Потянулся

Пит всегда считал школу бесполезной. Абсолютно во всём. И полагал, что в дальнейшей жизни она ему не понадобится. Да. Как ни странно, он думал над тем, что будет делать в дальнейшем, и об этом ему приходилось каждый раз напоминать всем. И всех в свою очередь это весьма удивляло. Глядя на него, пессимистичного по сути своей, раздражительного коротышку-подростка, никто не верил, что у него вообще есть какие-то планы на будущее. Пита мало привлекала перспектива работать и зарабатывать. Но в противном случае ему придётся провести всю оставшуюся жизнь в компании своих чрезвычайно оптимистичных родителей. А с этим он уж точно не мог смириться. Поэтому сейчас, к собственному сожалению, он сидел здесь, на скрипящем стуле за деревянной партой, поверхность которой была изрисована карандашными членами, а дно равномерно обклеено цветными комочками жевательной резинки. Он также не помнил, почему решил притащить Генриетту с собой в школу. Сначала он подумал, что побыть в компании человека, на которого он не смотрел бы, как на дерьмо, ему не повредит. Майкл не в счёт, так как сейчас он, вероятно, болел. Но уже пять минут спустя Пит понял, что с превеликим удовольствием пошёл бы сталкиваться лицом к лицу с реалиями школы в одиночку, нежели выслушивать нытьё девушки. Причём, в отношении тех вещей, о которых он в тайне молил её не распространяться. Её черные губы раскрылись, выпуская наружу стон раздражения. Рука поднялась ко рту, чтобы воткнуть в него сигарету. Пальцы остались ни с чем. Девушка простонала ещё раз. — Ненавижу школу, — пробормотала она, обращаясь к Питу. Тот сидел на одну парту позади неё и в данный момент, откинувшись на стуле, подпирал его спинкой стену, чья чистота вызывала подозрительное сомнение. — Как же я её ненавижу… — В школе или ещё где… Без разницы. Я везде ненавижу бывать. — М-м-м, — поразмыслив над этим, девушка пожала плечами и уклончиво ответила. — В таком случае, если везде такой отстой, я бы предпочла быть нигде. — Да уж, — Пит отбросил со лба чёлку и вздохнул. — Действительно. Наступившее молчание стало самой приятной частью их разговора. Однако оба знали: если уж Генриетте что-то пришло на ум, то она доведёт дело до конца, а Пита — до белого каления. Он невесело подозревал, что Генриетте всерьёз нравилось над ним подтрунивать. Вот и сейчас она метнула свой пристальный взгляд на долговязого, тощего мальчишку, который сидел на два ряда позади Пита. — Маковски, — протянула она, насмешливо сузив глаза, привлекая к себе его внимание. — Э… Что? — Ты урод. Боязнь перед девушкой, которую испытывал вампир, вмиг сменилась раздражением. — Отъебись, Генриетта. — Тебя мама разве не учила? Ругаться могут только взрослые, — она невозмутимо отвернулась. Пит и Майк одновременно закатили глаза. — Чем он тебе так нравится? Он же просто воплощение конформизма. Пит яростно глянул на девушку. — Ты не могла бы потише? Не хватало ещё, чтобы все узнали... — Да ты сам конформист, ты знаешь об этом? — Генриетта, Ктулху ради… Теперь настало время девушки прожигать взглядом Пита. — Я тебе говорила, что я думаю по этому поводу. — Да ты же боготворила его ещё два года после того, как мы все перестали. А теперь с правды бесишься. Руки Генриетты нащупали в воздухе невидимую шею и сцепились на ней так, будто собирались свернуть. — Я тебе клянусь… — Ты влюбилась в него. Так же, как и в того несчастного позера, Дэмиена. Пит произнёс это с невозмутимым бесстрастием. По крайней мере, всем остальным вокруг так показалось. Но Генриетта знала друга уже много лет. И она заметила, как в глазах юноши засияла победная самодовольная ухмылка. — Сволочь, — её собственные тёмно-карие глаза сделались ещё темнее. Пит подумал про себя, что этот спор он выиграл. По крайней мере, ему так показалось. Лишь спустя какое-то время он заметил: девушка смотрела на него не отрываясь всё то время, пока он наблюдал за Майком. Пит тут же переключил своё внимание на неё. — Что, блин? Будто бы ты так не делаешь. — Всё понятно, — произнесла она обманчиво спокойным тоном, вновь поворачиваясь. — Я не виню тебя. Маковски привлекателен в этом своём тупом вампирском смысле. Сказать наверняка, блефует она или нет, Пит не мог. Но решил всё же не спрашивать и попросту продолжил пожирать глазами долговязого. В любой другой ситуации Генриетта, глядя на это зрелище, наверняка улыбнулась бы. Но сейчас ей было не до этого; она начала постукивать по парте подушечками пальцев. Её тетрадка, рукой сметённая со стола на пол, осталась без внимания. Протяжное мычание, донёсшееся со стороны девушки, вновь стало источником внимания сузившихся, подведённым черным глаз её друга. — Ну что ещё, Генриетта? — Он зевает. Смотри. Спорим, он потянется? Пит медленно моргнул. — Эм-м… Ну и что? Она улыбнулась, отрывисто и быстро. — Ты ничего не знаешь о мужских привычках. — Я знаю. Они могут три дня подряд носить футболки с отстойными группами и с ног до головы поливать себя долбанным Аксом, — Пит с секунду разглядывал Майка, потом посмотрел на Генриетту. — И я знаю, что он так не делает. К улыбке Генриетты на насколько секунд примешалось раздражение. — Как скажешь. Я всё равно за милю чую его сраный дезодорант. — Это не Акс. Это что-то другое. — Ты помешанный. — Так что с того, что он потянется? — Пит вновь отбросил со лба чёлку и уставился в потолок, притворяясь, будто ему совсем не интересно. — Просто смотри, дубина. Смотри, какой он миленький, — она изо всех сил старалась не загоготать от собственных слов, но план сработал: Пит прочно уцепился взглядом за вампирского мальчишку. Майк не удосужился прикрыть рот ладонью. Он поднял руки над головой, растягиваясь, и Пит начал смотреть особенно внимательно, когда рубашка подростка чуть задралась, а пальцы зарылись в волосы. Гот уловил лёгкий стон удовольствия, а ещё заметил внезапно оголившуюся полоску внизу живота, а с ней и дорожку тёмно-русых волос, которая тут же исчезла под тканью джинсов. Генриетта облокотилась на парту позади себя. — Эй, Майк, — протянула она, заставив Пита резко, до хруста в рёбрах, развернуться и начать прожигать взглядом дыру в классной доске. — Опусти футболку. Никто кроме Пита не желает смотреть на твой лобок. Лоб гота с громким стуком впечатался в поверхность парты, всё лицо Майка залила краска, и, помимо всего прочего, Эрик Картман начал противно хохотать. Генриетта успела показать тому средний палец, прежде чем прозвенел звонок. Дети вывалили наружу, а Пит решил остаться и подумать над тем, где же он ошибся, когда расставлял приоритеты в жизни. И хотя методы Генриетты были весьма жестокими, сейчас она ясно видела, что вампир, закусив губу, мялся в дверном проёме, не спеша уходить. Похоже, приём сработал и теперь на славу послужит её другу. И Пит, конечно же, потом станет отрицать всю заслугу девушки. На выходе она похлопала Майка по плечу. От такого жеста вампир весь съёжился, но тем не менее робко улыбнулся в ответ. В общем и целом, Генриетта справилась нормально. И в одном была точно уверенна: больше никогда в жизни она не позволит другу отговорить её пропускать занятия в школе. Он напомнил ей и заставил скучать по тем временам, когда она встречалась с Дэмиеном, о чём Пит не знал. Но делать этого уж точно не следовало. Категорически не следовало. Потому как Генриетта никогда не упускала возможности отомстить кому-то сполна.