Атаме

После сотен лет забавной игры «поймай меня», Моринт подпускает её близко. Слишком близко. Она буквально идёт за ней по пятам. Нет, Моринт нравилась эта игра, это было частью плана — ускользнуть из-под носа Юстициара, оставляя за собой свежие следы хаоса. Потому что она — богиня разрушения, чёрное воплощение Атаме, «демон ночного ветра», без неё во Вселенной не будет порядка. Иллиум. Почему она прилетела на Иллиум, она не знала. Возможно, ей надоело прятаться, быть может, она хотела, чтобы её поймали, но, она знала совершенно точно, что ей надоели захолустные планеты на отшибе галактики. Сердце торговли азари пульсировало огнями, бесконечно отражающихся в стёклах изящных шпилей торговых центров, офисов межгалактических корпораций и многоквартирных комплексов. Свистел нулевой элемент в топливных баках аэромобилей, галдели приторно-сладкие голоса девушек с рекламных вывесок, планета вращалась вместе с диким ритмом жизни своих обитателей. Моринт была далека от мира политических игрищ галактики, как и от брокерских сделок и белых воротничков, но здесь собирались необычные представители всех разумных рас. Она выходила на охоту. «Вечность». Именно столько ей нужно времени, чтобы насладиться жизнью. У Моринт её нет, но зато у неё гораздо больше времени, чем у того человеческого юноши за стойкой бара, заказывающего выпивку. Она следит за ним с самого вечера, он подходит к барменше уже третий раз. Три — хорошее число, так говорят люди. Она считает, что это сигнал к действию. С каждым разом становится всё легче и легче проделывать это. Ей не нужно прилагать усилий, потому что богиня сделала это за неё, когда преподнесла ей дар красоты и умение порабощать чужой разум. Поэтому она не ищет лёгких жертв, ей не интересны те, кто теряет контроль только при её виде. Он замечает её, и на секунду его дыхание замирает, но как только она открывает рот, он берёт себя в руки. Моринт плохо разбирается в возрасте инопланетян, но даже ей ясно, что человек перед ней вряд ли достиг своего совершеннолетия — у него ясные пытливые глаза и по-детски округлые черты лица, светлые волнистые волосы. Как у ангела, сошедшего с древних фресок людей. — Я наблюдала за тобой, — с этой фразы начинается её охота. Он не верит, что, такая как она, заинтересовалась им, но алкоголь в крови заглушил страх. — И что же ты увидела? — говорит он дерзко, а она ловит каждое движение его пухлых надменных губ. — Что ты напиваешься. Есть для этого повод? — она опирается на стойку и замечает, как его взгляд проходится по линии её груди, талии и бёдер. — Да, чёрт возьми! Я сегодня подписал контракт в «Девлон Индастриз», я теперь один из технических дизайнеров. Это стоит того, чтобы спустить всю свою стипендию на выпивку и красивых девушек! — Находишь меня красивой? — Моринт смотрит в глаза, он решается идти до конца: — Ты восхитительна. — Ты раньше встречался с азари? — она понимает, что вся эта напускная бравада не более чем «Кузнечик», прыгающий в его голове. — Нет. А это мешает? Он её. — Если хочешь, мы можем пойти ко мне и посмотреть, насколько это мешает. Она сидит. Ловит каждое движение попавшегося в сети птенца, только он ещё этого не понимает. Он обходит её очередное временное убежище, пока на Иллиум не явится Юстициар, рассматривает обстановку. Сколько же ему лет, во сколько раз она его старше, в двадцать? Всё это повторялось по тысячи раз разыгрываемому сценарию, это стало её почерком; возможно, стоит его поменять, но как тогда Самара узнает, что это именно она? — Подойди. Он отрывается от разглядывания голографической карты систем азари на стене, и нерешительно ступает к ней, она чувствует его страх. Он садится рядом и Моринт опускается ему на колени, слышит участившееся сердцебиение. В этом нет необходимости, но ей хочется развратить эту невинность, оправдать имя настоящего демона. Моринт дёргает замок костюма, впитывает в себя алчущий восторг её птички. Он откидывается на подушки, словно не верит в происходящее. Люди хотя бы подобны азари — мягкие, пропорциональные их телам. Она знает, что с ними делать. Рука скользит вниз, к единственно схожему твёрдому месту у мужчин любой расы, и освобождает его от одежды. Обтягивающий костюм имеет много отверстий и замков, она плавно опускается на его член, выбивая из лёгких сдавленный выдох. Дрожь прокатывается по телу, когда она начинает движения вверх-вниз. Как бы он не сорвался раньше. Моринт останавливается и её жертву охватывает паника: — Что-то не так? — расширяются его зрачки. — Всё так, — она наклоняется ближе, касаясь его губ, срывает поцелуй, чувствуя толчки внутри себя. Он берёт её за талию, направляя её вниз, Моринт позволяет себе помогать, пусть он так думает. Пусть считает, что это он закадрил азари, мечтает, что завтра будет хвастаться друзьям, как переспал с ней. Он стал бы талантливейшим дизайнером в «Девлон Индастриз», богатым, красивым и влиятельным человеком в компании. Он смог бы снимать таких как она, десятками, сотнями... Нет, таких как она он бы больше не нашёл. — Всё так, — повторяет она, беря его лицо в руки. Жаждущее, открытое, юное, искажённое истомой страсти. — Посмотри на меня. Она видит в его зрачках отражение зияющих дыр на месте её глазниц, в них — Вселенная. — Всё так, как ты хочешь, — стонет она, в такт движениям, и произносит заклинание: — Расслабься. Обними Вечность.