***
Богдан шел по пустынной улице, раздраженно пиная попадающиеся на дороге камни. Влюбленная парочка в лице Юльки и Влада почему-то ускорила шаг, и ему было лень их догонять. Не пропадут, чего там уж… Краем глаза он заметил какое-то движение на улочке, отходящей влево от главной улицы. Парень автоматически бросил взгляд туда и вздрогнул, как от разряда тока. Метрах в тридцати от него стояла… его девушка. Затхлый ветерок трепал золотистые волосы, игрался с подолом голубого платья, и легкая улыбка освещала загорелое лицо. Ошарашенный Богдан остолбенел. - Анька? – неуверенно позвал он. – Ты тут что забыла? Девушка молча улыбнулась и призывно махнула рукой. Мгновенно забыв о Владе и Юльке, Богдан рванулся к ней. И снова, будто в дешевом фильме ужасов, она не становилась ближе. Наконец запыхавшийся Богдан остановился и тяжело вздохнул, закрыв лицо руками. Темнота перед глазами длилась буквально несколько секунд, но когда парень убрал ладони, улица перед ним была пуста. Нигде не осталось даже следа того, что только что тут стояла девушка. Богдан, быстро сообразивший, что остался один в пустом городе, с минимальными шансами найти остальных, тихо застонал от безысходности. Ну что за день-то такой… Вздохнув, он медленно побрел вперед по улице. Если идти всё время прямо, куда-то да придешь, да и, кто знает, может, Юлька с Владом встретятся. Кто знает, откуда тут взялась Аня, да и была ли она вообще… в последнем Богдан сомневался все сильнее с каждой минутой. Боги, да зачем он вообще сюда пошел? Чертова Юлька. Погруженный в свои мысли, он не сразу заметил, что что-то традиционно пошло не так. Прошло уже около получаса, но пейзаж вокруг не менялся. Он шел, сворачивая на какие-то улочки, переходя через мосты, и всё равно сейчас он стоял на середине всё той же улицы, куда свернул в самом начале. «Либо этот город строили люди без фантазии, либо я топографический кретин». Тихо выругавшись и достав из пачки сигарету, Богдан пошел в обратную сторону. Впрочем, результат был тот же. На лбу парня выступил холодный пот. Перспектива застрять на одной улице и тут загнуться его абсолютно не радовала. Парень сел прямо на тротуар, устало привалившись к стене магазина с выбитой витриной. Дым приятно согревал легкие, пусть даже тем самым приближая их к болезненной смерти. Сизые тучи над головой темнели, сгущались, снова прорезались молниями. Воздух начинал густеть, пронизываясь сумерками. Богдана начало невыносимо клонить в сон. Спать прямо здесь, на пыльном асфальте, ему не особо хотелось – он же не бомж какой-то, всё-таки, потому, с трудом поднявшись, парень осторожно пролез в окно магазина. Удача в кои-то веки улыбнулась, и в магазине довольно быстро нашелся удобный диванчик, охотно принявший Богдана в свои мягкие, хоть и немного пыльные объятия. Ночь опустилась на город. Буквально в двух кварталах от Богдана в этот же момент Никита и Женя хозяйничали в заброшенном доме.***
Никита с трудом разлепил глаза. Тело ныло, руки, на которых он лежал, занемели, щеку саднило, будто он проехался ею по асфальту последние метров пять. С тихим стоном парень перекатился на спину и постарался осмотреться, пока ватные руки снова приобретали чувствительность. В лучших традициях лиц без определенного места жительства он лежал на лавочке в сквере, заботливо прикрытый газеткой. У города явно было своеобразное чувство юмора. Парень встал с лавочки и, пошатываясь, побрел в сторону центра города. Он сам не знал, зачем, но почему-то его туда тянуло. Однообразные пыльные улицы быстро сменяли друг друга. Тусклые витрины магазинов, выбитые стекла, разбитые двери хоть как-то отличали дома, но все же не могли стать достаточно яркими чертами. Никита шел, засунув руки в карманы балахона и внимательно оглядываясь по сторонам в поисках хоть какого-то признака жизни. Улочки медленно, но верно выводили его к центру города, туда, где располагались главные архитектурные достопримечательности. Площадь перед старым театром украшал довольно большой и вычурный фонтан. Вода в его чаше потемнела и зацвела, слегка пованивая болотом. Никита остановился около него, задумчиво рассматривая мраморные статуи ангелочков с отбитыми конечностями, украшающие сие произведение искусства. Тишину и торжественность площади внезапно разорвала хриплая ругань подозрительно знакомым голосом, раздавшаяся из-за фонтана. Не веря своим ушам, Никита обошел фонтан, молясь, чтоб это не было бредом его мозга, потихоньку теряющего адекватность во всей этой кутерьме. К счастью, голос оказался не галлюцинацией. Опираясь на фонтан спиной, прямо на асфальте сидел Богдан, мрачно рассматривающий ободранную руку. Как бы он не раздражал Никиту раньше, сейчас он готов был его просто заобнимать. - Привет, где все? – выдал он первое, что пришло в голову. Богдан мрачно поднял глаза. - А я знаю? Привет, Некит, - отозвался он. - Ну ладно, а ты тут как оказался? - А я знаю? Я засыпал вообще не здесь. Глаза открываю, а я сижу здесь, зад болит и рука ободрана… - мрачно ответил Богдан. - Я бы сказал про зад… - хмыкнул Никита. – Что делать теперь будем? - А кто его знает… - Богдан поднял глаза на небо, где тучи снова начали свой зловещий танец, и тяжело вздохнул. – Вот всякий раз, когда я вижу эту картину, случается какое-то дерьмо. Небо разорвала надвое черная молния, и рядом с отшатнувшимися парнями материализовалась черноволосая девушка с глазами, налитыми тьмой. Парни мысленно застонали. Убегать от нее было так же бесполезно, как пытаться по рельсам убежать от едущего под горку товарного состава. - Привет, котята. Соскучились? – промурлыкала она. - Да как-то не успели… - буркнул Никита, узнав в девушке ту, кто недавно его чуть не убила. - Ну, я и не сомневалась, - фыркнула она, - все вы такие, мужики. Впрочем, это уже неважно. Кажется, мы с тобой не договорили? – черные глаза с легким прищуром взглянули на Никиту. - И слава Ктулху, что не договорили… - огрызнулся он, напряженно глядя на черный кинжал в опущенной руке демона. - Да? Ну ничего, мы это исправим, - с легкой ухмылкой девушка повернулась к Богдану, оцепеневшему от такого поворота событий. – А теперь с тобой. Я, кстати, Аня, а ты? - Богдан, - мрачно отозвался парень. – Тебе важно знать, кого ты отправила на тот свет? - Нет, но всё же… - Аня пожала плечами. – Последнее желание будет? Давай, пока я добрая. - Конечно, - Богдан усмехнулся, - не умереть девственником. Поможешь, красотка? Бледная рука девушки резко хлестнула его по щеке, оставляя несколько кровавых борозд от длинных ногтей. - Хамло, - процедила она. Худенькая рука с неожиданной силой ударила Богдана в грудь. Никита неприязненно вздрогнул, услышав треск ребер. Богдан хрипло вскрикнул и безвольно обвис, будто тряпичная кукла. По белому лицу девушки расплылась самодовольная ухмылка, и она медленно вытащила руку, довольно глубоко погруженную прямо в грудь парня. Меловая ладонь теперь окрасилась в ярко-алый, длинные тонкие пальцы сжимали сердце, истекающее кровью. Никита почувствовал, как к горлу подкатывала тошнота. - Оп – и нету. Забавно, да? – почти весело обратилась она к Никите. - Да вообще, обхохочешься… а можно меня чуть нежнее? – кисло улыбнулся он. - Я подумаю. Иди ко мне, - хищно улыбнулась девушка. Сбоку вдруг послышался шелест крыльев и глухой удар. - Отцепись от него, зараза! Своего найди! – раздался звонкий голос. Никита и Аня синхронно повернули головы – парень с надеждой, девушка с раздражением. - Опять ты, - прошипела она. – Мой, как ты уже видела, мертв. Можно, я тоже полюбуюсь, как ты на его трупе рыдать будешь? - Не нужно, - поморщилась неожиданная гостья. – Привет, зай. - Привет, Мань… - ошарашено отозвался Никита. - Так, ты мне надоела… - Аня нахмурилась, и с ее ладони резко сорвался шар темного огня, полетевший прямо в Марину. Девушка быстро заслонилась крылом, отбившим шар куда-то в сторону театра. Огненные крылья вспыхнули еще ярче, и с их сорвался дождь обжигающих стрел, с тихим шипением нацелившихся в черноволосого демона. Аня пронзительно вскрикнула – черные крылья не смогли отбить всё, и шею и плечи девушки прочертили багровые ожоги. Демон крутнулась вокруг своей оси, и ее огненную соперницу окутал вихрь черного дыма. С тихим стоном Марина упала, крылья потускнели. Аня, пошатываясь, подошла к бывшей подруге, и с усмешкой склонилась над ней. - Ну что, допрыгалась… всё, сестрёнка. Спи спокойно, - на ладони черноглазой медленно зажегся последний шар тьмы. Никита дернулся к ней, но понял, что не может сдвинуться с места. Марина открыла глаза, вспыхнувшие внезапным яростным огнем. На израненной ладони девушки зажегся огненный шар, и с тихим «На!» она всадила его прямо в грудь Ани, не успевшей среагировать на такой поворот событий. Широко распахнув глаза, Аня отшатнулась и, споткнувшись о фонтан, упала на землю с выражением удивления и боли на лице. В ее груди зияла огромная рана с опаленными черными краями. Девушка в последний раз судорожно вздохнула и затихла. Из раны поднялся полупрозрачный черный дымок, щупальцами потянувшийся к Никите. Парень неосторожно глубоко вдохнул, втянув его в себя, и закашлялся. Горло и легкие жгло, в голове помутнело, он пошатнулся, но быстро восстановил равновесие. Казалось, его наполнила какая-то новая сила, теперь с удобством располагающаяся в нем, становящаяся с ним одним целым. Никита открыл глаза. Марина вздрогнула, но тут же облегченно улыбнулась. Глаза парня налились темнотой, став похожими на Анины, но… это были не её глаза. В них не было злобы её второй половины. - Мань, всё хорошо? – хрипло спросил парень. Девушка, улыбаясь, подошла к нему и нежно взяла за руки. - Всё более, чем хорошо. Я тебя люблю, и теперь нас точно даже смерть не разлучит. Над старым городом сгущались тучи. Молния ударила в сухое дерево на площади, расколов его надвое и подпалив. Огонь заскользил по сухой траве, потихоньку скрывая в себе две фигуры, застывшие в объятиях, будто в ярком огненном коконе. Огненные стрелы разрывали свинцовое покрывало туч. Старый город постепенно успокаивался, уходя в долгую спячку. Может, когда-нибудь он снова потребует жертву, но это будет не скоро. Может, даже не в этой жизни.