простой повеса, образ которого прочно укрепился в её сознании: - Но почему ты нигде об этом не обмолвился? - Зачем? - он прекрасно знал о её подписке на его аккаунт, в свою очередь он так же был подписаниям рыжую бестию. Как и на дюжину других симпатичных девчушек. - Если ты про инсту, то для мотов существует другой акк, официальный, так сказать, где есть мои контакты и фотографии готовых работ. Чувство собственной глупости только усилилось. Разгульный образ сексуального парня рассыпался, вместо него собирался другой, более зрелый, который разделял тусовки и работу. Это было странно. Не то чтобы Эля смешивала работу и свою личную жизнь, просто её работа давно стала её жизнью. Той её частью, которую не особо хотелось светить в университетских кругах. - Раз уж мы заговорили о личном, - уже сидя на полу рядом с мотоциклом и затягивая болты ключом, невзначай начал Лис, - то мне интересно послушать о твоей татушке. - Почему ты спрашиваешь только сейчас? - уточнила девушка, медленно прохаживая вглубь гаража, где обнаружила небольшую «полку славы». Присев на корточки перед многочисленными кубками, она стёрла пальцем пыль с основания самого внушительного. Кубок за первое место на первенстве страны восьмилетней давности. Пыльные кубки разных цветов и размеров, за первые, реже вторые и третьи места. Позади них на прибитых гвоздиках висели гроздьями медальки. «Юношеская сборная России по боксу... в весовой категории до 70 килограмм... награжден Константин Лисеев». Каждая медалька, кубок, грамота доказывали ей, что Лис в прошлом не просто занимался спортом, а методично шёл в своём стремлении связать свою жизнь с профессиональным спортом. Она не могла представить себе что случилось в прошлом Кости, поставившее крест на его карьере, но судя по скопившейся пыли, он старался не вспоминать о ней. - Да, все как-то не до этого было, - сквозь свои размышления услышала она смешинку в его голосе. - Татуировку я сделала лет в пятнадцать, - не отрывая взгляда от обнаруженных трофеев, ответила на автомате Элеонор, - сердце, разделенное на две части: механическая часть навсегда принадлежит машинам, а живая тем немногим людям, которые заслужили моё доверие. Ненадолго повисла тишина, изредка прерываемая тихим металлическим звоном. Эля поздно прикусила язык, а Лис обдумывал услышанное. Вдруг, стало необходимостью узнать каким образом попадают в ту самую, живую часть ее сердца. И кто уже заслужил. - Кви про кво, Лис, - негромко позвала Кларисса, поднимаясь на ноги и смотря на сгорбившуюся в работе спину, - почему ты завязал со спортом? Она не хотела нарываться на грубость или делать ему больно, и она успела сто раз пожалеть о своём самоуверенном вопросе в возникшей вдруг безжизненной тишине. Ей даже показалось что сгорбленная фигура напряглась. - Кажется тебе пора, - после продолжительной паузы, глухо отозвался парень, не оборачиваясь. Совершенно очевидно, что эта тема была очень болезненной для него, поэтому Эля не стала выпытывать ответа, хотя очень хотелось. Она понимала что не имеет права лезть в его жизнь, но и поделать с собой ничего не могла. Не дожидаясь пока ее выгонят насильно, вздохнула и молча покинула гараж, отчетливо расслышав, как металлический ключ упал на плитку. Всю дорогу до дома Элеонор молчала, что вызвало лишние подозрения у Грачевой. Приветливая и улыбчивая с утра девочка, сейчас вцепилась в руль до побеления костяшек и не сводила взгляда с дороги. Даже переключая скорость, она дергала рычаг так, будто вымещала на нем злость. Конечно, Наталья Валерьевна не разбиралась в машинах и их стоимости, но давно поняла, так как эту машину, Севастьянова мало кого любит даже из живых людей. И не стала удивляться, когда автомобиль остановился у ее дома. Сохраняя молчание Эля заглушила двигатель и, подхватив сумки с едой, купленную домработницей для себя, вышла из автомобиля. Она дождалась когда женщина нагонит ее, а затем, поставив автомобиль на сигнализацию, проводила Наташу до дверей ее квартиры. Эля планировала попрощаться и сбежать поскорее домой, чтобы там предаваться навязчивым размышлениям о бывшем боксере, когда ее остановили. Теплая сухая ладонь мягко провела по ее щеке и Элеонор отозвалась на эту незначительную ласку, прижавшись щекой к нежным пальцам. Наталья Валерьевна тихо, но уверенно произнесла: - Если не сможешь разобраться с этим самостоятельно, я всегда открыта для тебя. А потом забрала сумки и прошла в свою квартиру, оставляя Севастьянову стоять на лестничной клетке. * * * - Голдин! Александр! Он услышал крик еще раньше, чем увидел сам источник крика, за которым едва поспевая бежала его секретарша и что-то отчаянно щебетала про занятость главы корпорации. Ко всему прочему, кажется, этот "источник" был чем-то очень недоволен. Саша даже отложил бумаги, принесенные ему на ознакомление, в сторону. - Какого дьявола? Александр лишь выразительно приподнял бровь. - Какого дьявола что? Эля, раздраженная спокойствием друга, прошла в кабинет и захлопнула дверь перед носом у любопытной секретарши. Пройдя к стеклянной столешнице, она уперлась ладонями в холодную поверхность, немного нависая и продолжая буравить глазами Сашу. Свой кабинет Голдин проектировал сам, выдавая четкие распоряжения дизайнерам: обязательно много стекла, стали и одна стена кирпичной кладки. Стеклянная столешница со стальными ножками являлась продолжением его стола. Офисный кожаный стул на колесиках и висящая под потолком, позади кресла, широкая плазма, транслирующая в свободное время новости мирового рынка. Кондиционеры постоянно поддерживали оптимальную температуру для всех кабинетов, но клиентам всегда казалось, что тут прохладнее - большое количество стекла и металла не добавляли помещению уюта. Саша не любил стирать грани. Все четко оставалось на своих местах: клиенты так и оставались его клиентами. - Кто тебя наградил полномочиями Купидона? Разве для этого я тебе все рассказала? В кабинете повисла гнетущая тишина. Саша непонимающе смотрел на девушку поверх изящных тоненьких очков, которые одевал исключительно во время работы с бумагами, и недоумевал. - Ты пришла поблагодарить? Если так, то могла просто позвонить или смс-ку кинуть... - Голдин! Прекрати, слышишь? Я не твоя обезьянка, над которой ты можешь ставить опыты и проверять свои бредовые теории, я - человек! - доносила она на повышенных тонах свое недовольство, чеканя каждое слово. Возможно она не стала бы поднимать вопрос с его вмешательством, если бы не была ошарашена новыми подробностями. Резко вдыхая воздух, она попыталась успокоиться, прежде чем продолжила: - Не надо лезть в мою личную жизнь, ладно? Займись лучше своей и прекрати вести себя как мой хозяин. Не маленькая - сама разберусь. Признаться такого он явно не ожидал. Мужчина аккуратно снял очки и, держа их за дужки перед собой, уточнил, приподнимая в неверии бровь: - То есть, ты.. отказываешься от моей помощи? - В этом деле я справлюсь сама, - твердо повторила девушка, разворачиваясь к выходу. Так и не обернувшись к другу, она на мгновение замерла у раскрытой двери. Эмоции поутихли, забрав за собой часть её сил, поэтому девушка закончила значительно тише: - Не нужно путать меня со своими шлюхами. Я не нуждаюсь в подачках, потому и могу сопротивляться твоим собственническим замашкам. Бежать вслед и просить прощения он не стал. Потому что не считал себя виноватым. Потому что не привык ошибаться и тем более признавать свои ошибки. Кто угодно, но только не Александр Голдин, гордость именитого рода.