Они не уснут

Во многих книгах темнота показана, как живое существо. Как будто она может выползти из темных углов, как будто она может шевелиться и тянуться щупальцами к источнику света. Как будто она имеет свои планы и свои желания. Как будто она живое существо. Все живые существа - смертны. Как Стайлз оказывается в этом глухом переулке – он и сам не понимает. Просто в какой-то момент моргает, а после вздрагивает, крепче сжимая руль в моментально вспотевших ладонях. Торчащие из-под края рукава часы отчетливо показывают время далеко за полночь. Он давно должен быть дома, давно должен быть в постели. Сон – естественная потребность всех живых существ. Все живые существа - смертны. Он не может уехать просто так. Двигатель чихает и не заводится. Аккумулятор тоже отказал – фары моргают, свет меняет яркость. Из своих кошмаров не сбежать. За гранью света темнота начинает свое движение, уплотняясь, сгущаясь в единый клубок. Оно бесформенное, непонятное, колышущееся, но видимое лишь смутно. Слишком сильный глюк растворяющегося сознания. Стайлз вжимается в спинку сидения, стараясь не дышать вообще. Сердце гоняет адреналин по крови, бьется слишком часто, слишком судорожно. Сердце – главный мускул всех живых существ. Все живые существа - смертны. Из тьмы, в мигающий круг света, опускается нос темного кеда. Белая подошва слишком идеальна, так, что отливает голубоватым. В свет выдвигается вся фигура целиком. Он долговяз, на голове царит настоящий беспорядок, словно только-только пришлось подняться с подушки. У него слишком бледная кожа, на которой родинки кажутся ненастоящими, нанесенными фломастером. У него синева под глазами и кривая ухмылка на губах. У него глаза цвета всего космоса вокруг Земли – черные, бездонные, скрывающие слишком многое. В такой черноте не видно зрачков. Мотор чихает последний раз и глохнет. Как живое существо, смирившееся со своей участью. Все живые существа - смертны. Аккумулятор держится дольше. Стайлз почти не дышит, глядя, как То-Что-Вышло-Из-Тьмы подходит к нему все ближе. Только не снова. Только не сейчас. Под кедами шуршит случайный камешек. Надо только повернуть голову, и, словно в отражении, в окне появится то самое лицо. На стекло ложиться бледная ладонь с длинными пальцами. Стайлз завороженно наблюдает, как его двойник, тот подменыш, пришелец из мрака, разлепляет засохшие, искусанные губы, и беззвучно говорит короткую фразу. Страх начинает таять. Только живые существа испытывают эмоции. Все живые существа - смертны. Чем дольше колебания, тем шире ухмылка на губах Того, что стоит снаружи. Торопиться он точно не собирается. Стайлз бросает короткий взгляд назад, на пассажирское сидение, на котором обнаруживается школьный рюкзак. Зачем-то же он тут оказался. Подсознательно пришел на зов, не слыша самого зова. Только поначалу страшно понимать, что теряешь контроль над собой. Две ладони почти соприкасаются, разделенные лишь тонким стеклом окна. Стайлз нерешительно поднимает глаза и встречается взглядом с космическими провалами напротив. Фары гаснут окончательно, и это служит сигналом для темноты вокруг. Она кидается на добычу, захлестывает окружающее, прежде недоступное, пространство, с головой. Темнота ведет себя как живое существо. Все живые существа - смертны. Они найдут джип к обеду следующего дня. В отличном состоянии, с ключами, но без самого водителя. Впрочем, заниматься поисками им становится некогда уже на третий день. Все живые существа - смертны. Раньше его звали «Стайлз». Может, он еще оставит себе это имя. Но теперь – он бессмертен.