***
`Магнолии в этом году цвели особенно пышно, - вдоль забора тянулись целые ряды кустов с нежными белыми и розовыми бутонами, ошеломляющие своей изысканной красотой. Соседи восторгались, редкие туристы восхищенно фотографировали, мать гордилась, и только Стиву это великолепие доставляло сплошные неприятности - у него была аллергия на пыльцу. - Милый, тебе не холодно? – поинтересовалась няня и поправила плед, будто он был ребенком. - Нет, Миллисент, все отлично, - вежливо ответил Стив и чихнул. – Можно я порисую за мольбертом? - Ваша матушка считает, что это слишком рискованно. Вы еще не оправились от болезни, а на крыльце сквозняк. Стив натянуто улыбнулся: - Хорошо, тогда отвези меня к старой беседке, я отдохну там. Няня с ворчанием покатила инвалидную коляску по посыпанной гравием дорожке: - И почему вы так любите эту часть сада? Здесь вечно не прибрано, садовник не успевает смести листья, да и кусты не подстрижены как должно, а уж эти старые яблони давно пора вырубить! - Нет! – категорично возразил Стив. – Они мне нравятся! Яблони, посаженные еще во времена молодости его покойного деда, выглядели до жути таинственно. Кряжистые толстые стволы, раскидистые кроны… Они давно уже толком не рожали, но мать отказывалась менять здесь что-либо из чувства сентиментальности, и Стив был ей за это благодарен. - Спасибо, Миллисент, ты можешь идти, - чопорно сказал он и, увидев поджатые в неодобрении губы няни, добавил: - Через полчаса я не отказался бы от большой чашки чая. С медом. - Как пожелаете! – тут же заулыбалась Миллисент. – И с куском пастушьего пирога? - Пожалуй, - согласился Стив. В конце концов, пирог он всегда мог скормить птицам. Няня наконец ушла, оставив его в одиночестве, и Стив тут же вытащил из-под пледа припрятанный альбом и пачку карандашей. Бессмысленно «дышать воздухом, укрепляя силы», как рекомендовал ему семейный врач, было невыносимо скучно. А вот рисовать все вокруг, подмечая детали и акцентируя внимание на разных мелочах – необыкновенно интересно. К тому же, учитель по рисованию, приходящий к нему по вторникам, хвалил старание мальчика и советовал чаще тренировать руку. Стив рисовал большой кленовый лист, лежащий на крае дорожки, когда на него упала чья-то тень. - Миллисент? – испуганно встрепенулся он, пытаясь прикрыть тщедушным телом альбом. - Кто такая Миллисент? Твоя подружка? – спросил из-за спины насмешливый голос. - Нет, я…. – Стив вывернул шею и вытаращился на владельца пары внимательных темных глаз. – У меня нет подружки. А ты кто такой? И что делаешь на нашем участке? - Разве трава, земля или воздух кому-то принадлежат? – философски спросил незнакомый мальчишка, засунув руки в карманы и перекатываясь с пятки на носок. По виду ему было лет двенадцать-тринадцать, почти как Стиву, но выглядел он куда более крепким и здоровым, несмотря на оборванные штаны и заштопанную грязную рубаху с короткими рукавами. - Вообще-то, земля принадлежит нам, - не растерялся Стив, и тут же переключился на другое: - Тебе что, совсем не холодно? - Я же не неженка, чтобы сидеть под пледом в такую жару! – пренебрежительно фыркнул парень. – Я до первого снега босиком бегаю! Действительно, смуглые ноги оказались босыми, а, судя по густому загару, незнакомец проводил на воздухе львиную долю своего времени. Стив завистливо вздохнул: - Хотел бы я так же! - А почему не можешь? – тут мальчишка обратил внимание на кресло-каталку и без всякой деликатности поинтересовался: – Ты что, инвалид? - Нет! – оскорбился Стив. – Просто недавно переболел тяжелой пневмонией, и врач рекомендовал беречь силы. - То-то ты такой тощий и бледный! Таким и останешься, если всю жизнь будешь в коляске кататься, - ничуть не проникся бедами Стива парень и сунул ему под нос чумазую ладонь с обгрызенными ногтями. – Я – Баки. Хочешь яблоко? Руку Стив охотно пожал, представившись в ответ, а вот от угощения тут же отказался, что Баки ничуть не смутило. Тот достал из кармана мелкое зеленое яблоко, судя по виду, подобранное где-то поблизости, потер его о штанину и смачно откусил. - Вообще-то кисловато, но для меня и так сойдет, - с набитым ртом сообщил он. – Жрать ужасно хочется. Стив кашлянул. Он бы ни за что на свете не стал есть что-то подобное, но критиковать вкусы этого смешного, но ужасно симпатичного мальчишки не собирался. - Скоро няня чай с пирогом принесет. Хочешь? – робко поинтересовался он. - Няня? – оторопел Баки и расхохотался во весь голос, запрокидывая голову и демонстрируя ряд жемчужно-белых зубов. – Тебе сколько лет, мелкий? Семь? - Уже двенадцать! – насупился Стив. Баки еще больше развеселился: - И с тобой все еще возится няня?! Ну и ну! - Миллисент живет у нас много лет, - Стив почему-то почувствовал желание оправдаться. – Она нянчила меня с детства, ну и сейчас помогает… по дому. - Понятно, сопли тебе вытирает, - фыркнул Баки и смерил его пренебрежительным взглядом: – Не тянешь ты на двенадцать. Самому небось пирога мало достается. - Ничего и не мало, - заявил Стив. – На двоих хватит вполне. - Я много ем, - предупредил Баки. - Значит, съешь все. Тема разговора была исчерпана, и мальчишки уставились друг на друга с вполне понятным любопытством. Стив изучал нового знакомого пристальным взглядом начинающего художника: короткий нос, красиво изогнутая линия сложенных в вечной насмешке губ, темно-серые глаза, оттененные густыми ресницами и неказистая одежда. Сквозило в облике Баки что-то экзотическое и невыразимо привлекательное. Завораживающее. - Ты цыган? – поинтересовался Стив, и покраснел, сообразив, что вопрос прозвучал невежливо. - Неа, хотя отца совсем не знаю. Может, он и был цыган, - не обиделся Баки. - А имя почему такое смешное? Баки придвинулся ближе и легко запрыгнул на ограду беседки, принимаясь болтать ногами и продолжая обкусывать огрызок: - Ну, вообще-то я Джеймс Себастьян Барнс, но друзья зовут меня Баки. - А мы… друзья? – дрогнувшим голосом спросил Стив. Друзей у него никогда раньше не было, но бог мой, как же он хотел подружиться хоть с кем-нибудь, а особенно – с этим замечательным открытым и веселым мальчишкой. - Накормишь пирогом, посмотрим. Баки спрыгнул вниз, откинул в траву огрызок и ловким движением выдернул альбом у Стива из рук. - Отдай! – вскинулся Стив. – Это личное! Баки на его возражения внимания и вовсе не обратил. Он листал страницы, и глаза его загорались восторгом: - Ух ты! Здорово как! А вот эту тетку я знаю, молочница с нашей улицы. А это – булочник. Ты так классно рисуешь! Меня сможешь нарисовать? Стив почувствовал, как его щеки вспыхивают от смеси смущения и довольства. - Вообще-то у меня портреты еще не очень хорошо получаются, - скромно признался он. - Значит будешь тренироваться на мне, - ничуть не огорчился Баки. – Сегодня после пирога и начнем. - Ага, - согласился Стив и заулыбался. Баки улыбнулся тоже, но потом нахмурился: - Только будет лучше, если я спрячусь, когда придет эта твоя няня. А то вряд ли она меня одобрит. Смерив нового почти-что-друга взглядом, Стив не смог не согласиться, что Миллисент его точно не одобрит. Но чувство справедливости заставило его запротестовать: - Ты мой гость! Тебе не нужно прятаться. - Меня сюда не приглашали, - с обескураживающей улыбкой заметил Баки. – Вот когда явлюсь через парадный вход в чистых башмаках, тогда и будешь принимать меня в гостиной. А сейчас лучше сделаем, как я говорю, - и он стремительно скрылся в кустах. - Баки! – позвал Стив. – Баки, погоди! Со стороны дома послышались шаркающие шаги Миллисент. - Милый, я уже иду! Старушка вечно путалась, то обращаясь к нему, как к ребенку, то начиная относиться, как к почти взрослому господину, но оставалась постоянна в одном – своей неукоснительной заботе о его благополучии. Поэтому вместе с чашкой исходящего паром чая принесла здоровущий кусок пастушьего пирога. Стив удовлетворенно усмехнулся: такой порцией Баки должен был остаться доволен. - Баки! Баки, ты где? Ты что, в прятки решил поиграть? - Дурак ты, мелкий, и не лечишься! – спрыгнув с забора с зажатой в зубах папиросой, Баки первым делом заботливо поправил на Стиве толстый полосатый шарф, и только потом сжал друга в объятьях. - Привет! Я как раз лечусь. Но как только приехал, так сразу сюда, - задыхаясь от быстрой ходьбы, протараторил Стив, не в силах перестать улыбаться. Они не виделись целых семь месяцев, хотя ему показалось, что значительно больше, и за это время Баки вырос и раздался в плечах еще сильней. Старая распахнутая кожаная куртка была ему явно коротковата, а штаны казались не по размеру большими, но одежда парадоксальным образом сидела на Баки неожиданно хорошо. Куда лучше, чем дорогое, шитое на заказ пальто на Стиве. - Соскучился? – отстраняясь, с доброй насмешкой спросил Баки, и Стив в очередной раз вспыхнул от смущения. Конечно, он скучал. Даже зачеркивал дни в календаре. Но признаваться в этом было почему-то неловко. Да и прижиматься к Баки, будто девчонка, упираясь макушкой в его подбородок – тоже. Но как же сложно оказалось отступить всего-то на шаг! - Я тебе письма писал, - укоризненно сказал Стив. – Мог бы и ответить. - Ага, - хмыкнул Баки, отбрасывая окурок в сторону. – Как ты себе это представляешь? Мне на курево денег не хватало, а одна марка на конверт стоит как две пачки папирос! - Ой, - Стив в который раз почувствовал себя полным придурком. – Прости, я не подумал. - Не будешь обижаться на меня за эфирное молчание, тогда прощу. От теплой улыбки Баки даже сумрачный день показался Стиву куда более светлым и радостным. - Но теперь я вернулся, и врачи обещают неплохие прогнозы. Так что всю зиму я здесь. Ты сегодня ничем не занят? Хочешь, пообедаем вместе, и я расскажу тебе про эту новую систему совместного обучения и лечения. Мне понравилось. Это вроде санатория, но с уроками и… - Стив, не части, - хмыкнул Баки. – Времени еще масса, кроме того, я не говорил, что не читал твоих писем. Просто не отвечал. Но вполне наслышан и о гениальности учителя по рисованию, и о красотах местной природы. Хотя кое о чем ты умолчал. Как там у тебя продвигались дела с девчонками? Закадрил кого-нибудь? – и Баки игриво подвигал бровями. – Нам уже по шестнадцать. Стив снова почувствовал на щеках предательский румянец. - Да ну тебя, Бак, какие девчонки, когда я половину времени проводил на процедурах? - Что, ни одного поцелуя не урвал? – искренне поразился Баки. Стива обожгло иррациональное чувство обиды: - Представь себе, нет. Мало кому понравится тощий астматик с рахитичным тельцем. - Да брось! Ты себя недооцениваешь! – Баки снисходительно ухмыльнулся. – Захотел бы, давно завел бы симпатичную подружку. Я здесь времени не терял. - Кто бы сомневался, - буркнул Стив. - Хочешь, познакомлю с кем-нибудь? – искренне предложил Баки. – Можем устроить вечером двойное свидание, и если тебе понравится моя девчонка - уступлю. Стив плотно сжал губы. Он ценил щедрость Баки, правда, ценил. Да только в отличие от друга, едва ли не с пеленок с легкостью очаровывающего противоположный пол и уже сейчас пользующегося репутацией настоящего сердцееда, совершенно девушками не интересовался. Он их не понимал, а некоторые, особо агрессивные особы его даже пугали. Поэтому вместо предложенного свидания с гораздо большим удовольствием провел бы время с другом наедине, рассказывая о своих впечатлениях и слушая о том, в какие еще истории Баки успел влипнуть за это время без него. С Баки было в стократ интереснее, чем с любой, даже самой красивой девушкой. - Ну, так как? Пойдем на танцы? - Я танцевать не умею, - попытался найти отговорку Стив. - Да, брось! – на лице Баки мелькнуло недоверие. – Не может быть! У тебя же там были уроки хороших манер и все такое. Ты сам в красках расписывал. - Именно. Если помнишь, танцы нам преподавал мистер Бигль, и от его жеманностей меня тошнило уже после пяти минут общения. Поэтому я счел нецелесообразным такую глупую трату времени. Все равно ничему толковому он бы меня не научил. - То есть, ты прогуливал? – с восторгом уточнил Баки. – Тихоня и отличник Стивен Кристофер Роджерс прогуливал уроки? Я ушам своим не верю! - Похоже, в кои-то веки я заслужил твое одобрение, - невесело хмыкнул Стив. – Только проблемы это не решает. Танцевать я не умею, и позориться не собираюсь. - Я тебя научу! – гордо заявил Баки. - Позориться? Спасибо, я и сам неплохо справляюсь. - Танцевать, балбес! Угадай, кто лучший танцор в нашем районе? - Баки Барнс, кто бы сомневался… - тоскливо протянул Стив, глядя в сторону. Баки склонил голову на бок и прикусил губу: - Ты что, стесняешься? - Нет, что ты! Просто… я… - Так в чем дело? Трусишь? Стив вскинул голову: - Конечно, нет! Но как ты собрался учить меня танцевать? И когда? И где? - Да хоть прямо сейчас здесь, - пожал плечами Баки: – Например, вальс. Он выпрямил спину, расправил плечи и, растопырив руки, будто сжимал в объятьях не слишком изящную партнершу, сделал несколько па по лужайке. - Раз-два-три, раз-два-три… Как-то так, понял? Иди сюда. - Что? – опешил Стив. - Сюда иди! Баки дернул его вперед, прижимаясь вплотную, положил безвольную руку Стива себе на плечо, обхватил за талию и сжал мгновенно вспотевшую узкую ладонь в своей. - Сейчас ты за даму, потом я. Готов? И-ииии, начали: раз-два-три, раз-два-три… Стив, черт возьми, расслабься, тебя всего трясет. Раз-два-три. Сти-ив, ау, переставляй ноги! Ты же не собираешься отдавить своей партнерше туфельки? Стив моргнул и прижался к Баки крепче. Ощущения, когда сильные руки друга вели его в танце, были восхитительными. А еще от Баки удивительно приятно пахло: смесью табака, кожи, свежего мужского пота и горьковатой травы. В сердце от этого щемило, в горле стоял ком, и Стив вряд ли был способен выполнять четкие указания Баки. Он и правую сторону от левой отличить не мог, только тяжело дышал да таращился на висевшую на одной нитке пуговицу и открытую в вырезе рубашки смуглую грудь. - Нет, ты безнадежен, - вздохнул Баки пару минут спустя, подводя Стива к скамейке. – Спасибо за танец, леди, вы были очаровательно бестолковы. - А? Что? – спохватился Стив. - Танцы отменяются, мелкий. Вечером пойдем в кино. Ты же не против? - Нет, Баки, конечно, нет! – заулыбался Стив и чуть слышно пробормотал: - Когда я тебе отказывал? Иногда ему казалось, что для Баки Барнса он бы сделал все что угодно. Весна в этом году выдалась ранней, но по утрам еще случались заморозки. Стива разбудил стук по стеклу и поток холодного воздуха, взметнувшего вверх занавеску и ворвавшегося в окно. - Что такое? – заворачиваясь в пуховое одеяло, словно в кокон, и спуская ноги на прикроватный коврик, сонно пробурчал он, соображая, как это ухитрился так плохо закрыть раму. - Стив, ты тут? – узкий серп месяца скрыл темный силуэт. – Можно к тебе? - Баки? – Стив мгновенно подскочил к окну и принялся помогать другу забраться внутрь. – Черт! Давай руку! Как ты вообще сюда залез, второй этаж же! Баки икнул и хрипло рассмеялся: - Не дрейфь, Джульетта, Ромео так просто не сдается. Он ввалился в спальню, стек на пол, прислоняясь спиной к стене, и только тогда до Стива дошло, что Баки вдребезги пьян. - Боже мой! Чудо, что ты вообще не сверзился вниз в таком состоянии! Что случилось? - Ни…ничего, - Баки снова икнул. – А что, я не могу навестить тебя, когда мне захочется? – пьяный обиженный Баки выглядел смешно и жалко, и у Стива сердце разрывалось, когда он смотрел на посиневшие от холода губы и замерзшие руки. - Ты совершенно ледяной. Иди в постель, я спущусь в буфет, согрею чайник. - Не надо! – несмотря на состояние, рефлексы у Баки работали отлично, он успел ухватить Стива за руку еще до того, как тот отстранился. – Просто побудь немного со мной, ладно? - Баки, да что случилось-то? – Стив всерьез разволновался и попытался сесть рядом с другом на пол, но вовремя спохватился и закрыл окно. – Холодно. Пойдем лучше в кровать. Баки без препирательств послушался, блаженно завалился на мягкий матрас, раскинув руки в стороны, и безмятежно рассмеялся. Кровать у Стива была поистине королевских размеров. - Хорошо-то как! Не боишься звать меня в постель? Вдруг понравится, потом не выгонишь… - Дурак ты! – вспыхнул Стив, с ужасом понимая, что зрелище расслабленного Баки на белоснежных простынях наверняка будет преследовать его долгими бессонными ночами. А Баки вдруг завозился, сел, плотоядно облизнулся и хитро прищурился, глядя на Стива: - Чего это ты покраснел, как институтка? Стив замотал головой: - Все нормально. Ты можешь остаться до утра, места тут хватит, а Миллисент не придет меня будить раньше девяти. - За тобой все еще приглядывает эта старая карга? – добродушно фыркнул Баки. - Не выгонять же ее? Времена сейчас непростые, а у Миллисент четверо внуков и дочь осталась без места. Баки вдруг резко помрачнел, и Стиву показалось, что он догадался о причинах его состояния: - У вас опять проблемы с деньгами? Баки вздохнул: - Мать совсем плоха. Отчим ругается из-за дорогих лекарств, хотя я и оплачиваю их из собственного кармана, а Макс сказал, что больше не сможет давать мне столько же работы, как раньше. И другого места не найти. У всех в округе сокращения. Стив присел рядом и осторожно тронул Баки за руку: - У нас полно облигаций и счет в Швейцарии. Я мог бы… Баки выдернул ладонь. - Когда это я что-то у тебя просил? - Пирог. В день знакомства, - пытаясь смягчить гнев друга, шутливо напомнил Стив. – Послушай, для нас с матерью это полная ерунда. Ты вообще можешь переехать жить ко мне, если захочешь, она даже не станет возражать. - Да неужели? – голос Баки звучал насмешливо. – И в качестве кого мне переехать? Стив смутился: - Моего друга. Баки перекатился на бок, подпер рукой голову и посмотрел на Стива неожиданно прояснившимся взглядом: - Рождерс, я иногда поражаюсь, как ты вообще выжил в этом мире? Ты же на сто процентов нежное тепличное создание. Такой трогательной наивности в нашей реальности не существует. - Если ты о том, как я приехал в твой район в открытом автомобиле… - И о том, как засветил бумажник, и как пытался подраться с Громилой Гарри. Ты вообще представляешь, что бы с тобой стало, не подоспей я вовремя? Ты же не умеешь драться, мелкий… Что тебя вообще занесло дальше вашего чистенького проспектика? Стив обиделся: - Я не ребенок. И за границей регулярно бываю. - Ну да. В приличных домах отдыха, лечебницах и санаториях, где тебя облизывают с головы до пяток, - он снова пьяно рассмеялся: – Чистеньких, тощих розовых пяточек. Стив перевел взгляд на собственные мосластые колени и узкие маленькие ступни, а потом посмотрел на разбитые ботинки Баки, в которых тот завалился на кровать. - Сними обувь. - Что? - Я говорю, ботинки сними, белье испачкаешь. - Ах, ну да! – Баки пошло усмехнулся и дернул ногой: – А ты мне помоги! Он явно не ожидал, что Стив пожмет плечами и примется без тени брезгливости расшнуровывать ему шнурки и тянуть за сбитые задники. - Я их утром почищу, - сказал Стив, устраивая оба ботинка под кроватью. – Грязные. Баки смотрел на него, не проронив ни слова. - Что? – Стив моргнул. – Пить хочешь? Или есть? Принести тебе что-нибудь с кухни? - Воды, если не сложно, - хрипло попросил Баки, становясь непривычно серьезным. Когда Стив вернулся. Баки уже спал, обняв двумя руками подушку и мерно похрапывая. Он снял рубашку, куртку и штаны, оставшись в открытой белой майке и черных трусах, и сдвинулся к самой стене, занимая как можно меньше места. - Баки! – шепотом позвал Стив, ставя на столик поднос со стаканом молока и мясными пирожками. - Так ты пить будешь? Баки не отозвался, и тогда Стив, помешкав, улегся рядом, укрывая их обоих одним одеялом. Отросшие на затылке волосы Баки курчавились на концах, ложились на шею крупными завитками, спина казалась невероятно уютной: широкой и теплой, словно предназначенной для того, чтобы прижиматься к ложбинке между лопаток губами. Стив втянул в себя резкий мужской запах с нотками виски и поморщился, – если б Баки только подозревал, какие порой грязные мысли крутились у него в голове, обходил бы его дом за три квартала и никогда не подал бы руки. - У тебя все будет хорошо, Бак, - сказал Стив в пустоту. – Ты высокий, сильный, красивый. Не может быть, что бы тебя не оценили. Помнишь, в тире на ярмарке ты единственный из толпы выбил десять из десяти и выиграл огромного плюшевого медведя? Он до сих пор лежит у меня в сундуке. Мне кажется, стоит только захотеть, и весь мир упадет к твоим ногам. Он замолчал и вдруг понял, что больше не слышит храпа. - Баки? Ты не спишь? - Я записался в армию по контракту. На пять лет, - мрачно сказал Баки, поворачиваясь. - Нет! – Стив в отчаянии обхватил ладонями его лицо, вглядываясь в глаза. – Зачем? Из-за денег? Подожди, тебя не могли взять, тебе же нет восемнадцати! - Послезавтра исполнится. Стив помнил. Конечно, помнил! Он даже подарок уже приготовил – отличные современные часы с сверхпрочным корпусом, Баки такие обязательно должны были понравиться. Но из-за шокирующих новостей все это совершенно вылетело у Стива из головы. - Баки, пожалуйста, прошу тебя, не надо, - он так вцепился ему в волосы, что Баки, должно быть, стало больно. – Прошу! Ради меня! - Черт, мелкий, прекрати паниковать, как девчонка. Это мой шанс. Ты прав, я здорово стреляю, а у них обучают снайперов. Не забыл, в Европе война, так что я буду там полезен. Получу профессию, заодно и подзаработаю. Вернусь с победой, весь в орденах, и поведу тебя в кино. - Баки, мне плевать на деньги, ордена и славу, я и без всего этого тебя люблю! Не уезжай, пожалуйста! – в отчаянии выдохнул Стив и с ужасом увидел, как застыло, закаменело на короткий миг лицо его друга. А потом Баки притянул его к себе, стискивая в кольце рук: - Иди сюда, мелкий, ты и сам не понимаешь, что говоришь. Стив задрожал, пытаясь сдержать невольные рыдания: - У меня никогда не было друзей, только ты. И ты – все, что у меня есть! - Да, - подтвердил Баки. – Я у тебя есть. А теперь давай спать, а то наделаем глупостей и пожалеем потом утром. Я сегодня слишком пьян. Стив снова вздрогнул, пряча лицо у Баки на груди и теряясь в догадках, о чем он говорит, а потом почувствовал – или ему показалось, - что Баки невесомо коснулся губами его макушки. Но ведь этого просто не могло быть! - Спи, мелкий. Когда Стив проснулся, Баки уже не было. Не было ни его куртки, ни ботинок, перемазанный землей подоконник оказался стерильно чист, а окно закрыто. И Стив бы даже решил, что все это ему только приснилось, но на тумбочке остался пустой стакан из-под молока, а подушка сохранила едва ощутимый запах волос Баки. Стив уткнулся в наволочку носом, потерся пахом о матрас и длинно, мучительно простонал, чувствуя себя самым несчастным человеком на земле. Стив недоверчиво посмотрел на медицинские бланки в своих руках, повертел в разные стороны снимок, и снова переспросил: - То есть, вы утверждаете, что у меня рак мозга? Врач cогласно кивнул: - Самая ранняя стадия. Стиву захотелось засмеяться. А что? Если плюс ко всему ему еще и психическое расстройство вменят, это никого не удивит. Вот только выглядеть он будет глупо. Несолидно. Впрочем, когда это он со своим ростом выглядел солидно? - У вас список моих диагнозов хотя бы на страницу вмещается? – спросил он с коротким нервным смешком. Врач открыл папку и пробежал взглядом по записям: - Да. Но это не повод для шуток. - Неужели? – совсем развеселился Стив. – Вы мой лечащий врач сколько уже? Пять-шесть месяцев? И до сих пор не помните, влезают ли мои болезни на одну страницу? Мне казалось, вы должны заучить их наизусть. - Мистер Роджерс, я понимаю ваше состояние, но, пожалуйста, не горячитесь, - сугубо профессиональным тоном корректно попросил врач. Он был каким-то знакомым маминых знакомых и имел отличные рекомендации. Но толку от его лечения не чувствовалось никакого, сплошные растущие счета. А теперь вот еще и это. Рак. Стиву порой казалось, что мироздание над ним издевается. Осталось включить в список чуму или чахотку, и будет полный набор. - Ну и каковы теперь наши действия? Можете прописать лечение? Врач кашлянул: - Об этом пока рано говорить. Надо сделать предварительные анализы, более глубокое обследование, потом… Стив вскинул ладонь: - Довольно! - Простите? – врач показался обескураженным. Это ему жутко не шло. - Я сказал, хватит. Хватит с меня всего этого безумия, - Стив выхватил из его рук свою историю болезни и сунул ее в стоящий на полу кожаный портфель. – Вы уволены. Точнее, я сам от вас ухожу. Вот так. Он решительно поднялся с места и зашагал к дверям. Врач тут же метнулся следом: - Мистер Роджерс, подождите, это абсолютно невозможно! Вы не можете уйти… Он говорил что-то еще, даже пытался хватать Стива за рукав, но тот не реагировал. Перед глазами будто пелена какая-то стояла. Прямо как в тот раз, когда Миллисент отпросилась к родственникам, мать уехала на званый вечер, а у него вдруг подскочила температура. И если б совершенно случайно не заглянул к Стиву Баки, кончилось бы все очень плохо, - он в тот раз здорово бредил, мало понимая, что происходит вокруг. Баки… От Баки вестей не было уже третий месяц, и это страшно пугало. Они виделись в последний раз, когда Джеймс Барнс уже в новом звании прилетел в отпуск, и несколько дней пролетели, как одно мгновение. Стиву показалось, что, повзрослев и возмужав, его друг стал еще красивей, впрочем, по его мнению, у Баки никогда не было конкурентов. Босым мальчишкой или блестящим лейтенантом, тот всегда оставался для него совершенством. Стив отдавал себе отчет в том, что это неправильно, что такая пагубная страсть не принесет ничего хорошего ни одному из них, но ничего не мог с собой поделать. Странно еще, что Баки ничего не понял, - Стив так часто его касался, так млел от одних лишь взглядов, что его влюбленность казалась очевидной. Должно быть, сработали стереотипы. Стивен Кристофер Роджерс сначала был послушным мальчиком, потом очень приличным молодым человеком, а для Баки вечно оставался «мелким» слегка занудным младшим другом. Такого было сложно заподозрить в чем-то непристойном. Правда, порой Стив ловил на себе очень странные взгляды, а пару раз Баки даже порывался что-то ему сказать, но Стив всегда успевал перевести тему. Он не мог потерять Баки, ни за что. И если уж нельзя было даже мечтать о чем-то большем, стоило сохранить хотя бы их дружбу. Стив делал все, что мог, чтобы поддержать друга. Трижды в неделю писал ему письма и, даже понимая, что конкретно Баки это ничем не поможет, дважды отправлял на фронт небольшие партии гуманитарной помощи. Акции оружейного завода, в который он вложил часть капитала, продолжали расти, обогащая Роджерсов с каждым днем, и сейчас Стив готов был заплатить любые деньги, чтобы узнать о судьбе лейтенанта Джеймса Себастьяна Барнса. Увы, по обычным каналам сделать это было невозможно. Официально Баки, как солдат, не существовал, - его записали в секретную часть, а неофициальные источники ответа пока не давали. Теперь, может, и не успеют. Стив грустно подумал, что стоит, пожалуй, написать завещание в пользу Баки, вот тот удивится, и вдруг увидел перед собой красочную афишу. «Наука или магия?» - гласила надпись, а дальше шел разноцветный шрифт и снова крупно: «Говард Старк смотрит в будущее!» Стив закусил щеку. Проходя очередную процедуру, он слышал сплетни двух медсестер, обсуждающих несомненную привлекательность Старка и его сомнительный талант. Одна из них еще сказала, что Говард редкий шарлатан, но в паре с доктором Абрахамом Эрскиным действительно творит чудеса. Чуть ли не машину времени вкупе с живой водой изобретает. - Эрскин, - пробормотал Стив, запоминая адрес. – Почему бы не попробовать? На следующий день он купил билет на шоу, а после заглянул за кулисы. Говард Старк сиял энтузиазмом и улыбками. - Буду откровенным, - сказал Стив. – Мне нужно чудо. И не совсем от вас. Точнее, не только от вас. Но я готов полностью финансировать проект. - Какой еще проект? – заинтересовался Говард. - Тот, который с вашей помощью разработает для меня доктор Абрахам Эрскин. Видите ли, мистер Старк, мне двадцать два года, и я очень хочу жить. А природа, увы, этому противится. Так что скажете? Сможете мне помочь? У Старка в глазах вспыхнули фанатичные огоньки: - Думаю, стоит обсудить это подробней! Они договорились поужинать в небольшом ресторане и, собираясь на встречу, Стив ужасно волновался. Он ожидал увидеть блестящего ученого, величественного и мудрого, способного на небывалые открытия, с гордой осанкой и пронизывающим взглядом. Примерно так выглядел его предыдущий лечащий врач. Иллюзии разбились очень скоро. Доктор Эрскин обладал заурядной внешностью: седые пряди топорщились вокруг обширной лысины, короткая борода пропахла табаком, а смешные круглые очки делали его похожим на старого филина. Он любил сидр, сигары и шоколадные эклеры. Но при этом все же оказался гением. - Мы сделаем из вас суперчеловека. Солдата нового поколения, - пообещал Эрскин неделю спустя, по окончании тестов, которые, кажется, последние силы из Стива вытянули. - Вообще-то, - скептически заметил Стив, раздраженно почесывая след от инъекции, - становиться солдатом я совершенно не хочу. - Вы не патриот? – ужаснулся Старк. Стив хмыкнул: - Почему же, патриот. Но войну и насилие не переношу ни в каком виде. Я пацифист. - Что ж, после сыворотки вы можете и передумать, - оптимистично заметил Старк. – Мы дадим вам новое тело, а уж оно повлияет и на сознание. - Боюсь, Говард, вы не правы, - возразил Эрскин. – Сознание останется прежним и определит потребности тела. Возможно, мистер Роджерс станет народным героем. Величайшим спасателем в истории. Вы же любите помогать попавшим в беду и снимать с деревьев котят? – обратился он к Стиву. Тот неуверенно кивнул. Как-то он попытался снять с дерева котенка, но бесславно повис на нижней ветке. Котенка в итоге спас Баки, но только после того, как снял с дерева самого Стива. Баки. Все снова упиралось в Баки. Стив хотел жить ради него. И если понадобится ради Баки пойти на фронт, чтобы вытащить его с этой ужасной войны, он готов был сражаться. В конце-то концов, Баки тоже за него когда-то дрался. Кроме того, в этом году контракт Барнса истекал. Стив отлично помнил дату - через два месяца и пять дней пора было возвращать Баки домой. Это стоило любого риска. Стив сидел за столом в огромном холодном кабинете и перебирал бумаги, приводя в порядок дела. Документы на имущество, копия завещания, распоряжение управляющему на ближайшие дни, чтобы тот ненароком не вложил свободные активы в акции несуществующих рудников. Кресло было неудобным: жестким и слишком большим для Стива, из окна сквозило, а предки на семейных портретах, развешанных по стенам, выглядели отстраненно и высокомерно, будто осуждали своего хилого недостойного потомка. Даже мать, которая искренне любила и жалела его, часто горько вздыхала, глядя на сына, и искренне считала его непутевым. Непутевым Стив не был, он отлично понимал, что делает, а за последние несколько лет, благодаря удачным финансовым операциям, увеличил капитал семьи почти втрое. Экономика нравилась ему значительно больше, чем покер, глупые балы, спортивные игры и прочие развлечения высшего света, а тот факт, что он не пользовался популярностью в определенных кругах и глупо мямлил, когда мать пыталась представить ему «подходящих девушек», ничуть Стива не огорчал. Его вполне устраивала роль недотепы и невидимки. Когда был подписан последний чек, а бумаги разложены по аккуратным стопкам и убраны по местам, Стив допил остывший чай и достал из запертого на ключ ящика папку с рисунками. Небольшие акварели и карандашные зарисовки, наброски, этюды и законченные портреты, - папка была такой толстой, что потрепанные завязки едва сходились. Стив помедлил немного, а потом одним движением вывернул все работы на стол. Листы разлетелись веером, рассыпались в беспорядке, перемешались. Мохнатая гусеница на грубой коре, яблони в тусклом свете заката, строгие очертания беседки и…Баки. Почти с каждого рисунка на него смотрел Баки: веселый и грустный, задумчивый и смеющийся. Баки в фуражке набекрень, с папироской в зубах, со щекой, раздутой флюсом – в тот день Стив очень боялся, что Баки откажется позировать, но тот со смехом заявил, что красоту ничем не испортить. И впрямь – рисунок получился реалистичный, живой, объемный, глаза у Баки смеялись, губы сами собой растягивались в улыбке, и дурацкий флюс выглядел на редкость органично. Стив бережно разгладил лист, складывая в папку к другим, а потом потянулся к тонкому альбому. Здесь хранилось самое ценное, то, что Стив берег больше всего на свете и никогда никому не показывал: самые глубокие его фантазии, самые стыдные мечты. Как завороженный, Стив раскрыл альбом и едва не задохнулся от нахлынувших эмоций. Баки… Его глаза, губы, лицо с порочной ухмылкой и падающими на лоб прядями. Обнаженный торс - без рук, без головы, просто тело, прорисованное по памяти в деталях: с застарелым шрамом под ключицей, россыпью родинок на боку, кубиками пресса и выпуклыми от холода сосками. Стив перевернул очередную страницу: Баки в приспущенных штанах, Баки вполоборота, обнаженный Баки в душе под струями воды. Баки в кресле, прикрытый лишь легкой простыней – здесь он свободно откинулся на спинку, подобрав под себя одну ногу, и тонкая ткань, обрисовывающая каждый изгиб его сильного выразительного тела, не скрывала очертаний полувозбужденного члена. Стив почувствовал, как краска приливает к щекам. В таком виде Баки никогда ему не позировал, он рисовал мечту. Невозможную, невыносимую, болезненную, но такую влекущую! Стив погладил изображение самыми кончиками пальцев, а потом, пересилив себя, захлопнул альбом и повернулся к ярко горящему камину. Врач, который поставил ему последний диагноз, должно быть, ошибся, говоря о ранней стадии рака. Стив уже сейчас стал испытывать острые головные боли, даже просыпался со стонами по ночам, и никакие таблетки не помогали. Поэтому, чем бы не закончилась для него авантюра с чудо-сывороткой, он был готов к любому исходу: либо смерть и окончательное избавление от мучений, либо полное выздоровление. Резким жестом, боясь передумать, Стив швырнул альбом в камин, с горечью наблюдая, как пламя жадно пожирает плотные листы и как корчится и чернеет на рисунках Баки. Когда последний лист рассыпался в пепел, Стив сглотнул кровавую слюну – он и не заметил, что успел так сильно прокусить губу – и бережно убрал оставшиеся работы сначала в папку, а потом в сейф. К назначенному времени Стив был полностью готов и предельно собран: никакой нерешительности, ни малейших сомнений. Вместе с Эрскиным и Старком они подъехали на автомобиле к лаборатории и зашли в небольшой вестибюль «Старк Индастриз». - Господин Эрскин, - от окна, кажущиеся грозными темными силуэтами против света, им навстречу выступили трое мужчин в низко надвинутых шляпах, и Стив нахмурился, узнавая акцент: так разговаривали выходцы из Северной Германии. – Вы нам кое-что задолжали, не хотите побеседовать? Абрахам Эрскин побледнел и споткнулся на ровном месте, цепляясь за рукав Старка. Тот дернул плечом, и Стив заметил, что Говард выглядел непривычно неуверенно. Кажется, он не собирался вступаться за компаньона. - Господа, предлагаю отложить вашу беседу до лучших времен, - чувствуя необходимость разрешить ситуацию, вмешался Стив. – У нас срочное дело! - У нас тоже, - угрожающе процедил самый высокий из незнакомцев, как бы невзначай продемонстрировав кобуру подмышкой. – Этот человек должен нам денег. - Сколько? – уточнил Стив. Названная сумма его поразила, - аппетиты у доктора Эрскина были отменными. - Я не первый ваш частный спонсор? – догадался он. – И что случилось в прошлый раз? Сыворотка не сработала? - У нас не было доступа к энергосети и всего необходимого оборудования, - неохотно признался Старк. – Результат оказался неудовлетворительным. - Ваш клиент умер? - Хуже, - едва прошелестел бледными губами Эрскин. Уточнять подробности Стив не захотел, но и отступать не собирался. - Если в этот раз все получится, я оплачу ваш долг, - сообщил он и повернулся к мужчинам: – Тут напротив приличное кафе, подождите пару часов. Незнакомцы с ворчанием переглянулись. - Час, - решил за всех тот, который, по-видимому, был главным. – Не больше. - У Эрскина нет денег даже на кубинские сигары, иначе он не курил бы такую дрянь, - снисходительно пояснил Стив. – Единственная возможность для вас получить с него долг, это моя добрая воля. Но за час я вряд ли управлюсь. Так ведь? – он повернулся к своим спутникам. - Точно не успеем, - подтвердил Старк. - Час и мы забираем или деньги или голову Эрскина, правительство Германии нам за нее тоже неплохо заплатит, - все с тем же ужасающим акцентом предупредил высокий. Стив пожал плечами. Если быть откровенным, проблемы компаньонов его мало волновали. Если все получится, в знак признательности он готов был заплатить, но предпринимать что-то прямо сейчас, когда все так неопределенно, не собирался. В лаборатории, поразившей его в первый визит разнообразием незнакомых фантастических с виду приборов и количеством колбочек, бюксов и воронок, больше ничто не казалось Стиву загадочным и таинственным. Он снял одежду, аккуратно сложив ее на стуле, пошевелил немного пальцами на ногах, как это делал на речке Баки перед тем, как прыгнуть в воду, и забрался в капсулу, напоминающую саркофаг. - Такое впечатление, что она рассчитана на великана, - пожаловался он Старку. - Не удивляйтесь, если чуть позже вам покажется здесь тесновато, - ответил за Говарда Эрскин. Стиву не понравилось, как откровенно доктор стал заискивать с ним после общения с немцами, и он нетерпеливо мотнул головой: - Приступайте! Старк, не отвлекаясь, продолжил проверять настройки, а Эрскин набрал в шприц желтоватой жидкости из прозрачной ампулы: - И все же позвольте выразить, насколько я восхищаюсь вашим мужеством! Ни страха, ни колебаний. Вы настоящий герой. Стив криво усмехнулся: - Настоящие герои сейчас воюют на фронте, а я просто пытаюсь выжить. Это не подвиг. Эрскин поцокал языком: - Как сказать! Некоторые предпочитают легкую смерть такому риску. Но вы не такой, вы боец, – он протер спиртом сгиб локтя Стива и сделал инъекцию: - Все в порядке? - Только не утверждайте, что это и была ваша чудо-сыворотка, - сердито фыркнул Стив. – По виду – обычный пенициллин. - Так и есть. Сыворотку мы введем вам чуть позже, ее вы сразу узнаете. Створки саркофага стали закрываться. Никогда раньше не страдающий клаустрофобией, Стив вдруг почувствовал панический страх. В ушах нарастал гул, в глаза ударил пронзительный синий свет, а потом все тело пронзили тысячи иголок, вызывая ужасающую боль. Ощущение было такое, что он попал в самый центр улья с разъяренными пчелами, даже хуже, будто под кожей у него одновременно взрываются миллиарды крохотных снарядов. Стив заорал во весь голос, дергаясь в фиксирующих ремнях, и, кажется, ненадолго потерял сознание. Очнулся он от звуков выстрелов, слышных даже через мерный гул. Снаружи прямо по саркофагу прошла пулеметная очередь, и Стив непроизвольно втянул голову в плечи, но материал оказался сверхпрочным – пули его едва ли поцарапали. Потом пол дрогнул, мир покосился, съезжая куда-то влево, и по легкому ощущению удара стало понятно, что капсула завалилась набок. А потом снова вспыхнул синий свет. Второй раз Стив пришел в себя из-за того, что его кто-то активно тормошил. - Господи! – облегченно выдохнул Говард Старк. – Я уж думал, что вы умерли. Даже не покраснели, удивительно! Стив нахмурил брови и отстранил Старка твердой рукой: - Почему это я должен краснеть? - спросил он, выбираясь из разбитой капсулы. – Что здесь произошло? Где Эрскин? Вокруг царила разруха. Почти все приборы были разбиты, в стенах виднелись следы от пуль, на полу в луже крови лежал мужчина в плаще и шляпе. Стив узнал в нем одного из визитеров и выразительно посмотрел на длинноствольный пистолет в руке Старка. - Вы его убили? - Будем считать, что вы, - пихая пистолет ему в руку, тут же заявил Старк. Стив отбросил оружие в сторону и пошатнулся, опираясь рукой на плечо Говарда. Что-то было не так. Другой центр тяжести, другой ракурс. Через пару секунд дошло: он смотрел на Старка сверху вниз, возвышаясь как минимум на голову. Стив расправил плечи и повел шеей. Все было другим. Абсолютно все. И даже его руки… Большие сильные ладони с длинными пальцами. У Стива в жизни не было таких рук! - Все получилось немного иначе, чем мы планировали, - с толикой смущения сообщил Старк. – Эти болваны ворвались в самый разгар эксперимента, да вдобавок повредили основную панель. Вы получили усиленную дозу облучения. - И теперь останусь импотентом на всю жизнь? – без улыбки поинтересовался Стив. Он уже привык к ударам судьбы и, случись такое, даже и не удивился бы, но Старк повел себя странно. - Сомневаюсь, - с хитрым прищуром сообщил он. – Скорей сбылась мечта Абрахама о суперсолдате. Все функции усилены многократно и еще у вас теперь особенная регенерация. Любая рана будет затягиваться за минуты, а эрекция… При желании вы сможете отлюбить десяток женщин подряд и даже не почувствовать усталости. Вот теперь Стив и впрямь засмущался. А Старк, выдержав паузу, продолжил: - Доктор Эрскин мертв, его тело фашисты забрали с собой. А нам надо договориться о том, что рассказывать полиции. Надеюсь, вы окажете мне услугу, не станете возражать, если мы придумаем правдоподобную версию о случайном грабеже? Я не хочу, чтобы за мной охотились спецслужбы Германии или США, тем более, без светлой головы Эрскина все его малопонятные записи и гроша ломанного не стоят. Мгм! Если окажется, что вы застрелили грабителя в целях самообороны, дело будет тут же закрыто. - Я? – удивился Стив. - Богатый аристократ, никогда раньше не нарушавший закона, или артист-проходимец, зарабатывающий себе на жизнь сомнительными фокусами, кому из нас скорей сойдет с рук убийство? Ну же, Роджерс, вы мне должны! Я не просто вернул вам здоровье, а навеки избавил от гриппа, простуды и прочей ерунды. У вас даже зубы теперь болеть не будут! - Хорошо, - смирился Стив. – Скажем, что это было ограбление. Вот только… Что делать с одеждой? Прежние вещи мне теперь малы, не встречать же полицейских в халате? Стив был ужасно, просто ужасно зол на Старка. Тот нанял дюжину высоких плечистых парней, обрядил их в дурацкие облегающие трико безумной расцветки, нацепил на каждого маску и отравил на гастроли по разным городам под видом «Капитана Америки». Развлекать публику. - Что? Это? Такое? – гневно спросил он, тыкая сорванным со стены плакатом Говарду в лицо. – Какого хрена? Старк пожал плечами и философски вздохнул: - Я тебе предлагал выступать в моем шоу, ты отказался. Сказал, что не собираешься становиться цирковой обезьяной. Так в чем проблема? - Проблема в том, что этим дерьмом завешан весь город. И, подозреваю, что не только наш. Могу я узнать, на каком основании? Ты даже не спросил моего согласия. - Во-первых, - Старк отхлебнул виски прямо из початой бутылки, стоящей на столе, - ты бы не согласился. А во-вторых, вообще-то, Стив Роджерс не совсем Капитан Америка. «Капитан Америка» - это бренд. Вот я и подумал, что можно использовать его с толком. - Да неужели? – Стив с размаху ударил кулаком по столу, и крепкая столешница тут же треснула, разваливаясь на две части. – Уверен, что это была хорошая идея? Старк подхватил чудом не разбившуюся бутылку, поежился и опасливо покосился на Стива: - М-мммм… Я погорячился? - Еще как, - подтвердил Стив. – Сначала, когда наплел баек комиссару полиции, расписывая, какой я героический патриот, и как смело бросаюсь на защиту сокровищ нации… Хотя я не назвал бы сокровищами весь твой хлам. А потом – когда самовольно присвоил право портить мне репутацию. Старк откашлялся, хлебнул еще и кивнул на свободный стул: - Присядь, пожалуйста. Я знаю, что ты отличный коммерсант, поэтому предлагаю поговорить, как серьезные люди. - Никаких финансовых дел с тобой на пару я вести не собираюсь, - предупредил Стив. – разрабатывать оружие для правительства – тоже. - Ты сам – лучшее в мире оружие, - вздохнул Старк. – Как раз с этим надо что-то делать. Стив, прошла почти неделя с момента покушения на Эрскина. И теперь в Германии знают, что мы повторили эксперимент. Не исключаю, что на тебя будут охотиться, да и меня в покое не оставят, но я уже нашел себе покровителей. А тебе стоит уехать. Например, на фронт, с отрядом военной пропаганды. Стив медленно стиснул руку в кулак: - Это и есть твое предложение? Не танцевать, но блеять что-то со сцены? - Не обязательно. Но скрыться тебе надо, а это отличный вариант. Герою место на войне. Кстати, странно, что еще никто из твоих соседей не поднял паники, заметив, как ты изменился. - Я сейчас живу не дома, - процедил Стив. – Мать в частной клинике в Цюрихе, прислуге заплачено заранее, и все уверены, что я поправляю здоровье в очередном санатории. - Вот и отлично, - чему-то обрадовался Старк. – Давай поступим так: я отзову всех фальшивых Капитанов Америка обратно и оставлю только шоу девочек, все равно самые большие сборы от них. А тебя мы отправим в Европу под крыло полковника Честера Филипса. Все равно ты собирался там кого-то искать, он тебе и поможет. В смысле, не будет возражать. - С чего бы полковнику действующей армии идти мне навстречу? – удивился Стив. - Потому что ты приедешь не просто так, а с блестящими рекомендациями от генерала Паттона, – я близко знаком с его внучкой, и та в полном восторге от Капитана Америки, - Старк словно фокусник на сцене развел руками: - Связи решают все, друг мой, связи и деньги. Одного предостаточно у меня, а другим располагаешь ты. Ну, так как? Здравствуй, фронт? Подумай, Роджерс, с таким потенциалом ты запросто выиграешь войну практически в одиночку, а здесь, в надежде наштамповать дивизию суперменов, тебя могут сделать подопытной крысой на благо страны. Это даже удивительно, что никто еще не спохватился! - Сделай мне щит из того металла, который использовался для создания капсулы, - попросил Стив. – А я подумаю над твоим предложением. Думать, собственно, было не над чем, Стив для себя все давно решил, только ждал какого-то толчка. Разговор со Старком многое прояснил. Говард был, конечно, тем еще пройдохой, и радел вовсе не о благополучии Стива – ему важно было сохранить набирающие оборот шоу, но он высказывал умные мысли. Выбирая между секретными лабораториями правительства и свободным маневрированием на фронте, Стив предпочитал второе. В Европе его ждал Баки. А американская армия нуждалась в героях. В сто седьмом отряде, куда Стив прибыл без всякой помпы, новичка встретили настороженно. - Я правильно понимаю, что принимать участие в строевой подготовке и заниматься на общих основаниях вы не собираетесь? – уточнил полковник Филипс, бегло просмотрев его документы. – У себя в Штатах вы едва не легенда. - Никак нет, сэр, - выдавил из себя Стив. – Не легенда. Но не собираюсь. У меня особое задание. - И кто же вам его дал? – сложил губы в ироничную ухмылку полковник. - Страна, сэр, - сдержано ответил Стив. Нарываться ему не хотелось, портить отношения с Филипсом – тоже, но он сразу решил расставить все точки над «i». Плясать под дудку полковника Стив не собирался, что бы там не твердили высшие чины о дисциплине и субординации. Он сюда Баки искать приехал, а не воевать на благо родины, которой, кстати, ничто не угрожало. - Я полагаю, это совершенно секретное задание, так что о его содержании вы распространяться не собираетесь? - не скрывая сарказма, поинтересовался Филипс. - А вот здесь вы не правы, - улыбнулся Стив и присел на край скрипнувшей под его весом шаткой табуретки. - Мне как раз очень понадобится ваша помощь. Надо найти одного человека… Полковник Филипс импонировал Стиву своей прямотой и откровенностью. А еще тем, что, несмотря на рекомендации генерала Паттона, явно собирался гнуть свою линию. - Пригодится любая информация. Буду откровенным, сам я узнать ничего не смог. Поэтому, если вы мне поможете, со своей стороны готов к любому сотрудничеству. Вытащить наших ребят из плена, провести разведку, локально уничтожить огневую точку противника, - что угодно. У меня нет опыта, но имеются… гм! неплохие способности. Филипс смерил Стива оценивающим взглядом и неожиданно оттаял: - Опыт, сынок, дело наживное. Я опасался, что ты окажешься штатским говнюком, но ты вроде ничего. Я прикреплю к тебе особого наставника, девушку. Все ребята обзавидуются, но на всякий случай имей в виду, она не просто горячая штучка, а действительно боевой офицер с отличной подготовкой. Зовут твоего инструктора Пегги Картер. Приходи вечером в бар, я вас познакомлю, сейчас она на задании. Самолет летел предельно низко, - в штабе считали, что так меньше риск быть засеченным радарами. Пегги Картер сидела напротив Стива и то и дело касалась его бедра своими точеными коленями. Это смущало. - Долго еще до места? – спросил Стив, ерзая на месте и упорно глядя в темный иллюминатор. Самолет оказался маленьким, в противном случае он бы с радостью прогулялся по салону, разминая ноги и отвлекаясь от чрезмерно пристального внимания мисс Картер, но здесь даже стоять можно было, только согнувшись в три погибели. Девушка пожала плечами: - Минут сорок. Но это если нас не обстреляют раньше. - Если попадем под обстрел, возвращайтесь, я спрыгну сразу же. Пегги серьезно кивнула. А потом облизала яркие губы и улыбнулась. Объективно она была очень привлекательной девушкой: стройные ноги, туго обтянутая форменной рубашкой высокая грудь, смешливые глаза, густые темные кудри и алый лак в цвет помады. Баки такую бы точно не пропустил, а Стива ее красота оставляла равнодушным. Жаль, Пегги этого не понимала, поглядывая на Стива с кокетством и ожиданием, будто уверенная, что он вот-вот начнет засыпать ее комплиментами или заигрывать. Стив молчал, и это ее озадачивало. - Я видела афиши, на них вы выглядите совсем иначе, - нарушила молчание Пегги. - Наверное, потому что там вовсе не я. - Я так и подумала, - рассмеялась она. – У вас есть занятия поинтереснее, чем прыгать по сцене. Но многие из парней уверены, что Капитан Америка вдоволь потискал девчонок за кулисами, прежде чем отправиться на фронт. Они вам завидуют. - Лучше бы уважали, - буркнул Стив. За прошедшую неделю он наслушался от новых товарищей по оружию достаточно бреда и был рад отправиться на миссию. Полковник Филипс обещал приложить все усилия для розыска лейтенанта Барнса по своим каналам, а пока этого не случилось, Стив постигал таинства военной науки, тренировался и выполнял разные мелкие поручения. Сегодня его впервые отправили на серьезное задание. Стив внимательно изучил карты, выслушал краткий инструктаж и довольно неловкое пожелание удачи от полковника и, снабженный самолетом и агентом Картер, вылетел в ночь. - Но ваши клоны хотя бы умели улыбаться, - поддела его девушка, не оставляя попыток завязать более фривольный разговор. - Мне предстоит внедриться в самый центр осиного гнезда и вызволить из плена тридцать шесть человек, - Стив глянул на нее в упор. – Возможно, среди них есть раненые, и хорошо, если обойдется без потерь с нашей стороны. Но даже если нам очень повезет, до точки, где людей сможет забрать самолет, около тридцати километров по вражеской территории. Считаете, есть повод для веселья? Пегги тут же стала предельно серьезной. - Простите, - сказала она. – Мое замечание было неуместным. - Ничего, - тут же пожалел о своей категоричности Стив. – Обещаю, если все пройдет гладко, мы с вами непременно выпьем вместе. То есть, я хотел сказать… - он сообразил, что сболтнул чушь и почесал затылок, а потом прикусил губу, не находя нужных слов. – Эмммм…. - Очень красноречиво! – рассмеялась Пегги. – Сразу видно, что опыт общения с девушками у вас невелик. Не смущайтесь. Я с вами выпью. И даже потанцую, если вы не против. «Раз-два-три, раз-два-три…», - тут же вспомнил Стив уроки Баки и признался: - Я только вальс умею. - Значит с меня тур вальса, - согласно кивнула Пегги и протянула ему маленькую крепкую ладошку. – Друзья? - Друзья, - обрадовался Стив. Рукопожатие у девушки было крепким. Накануне Стив имел удовольствие наблюдать, как она тренирует новичков, швыряя их на землю, словно кукол, так что Пегги – агент Картер! - по его мнению заслуживала уважения. Она обладала твердым характером, с ответственностью подходила к поставленным задачам и пользовалась расположением полковника, который был тот еще параноик, и вообще мало кому доверял. В какой-нибудь другой жизни Стив непременно бы в нее влюбился. Но не теперь. Хотя нельзя сказать, что девушка ему не нравилась. - Возьмите запасной передатчик, - сказала Пегги, протягивая ему небольшую коробочку. – Мой личный. Он считается более надежным и вдобавок устойчив к ударам. Я буду переживать за вас. И ждать. Стив улыбнулся: - Я вернусь. Вернулся он только две недели спустя, когда Филипс уже собирался писать доклад генералу Патону о пропаже без вести живого национального достояния. Операция по освобождению пленных прошла успешно, уже не чаявшие вернуться назад солдаты смотрели на Стива, как на божество, да и в сто седьмом перестали зубоскальничать по поводу облегающего трико. К слову, одежду Стив носил самую обычную – защитного цвета удобные штаны и китель, но Старк исправно снабжал армию агитплакатами, и с каждого на капитана Роджерса смотрела собственная стилизованная физиономия да еще и в дурацком наряде. - Раз уж тебе так хорошо удаются спасательные операции, сынок, – ласково сказал полковник Филипс после того, как Стив явился к нему в палатку, проспав четырнадцать часов подряд, – надо бы слетать еще в одно место. Там наши ребята застряли во вражеском тылу, необходимо их осторожно вывести. Ну и пару «языков» по пути прихватить. Справишься? - А что насчет лейтенанта Барнса? – взволнованно поинтересовался Стив. Филипс покачал головой: - Сведений пока нет. Папку с делом Баки полковник отдал ему через полтора месяца, когда Стив едва живой вернулся с пятой по счету вылазки за линию фронта. Действительно ли понадобилось так много времени для получения информации, или Филипс лукавил и медлил сознательно, Стив не знал, но в плотный картон с желтоватыми машинописными листами внутри, вцепился словно коршун. Лейтенант Джеймс Себастьян Барнс, кодовое имя «Стэн». Дата рождения, рост, вес, количество выполненных миссий, общее число убитых. Жизнь Баки лежала перед Стивом как на ладони: представление к награде, пять дисциплинарных взысканий, рана в плечо… Он пропал у самой границы Польши, отправившись с небольшой группой в тот район, где, по сведениям разведки, разрабатывали оружие нового поколения. Стив двумя пальцами коснулся чуть смазанной черно-белой фотографии, прикрепленной к делу, и пообещал: - Я найду тебя. Совсем скоро. Cтив совсем иначе представлял себе их встречу. Добраться до Баки оказалось нелегко, Барнса держали в закрытом бункере, в отсеке, сильно напоминающем передвижной госпиталь или нелегальную лабораторию, - Стив все же надеялся на первое. Когда, пройдя незамеченным через три кордона, разобравшись с охраной и обойдя хитрую сигнализацию, он оказался внутри, Баки лежал на плоской койке, притянутый к ней фиксирующими ремнями, и был похож на пациента психбольницы. Блуждающий взгляд, бессмысленное выражение лица, ниточка слюны в углу рта…Стив осторожно вынул у него из вены иглу капельницы, разрезал фиксаторы, погладил друга по щеке и тихонько встряхнул за плечо: - Баки! Баки, очнись, пора уходить, пока нас не засекли! Баки промычал что-то невразумительное, попытался сфокусировать взгляд и расплылся в глупой улыбке: - Стиви… Ты мне снова снишься… - Я не снюсь, - попытался возразить Роджерс, - я настоящий. - Только в этом сне ты какой-то странный…Слишком большой, - продолжая мысль, глубокомысленно пробормотал Баки. Стив не без труда поставил друга на ноги и закинул одну его руку себе на плечо: - Идти сможешь? Баки, я знаю, что требую невозможного, но, пожалуйста, соберись. Здесь наверняка повсюду камеры, надо торопиться. Баки снова что-то замычал, уронив голову, но принялся старательно, как ребенок, передвигать ноги. Медленно. Слишком медленно. Плюнув на опасность и риск быть подстреленным, Стив перекинул щит за спину, подхватил Баки на руки и скользнул в коридор. Сейчас дополнительный вес не имел значения, да и не такой уж Баки оказался тяжелый. Только совсем некомпактный: руки и ноги расслабленно болтались, голова моталась из стороны в сторону. Стив притиснул его к себе ближе и почувствовал нездоровый, беспокойный стук сердца. Почему-то это разозлило даже больше, чем все попытки охранников убить его самого - никто не имел права делать из Баки подопытную крысу и рисковать его здоровьем! Видимо из-за адреналина путь обратно показался Стиву куда короче. Он выбрался наверх вместе со своей бесценной ношей за какие-то минуты, а единственного попавшегося им на пути человека – пухлощекого низкорослого очкарика с портфелем, - приложил о стену так, что тот потерял сознание. На свежем морозном воздухе Баки стал постепенно приходить в себя. Стив прислонил его к стене, в два счета бесшумно вывел из строя приближающегося патрульного и, повернувшись, озабоченно спросил: - Ну? Ты как? - Я…где? – растерянно спросил Баки, проводя ладонями по лицу, будто сбрасывая пелену, и посмотрел на Стива. – Черт! Как же ты похож… - он в замешательстве потряс головой. - Баки, это я и есть. Стив. Стив Роджерс, твой друг, - заверил Стив. - Глупая галлюцинация, - недовольно проворчал Баки. – И вообще, мой Стив гораздо ниже, да и весит, как пушинка. - На мне использовали особую сыворотку. Такую, знаешь ли, которая делает из людей суперсолдат, - невесело признался Стив, чувствуя, как зачастило сердце от услышанного. «Мой Стив»… Баки нахмурился и с подозрением оглядел своего спасителя с ног до головы: - Приятель, не гони! Стив Роджерс был пацифистом и в жизни не позволил бы никому так над собой издеваться. Он ненавидел две вещи: лекарства и войну. - Еще бессилие, - напомнил Стив. – Помнишь, у меня в тринадцать лет ноги отнимались? Баки промолчал. Стив смущенно потер нос и продолжил: - Выбора не оставалось. Пришлось идти на сознательный риск и соглашаться, иначе через полгода я умер бы от рака. - Блядь, да у Роджерса никогда не было рака! – Баки так рассердился, что ему хватило сил ухватить Стива за воротник и ощутимо встряхнуть. Глаза у него потемнели, радужка почти сливалась с превратившимся с булавочную головку зрачком. – Целый букет болячек имелся, но не рак! Он бы не скрыл такое от меня. - У тебя неактуальная информация, - мягко заметил Стив. – Рак диагностировали уже после твоего последнего отпуска, поэтому я не мог сказать. Он аккуратно оторвал руки Баки от своей куртки защитного цвета, крепко сжал запястья и сказал: - Накануне отъезда ты нажрался, как поросенок и среди ночи влез ко мне в окно. Мы спали в одной постели, помнишь? Утром ты выпил молоко и сбежал, не попрощавшись. В грязных ботинках. Баки изумленно округлил глаза. - Потом мы это никогда не обсуждали, - добавил Стив. - Мелкий? – недоверчиво спросил Баки, вглядываясь в его лицо. Стив кивнул и виновато улыбнулся. – Нет, это все, наверное, проклятые препараты чертова русского мудака! – пробормотал себе под нос Баки. За углом послышалась отрывистая немецкая речь и шаги нескольких человек. - Уходим, быстро, - тихо сказал Стив, хватая Баки за руку. - Ты мне доверяешь? Баки не ответил, но сопротивляться не стал. Добираться до линии фронта пришлось по лесу, и Стив еще не раз ловил на себе пронзительные и полные сомнения взгляды Баки, особенно после того, как совершал что-то, по общим меркам, выдающееся: например, перетащил в одиночку бревна для починки моста или без труда перебрался через бурный поток ледяной воды. Баки все еще не верил в историю про сыворотку, но все же шел за ним, и только по вечерам, у костра, просил рассказать что-то про их общее прошлое. - Скажи уж сразу, что по-прежнему считаешь меня самозванцем и проходимцем, - как-то раз после очередного завуалированного допроса вспылил Стив. - А на моем месте ты бы так сразу раскрыл мне объятья? – прищурился Баки. - Да, - просто ответил Стив. – Каким бы ты ни был. Я приму тебя любым. - Ну-ну…- Баки с сомнением покачал головой и в очередной раз предпринял попытку разоблачения: – Кто мой любимый актер? Стив закатил глаза: - Спроси чего полегче, твои симпатии менялись едва ли не быстрей, чем твои девушки. - Хорошо, - согласился Баки и задумался: – Тогда… - Спроси такое, что знаем только мы с тобой, и чем Стив Роджерс, по твоему мнению, никогда бы ни с кем не поделился, - предложил Стив. Баки покусал и без того истерзанные губы. - Что ж, сам напросился. Это было летом, на реке. И ты должен об этом помнить. Расскажи. Стив стал медленно покрываться густым румянцем. Да уж, забыть такое было невозможно! Стыдобища. - Мы пошли купаться, - ковырнув мох у себя под ногами, начал он. Они сидели по разные стороны костра, и огонь бросал на лицо Баки причудливые тени – выражения глаз было не разобрать. – Я не очень хорошо плавал, и когда в стремнине у меня свело ногу, стал тонуть. В тот день было жарко, ты валялся на траве, покусывал какой-то стебелек и вслух размышлял о достоинствах Джин Тирни. В общем, то ли не сразу сообразил, то ли решил, что я дурачусь, но прыгнул в воду, только когда я совсем захлебнулся. А когда вытащил на берег, стал делать искусственное дыхание. Вот так. - И все? – неестественно ровным голосом спросил Баки. - Нет, - совсем смутился Стив. – Я… в общем… Черт! Баки, зачем ты заставляешь меня переживать этот позор заново?! Ты же мне потом неделю проходу не давал! Ну да, я был не в себе и почему-то решил, что ты меня целуешь, даже попытался как-то ответить, но, блин! Я тогда вообще ничего не соображал, а тут ты на коленях и губы на губах… Стив вскочил с места и, не оглядываясь, рванул в чащу. Постоял немного, прижавшись лбом к прохладной, покрытой изморосью коре дерева, пару раз врезал кулаком по стволу, сбивая костяшки, и вернулся. Баки сидел на прежнем месте. Костер почти догорел. - До сих пор не веришь, что я - это я? – спросил Стив с горечью. Баки поворошил угли: - Давай спать, мелкий. Завтра будет новый день и, если повезет, мы доберемся до части. Военный самолет, приземлившийся на самом краю взлетной полосы, ждали двое. Едва увидев Стива, Пегги сорвалась с места и побежала ему навстречу. Налетела вихрем: оживленная, разрумянившаяся от прохлады, кутающаяся в меховое манто, и зачастила с сильным английским акцентом, как бывало всегда, когда она особенно волновалась: - Ну, наконец-то! Ты снова задержался почти на неделю, заставив меня переживать! Она обхватила его за шею, одарив крепким объятьем, легко коснулась губами щеки и отступила лишь пару секунд спустя, услышав нарочитый кашель подоспевшего адъютанта полковника Филипса. - Капитан Роджерс, разрешите поздравить вас с выполнением миссии! – бодро протараторил молоденький сержант. Стив кивнул: - Спасибо. Мне к полковнику с докладом сейчас, или попозже? Солнце уже почти село за горизонт, виднелась лишь узкая багряная полоска марева над самой землей. - Он ждет вас завтра с утра, сэр! Велено передать, что до этого времени вы в увольнительной! – сержант радостно заулыбался и совсем другим тоном, уже не официально, а с искренним восхищением добавил: - Мы все ужасно обрадовались, когда получили сигнал с маячка. Пилоты даже поспорили, кто за вами полетит. - Неужели? – Стив оглянулся на вылезающего из кабины замерзшего мужичка в летном шлеме. Он совсем не помнил, как его зовут. И имя адъютанта тоже запамятовал. Эрскин говорит ему что-то про самовосстанавливающиеся клетки, но сыворотка ничуть не улучшила его память. - Ага. Они бросили жребий, и Саммерс выиграл, - тем временем бесхитростно сообщил сержант. – Придете в бар? Ребята ждут, все хотят узнать, что теперь будет дальше с Капитаном Америка. Вы же нас не бросите, нет? Стив неопределенно пожал плечами. До окончания контракта Баки оставалось одиннадцать дней, и о будущем они пока не разговаривали. Кстати, о Баки. Тот успел подойти вплотную и стоял теперь за плечом Стива с удивительно непроницаемым лицом, ожидая, видимо, пока его представят. - Баки, это агент Картер, - церемонно сказал Стив. - Мэм, - наклонил голову Баки. – Рад с вами познакомиться. Пегги вздернула идеально выщипанную бровь, ненадолго одарив Баки своим вниманием, и чопорно заметила: - Приятно видеть вас в добром здравии, лейтенант Барнс. Капитан Роджерс проделал большую работу, чтобы вы оказались здесь, с нами. Прозвучало почему-то как упрек, и Стив поспешил перевести разговор на нейтральную тему: - Мы устали, как черти. Надо принять душ и что-нибудь поесть, - он обернулся к сержанту: – Организуете? - Так в баре давно столы накрыты. И вам обещали выпивку за счет заведения. Вам и вашим друзьям. - Правда, Стив, приходи. Помнишь, в прошлый раз ты задолжал мне танец? – Пегги непринужденно взяла его под руку, увлекая в сторону построек. – Проценты по долгу растут. - Подожди, - спохватился Стив. – Надо же поблагодарить пилота. И решить что-то с вещами для Баки. Переночевать он может у меня на чердаке, но потом… - Для лейтенанта уже выделена койка в общей казарме, - нахмурилась Пегги. - Вот уж нет, сегодня он спит со мной, - отрезал Стив, только чуть позже сообразив, как странно это прозвучало. Впрочем, ему было наплевать. Все эти дни они с Баки отдыхали по очереди, опасаясь нападения, и если один дремал – второй нес вахту. А когда не спали – старались как можно быстрей уйти из опасной зоны. Откровенно поговорить им в итоге так и не удалось – не на бегу же разговаривать? Правда, после рассказанной Стивом истории про реку, Баки будто стал мягче, перестал враждебно на него коситься и пытаться подловить на неточностях, но этого было недостаточно. Стив хотел вернуть прежнего Баки, того, который смотрел на него с добрым прищуром и трепал по белобрысой макушке. Того, который верил ему. Поэтому ни откровенная сконфуженность лейтенанта, ни неодобрительно поджатые губки Пегги его не волновали, а вот замкнутость Баки, который будто надел маску незнакомца, серьезно беспокоила. Понятно, что после пяти лет войны тот вряд ли остался тем же беззаботным шалопаем, что и раньше, но Стив не мог допустить, что бы Баки от него отдалился. - Идем, покажу, где я поселился, - позвал он, хитрым маневром оставляя Пегги в одиночестве и указывая Баки нужное направление. – Увидимся позже, - махнул он сержанту рукой. - Танец, - напомнила ему в спину Пегги. Стив рассеянно кивнул. В небольшой продуваемой всеми ветрами чердачной комнатке над старой конюшней, которая на какое-то время стала Стиву домом, Баки быстро огляделся. Увидел кучу соломы в углу, два ободранных стула, колченогую тумбочку, запасной спальный мешок и, кажется, расслабился. - Не скажу, что «Риц», - коротко резюмировал он, - но сойдет. - Эммм… Если хочешь, я провожу тебя до казармы. Может, там покажется уютнее, - растерялся Стив. - Нет-нет, все нормально, - мотнул головой Баки. – Ты, кажется, в бар собирался? - Ага. Тут недалеко можно душ принять, пошли? – Стив потер шею. – А то с меня грязь скоро кусками начнет отваливаться. Хочешь сперва освежиться? - Иди один, я потом подойду. Баки отвел взгляд, и Стив вдруг подумал, что надо дать ему время на адаптацию. Его друг только-только выбрался из плена, несколько дней провел в лесу, и, наверное, жутко устал. Даже Стив чувствовал себя вымотанным, хотя его поддерживала сила чудо-сыворотки. А Баки, как бы не храбрился, оставался всего лишь обычным человеком. - Отдыхай пока, - мягко сказал Стив. – Я схожу помоюсь и поищу тебе сменную одежду. Предложил бы свою, но теперь ты в ней утонешь. Как я раньше – в твоей. Баки неопределенно хмыкнул. Добыть вещи размера Баки оказалось просто, стоило только обратиться к завхозу. У того нашлись и штаны, и рубашка, и теплая куртка, и даже тяжелые бутсы как раз Баки по ноге. Но на обратном пути Стив пять раз останавливался поговорить со знакомыми ребятами – неловко было отказаться – поэтому прошло немало времени, прежде чем он вернулся. И столкнулся с Баки прямо в дверях конюшни. Тот выглядел… странно. - Ты куда? – опешил Стив, оглядывая коричневый свободный костюм, зачесанные назад волосы и начищенные лаковые ботинки. – Штатское где-то раздобыл... Баки? Тот отступил в полумрак и криво усмехнулся: - Да так, собрался прогуляться. - Но мы же вроде договорились пойти в бар, - Стиву аж тошно стало от того, как жалобно это прозвучало, и он на секунду по-детски прикусил губу: – Или у тебя другие планы? - В бар с друзьями собирался ты, а не я, - неожиданно резко ответил Баки. – Тебя там девушка на свидание ждет. А мне нашептали, что тут городок поблизости и есть где поразвлечься. От Баки сильно пахло одеколоном, а еще Стиву вдруг показалось, что у него подведены глаза. Хотя, наверное, показалось, в такой-то темноте, - Баки будто специально отошел чуть ли не под лестницу. - Послушай, если мое общество так утомило тебя за время пути, я пойму, - начал Стив, сделал несколько шагов вперед и коснулся двумя пальцами запястья Баки над ремешком часов, - но куда ты сейчас в город, на ночь глядя? К тому же там кроме пары очень сомнительных заведений и борделя и нет ничего. А у нас отличный бар и, говорят, неплохая выпивка. Твое любимое темное пиво тоже есть. Я-то сейчас совсем не пью, не берет меня, но тебе никто не мешает расслабиться. Я прошу, Баки, пожалуйста, останься… - Не думаю, что агент Картер будет мне рада, - опустив голову, фыркнул Барнс. - Да при чем тут Пегги?! – возмутился Стив. – Ее это вообще никаким боком не касается! - Разве вы не встречаетесь? Стив даже рассмеялся, столько ехидных и ревнивых ноток прозвучало в голосе Баки. - Нет, что ты! Она просто друг. Ко мне здесь многие хорошо относятся. - Я заметил, - ровно сообщил Баки. - Это так непривычно, - пожаловался Стив, и вдруг обратил внимание, что держит Баки за руку, а тот и не думает протестовать. И стоят они как-то непозволительно близко. И у Баки и впрямь подведены по нижнему веку глаза, отчего он немного смахивает с дурацкой набриолининой прической на итальянского мафиози. - Я тебе одежду принес, - сказал Стив. – Нашу, военную. Хочешь переодеться? - Хочу, - после паузы согласился Баки. – Подождешь? Стив с облегчением выдохнул: - Сколько потребуется! Он остался на лестнице, устроившись на верхней ступеньке и, когда Баки вышел из комнаты четверть часа спустя, с радостью заметил, что друг выглядит абсолютно нормально: волосы живописно встрепаны, форма по фигуре подчеркивает грацию и стиль, никакой косметики на лице. Словно вернулся прежний, только собирающийся на фронт парень из их общего довоенного прошлого. Может, слегка исхудавший и с темными кругами вокруг глаз, но уже без того настороженного выражения, что так пугало Стива. - Идем? - Да, конечно. В баре Стива встретили аплодисментами, сразу потащили к одному столу, потом к другому. Он смущался, упирался, не отпускал рукава Баки и упорно отмахивался от повышенного внимания и настойчивых предложений присоединиться. Единственный незанятый столик нашелся у прохода к туалету, в жутко неудобном месте и на сквозняке, но он был рассчитан на двоих, и Стив вопросительно взглянул на Баки: - Устраиваемся тут? Баки, похоже, тоже заметил, что столик совсем крохотный, и одобрительно кивнул, опускаясь на стул. Пожилой добродушный бармен, не дожидаясь заказа, принес тарелку с толстыми ломтями мяса и сыра и отечески потрепал Стива по плечу: - Так держать, капитан! С такими бравыми бойцами, как вы, победа не за горами! Стив вымучено улыбнулся. Он до сих пор понятия не имел, как узнать у Баки о его дальнейших планах и решил начать издалека. - Чего пить будешь? – поинтересовался он. – Пиво? - Воздержусь, пожалуй, - удивил его Баки. – Ну, или совсем немного коньяка, чтобы согреться. - Можно нам коньяка? Бутылку и две стопки, – попросил бармена Стив и, когда тот отвернулся, накрыл свободно лежащую на столешнице ладонь Баки своей. – Я очень рад, что ты вернулся. Баки открыто и искренне улыбнулся, и Стив даже засиял от удовольствия, – давно он не видел такой улыбки. - Ты не оставил мне выбора. Пришел и вытащил за шкирку. Всегда был упрямым. Правда, знаешь, до сих пор не могу привыкнуть, что ты выглядишь вот так, - он окинул Стива оценивающим взглядом, и Стив вспыхнул румянцем. Раньше Баки похоже смотрел на девушек, за которыми собирался приударить. Чтобы скрыть смущение, Стив схватил вилку с ножом и принялся резать мясо, тщательно пережевывая каждый попавший в рот кусок, а Баки, продолжая расслабленно улыбаться, потянул в рот полоску сыра, по-плебейски игнорируя столовые приборы и облизывая пальцы. - Барнс? Вот чертяка! Живой! – Рядом со столиком притормозил высокий мощный сержант с розовым лицом и пшеничными усами и со всего маха хлопнул Баки огромной ручищей по плечу. – Выбрался? - Ага. Только сегодня. Я тоже рад видеть тебя, Дум-Дум, - Баки поднялся с места и коротко обнял товарища. - А мы уж думали, что все. Попрощались с тобой. Билли, ну, тот мелкий белобрысик, особенно убивался. А ты вон, живой и здоровый. Ох, как же я рад! - Я тоже. Стив, это сержант Тимоти Дуган, из моего отряда, - улыбаясь, повернулся к Стиву Баки. – А это, Дум-Дум, тот парень, который буквально вытащил меня из могилы. - Капитан Америка? Ого! Честь для меня познакомиться с вами, сэр, - Дуган протянул Стиву руку. Рукопожатие у сержанта было крепким, а лицо открытым и честным. И все же Стиву почему-то стало неприятно его общество. Точнее, вдруг понял он, его задело, что их с Баки уединение нарушили. - Вам, наверное, пообщаться хочется? - предположил Стив, неохотно уступая сержанту свой стул. - Садитесь. - Не-а, - замотал головой тот. – Я с ребятами, у нас там компания. А давайте к нам, а? Парни вас ужасно уважают, ну еще бы, легенда, а тут еще моего друга спасли. Нам будет приятно, если вы к нам пересядете, место найдем! - Спасибо, нет, - в очередной раз удивляя Стива, решительно отказался Баки. – Так уж вышло, что мы с кэпом друзья детства, так что нам есть что обсудить. Еще увидимся, Дум-Дум. - А… Ну ладно! – ничуть не огорчился сержант, после чего повернулся и лукаво подмигнул Стиву: - Там ваша дамочка пришла. Не давайте ей скучать, а то такую горячую штучку быстро уведут. Стив перевел взгляд на входную дверь и вздрогнул. Пегги Картер в ярко алом платье и с затейливой прической выглядела на редкость обворожительно. Цветок в волосах, туфли на высоком каблуке и цепочка с медальоном будто подчеркивали, что сегодня особенный день, и она здесь не просто так. - О, господи, - тихо пробормотал Стив, втягивая голову в плечи. – Опять эта женщина за свое. Как думаешь, я еще успею сбежать через окошко в туалете? - Что? – не сразу осмыслил вопрос Баки. – Ты не хочешь, чтобы тебя заметила мисс Картер? - Пегги превосходная девушка, ей богу, но ее внимание порой изрядно утомляет, - пожаловался Стив. – Сейчас она потащит меня танцевать, и я весь провоняю цветочными духами. Ужасно стойкий запах, ненавижу его. Баки развеселился: - Стиви! Ты что же, по-прежнему сторонишься девушек? - Нет… Ну, не так, чтобы прямо всех… Но Пегги меня пугает. Так и ждет, что я ее поцелую, а мне что-то совсем не хочется. Баки? Но Барнс уже поднялся с места, прикрывая Стива широкими плечами. - Спокойно, мелкий. Она оглядывает зал. Давай сейчас короткую перебежку до туалета, а я пока отвлеку ее внимание. Встретимся на улице, за углом от входа. Идет? - Идет! – обрадовался Стив. – А как же коньяк? - Я прихвачу бутылку с собой, - пообещал Баки и напоследок стиснул Стиву плечо: – Вперед! Не застрянь только во время стратегического отступления. - Легко тебе шутить! Скользнуть по узкому проходу, влететь в кабинку и протиснуться через слишком маленькое окошко стало делом трех минут. А вот Баки появился значительно позже, когда Стив уже начал притопывать от нетерпения. - Ты с ней там что, танцевал что ли? – сердито спросил он, оглядывая Барнса с головы до ног. - Нет, она отказалась, - легкомысленно отмахнулся тот. – Села за наш столик доедать твое мясо, сыр я незаметно прихватил с собой, - он вытащил из кармана завернутые в салфетку куски сыра и продемонстрировал пузатую бутылку с темной жидкостью: – На закуску. Хотя, не знаю даже, как тебе кусок полезет в горло, после того, как ты вероломно обманул ожидания девушки! Она же тебя до ночи искать будет! Стив открыл было рот, чтобы оправдаться, но заметил смеющиеся глаза Барнса и пихнул его кулаком в грудь: - Ах, ты, засранец! Хватит дразнить меня, мы уже не маленькие. - Как звали ту скрипачку, что сватала тебе мать? К которой ты трижды не являлся на свидания? - Баки! - Мисс Мэри Как-то-там, да? Теперь ее сменила агент Картер? Ну, эта, по крайней мере, не костлявая и вполне симпатичная. - Баки!!! - Хотя, спорим, раньше она бы тебя вообще не заметила! - Вот именно, - выпалил Стив и дернул Баки на себя. – Поэтому заткнись и пошли отсюда. В какой ты бар собирался? Я не откажусь прогуляться в город, лишь бы в ближайшее время не попадаться Пегги на глаза. Баки запнулся: - Туда лучше не ходить. - Почему это? - Слишком специфическое заведение, - Баки горько усмехнулся. – К тебе там однозначно будут грязно приставать. Пошли лучше домой. В смысле, к тебе на конюшню. У нас есть еда и выпивка, сено и крыша над головой, что еще надо? Хотя, вообще-то можно и без крыши, звезды сегодня просто зашибись, - Баки запрокинул голову, мечтательно поглядел на небо и глубоко вдохнул: – Меня так долго держали в подвале, что я соскучился по свободному пространству и свежему воздуху. - Как скажешь, - тут же согласился Стив. – Это ты любитель баров, не я. Он жадно проследил взглядом за тем, как Баки сглотнул, как дернулся кадык у него на шее, и как затрепетали ноздри, и тут же отвернулся, боясь выдать свои чувства. Все складывалось хорошо. Баки смеялся, отказался от компании Дугана, помог ему избавиться от Пегги. Жизнь была прекрасна. И казалась такой ровно до того момента, как они залезли на самый верх, на сеновал, устроившись на прошлогодней соломе, по очереди отхлебывая прямо из бутылки и разглядывая через дыру в крыше узкий серп месяца. - Я хочу по-настоящему домой, Баки, - признался Стив, лежа на спине и думая, как невыносимо ему хочется нашарить руку Баки и переплести их пальцы. – Обратно в Бруклин. Я устал от войны. Баки в ответ промолчал, и это было тяжелое молчание. - У тебя же заканчивается срок контракта. Давай вернемся? - Стив, - голос Баки звучал глухо. – Это будет нечестно. Теперь ты – Капитан Америка. Все на тебя рассчитывают. Нельзя просто взять и бросить ребят, когда боевые действия в самом разгаре. Ты уже спас почти три сотни человек, а скольких еще сумеешь спасти! Стив сглотнул ком в горле. - Я ненавижу войну, - хрипло пробормотал он. – Это Европа, Баки. Почему мы должны воевать здесь, когда наш дом – за океаном? - Потому что таков наш долг, - Баки перекатился на бок, почти нависая над Стивом. От него пахло дешевым табаком и алкоголем, глаза в темноте мерцали лихорадочным блеском. – И именно этого от тебя все и ждут. - Как же меня задолбало делать то, что от меня ждут! – в сердцах высказался Стив. - А чего бы ты сам хотел? - Лучше не спрашивай. Лицо Баки вдруг оказалось близко-близко, а жар его тела Стив почувствовал даже через несколько слоев ткани. - И все же… - Этого, - сказал Стив и потянулся вперед, едва касаясь губами твердых, чуть обветренных губ Баки и ужасно страшась его реакции. Но Баки его не оттолкнул. Совсем наоборот. С мучительным, гортанным стоном, он потянул Стива на себя и жестко, отчаянно, жадно ответил на несмелый поцелуй, яростно сминая губы Стива и властно хозяйничая языком у него во рту. Стиву показалось, что небо раскололось на миллион осколков и обрушилось прямо на них. - Баки, - потрясенно прошептал он, хватая ртом воздух. - Стив? Ты здесь? – послышался снизу звучный голос Пегги Картер, а следом пронзительно заскрипели ступеньки. Баки притянул Стива к себе и прижал лицом к груди, не давая ответить. Но Стив и не собирался ничего говорить. Затаившись, они молча лежали рядом, дожидаясь, пока Пегги уйдет, и Стив ощущал, как стремительно и сильно колотится у Баки сердце. Как это часто бывало в последнее время, Cтива разбудили птицы. Их звонкий разноголосый гомон раздавался, казалось, над самой головой. В глаза били лучи солнца, в прозрачном золоте которых порхали пылинки, что-то тяжелое и горячее навалилось справа, отчего у Стива вспотел бок, да еще и руку он умудрился отлежать, но на душе было невероятно легко. Стив чуть повернул голову и увидел Баки. Это он лежал у стены с прилипшей к щеке соломинкой, едва помещаясь в узком пространстве между Стивом и старыми потемневшими досками, и, подперев голову рукой, пристально разглядывал Роджерса. Без стыда или раскаяния, без капли смущения, - так, словно не встречал в жизни ничего прекрасней. Губы Стива дрогнули сами собой, расплываясь в улыбке, а щеки, при воспоминании о вчерашних поцелуях, вспыхнули предательским румянцем. - Привет, - вполголоса сказал Баки, продолжая смотреть все так же восторженно и откровенно, будто любуясь, и положил тяжелую ладонь ему на грудь. - Доброе утро, - так же тихо ответил Стив, понятия не имея, что делать дальше. Вообще-то их ждал с докладом полковник Филипс и, наверное, стоило поторопиться, но Стиву вдруг захотелось оказаться за тысячи километров от фронта, забыть о войне и обо всем, что с ней связано, наплевать на командование, разведку и устав и оказаться в своем старом доме. Чтобы легкий дождь за окном, яблони в цвету и запах жимолости, и обниматься с Баки не здесь, на тонком слое соломы и старых спальных мешках, а в своей комнате, в уютной кровати с резным изголовьем, мягкими матрасами и лавандовым бельем. Но чтобы так же чувствовать запах тела Баки, ощущать тепло его ладони на груди и легкое дыхание, пусть не благоухающее розами, зато такое родное и настоящее. Не пригрезившееся. - Кажется, я люблю тебя, - чувствуя себя ужасно глупо, пробормотал Стив. – Даже представить боюсь, что надо вставать и куда-то идти. Давай останемся здесь? М-мм? Вместо ответа Баки еще чуть приподнялся, нависая над Стивом всем телом и легко-легко, едва касаясь, прижался губами к его губам. Невероятно целомудренно и бережно. - Баки? - Еще слово, и я точно не смогу от тебя оторваться, - хрипло пробормотал Баки, ерзая на месте, и Стив с восторгом почувствовал, как основательно и крепко у него стоит. В животе от этого словно бабочки запорхали. - Не надо от меня отрываться! Баки прикусил губу и отрицательно покачал головой. - Пока ты спал, сюда уже дважды заглядывал какой-то паренек. Нас ждут. - Пусть подождут еще, - Стив накрыл ладонь Баки своей и прижал к сердцу. А потом потянулся и поцеловал, куда получилось: в уголок сухих, чуть растрескавшихся губ. – Разве ты не понимаешь? Я больше не смогу жить как раньше. Не смогу тебя куда-то отпустить. А вдруг тебя убьют? Баки откатился обратно к стене, притерся ближе, прижал Стива к себе, по-хозяйски оглаживая бок и бедро, и резонно заметил: - Я снайпер, а не девица. Не смогу все время отсиживаться в тылу. Стив замотал головой: - Тебе осталось служить всего ничего. Ты уже сделал все возможное для фронта. Прошу, Баки, остановись. Хватит. Мне наплевать на репутацию, горел бы синим пламенем образ национального героя! Я приехал сюда ради тебя, а не ради славы. Пусть Капитаном Америкой станет кто-то еще, а мы уедем домой. Вдвоем. Пожалуйста… Прозвучало жалко и эгоистично, но Баки не стал его высмеивать или что-то доказывать. Уткнулся лбом в плечо Стива, глубоко вдохнул, потерся о его ногу пахом и низко чувственно простонал: - Что же ты со мной делаешь? Сти-ив… Искушаешь. Стив раньше никого не искушал, и ни у кого не вызывал такого откровенного неприкрытого желания. Тем более, у Баки. От этого срывало крышу напрочь. - Баки, ты получишь все, что захочешь. Я буду для тебя всем. Только давай вернемся! Я страшно боюсь за тебя… за нас. Баки приподнял голову и улыбнулся такой знакомой, невероятно расслабленной и порочной улыбкой: - Бесстрашный герой Америки чего-то боится? Неужели? Стиву вся краска бросилась в лицо от того, с каким видом он это сказал и как жадно, бесстыже смотрел, будто раздевая взглядом. Он вдруг вспомнил подслушанный на танцах разговор. Он, еще совсем слабый после очередной болезни, бледный и заморенный, стоял у стены в темном углу, ревностно наблюдая, как элегантно и ловко Баки ведет в туре вальса красивую статную брюнетку, а рядом вполголоса щебетали две принаряженные девицы. Стив не слушал, о чем они болтали – кажется, о какой-то ерунде – но почему-то хорошо запомнил одну-единственную фразу, буквально открывшую ему глаза на отношения между мужчиной и женщиной. «Если попросить в койке, он точно не откажет», - сказала одна из девушек. И вторая тогда уверенно кивнула в ответ. Воспользоваться ситуацией, конечно, было низко, но сейчас Стив пошел бы на что угодно, чтобы уберечь Баки, вернуть его в безопасность, не потерять снова. Поэтому он обхватил ладонями его лицо и, глядя прямо в глаза, искренне, от души попросил: - Обещай, что не продлишь контракт! Я этого не вынесу. Баки отвел взгляд: - Стив, я… - Ради меня! Баки мучительно медленно сглотнул: - Хорошо. А потом они снова целовались – исступленно, жадно, жестко сминая губы и сталкиваясь зубами, не обращая внимания на жесткий пол и неподходящую обстановку. Стив даже и не заметил, когда Баки умудрился расстегнуть ему штаны и скользнуть рукой внутрь, обхватывая напряженно пульсирующий член. И не понял, как член Баки оказался в его ладони. Он запомнил только, как они дрочили одновременно, сплетая пальцы и стискивая в двойном захвате оба ствола сразу, какой скользкой и яркой – ярче его собственной! – казалась гладкая головка члена Баки, и что он сам позорно кончил чуть раньше, выплескиваясь белесыми рваными струйками, жмурясь и мыча от удовольствия. Впрочем, Баки сорвался в оргазм меньше, чем через минуту, а после прямо на глазах у Стива бесстыдно облизал залитую белой липкой субстанцией ладонь, смачно обсасывая все по очереди пальцы. Стив в очередной раз покраснел и жадно уставился на вызывающее зрелище, понимая, что ему еще учиться и учиться, как надо вести себя в постели. А Баки, ласково боднув его головой, непринужденно поднялся на ноги, потянулся и сказал: - Все? Ты готов? Надо принять душ, почистить зубы и отправляться на допрос. - Какой еще допрос? – удивился Стив, торопливо застегивая ширинку. - Думаешь, полковник Филипс собирается пожелать нам доброго утра и отправить с миром? – скептически поинтересовался Баки. Стив пожал плечами, стянул рубашку, в которой спал, собираясь переодеться в чистую, и поймал на себе совершенно новый, очень интимный и собственнический взгляд. - Что? - Ничего, - сказал Баки. – Наверное, ты прав. Надо сменить обстановку. Я не вынесу, если эта твоя английская дамочка снова начнет тебя нагло клеить. Оказывается, я жуткий собственник и ревнивец, а здесь все тебя просто обожают. Боже мой, как жить дальше? Он пытался шутить, даже коротко рассмеялся, но Стив видел, как горели его глаза. - Баки, - умилился он, подошел вплотную и крепко, как в старые времена обнял друга. Получилось совсем иначе, чем раньше, больше не было такой ощутимой разницы в росте, да и силы у Стива теперь было немерено, Баки аж крякнул от неожиданно крепкой хватки, но немного успокоился. А Стив поймал себя на том, что таращится на наливающийся у Баки на шее засос и безумно хочет снова почувствовать на языке вкус его кожи. - Ты прав, нам пора. Он поежился от утренней прохлады: крохотная комнатка хоть и нагрелась солнцем, с улицы через щели пробивался зябкий холод, а по ногам тянуло сквозняком, и подумал, что с этого дня в их жизнях изменилось все. Вот только он пока не представлял, насколько. Стив отчитался за десять минут и вышел от Филипса в полной уверенности, что они вместе с Баки вот-вот отправятся завтракать. Но Барнса продержали в импровизированном штабе больше двух с половиной часов. Сначала Стив просто ждал, покачиваясь с пятки на носок и не собираясь трогаться с места. Потом присел на ступеньку, нетерпеливо постукивая ногой и, наконец, попытался вломиться внутрь, искренне не понимая, что Баки так долго делает у полковника. Солдат, охраняющий двери, вежливо, но решительно преградил ему путь. - Простите, сэр, - виновато сказал он. – Именно вас приказано туда не впускать. - Меня? – поразился Стив. - Да. Мисс Картер сказала, что вы будете всех отвлекать и вмешиваться, и полковник с ней согласился. Стив негодующе скрипнул зубами. Вот, значит, как! Вряд ли Пегги могла заподозрить правду, но ее отношение к Барнсу никак нельзя было назвать располагающим. Похоже, она возненавидела Баки с первого взгляда, если не раньше – по рассказам Стива, который всегда рад был поделиться воспоминаниями. Наивный дурак! Он отошел чуть в сторону и устроился на плоском камне под деревом, приготовившись ждать столько, сколько потребуется. Баки пообещал ему, что не станет продлевать контракт, а значит, скоро власть Филипса над ними закончится. И тогда… - Вы не Джеймса дожидаетесь? Выдернутый из мира грез, в котором он вылизывал Баки пресс, Стив вскинул голову и увидел смутно знакомого крепкого мужчину с пшеничными усами. - Вы…. – нахмурился он, пытаясь вспомнить. - Дум-Дум. Точнее, сержант Дуган, из сто седьмого. Имел честь служить с лейтенантом Барнсом. - О! – протянул Стив. – Ну, здравствуйте, - не вставая, чтобы не краснеть из-за бугра в штанах, он пожал крепкую ладонь. – Да, Баки у полковника. Что-то долго его там маринуют. - Наши ребята уже делают ставки, когда следующий выход, - непонятно сказал Дуган. - В смысле? Сержант глянул на него с явным сочувствием: - Сегодня выдали двойные пайки, обещали увольнительную, значит, на днях готовится заварушка. Больше всего ставок на утро. Вот и я думаю, что выступаем завтра. А значит, стратегию разрабатывают с учетом того, что расскажет Барнс. Интересно, куда нас в этот раз зашлют? Стив моргнул. - Полагаете, Баки тоже задействуют? - Само собой, - выразил свою точку зрения сержант. – Я, собственно, и пришел разведать, что да как, да вы, похоже, и сами не в курсе. Он изо всех сил пытался вести себя тактично, но Стив прекрасно видел недоумение Дугана по поводу его неосведомленности. Похоже, тот факт, что Филипс использует национального героя втемную, стал новостью не только для Стива. Впрочем, раньше, ведомым одной-единственной целью - спасением Баки, он и сам не задавал вопросов, но сейчас не отказался бы уточнить некоторые моменты. Возбуждение исчезло так же внезапно, как и накатило. До Стива неожиданно дошло, что реальный мир на самом деле очень далек от его фантазий, и перемены в их с Баки отношениях никак не меняют того факта, что оба по-прежнему состоят в действующей армии и вынуждены подчиняться приказам. Да и вообще, идиллическая картина совместной жизни и утренних поцелуев пока никак не вписывалась в окружающую действительность. - Вы передайте Джеймсу, чтобы заскочил потом. Мы все его ждем, - неуклюже переступив с ноги на ногу, попросил сержант. - Конечно, передам, - вымучено улыбнулся Стив. – Идите, не переживайте. День выдался необычайно теплым и безветренным, солнце припекало макушку, и Стиву в его куртке было совсем не холодно, однако через некоторое время он поймал себя на том, что дрожит и выстукивает ногой какой-то нелепый марш. Даже когда Филипс раз за разом сообщал, что новых сведений о лейтенанте Барнсе пока не поступило, он так не нервничал. В итоге, когда из штаба, пошатываясь, вывалился Баки, больше похожий на тень того человека, что Стив нашел в подвале на третьем уровне, чем на самого себя, Стив готов был взорваться от негодования. - Баки! Что случилось? Почему так долго? Ты нормально себя чувствуешь? – Стив налетел на него, обнимая за плечи и поддерживая, будто наседка, охраняющая своего единственного цыпленка. - Успокойтесь, капитан Роджерс, с вашим другом все в порядке, - очень четко и почти без акцента, сообщила ему показавшаяся в дверях агент Картер. Стив бросил на нее один острый укоризненный взгляд и снова повернулся к Баки: - Что они с тобой сделали? - Да все нормально, Стиви. Просто пришлось кое-что вспомнить, - Баки потер висок, будто тот у него болел, и слабо улыбнулся: - Жрать хочу, сил нет. Есть что-нибудь перекусить? Стив покаянно закатил глаза: - Вот я идиот! Даже за завтраком не сходил, а повар, должно быть, давно закончил раздачу. Слушай, там тебя сержант Дуган искал, говорил, что двойные пайки выдали, и они тебя ждут. Сходи к своим, в сто седьмой, ребята наверняка поделятся. Он хлопнул Баки по плечу и, пока Пегги не успела ничего сообразить, ловко проскользнул мимо нее и с мечтательным видом таращившегося на ее бюст солдата прямо в двери. - Стив! – возмущенно воскликнула девушка, но он уже миновал короткий коридор и оказался в святая святых - маленьком душном помещении, служившим штабом. И замер, ничуть не устрашенный гневным взглядом Филипса, потому что посмотреть было на что. К стене, рядом с испещренной многочисленными разноцветными пометками карте, были обычными канцелярскими кнопками были прикреплены несколько фотографий, больше похожих на кадры из фантастического кино, чем на реальность. - Что это? – вернув способность к связной речи, спросил Стив. – Вернее… кто? - Капитан Рожерс, вы в принципе способны выполнять приказы? – обозлился полковник Филипс. – Это секретные сведения, вам здесь не место! - А мне почему-то кажется, что вот это, - Стив указал рукой на изображение уродливого, покрытого ожогами лица, - имеет ко мне самое прямое отношение. Это же жертва первого эксперимента доктора Эрскина, да? Мой предшественник? Что с ним случилось? Почему его кожа… мгм… такого неестественного цвета? - Ожоги, радиация, мутация. Какой ответ вас устроит? – скривился Филипс. – Откуда мне знать?! Вы, кстати, тоже не должны быть в курсе дел. - Вообще-то разработки Эрскина финансировал именно я, - напоказ ухмыльнулся Стив, тщательно отгоняя от себя мысль, что мог бы выглядеть сейчас похожим на жуткий обтянутый ярко-алой бугристой кожей безносый скелет. – И поставки от Говарда Старка тоже начались с моей подачи. - Старк бездельник и паяц, американская армия нуждается в настоящем оружии, а не тех игрушках, которые он ей предлагает! – вспыхнул Филипс. - Честер, успокойтесь, - в кабинет зашла Пегги Картер, тщательно прикрывая за собой дверь. – Я все же настаиваю на том, чтобы включить капитана Роджерса в состав группы. Она выглядела встревоженной, но Стив не преминул заметить, что обращение по имени слетело с ее губ так легко и просто, будто они с полковником давно были на короткой ноге. - Агент Картер… - Он вправе знать! Стив имел удовольствие наблюдать, как смешался железобетонный Филипс и почувствовал что-то вроде расположения к Пегги. - Да ладно вам, - добродушно начал он. – Я умею держать язык за зубами и, раз уж дело касается моего друга, не могу остаться в стороне. Вы же лейтенанта не просто так здесь столько времени продержали. - Мы полагаем, - тщательно подбирая слова, начала Пегги, - что ваш друг был кандидатом на участие в следующем эксперименте. - Каком именно? – подался вперед Стив. – Фашисты собираются штамповать супер-солдат? Филипс шумно откашлялся и с явным недовольством позвал Стива к столу. - Абрахам Эрскин был очень неразборчив в связях, - начал он. – До вас он работал с Иоганном Шмидтом, крайне амбициозным и бескомпромиссным офицером рейха. Шмидт даже предложил себя в качестве подопытного кролика, рассчитывая на положительный результат, но удача повернулась к нему спиной. Однако это его не остановило. Когда Эрскин исчез, Шмидт нашел другого ученого – доктора Арнима Золу, и они продолжили разработки в заданном направлении. Филипс положил поверх бумаг две плохо сделанные фотографии. С одной в объектив камеры смотрел высокий породистый ариец лет тридцати, а на второй… Очкастого толстяка на второй Стив сразу же узнал. - Этот тип бегал в обнимку с портфелем по коридору, когда я искал Баки, - сказал он. Пегги чуть слышно вздохнула, а Филипс нахмурился: - Отбери вы у него тогда портфель, не пришлось бы сейчас отправляться на задание. Это и есть их местный гений, Арним Зола. - А второй? – спросил Стив. - Так выглядел Йоган Шмидт до эксперимента. Теперь его зовут «Красный череп», - и Филипс положил рядом с первыми двумя фотографию безносого урода, сняв ее со стены. – Эти люди опасны каждый сам по себе, но вместе они представляют угрозу, размеры которой сложно переоценить. Эти люди не просто хотят создать непобедимую армию, они уже разработали оружие, аналогов которому нет в мире. Дело за малым, – запустить его в производство. Мы не можем этого допустить. Тут Стив был с полковником согласен. - Что мне нужно сделать? - Не тебе, парень, вам всем, - поправил его Филипс и заложил руки за спину. – Мы отправим группу, одному там не справиться. Говард Старк обещает, что, имея на руках все бумаги Золы, сумеет завершить проект, в котором так заинтересовано наше правительство. Хотя как по мне, так он пудрит всем мозги бутафорией и ничерта не разбирается в оружии! Стив хмыкнул. В чем-то полковник был прав. Говард был блестящим шоуменом, отличным организатором, неплохим инженером, но ни в коей мере не ученым. На основании разработок Эрскина и при помощи денег Стива, Старк нанял неплохую команду и ввязался в авантюру, которая оказалась ему не по силам. Сам себя загнал в ловушку, не подумав, что правительство страны – это не администрация цирка, и кормить его обещаниями и фокусами вечно не выйдет. Говарду остро требовался новый гений, способный мыслить на уровне Эрскина, и он нашел Золу. Ну…почти нашел. - Было бы неплохо доставить его живым, но это необязательно, - между тем рассуждал о чем-то Филипс. Стив задумался и пропустил начало монолога. - Золу? А Шмидта? - Красного Черепа необходимо уничтожить. Любой ценой, - отрезал Филипс. – Мы просто обязаны получить технологию, которая поставит на колени весь мир, и избавиться от соперников. Тогда Америка станет величайшей державой! Пегги вздернула выше подбородок и вытянулась рядом с полковником в струнку. А Стиву вдруг стало страшно. Он увидел не просто людей – фанатиков, способных ради власти переступить через человеческие жизни и пойти на преступление. Он сам был пацифистом, в то время как такие, как Филипс и Картер не хотели давать врагу оружие не ради мира, а только чтобы получить его в собственное распоряжение. И это вызывало в нем бурный протест. - Так мы должны не просто уничтожить разработки, а доставить их вам? – на всякий случай переспросил он. - Именно, - кивнул Филипс. – И образцы тоже, Барнс рассказал, что опытная партия уже на складе. Ущелье осталось позади, и теперь самолет летел над пиками гор. Стив слышал, как свистит в салоне ветер, видел догорающие бумаги с формулами и чертежами, чувствовал чадящий запах дыма, но в то же время ощущал себя мертвым. Он умер вместе с Баки, пожертвовавшим собой, чтобы спасти его, прекраснодушного идиота, за каким-то чертом согласившегося на предложение Филипса. Да лучше бы они дезертировали сразу, как только он вытащил Барнса из подвала! Конечно, Баки ему бы этого не простил, но, по крайней мере, остался бы жив. А теперь… теперь Стив не представлял, как можно все исправить. Потому что исправить смерть – невозможно. Он выполнил задание. Уничтожил Красного Черепа, достал заветный портфель. Правда, Зола снова умудрился скрыться, словно шарик ртути укатившись у них из-под самого носа, но зато у Стива осталось все, чем он так дорожил и что требовалось американской армии: бесценные расчеты, описания, чертежи и образцы. Только Стив не собирался их никому передавать. Он посмотрел на свои руки, бестолково лежащие на коленях, перевел взгляд на пульт, горящий разноцветными огнями и, наконец, вслушался в трескотню рации. Надрываясь до хрипа, его снова и снова вызывал адъютант полковника Филипса. Стив дотянулся до кнопки и глухо ответил: - Капитан Роджерс на связи. - Стив, о-ооо, слава богу, ты жив! – он узнал взволнованный голос Пегги, который тут же перекрыл властный бас полковника: - Капитан, доложите обстановку! - Задание выполнено, противник уничтожен, - безразлично сказал Стив. – Лейтенант Барнс погиб, служа Родине. Остальные получили приказ возвращаться в часть. Есть раненые, но несерьезно. Я… - он осекся. – Все расчеты доктора Золы здесь, опытная партия оружия тоже. Я в самолете, который направляется на северо-восток. - Сынок, ты сможешь развернуть самолет? – напряженно спросил полковник. – Понимаю, что ты не пилот, но нам жизненно важно получить документы! - он рявкнул что-то в сторону, потом кого-то позвал. – Сейчас тебе все расскажут. Что ты видишь? Стив снова посмотрел на пульт. Самолет был сконструирован так, что с управлением мог справиться даже младенец. Все кнопки были подписаны, рычаги – обозначены. Ярко-зеленым горел огонек автопилота. Оставалось только задать координаты, и самолет сам лег бы на нужный курс. - Пульт разбит, сэр, - все так же безэмоционально сообщил Стив, и ложь слетела с языка с удивительной непринужденностью: – Ни развернуть, ни посадить эту махину нет никакой возможности. Уровень горючего, судя по датчику, резко снижается. А еще в хвосте самолета дыра, - ну, хоть здесь он сказал правду, сзади и впрямь ощутимо сквозило. - Капитан, соберитесь. Надо сделать все возможное! - Я и делаю, – невозмутимо сообщил Стив, аккуратно поворачивая рычаги и направляя самолет в район Арктики. – Нельзя допустить падения на жилые районы, здесь огромное количество радиоактивного оружия, бомбы, ракеты, даже какая-то лазерная установка. Филипс аж простонал. - Сынок, ну ты придумай хоть что-нибудь! Там есть парашют? Что, если прицепить к нему ящики с образцами и документы… или… ах, черт! - Если бы здесь был парашют, я бы непременно им воспользовался, - ядовито заметил Стив. – Но его нет. Парашюты валялись в хвосте, три или четыре штуки, Стив видел их, когда поджигал бумаги. Но это не имело значения. - Оставайся на связи и постарайся держать высоту, - быстро проговорил полковник.- Есть одна идея… Стив прикрыл глаза. Он прекрасно понимал, что творит, но впервые в жизни был настолько уверен в своем решении. Неважно, что другие назвали бы это предательством - никому нельзя было давать в руки абсолютную власть. Изобретения Золы были гениальны, но чудовищны, они не имели права на существование. Ради этого погиб Баки. А без Баки не хотел жить и он сам. Стив мог бы развернуть самолет и вернуться героем, получив столько славы, денег и власти, сколько даже не мог себе представить. Возможно, будь он патриотично настроенным нищим пареньком из Бруклина, он так бы и поступил. Но Стив с детства знал цену и деньгам, и власти, и не хотел сейчас ни того, ни другого. Он мечтал всего лишь о мире и личном счастье, но у него отняли даже тот крохотный шанс, что подарила им с Баки судьба. Еще он мог разбить самолет в ущелье и выпрыгнуть с парашютом. Страна все равно с восторгом приняла бы национального героя, а такие, как Филипс, нашли бы ему применение, отправив на поиски того же Золы. Но и этого Стив не хотел. Он собирался всего лишь убедиться, что Баки погиб не зря, а остальное не имело значения. - Стив, - раздался в рации горячечный шепот Пегги. – Стив, они собираются запустить ракеты, чтобы сбить тебя над нашей территорией. Ты приближаешься к границе, а командование не может допустить, чтобы обломки самолета попали к конкурентам или врагам. Я не знаю, чем могу помочь… - Ты уже помогла, Пегги, - тепло сказал Стив. – И прости за тот танец. Черт, ты и правда замечательная, я никогда тебя не заслуживал. Кажется, девушка всхлипнула, но он уже отбросил в сторону рацию, начиная действовать. Еще чуть-чуть сменил курс, скорректировал высоту, уходя резко вверх, за облака и нажал на таинственную кнопку «турбо», гарантирующую повышенную скорость. Самолет тряхнуло, и мир вокруг слился в сплошную полосу, а показания приборов немыслимым образом заплясали на шкале. В рации бурно и неразборчиво матерился полковник Филипс, рыдала Пегги, испуганно оправдывался какой-то бедолага, а Стив устало уронил голову на руки и закусил губу, вспоминая, с какой светлой улыбкой смотрел на него Баки перед тем, как упасть вниз. И как одними губами прошептал ему: «Я в тебя верю, не подведи». Его жизнь заканчивалась здесь и сейчас, в пронзительной синеве неба, над шапкой густых похожих на снежные холмы белоснежных облаков, периной лежащих где-то внизу. Точнее, она закончилась в тот момент, когда Баки сам разжал руку, отлично понимая, что иначе Стив наплюет на долг и совесть и полезет его спасать, не думая о риске и о том, что кому-то еще нужно успеть уничтожить все смертоносные игрушки Шмидта и Золы. Теперь Стив делал то, что ждал от него Баки, но думал почему-то не о приближающемся конце, а лишь о том, что его друг ужасно не любил снег и вряд ли оценил бы уникальный могильник среди льдов. А еще страшно жалел, что так и не успел сказать Баки, как много тот для него значил и как Стив благодарен за то, что когда-то он появился в его одинокой никчемной жизни, научив по-настоящему любить. Самолет приближался к Арктике.Часть 1
2 марта 2015 г. в 23:20