♦ ♦ ♦
Хотя Бамбиетта и выслала Куросаки заниматься своими делами, но чем на самом деле он мог себя занять? Здесь, на территории теневой империи, временный синигами продолжал оставаться пленником, хоть и с большой свободой передвижения. Ичиго вышел во двор перед Зильберном. Вдали виднелись очертания громадных врат солнца. Одинокие снежинки то и дело падали с серого неба. Куросаки неспешно побрел в сторону жилого корпуса где находилась его комната. Несколько раз ему навстречу попадались рядовые зольдаты, или же офицеры низкого ранга. Правда те не обращали на временного синигами абсолютно никакого внимания, явно спеша куда-то по своим делам и сильно взволнованные. До обещанной атаки на Общество Душ оставалось всего несколько дней. И чем ближе подходил срок, тем сильнее тревога отражалась в глазах обычных квинси. Ичиго ощущал как растёт напряжение. Оно пробирало до костей, и на душе становилось тошно и мерзко, от одной мысли о войне. — Господин Куросаки? Не глядя на говорившего, рыжик в миг понял кому принадлежали эти слова. Он обернулся, и молча поприветствовал офицера второго ранга. — Вижу вы изнываете от безделья, — скорее утвердительно заговорил Шварц. — Ага. А еще можно сказать, что на меня перебросилась всеобщая тревога. — Что-ж, тогда думаю слоняться по душным улицам Вервальта точно не лучшая затея. Полагаю, что небольшая прогулка и свежий прохладный ветер должны немного развеять ваши переживания. — Хм? Куросаки заинтересованно посмотрел на Ханса, ожидая от того подробностей. — Вам ведь еще не приходилось лицезреть: Ruhmeshalle — Зал славы народа квинси? Выйдя за ворота замкового комплекса, Ичиго и Ханс направились по дороге на восток. Пройдя вдоль стены, и оставляя башни Зильберна за спиной, они сперва спустились в небольшую низину, после чего дорога вновь устремилась вверх, на новое возвышение. Там, на холме, красовалось величественное белоснежное строение, представляющие из себя высокий пилон — два здания имеющие форму вытянутой вверх трапеции. Соединялись они между собой стеной, внизу которой была входная арка. Дорога на подходе ширилась, а вдоль неё стояли черные вытянутые обелиски, к каждому их которых вела аккуратная, филигранная тропинка. Высота каждого из них была не меньше десяти метров, однако и они терялись на фоне основной постройки, чью высоту было вовсе невозможно определить. Ичиго молча следовал за Хансом, в очередной раз восхищаясь помпезностью, и в тоже время простотой и монолитностью архитектуры народа квинси. Творить у их расы получалось ничуть не хуже, чем сражаться. Пройдя внутрь, временный синигами очутился в просторном атриуме залитым светом. Со всех сторон на него смотрели ониксовые памятники неизвестных ему людей. По их форме и обмундированию Ичиго смог быстро понять — это были квинси. И судя по виду, далеко не рядовые. Это место имело свою ауру. Пронизанное величием. Гордостью. Историей. Даже Куросаки ощутил это. — Все эти квинси... Они штернриттеры? — Некоторые из них, что оставили наибольший вклад в истории нашего народа. — отвечал на вопрос Ханс. — А так же прародители, что более тысячелетия назад последовали за Его Величеством. Вместе с Императором они пересекли половину земного шара, чтобы основать свою цивилизацию, здесь, на Ямато, и положить начало культуре квинси. Последние пилигримы с запада. И первые эхьт. — Это место... Потрясает своим размахом! — Да. Это зал нашей славы! — непривычно восторженно произнес Шварц. — Но в тоже время... И нашего позора... Ичиго замер у памятника высокого статного мужчины. Нужно отдать должное скульптору, он мастерски передал его преклонный, на момент кончины, возраст, но и не угасшие силу и благородность! Хатэр фон Эрцхарберн — гласила надпись на гранитной плите внизу. — Это... — Госпожа Бамбиетта, вступив в ряды Ванденрейха, отказалась от своего старого имени. Тем самым она хотела убежать от прошлого, — Ханс покачал головой, словно одновременно понимая её, но и осуждая. — Но она та, кто она есть! Дочь своего отца. Эхьт народа квинси. Когда придёт время ей придётся принять это. — Беатрис... Беатрис фон Эрцхарберн. — четко произнес настоящие имя девушки Ичиго. Ханс сделал несколько шагов в сторону, остановившись перед другим памятником. Это была красивая, статная девушка. Прочитав имя которое было хорошо знакомо каждому в его роду, офицер вздохнул. — И даже спустя тысячу лет мы не искупим твой грех, — шёпотом, с ненавистью произнес Шварц. Надпись на гранитной доске гласила:Нин Делия фон Шварц Годы жизни: 400 - 893
Без предисловий, Ханс быстро проследовал к выходу из атриума. Ичиго показалось что квинси ведёт себя немного странно, поэтому он поспешил за ним. Они остановились у ступеней, что вели к дороге от Зала Славы. Отсюда обелиски были видны особенно отчётливо. — Место горя и слёз. Тех наших братьев и сестёр, что мы не смогли спасти. Тех, что погибли из-за наших ошибок. И только сейчас, приглядевшись, Куросаки смог разглядеть выгравированные на черном камне имена. Сотни... Тысячи. Они шли друг за другом. Без дат. Только имена. В отдалении было видно какое-то движение. Знакомая фигура, не торопясь, подошла к обелиску что стоял в самом начале дороги. Это был Роберт Аккутрон. Особо не глядя по сторонам, пожилой штернриттер не заметил Ичиго и Ханса, в отличии от последних. Старик опустился на выступ перед стелой. Его рука юркнула во внутренний карман белого плаща, и аккуратно, очень бережно, изъяла оттуда два небольших предмета. Два креста разрушения квинси, что сейчас были не более чем обычными памятными медальонами на серебряных цепочках. В них больше не осталось какой-то силы, лишь память — горькие воспоминания. Роберт стряхнул тонкий слой снега с черного, холодного мрамора, и выложил крестики перед собой, после чего вновь посмотрел на обелиск. — Аврора, — грустная улыбка появилась на губах старика. — Девочка моя. Вот я снова и пришел к тебе. Твой непутёвый отец... Аккутрон сделал еще один глубокий и тяжелый вздох, после чего понурил голову, прикрывая глаза ладонью. — Прости... — голос, обычно спокойного и сдержанного штернриттера, сейчас вздрагивал и был едва ли слышен. — Прости, что не смог уберечь тебя... Временный синигами не решился подойти, понимая что сейчас это будет совсем неуместно. До этого момента в голове Ичиго продолжала существовать некая грань — кто есть друг, а кто враг. Конечно, за время пребывания в Ванденрейхе он осознал, что и среди квинси много хороших людей, и в целом их претензии в адрес Готей 13 не столь безосновательны. Но мнимое разграничение сторон конфликта оставалось. Однако сейчас всё в его сознании рухнуло! Он больше не видел в Ванденрейхе своего врага. Более того, он не видел в нём врага Общества Душ. Это были две организации — да, во многом различные: каждая со своими устоями, традициями и законами. Но при этом и такие похожие. Готей 13 и Ванденрейх причинили друг другу столько боли и страданий, что сейчас готовы были разорвать друг друга на куски! Идти в этой ужасной войне до самого конца! В битве, в которой не будет победителя. — Я этого не допущу. Уверенный взгляд Куросаки был устремлен вперед когда он произносил эти, слышные лишь ему, слова. В этот самый момент, где-то в далеком скрытом измерении: его уверенность, его воля, его решимость, эхом отзывались в сознании Асхалин. И девушка улыбнулась. "Именно так, Ичиго. Теперь ты понял одну очень важную вещь. Ванденрейх не враг, он не абсолютное зло которое надо уничтожить. А Общество Душ не есть абсолютное добро. В этом мире ничего не делится на черное и белое. Есть лишь люди со своими стремлениями и желаниями. И самое первое и главное их желание — это желание жить! Понимание этого — можно назвать взрослением." Сосредоточенность Куросаки прервал знакомый бойкий голос. — Эй! Ичиго! Вздрогнув от неожиданности, рыжик посмотрел на своего вспыльчивого знакомого. — Базз-Би? А ты почему здесь? — Не "почему". Просто. Люблю я захаживать сюда. Это место вдохновляет на великие дела, и предаёт мне стимул не сдаваться! — бил в грудь кулаком штернриттер. — А ты? Ну как? Уже проникся великим величием Ванденрейха! — Да, — не громко, но совершенно серьёзно ответил рыжеволосый. Баззард правда не предал значения его тону, явно приняв его за обычную отговорку. — Ладно. Вдохновились и хватит! Думаю пришло время заглянуть в столовку. Чтобы помимо духовной пищи, насытиться и мирской! Присоединишься? А то Бастербайн попросила приглядывать за тобой. — Ты был у Бамби? — малость удивился Ичиго. — Я думал вы не ладите? — Пфф, ладно тебе. То что мы стебём друг друга, это ли не показатель настоящих товарищеских уз? Против неё я точно ничего не имею. Тем более, совсем я что-ли сухарь? Что бы да не навестить коллегу на лечении. — Рад это слышать. — Эй, Ханс, я сменю тебя на посту надсмотрщика над нашим прирученным особым военным потенциалом? Тебе думаю хочется побыть тут еще какое-то время одному. Офицер второго ранга оценочно посмотрел на штернриттера "H", стараясь прочитать его мотивы. — Воу, воу! Да не сверли ты так меня взглядом. Можешь не париться. Доведу нашего гостя обратно в Зильберн в целости и сохранности! — Хорошо. Доверюсь вашему слову, господин Баззард Блэк. Шварц еще на мгновение задержал взгляд на Куросаки, после чего направился обратно — в атриум. — Вот и чудно! Пошли, Ичиго. А по пути заодно поведаешь мне о вашем грандиозном походе в Уэко Мундо! А то уже пол Ванденрейха множит слухи, а своему первому лучшему приятелю на этой земле ты так ничего и не рассказал! Двое — временный синигами и штернриттер зашагали вниз по извилистой дороге, ведущей в сторону белоснежных башен Вервальта. Здесь, на пустыре, они были хорошо видны зоркому взору уже какое-то время следящему за ними. На верхушке Зала Славы, ПеПе Ваккабрада приземлил своё тучное тело ровно за мерлоном, чтобы не привлекать лишнего внимания. В набалдашник его узловатого посоха с которым он никогда не расставался был встроен распахнутый глаз, что внимательно наблюдал за субъектами внизу. Штернриттер широко улыбнулся во все 32 зуба, довольный, что ему удалось добыть еще немного интересной информации.