Когда умолкнут пушки

      На следующий день бой должен был вспыхнуть с новой силой, все понимали это также прекрасно, как и то, что на этот раз у них не было шансов на победу. Ткеш был родным городом генерала Птката, отсюда он начал своё победное наступление и здесь же всё должно было закончиться. Всю неделю, пока длилось восстание, генерал не спешил штурмовать Ктаринтийский дворец, предоставив президенту Хтлону возможность сдаться самому. На большей части планеты восстание было подавлено, соратники генерала - казнены, но для президента Никлии и его приближенных, по сути запертых в самом центре столицы, это не имело особого значения. Окруженные уставшими озлобленными солдатами, давно потерявшие связь с кораблём, они могли рассчитывать лишь на силы президентской гвардии, таявшие с каждой атакой.       Рассвет не принёс ничего кроме тянущего ожидания. Не было слышно ни выстрелов, ни криков. Огромный, раскинувшийся под ними город молчал. Никлийцы напряженно вглядывались вдаль и, казалось, догадывались о том, что могло произойти, но никто не говорил об этом вслух. – Вы слышите, Спок? – Маккой порывисто поднялся и, нетерпеливо взмахнув руками, прошёлся по комнате, стараясь, впрочем, держаться подальше от занавешенных окон. – Боюсь вам придётся уточнить свой вопрос, доктор, я не слышу ничего, что могло бы вас заинтересовать. – Вот именно! Что, чёрт возьми, такого могло случиться, что эти башибузуки внезапно перестали по нам стрелять? – Думаю, у капитана есть ответ на этот вопрос. Маккой даже не удивился его словам, за те дни, что они провели бок обок в удушающей тесноте дворца, он вообще перестал чему-либо удивляться, в особенности если это касалось капитана. – Джим, ты выяснил, что там случилось? – Траур. – Капитан был напряжен и сосредоточен, он наскоро осмотрел их скромный арсенал и направился прямиком к окну. – Погиб какой-то местный поэт. – И что в этом странного, на Никлии каждый второй пишет стихи. Всякий, кто не сражается, воспевает их подвиги. – Я думаю, странность заключается в том, доктор, что погибший поэт воспевал не смерть, а жизнь. – А также любовь и сострадание. Ты поймал их радиопередачи? – Не дожидаясь ответа, капитан устало опустился на тонкий матрас, заменявший им одну на всех троих кровать, и продолжил. – Лиебх не оказал на никлийцев такого же влияния, какое оказал на вулканцев Сурак, но они уважали его. Генерал Пткат пообещал, что пока не пройдут похороны, ни один повстанец не коснётся оружия, президент Хтлон его полностью поддержал. – А сдаться он не обещал? Это же безумие, на что он надеется?! Что казнив президента, получит контроль над всей планетой? – Не думаю, что в поступках генерала Птката есть логика. – Вот уж точно! – Доктор опустился на матрас рядом с капитаном. – Джим, у нас больше десятка раненых, кончаются вода и медикаменты, мы не продержимся ещё два-три дня, пока они собираются хоронить этого… кем бы он там ни был. – Нам и не придётся, Боунс. – Капитан чуть подвинулся к нему и похлопал по освободившемуся месту. – Садитесь Спок, подключитесь к местной информационной сети и найдите мне все стихи Лиебха, которые сможете найти. – Что ты собираешься делать, Джим? – Пока не знаю, но, если его смерть заставила этих двоих говорить, возможно, в его наследии найдётся что-то, что заставит их слушать.