Прокаженный

      Заходишь спокойно и тихо, словно к себе домой. Кошачьей походкой проходишь внутрь комнаты, мягко ступая по паркету. Ты в черной потасканной толстовке и в свободных спортивных штанах. После всех этих поражений мы так давно не оставались наедине, и я успел соскучиться по этим серым трико, особенно по тому, как легко они снимаются. Даже не видя твоего лица, я знаю, как оно выглядит. Густые брови слегка сведены вместе, маленькая щетина на щеках, глаза цвета жареного миндаля стали черными, как ночь. Я знаю, они всегда чернеют, когда ты злишься. Сил нет поднять голову и взглянуть на тебя, посмотреть в эти черные глаза, смотрящие на меня с укором. Ты был обманут мной. Я обещал, что приведу нас к победе, обещал, что буду спасать тебя от всех врагов. Но у меня не получилось, противники обрушивали всю свою мощь на тебя, а у меня не хватало сил защитить своего тиммейта. В какой-то момент, я стал умирать чаще, чем нужно, и мы стали проигрывать снова, снова и снова.       - Клемент, - твой голос, как холодные стальные клинки разрезал воздух, который словно загустел от напряжения. Меня тряхнуло от твоего тона, еще ни разу я не слышал свое имя из твоих уст, произнесенное так безразлично и холодно. Исчез тот тихий, спокойный голос с придыханием, таивший в себе столько нежности и ласки, который говорил о повседневных вещах, словно о чем-то очень близком и любимом. Пересилив себя, я, наконец, поднял голову и посмотрел на тебя. Мои предположения оправдались. Ты стоишь и смотришь на меня таким серьезным взглядом, чуть раскосые глаза немного сузились. Я смотрел так внимательно, вглядывался в твои, такие родные мне черты лица, но не находил в них моего Куроки. Нет того Куро, который спал на моей постели, свернувшись клубком, как котенок. Нет того Куро, который тихо сопел уткнувшись мне в спину.       Ты что-то говоришь, говоришь, срываясь на крик. Ты знаешь меня и бьешь по больному. «В Нави было также», - слышу обрывок фразы. Претензии, обвинения, ты бросаешь и бросаешь эти никому ненужные слова. А я так давно не держал тебя в своих объятьях, не прижимал твое трепещущее тело, вжимаясь пальцами в широкую спину, что сейчас мне кажется, этого никогда и не было. Осознание того, что ты оставишь меня, приковывает к месту, сдавливает со всех сторон, я не могу пошевелиться, не могу вздохнуть.       - Куро, остановись, - я пытаюсь прервать поток бездумно сказанных слов.       Но ты не слышишь меня, словно мои слова не имеют звука. Словно это воздух, растворившийся в пространстве, не долетевший до твоей нежной кожи. Ты не слышишь моего крика. Ты закрываешь глаза на мою боль, всячески пытаясь обойти ее стороной. Неужели ты думаешь, что делая вид, будто не замечаешь ее, боль не коснется тебя? Неужели в твоих глазах я всего лишь прокаженный, от которого шарахаются люди, боясь подхватить эти смердящие язвы?       - Я думал, когда мы уйдем из Нави, все станет по-другому. Мы построим команду, основанную на доверии и крепкой дружбе, - что-то объясняешь мне.       - Но мы ведь и построили.       - Да, но ты изменился, - ты буравишь меня взглядом, от которого хочется исчезнуть. - Ты ушел в себя, ты больше не являешься тем клеем, который скреплял нас. Клемент, ты словно опустел, будто ничего не чувствуешь. Нас больше не тянет к тебе, как раньше.       - Наверно, мы следует заменить на я. Тебя не тянет ко мне, как раньше, - от мною же произнесенных слов, хочется умереть. Только не смей говорить «да».       - Наши отношения, - ты так тихо произносишь «отношения», словно стесняешься этого слова. - И отношения в команде совсем разные вещи.       Ты врешь, я знаю это, у тебя не хватает сил, сказать мне все как есть, и дело не в команде и не во мне, а просто все когда-то проходит, и твои чувства тоже. И может быть теперь молодой, и дерзкий кареглазый канадец узбекского происхождения согревает для тебя кровать.       Боль, обида, ревность все сливается воедино и вырывается наружу, застилая мне глаза. И я не вижу и не слышу тебя, не хочу видеть тебя, не хочу понимать, что ты говоришь. Слова вырываются из меня, словно кинжалы пропитанные ядом, я бросаю их одно за другим тебе прямо в спину. Они летят, рассекая воздух, и врезаются в тебя, кромсая твое сердце. Я вижу, как они ранят, и как тебе больно. В уголках моих любимых глаз, заблестели слезы. Но я не буду бросаться к тебе на помощь, как я делал это, раз за разом. Только не сейчас. Сейчас мы на поле боя, и сейчас мы враги.       - Я устал от тебя, от всего. Ты прав, я пустой и я ничего не чувствую. Я хочу, чтобы меня оставили в покое, - такая наглая ложь, я вру тебе, подбирая слова пообиднее. На самом деле, я устал вечно все скрывать, я просто хочу всегда быть с тобой. Но я промолчу о своих чувствах, ведь мы такие люди, нам проще ранить друг друга, чем понять и поддержать. Мы убиваем все, что в нас есть хорошего, мы будем топтать и гнобить нашу любовь, потому что быть вместе для нас безумно тяжело. Мы всегда будем непонятыми: ни обществом, ни родными, ни друг другом. Вечно одинокие странники, заброшенные на эту землю, чтобы искать друг друга и не находить.       Я всегда буду искать, и тянуться к тебе, а ты будешь вечно убегать, ускользать от меня потому, что я не создан для счастья и любви.       - Я много думал обо всем, и сейчас, я пришел в последний раз поговорить с тобой. Я принял решение, - твой голос дрожит, но ты тщетно пытаешься это скрыть. - Я ухожу из Team Secret.       «Я ухожу от тебя», - мысленно заканчиваю за тобой.       И ты уходишь, спокойно и тихо, так же как и входил. Тебе больно, и я это знаю.       Я рушу все, к чему прикасаюсь. Позволь я останусь для тебя прокаженным, израненным и с язвами, чтобы я не смог прикоснуться к тебе.