Прятки

- Что ты хочешь от меня? - Я хочу поиграть с тобой... В прятки. Я недоверчиво прищуриваюсь, бросая взгляд на него. - Но я не хочу с тобой играть. - Боюсь, у тебя нет выбора. Я резко откинулся вперед, в сидячее положение, тяжело дыша сквозь приоткрытый рот. По моему лбу скатилась капля пота. Сон постепенно уходил и уступал место реальности. Этот кошмар не дает мне покоя, но самое ужасное, что этот кошмар уже происходил со мной на яву. И я, даже в свои 33 года, жутко боюсь, что он вернется снова и все же осуществит свою давнюю затею - игру в прятки со мной. Один раз я сбежал, сумел освободиться от его плена, уговорив родителей как можно быстрее переехать в другой город, но второго шанса у меня уже не будет; мне так не повезет. А если его задумка осуществится, и мне придется прятаться от него, то последствия этой игры в случае проигрыша будут намного серьезнее и ужаснее, чем в простой детской игре: мне не придется никого искать или быть "ляпой"; то, через что мне придется пройти, я не смог бы пожелать даже своему худшему врагу. Это он мне пообещал. Я откинул длинную челку назад и утер пот со лба. Мне уже до тошноты надоели эти кошмары и постоянный страх, который я испытываю ночью и при пробуждении. Пора принимать меры. *** - Меня зовут Томми Джо, мне 33 года. Меня постоянно мучает ночной кошмар из моего детства, я боюсь, что он обернется явью. Что мне делать? Психолог оторвала взгляд от бумаг, которые до этого с преувеличенным интересом рассматривала, и скептически посмотрела на меня. Я нервно затеребил кожаный браслет у себя на руке. Да, это звучит глупо, но она же психолог, она должна мне помочь. Я оторвал взгляд от пола и посмотрел женщине в глаза, в которых явно читалось недоумение и даже недоверие. Она отложила свои бумаги в сторону, достала маленькую бумажку, взяла ручку и начала что-то строчить. - Довольно странный вид страха в Вашем возрасте. Пропейте курсом вот эти таблетки, - женщина протянула руку с листком ко мне. - Я уверена, Вам станет лучше. Жаль, но она ошиблась, и лучше мне не стало. *** Еще несколько ночей я провел в постоянном страхе, навеянном кошмарами детства. Всякий раз после пробуждения я судорожно хватался за таблетки, прописанные доктором, но они не помогали. Я начал становится параноиком: я будто чувствовал на себе его взгляд. В такие моменты я не мог пошевелиться, меня будто сковывали невидимые цепи. Каждая клеточка моего тела, кажется, была пропитана испугом. И этот самый испуг полностью контролировал меня, держал на поводке. Друзья и родные волновались за меня, но я решил ничего не говорить. Только я могу разобраться в моих с ним проблемах. *** Дальше стало хуже. Ко мне прокралось убеждение, что он обязательно придет, и случится это очень даже скоро. Временами мне казалось, что я вижу его силуэт, и мне хотелось упасть в обморок от страха, лишь не видеть и не слышать ничего вокруг себя. Я хотел, чтобы это поскорее закончилось. *** Он не заставил себя долго ждать. Было около одиннадцати вечера, но я только-только начал готовить себя ужин. Еще с утра я почувствовал, что что-то не так, и задержался в нашем с группой арендованном гараже для репетиций. Я несколько часов бесцельно перебирал струны гитары, расстраивал и настраивал ее снова и снова, даже умудрился порезать пальцы об особенно тонкие струны. Но с наступлением темноты оставаться одному в гараже, окруженным небольшой рощей, было еще страшнее, так что мне пришлось вернуться в свою квартиру, которая насквозь пропиталась запахом страха и ужаса. Руки предательски задрожали, когда я услышал какой-то шорох из спальни, и нож дернулся, оставив порез на моем пальце. Я тихо выругался, будто мог нарушить чей-то покой, и быстро слизал кровь, крепче зажав нож в своей руке. Я продолжил резать огурец для салата. Мне даже не особо хотелось есть, я просто пытался оттянуть время сна. Я пытался сосредоточить свое внимание на ночном выпуске новостей, которые как раз начались, но у меня не получалось. Все мое внимание было акцентировано на посторонних звуках, которых, возможно, даже не было. Я чувствовал, что он рядом. Я чувствовал, что он сейчас придет, чтобы поставить мне условия на игру. Он не упустит своего шанса. Я не ошибся. Я почти закончил резать огурец, как услышал, что входная дверь со скрипом открылась, хотя я точно закрывал ее. Я отложил овощ подальше от себя, но кухонного ножа из руки не выпустил. Я прислушался; он ходил почти беззвучно, будто кошка, только старые половицы чуть поскрипывали под его весом. Я задержал дыхание. Он слишком близко. Осталось всего несколько шагов. Он заходит в дверной проем. Точно такой же, каким я его помню с детства. Высокий, иссиня-черные волосы, весь в черном, до ужаса бледный. Голубые глаза быстро оббегают комнату и останавливаются на мне. - Привет, Томми Джо. Вот мы и снова встретились. Он бросает взгляд на мою руку, в которой был крепко зажат нож. Я очень боюсь его, но с вызовом смотрю ему прямо в глаза. - Адам, - тихо произносит он. - Меня зовут Адам. Не отрываю взгляд. Его имя мне ничего не дает. Я знаю, что не могу пожаловаться в полицию. Адам не человек. Он - кошмар, который преследует меня около двадцати лет. - Что ты хочешь? - бросаю я с вызовом в голосе. - Играть в прятки? Адам нарочито медленно кивнул: - Больше ты не сбежишь от меня. Тебе придется играть по моим условиям. - Валяй, - небрежно кинул я. - Говори свои дурацкие правила. Сердце билось чаще. Только бы не выдать страх, нужно держаться сильным. Но по спине предательски прошел рой мурашек. - Правила просты, - Адам задумчиво посмотрел на потолок. - У тебя есть двадцать минут и весь Лос-Анджелес в распоряжении. Выбегай, прячься. Если я не найду тебя за эти двадцать минут, значит ты выиграл. Если найду, то ты все сам потом узнаешь. Я бы на твоем месте хоть немного подумал о своей заднице и испугался, потому что ты играешь со мной, а не с ребенком. Я прилагал большие усилия, чтобы не закричать. Адам будто питался страхом своих жертв, и от этого у меня затряслись коленки. Нужно бежать. Вроде всего-то: продержаться двадцать минут. - И еще, - добавил Адам, - оставь нож на столе. Пришлось повиноваться. Я нехотя положил нож на стол. - У тебя минута, чтобы убежать. Раз, два, три... Начинаем. Адам отошел в угол комнаты, а я сорвался с места. Раз, два, три... Дрожащими руками я открыл дверь я вылетел на лестничный проем. Я распахнул дверь подъезда, вылетая из дома так, как раньше никогда в жизни не бегал. Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать... Улицы сменяют друг друга. Я несусь, не различая дороги. Только бы успеть. Двадцать три, двадцать четыре, двадцать пять... Я начинаю смотреть по сторонам. Подъезды, подвалы, склады... Все это не то. Адам легко найдет меня. Я продолжаю бежать дальше, отсчитывая секунды. Сорок один, сорок два, сорок три... Мне осталось совсем немного. Еще несколько секунд и, если я не спрячусь, все закончится. Адам выиграет. Но я не могу позволить этому случиться и упрямо продолжаю бежать вперед, озираясь по сторонам. Пятьдесят два, пятьдесят три, пятьдесят четыре... Время на исходе. Ноги устали, начали подкашиваться, дыхание сбилось, из горла начали вырываться хрипы. Какой-то раздолбанный сарай. Это не самое надежное место для спасения своей жизни, но другого варианта у меня просто не осталось. Я влетел внутрь, пытаясь прикрыть жалобно скрипящую дверь, в которой явно не доставало большого количества досок. Я забился в самый дальний угол; тьма поглотила меня. Пятьдесят девять, шестьдесят... Минута прошла. Удары сердца участились в несколько раз. Страх окутал меня. Я не знал, на что способен Адам. Может, он через несколько секунд уже появится здесь. Черт, надо было рискнуть и бежать дальше! В этом раздолбанном сарае он меня сразу найдет. У меня дрожали руки, мурашки покрыли все тело. Я боялся дышать: он может услышать. Я пытался считать секунды, но быстро сбился. Какая разница, сколько мне осталось, я в любом случае проиграю. Я закрыл глаза и зажмурился. Не хочу ничего видеть. И слышать тоже не хочу. Я бы закрыл уши руками, но боюсь пошевелиться. В груди еще теплится надежда на мое спасение. Казалось, что прошло уже много часов, но Адам так и не появился. Стук сердца отказывался приходить в норму; еще немного, и я сам умру от сердечного приступа. Я решил открыть глаза. Раздолбанная дверь в не менее раздолбанный сарай была приоткрыта, а за ней стоял чей-то силуэт. Все. Вот теперь мне точно конец. Я увидел, как Адам полностью распахнул дверь и медленно приблизился ко мне. Я не мог поднять на него глаза. Страх раздирал меня изнутри, поглотил меня всего, заковал в свои цепкие и холодные руки. Адам поднял моя безвольную голову вверх, придерживая меня за подбородок. У него такие красивые глаза. Голубые. Они будто излучают свет, заставляют верить ему. Уверяют, что их обладатель вовсе не плохой, в как раз наоборот. Очень прискорбно, что Адам на самом деле не такой. - Поздравляю, - тихо прошептал он. - Прошло уже более часа. Ты выиграл. Я ему не верю. Он врет. Я - его жертва, а такие, как он, свои жертву не отпускают. Он наклонился ближе и вовлек меня в поцелуй. Я не хотел отвечать, просто позволял его языку делать все, что его обладатель пожелает. Но я почувствовал тепло его тела; его губы были слишком мягкими и манящими, а язык слишком развратным. Я покорно раскрыл рот, пропуская его глубже и начал лениво отвечать. Адам отстранился первым. Он посмотрел на меня, будто запоминая, смазано чмокнул в щеку и ушел. Адама я больше никогда не видел.