Эскимо на палочке

Нет, вам не мерещится, и мне тоже. Перед нами вовсе не одно из наваждений пятнадцатой степени достоверности, упоминаемых в мемуарах достопочтенного Тинки Айохти, здесь действительно спит самый настоящий сэр Макс. Такой уж он человек, что может позволить себе на Тёмной Стороне все, что ему заблагорассудится. Макс Фрай *** - Спасибо, дружище, - сказал я, когда мы оказались в его кабинете. Один на один, без отправленных отдыхать свидетелей. Сэр Шурф ничего не ответил. Даже глаз на меня не поднял, опасаясь, видимо, случайно испепелить взглядом. Он сидел в своем кресле и набивал трубку, спокойно и неторопливо, как всегда. Но что-то мне подсказывало, что не хотел бы я сейчас оказаться на месте этой трубки. И, тем более, табака. А потом он все-таки не выдержал. Трубка полетела на пол, засыпая безупречно белый ковер Великого Магистра табаком, коему я успел так опрометчиво посочувствовать. Сам Шурф в мгновение ока очутился рядом со мной, схватил за шиворот, тряхнул несколько раз, будто нашкодившего щенка, прижал к стене, все еще не отпуская, и уставился мне в глаза немигающим взглядом древнего чудища, случайно разбуженного во время зимней спячки незадачливым рыцарем. А потом перекошенный от ярости рот моего друга открылся и… Никогда я еще не слышал, чтобы сэр Шурф применял на практике полученные от меня еще в Кеттари знания ненормативной лексики Мира Паука. И вот, свершилось. - Ты, (непечатное выражение, означающее не заслуживающего всеобщего уважения человека, не отвечающего за свои действия, причем корень слова имеет непосредственное отношение к процессу размножения) безответственное, какого (непечатное выражение - орган мужской половой, одна штука, употреблено в родительном падеже) решил, что, (женщина легкого поведения), ты можешь спать где (то же самое, что и «вздумается», но корень слова опять-таки имеет прямое отношение к процессу размножения)?! - задушевно вопросил он. - На самом деле я не… - начал оправдываться я, но оборвал речь на полуслове, потому что, как оказалось, заданный Шурфом вопрос был риторическим, и он невозмутимо продолжил свою пламенную речь, мне же оставалось лишь внимать с восторженным испугом. Полагаю, вся эта гамма чувств отразилась у меня на лице, а может мой друг решил, что краткость - сестра таланта, потому что, выдав полный список записанных когда-то в тетрадку ругательств и - сам ушам не поверил - еще парочку совершенно потрясающих новых оборотов, он соизволил наконец обратить внимание на мои вялые трепыхания - шиворот-то мой все еще был зажат его ручищей, и дышать с каждой секундой становилось все труднее. - … понял меня, (ошибочно посчитавший себя всемогущим и обнаглевший до крайности, корень слова относится все к тому же процессу) придурок? - закончил он, ослабляя немного хватку, но так и не отпустив мой злосчастный ворот. - Я не собирался там спать, - наконец выдавил я, - просто так получилось. Задал вопрос, а вместо ответа моментально уснул, кажется, еще стоя. Не виноватый я, дяденька, не убивайте… Судя по выражению лица сэра Шурфа, он больше не хотел надрать мне уши. Зато он хотел проделать это с Тёмной Стороной. - Даже не знаю, нравится мне это или нет, - выдохнул он, зачем-то разворачивая меня лицом к стене. - Если бы дело было только в твоем легкомыслии… Насчет Тёмной Стороны я не столь уверен, и мне это ох как не нравится, - пробормотал он куда-то мне в макушку, окутывая волосы теплым дыханием. Я невольно подался назад, прижимаясь к нему, наконец-то осознав, что он просто испугался за меня, и я сам испугался за себя, и… Шурф крепко обнял меня, и я почувствовал, как он напряжен. Но, спустя пару мгновений, он неожиданно весело хмыкнул. Я обернулся, с удивлением отметив, что сэр Шурф, представьте себе, ухмыляется во весь рот. - Что..? - недоуменно спросил я. - Никогда раньше не пользовался этими твоими словечками, - сообщил он, - оказывается, они отлично помогают выпустить пар и не прихлопнуть провинившегося. Теперь, когда мне уже нет необходимости сдерживать себя, как раньше, стоит, пожалуй, взять за правило… Договорить я ему, увы, не дал, потому как представил Великого Магистра Ордена Семилистника, Благостного и Единственного, поливающего матом нерадивых послушников и младших магистров. И заржал так, что затряслись, кажется, не только стены кабинета, но и весь Иафах. Шурф, ошеломленно промолчав с минуту и, видимо, представив себе ту же картину, плюнул на все и присоединился ко мне. Не менее четверти часа мы ржали, как кони, пасущиеся рядом с догорающим конопляным полем, обхватив друг друга руками, дабы не сползти по стене. - Уууыыыыыи.., - очень информативно простонал я, давая понять, что далее смеяться не могу физически, и уткнулся носом Шурфу куда-то в область шеи. - Ыымпф, - подтвердил он, наклонившись ко мне и вновь касаясь губами моих волос. Стоило мне осторожно поднять голову, как наши губы встретились в каком-то странном подобии поцелуя, скорее напоминающем облегченное бормотание: « Все-в-порядке-все-хорошо-с-тобой-действительно-все-хорошо-со мной-все-хорошо-все-все-все-уже-все.» По крайней мере, именно в этом, кажется, мы пытались убедить друг друга, прижимаясь все ближе, сталкиваясь зубами и языками. Создавалось полное впечатление, что бывший Безумный Рыбник вознамерился-таки меня сожрать, и, поверьте, я не имел ничего против. Теперь к стене меня прижали уже спиной, руки Шурфа скользили по моим бокам, груди, спускались ниже, я же вообще не мог шевельнуться, лишь судорожно вцепился в его плечи и постанывал от внезапно накатившего возбуждения, смешанного с радостью за сохранность своей шкуры и остатками нервного веселья. Было слишком много Шурфа - его вкуса, его запаха, его прикосновений… Он же, казалось, хотел вот прямо здесь и сейчас окончательно утвердить свои права на меня, доказать всем неизведанным сущностям, будь то Тёмная Сторона или сама Вечность, что я принадлежу лишь сэру Шурфу Лонли-Локли, и забывать об этом - крайне опасно. В целом, все это сильно напоминало эротическую - если такое вообще бывает - истерику, грозящую вскорости перерасти в порнографическую. Ладони Лонли-Локли скользнули мне на ягодицы, я простонал ему в рот, не в силах сдержать почти болезненного удовольствия, и тут… И тут меня настиг зов неугомонного шефа. Нет, ну конечно же, именно сейчас! У сэра Халли удивительное чувство времени. Я хочу сказать, что он все делает или очень вовремя, или настолько не вовремя, что хоть на стенку лезь. То есть, в моем случае, слезай. И со стенки, и из объятий Шурфа. - Что там еще у тебя стряслось? - хрипло проговорил Лонли-Локли, нехотя отпуская меня. - Абсолютная монархия в Соединенном Королевстве у меня стряслась, - сердито сказал я, пытаясь выровнять дыхание и кое-как расправить лоохи. - Король желает тебя видеть? - Именно. Джуффин сказал, чем скорее, тем лучше, - с досадой пробормотал я. - С каждым может случиться, не переживай. - Да я не то чтобы очень переживаю. Мы ведь продолжим? - Несомненно, но должен признать, я тоже не слишком рад тому факту, что это произойдет несколько позже, - к Шурфу, похоже, уже вернулась способность строить изящные фразы. - К тому же, тебе жизненно необходимо поесть, а я тебя накормить уже не успею, не говоря уже об остальном. Мой тебе совет - добудь что-нибудь из Щели между Мирами и съешь это немедленно, иначе хлопнешься в обморок. Чего я не люблю, так это вдохновенно падать в обмороки. Поэтому на пороге Замка Рулх я появился все еще раздраженный и не до конца справившийся с возбуждением, но уже довольно бодро вгрызаясь в эскимо. Совершенно верно, на палочке. Чертовски символично, кто бы спорил…