Благодарный заказчик

Если вы просыпаетесь утром, и вам вдруг начинает казаться, что остаться дома — наилучшая альтернатива — оставайтесь. Даже не пытайтесь понять, что вас на это сподвигло. Запритесь дома и сидите. Даниэль никогда не слушал свой внутренний голос. Да и потом, что может случиться с обычным курьером? Это же они — те личности, которых никто не видит, которых вряд ли вспоминали каким-нибудь добрым словом. Они либо те, кто опаздывали, либо те, кто просто раздражали одним своим присутствием, или просто вызывали жалость. Мол, посмотрите. Этот курьер вряд ли окончил университет. Бедняга, он так и будет разносить пиццу или же станет лучшим работником месяца в «Макдональдсе». Но Даниэль так не считал. Ему нравилась своя работа. Нравилось рассекать на мотоцикле, доставляя еду. Нравилось, делать все быстро и качественно. А еще ему нравилось хоть одним глазом, хоть мимолетом — но изучать своих заказчиков. Но вот сегодня как-то не задалось. Все нутро вопило о том, что дома было бы лучше. Даниэль никогда не считал себя суеверным или паникером. Поэтому, только пожав плечами, он направился в контору, забирая очередной заказ. — Фу, кто такое ест, — скривился Даниэль, изучая содержимое коробки. Брокколи и телячьи мозги. — Дани, солнышко, просто отвези это, — устало сказала Мэнди, внося в архив какие-то пометки. — Да я просто спросил, — пожал плечами он, укладывая коробки с продуктами. — Сегодня только три? — Пока да, они все в одном районе, так что управишься за полчаса и можешь быть свободен. — Ладно, звони, если что. Даниэлю на работе доверяли, и поэтому он мог отдать деньги за заказ на следующий день, не делая круг по городу. О том, что ему никто не позвонит, он понял уже на улице, вспоминая, что оставил телефон дома. — Без меня переживут день, — здраво рассудил он. Усаживаясь на мотоцикл он поехал в хорошо известный ему район, развозя заказы. Улыбчивая бабушка, которая хотела напоить чаем в благодарность. Сонная девушка, которая, что-то буркнув, сунула ему в руку деньги. И, наконец, последняя квартира. Если бы Даниэль слушал свой внутренний голос, то непременно бы развернулся и ушел. Пусть бы заплатил неустойку. Пусть бы прослушал целую лекцию о том, что он напортачил. Но все бы прошло хорошо. Но Даниэль никогда не прислушивался к своему внутреннему голосу. Поэтому, обшарпанная, местами порезанная дверь — его ничуть не смутила. И отсутствие дверного звонка — тоже. И даже тот факт, что в этом доме вряд ли кто-то еще жил — не заставил заволноваться. Подумаешь. Лишь бы заплатил. Не дождавшись реакции на стук, Даниэль толкнул дверь, уже даже не удивившись, что она открылась. — Здравствуйте, — негромко сказал он, заходя внутрь квартиры. В нос тут же ударил сладковато-удушающий запах, который не предвещал ничего хорошего. Как будто тут кто-то умер, но о теле благополучно забыли. Даниэля начинало подташнивать. Решив, что он оставит еду на полу и быстро уйдет, самостоятельно заплатив потом за заказ, Даниэль снял сумку с плеча, присаживаясь на корточки, быстро расстегивая молнию. Вытащив коробку, он услышал приближающиеся шаги. Подлый инстинкт самосохранения вопил о том, что надо бросать коробку и делать ноги. Но Даниэль замешкался. — О, разносчик, — послышалось сверху. Даниэль медленно поднял голову и увидел стоящего перед ним парня, примерно его возраста. Руки обвивала вязь татуировок, грубые, даже резкие черты лица говорили о том, что он уж точно не англичанин. И почему-то, глядя на него, Даниэль подумал о том, что этому человеку нужно отдать все свои деньги. Бонус от фирмы. — Чего вылупился? — спросил он. Даниэль сделал над собой нечеловеческое усилие, чтобы отлипнуть от его лица. И убедить себя, что паниковать рано. — Вот, ваш заказ, — слегка дрожащей рукой он протянул ему коробку и выпрямился. Ведь знал же, что нормальный человек телячьи мозги не заказал бы! — С вас десять фунтов. — О, у меня нет таких денег, — пугающе улыбаясь, развел руками незнакомец, делая шаг к Даниэлю. Тот сделал два назад. — Ничего страшного, и не такое бывает, я пойду, — выпалил он разворачиваясь, и намереваясь со всех ног бежать из этого странного места. Десять фунтов не такая большая сумма, чтобы влипать из-за нее в неприятности. Но далеко убежать не получилось. Мужчина, казавшийся расслабленным и даже каким-то сонным, в один момент нагнал Даниэля, со всего маха припечатывая его лицом в дверь и заламывая руку. Он был выше на целую голову и значительно сильнее. Даниэль затрепыхал в его руках, предпринимая тщетные попытки вырваться из захвата. — Ну, куда же ты спешишь, — прошептал он, обдавая горячим дыханием ушную раковину, ощупывая карманы. — Деньги в левом, — севшим голосом сказал Даниэль, чувствуя, что его сейчас стошнит от липкого ощущения страха и запаха, царившего в квартире. — Хороший мальчик, — заметил он, залезая в левый карман джинс и забирая всю выручку. — Меня Мартин зовут, а тебя? — Даниэль, — он зажмурил глаза, рука затекла и болела, казалось, еще чуть-чуть, и Мартин ее сломает. А ведь может же. — Мне нравится твое имя, — он обвел языком ушную раковину, заставляя Даниэля вздрогнуть. — Ты хочешь есть? — Н-нет. — А я вот безумно голоден. — Приятного аппетита, — Даниэль чувствовал, как спина взмокла от липкого страха, который, к тому же, парализовал. Они стояли около входной двери, одна рука Мартина деловито ощупывала его тело, а он думал о том, что до утра о нем никто не схватится. — Разделишь со мной ужин? — тем временем спросил Мартин, забираясь рукою под футболку, оглаживая подрагивавший живот. — Ну, если вы настаиваете… — обреченно просипел Даниэль, чувствуя, что просто так его никто не отпустит. — Конечно, настаиваю, — всё так же держа руку в захвате, Мартин схватил в кулак светлые волосы Даниэля, заставляя того ахнуть и откинуть голову за рукой. Почему-то, в этот момент он подумал о том, что зря не остриг и без того не особо длинные волосы, когда предлагали. Даниэль, выставив вперед одну руку, шел, подталкиваемый Мартином, который высоко задрал его голову. — Чувствуй себя как дома, — посоветовал он, отпуская его на кухне, толкая вперед и скрываясь в коридоре. Даниэль заозирался по сторонам, пытаясь понять, куда бежать и что вообще делать. На раздумья были считанные секунды. Пытаться сбежать — бессмысленно, Мартин знал свою квартиру лучше, и судя по звукам он был в коридоре. Поэтому, выхватив нож со стола, Даниэль встал напротив двери выставив вперед дрожащую руку. Мартин вернулся практически сразу, держа коробку в руках. На нож и Даниэля он посмотрел с изрядной долей насмешки. — Ты хочешь, чтобы я этим ножом разрезал коробку? — спросил он. — Выпустите меня, — стараясь делать голос твердым, сказал Даниэль, сжимая рукоять ножа. — Какой же ты тупой, — вздохнул Мартин. В этот момент он вытащил из-за пояса пистолет и направил на оторопевшего Даниэля. — Может, все-таки будешь послушным мальчиком? Даниэль отчаянно вздохнул и положил нож на стол. — Хорошо, теперь садись на стул, — проследив за ним, Мартин убрал нож, и сел напротив, доставая сигарету, и… прикуривая от пистолета. Даниэль почувствовал себя идиотом. Идиотом, который испугался зажигалки. Мартин, зажимая в зубах сигарету и периодически выпуская дым в потолок, раскрыл коробку. — Спасибо, что согласился разделить со мной мою трапезу, — обратился он к бледному Даниэлю. — Есть можешь прямо руками. — Я не голоден, правда. — Мне же больше достанется, — здраво рассудил Мартин, туша сигарету о поверхность стола и принимаясь есть. Даниэль, смотря на это, чувствовал, как к горлу подступал комок тошноты, ему было плохо и жарко. Хотелось скинуть форменную куртку. Но больше всего, конечно, хотелось оказаться не здесь. Очень быстро Мартин расправился со своей едой, вытирая руки и рот о засаленное полотенце, висящее сбоку. Даниэль силился не передернуться от отвращения. — Я могу идти? — предпринял очередную попытку он. — Ну, ты что, как же я отпущу тебя, не отблагодарив за такой вкусный обед? — сказав это, Мартин взял в руки нож, проведя по лезвию пальцем. У Даниэля все похолодело внутри. — Не стоит благодарности, от чистого же сердца было… — Я не люблю оставаться перед кем-то в долгу, а ты был таким любезным, малыш, — Мартин поднялся со стула и подошел к нему, бесцеремонно пропихивая колено между ног Даниэля. — Пожалуйста, не надо, — отчаянно прошептал он, пытаясь отодвинуться. Мартин снова обхватил волосы Даниэля, оттягивая его голову, касаясь лезвием ножа щеки. — Я же еще ничего не сделал, — он чувствовал горячее дыхание на своих губах. От Мартина пахло вчерашним алкоголем, и только что съеденным обедом. Это было ужасно. Даниэль непроизвольно дернул головой и зашипел, когда Мартин усилил давление ножа, вспарывая кожу. По щеке теплой струйкой пошла кровь. Даниэль с ужасом смотрел на своего мучителя, не зная, что ему делать. Чувство страха, липко расползающееся по груди, теперь прочно обосновалось там, не давая возможность вдохнуть. — Предлагаю пройти в более удобное место, — Мартин был воплощением гостеприимности. — На улицу? — глупо предположил он, и почувствовал руку на своем плече. В этой ситуации хотелось бы быть смелым и остроумным, да только бешеный взгляд и острое лезвие ножа более чем ясно намекало на то, что это все не кино. И в лучшем случае его просто изнасилуют. — Еще попытка, — Мартин склонился и провел языком по щеке Даниэля, слизывая капли крови. — Вы же всё равно сделаете то, что считаете нужным, зачем вы еще и добиваете? — Даниэль силой пытался отстраниться, чтобы не чувствовать больше этих ужасных прикосновений. — Потому что мне это нравится? Ты как крольчонок, люблю крольчатину, — Мартин плотоядно улыбнулся и больно прикусил мочку уха, вызывая сдавленный стон. — Всё же предлагаю перейти в гостиную. Даниэль устало вздохнул, все это грозилось вылиться в нечто кошмарное. Он абсолютно не знал, что на уме у этого психа. Схватив его за загривок, Мартин потащил очевидно в гостиную. — Можно было просто сказать, я бы пошел, — пробормотал он, сквозь несколько слоев одежды чувствуя, как Мартин прижал нож к ребрам. — Я даю тебе стимул не передумать. Они зашли в помещение, в котором из мебели был засаленный матрас, в котором кое где проглядывали пружины и покосившаяся табуретка. Мартин кинул его прямо на импровизированную кровать. На какую-то секунду Даниэль подумал, что просто стать жертвой изнасилования лучше, чем заразиться СПИДом от пружины матраса. — Брезгуешь, — хмыкнул он, усаживаясь на бедрах и проводя острым лезвием ножа от шеи и ниже. Даниэль отвернув голову, смотря на облезлые обои. Неужели этот секс будет таким? Его отымеет татуированный гопник. Кому расскажешь — не поверят. Хотя кому он теперь что расскажет? Вряд ли Мартин теперь оставит его в живых, скорее всего, он перережет ему глотку. Стягивая с него куртку и футболку, будто бы с безвольной куклы, Мартин завороженно посмотрел на бледное тело, сплошь покрытое татуировками, и провел кончикам пальцев по прессу. Даниэль ощущал эти прикосновения, но не чувствовал ничего. — А я не хочу, чтобы ты брезговал, — прошептал он, лаская дыханием уши. — Подними руки. Даниэль, будто бы находясь в каком-то полузабытьи, то ли не услышал, то ли проигнорировал просьбу-приказ. Но тут же последовала вспышка боли от новообразованного пореза, оставленного Мартином. Даниэль выгнулся, простонав сквозь зубы. — Когда я говорю — надо меня слушаться, ты же не хочешь больше порезов? — Нет, — глухо сказал он, бросая взгляд на нож. — А зря, обожаю кровь, — и как подтверждение своим словам провел пальцами по следу, тут же их облизывая. — Подними руки. Даниэль нервно вздохнул и поднял ладони, чувствуя, как они дрожат. Мартин поменял положение, устраиваясь теперь на его коленях и вытягивая его ремень с джинс. Даниэль вновь отвернул голову, признавая неизбежное. Стыдно проигрывать в так и не начавшемся поединке. Даниэль вновь посмотрел на Мартина, как со стороны наблюдая за тем, как тот накрепко связывал ему запястья. — Тебе понравится, — заметил Мартин, деловито снимая с себя майку. — А если нет, что-то изменится? — Я найду для тебя книгу жалоб, — придерживая Даниэля за запястья, Мартин расстегнул пуговицы на его джинсах и вот уже через пару минут он лежал голым перед своим мучителем. Даниэлю захотелось закричать от стыда и позора, который витал в воздухе. Мартин склонился над ним, надавливая на руки, заставляя завести их за голову: — Я буду у тебя первым? — спросил он, касаясь губами шеи и лаская пальцами соски. Даниэль чувствовал, что начинает возбуждаться, но не мог понять, навеяно ли это чувство страхом, или еще чем либо. — Мне обязательно отвечать? — Мы уже с тобой разговаривали о том, что меня стоит слушать, — Мартин приставил нож к горлу Даниэля и тот шумно сглотнул. — Не первым, — уши горели и нельзя было сказать точно, от чего. То ли от того, что он обсуждал это с насильником, то ли от того, что этот самый насильник обхватил его член, проведя пальцем по головке. — О, так даже лучше, — Мартин улыбнулся своей ошалелой улыбкой и поднялся с Даниэля. — Тогда у тебя, должно быть, богатый опыт. Даниэль ощутил на своих губах солоноватую головку и послушно открыл рот. Он находился явно не в том положении, чтобы спорить. Мартин, откинув голову, а упоением входил в его податливый горячий рот, абсолютно не переживая за то, что Даниэль мог подавиться. Тот отсасывал, стараясь дышать носом и не умереть в приступе удушья. В уголках глаз вскипали слезы. Даниэль только надеялся, что Мартин кончит сейчас, и все закончится. Но сам мучитель думал иначе. Вынув член из горячего плена рта, со скучающим видом понаблюдав за тянущейся ниткой слюны, Мартин рывком потянул Даниэля, переворачивая его на живот. Проведя рукой по его спине, он отметил, как тот вздрогнул. Поддавшись вперед, Мартин лег на широкую спину Даниэля, потираясь о него мокрым членом. Прихватив губами мочку, он зашептал: — Тебе лучше расслабиться, малыш. Иначе будет действительно больно. Даниэль хотел, он дико хотел расслабиться. Но этому не способствовало ровным счётом ничего. Запястья саднило от того, что ремень слишком сильно впивался в нежную кожу. Пружины иногда задевали ноги. Да и сама мысль о том, что его вот-вот изнасилуют — как-то не придавала спокойствия. Мартин казался невозмутимым. Отпрянув от него, он, смочив свои пальцы, надавил одним на вход Даниэля. — Я могу сделать это ножом, — угрожающе напомнил он. Даниэль рвано вздохнул, утыкаясь лицом в предплечье, позволяя проникнуть в него сначала один, а потом и другой палец. Удивляло больше всего то, что это можно было назвать даже нежным. Видимо, Мартин действительно не хотел усложнять все еще и этим. Даниэль уже было расслабился, прикрыв глаза и чувствуя как два пальца оглаживали податливые стенки мышц, иногда проходясь по простате. Он уже было решил, что все пройдет не так страшно, что из этого можно было извлечь удовольствие. Но судя по всему для Мартина такой вариант был слишком скучным. Снова взяв нож он медленно вспорол кожу на бедре, с улыбкой слыша сочный, глубокий крик Даниэля, и придерживая его за бедра, когда тот намеревался уйти от жгучей боли. Он мелко дрожал, чувствуя, как Мартин пальцами собирал кровь с бедра и снова входил в него, растягивая. К двум пальцам добавился третий, и Даниэль вздрогнул, стараясь дышать носом. Тело ужасно ломило, хотелось развязать запястья. Он практически не чувствовал их, руки онемели. Мартин обхватил член Даниэля, уверенно двигая рукой, чередуя с движениями пальцев. Не выдержав, он склонился и провел языком по кровящей ранке, не сдерживая стонов. В очередной раз касаясь простаты, Мартин услышал задушенный стон Даниэля, который всеми силами не хотел показывать, что стал получать удовольствие от этого. — Как ты хочешь? — спросил Мартин, покусывая кожу на пояснице. — Лицом в матрас или всё же смотреть на меня? Даниэль почти не думал, когда отвечал, он понимал, что лицом в матрас — альтернатива не завидная, и еще больше напоминала насилие, а он как мог старался абстрагироваться от этого. — Смотреть… на вас. Мартин победно улыбнулся, переворачивая раскрасневшегося Даниэля, смотря на его возбужденный член. — Отличный выбор, малыш. Не удержавшись от соблазна, он склонился над ним, касаясь его губ. Поцелуй вышел влажным, доминирующим, но с неуловимой толикой нежности. Даниэль зажмурил глаза, всеми силами представляя себя не здесь. И когда почувствовал давление, когда ощутил как влажная головка медленно входила в него, тихо заскулил, кусая губы Мартина. Хоть он и достаточно растянул его, было ощущение, будто бы его разрывало изнутри. Одним толчком Мартин вошел в него до конца, прикусывая плечо от ощущения тесноты, которая сдавливала его член. Возбуждение, которое было спало, стало подниматься вновь. Мартин явно не собирался получать удовольствие один. Обхватив член Даниэля, он стал двигать рукой то в такт толчкам, то наоборот, слишком медленно, заставляя последнего метаться, и кусать губы. Даниэль давно распрощался с чувством собственного достоинства и теперь только подставлялся под губы, которые обжигали поцелуями, пытался подстроиться под движения. И теперь даже боль в руках не казалась такой сильной. Все сместилось на второй план, оставляя место возбуждению и желанию. — Тебе нравится, — удовлетворенно ответил Мартин, меняя угол, попадая по простате и срывая крики Даниэля. — Кричи для меня. Оттянув его за волосы, он стал покрывать шею укусами, входя жестко и быстро. Теперь это уже были не крики, а хрипы, которые вырывались из горла Даниэля. Сделав еще пару толчков, Мартин кончил, до крови кусая предплечье Даниэля и вырывая из его груди оргазменный крик. Он кончил следом, обмякая и откидывая голову. Ощущения были странными. Это уже почти не походило на насилие и от этого почему-то было стыдно. — Теперь вы меня убьете? — не удержавшись, спросил он, чувствуя, как сперма вытекала по бедру. — Какой смысл мне брать на себя убийство? — хмыкнул Мартин, развязывая путы. Даниэль не сдержался от стона, трогая покрасневшие, содранные запястья. — Отпустите? Мартин снова взял в руки нож, и приставил его к горлу. Даниэль сглотнул, сжавшись. — Отпущу, но если ты вздумаешь поехать в полицию, то можешь даже не лелеять себя надеждами, что я тебя не найду. — Я понял, — прошептал Даниэль. Мартин напоследок вставил в него два пальца, ловя прерывистый вдох и чувствуя горячую влагу спермы. — Хороший мальчик, спасибо за вкусный обед, — встав с него, Мартин, не одеваясь ушел, наверное, на кухню. Даниэль не стал ждать, когда гостеприимный хозяин передумает, и наскоро одевшись выбежал из квартиры. Выдохнуть он смог только тогда, когда заведя не с первого раза мотоцикл, отъехал от злополучного дома на пары кварталов. Только тогда он слез с него, садясь на бордюр и закрывая лицо руками. Это был самый странный секс в его жизни и вряд ли он когда либо его забудет. Ему во снах будут снятся эти крепкие руки, обхватывающие бедра, растягивающее его пальцы. И Даниэль абсолютно точно знал, что это будет его самая жаркая сексуальная фантазия.