Нежно-фиолетовые цветы

- Я не хочу туда идти, Арата, - противилась Вакамия из последних сил, которых как всегда было ещё более чем просто достаточно не только на глупые споры, но и на многое другое. И об этом было известно не только ей одной. Но он тоже был довольно настойчивым молодым человеком, о чём трудно было судить по его сдержанному и внимательному внешнему виду. Это и обманывало, заставляя думать, что победа всегда будет лёгкой. Только на ней это уже давно не работало. Примерно, с самой первой их встречи. - Но ты же хочешь сыграть со мной в Каруту? - это было только началом череды уговоров. - Мы и дома можем это сделать. У тебя, у меня... - Шинобу, прекрати. У тебя или у меня всё закончится одинаково. - А ты против? - она почти что обожгла его взглядом своих томных синих глаз. - Прекрати, - на этот раз прозвучало тише и заставило застыть на месте. Он мог этим с ней заниматься, но разговаривать и сносить намёки было пока что довольно тяжело. А она пользовалась этим всякий раз как хотела добиться своего. Но они на самом деле давно уже никуда не ходили поиграть в Каруту. Конечно, не свет клином на этой игре сошёлся. Только кое-кто тут был действующей королевой Каруты, и ещё один человек мастером. Им необходимо было практиковаться дальше, а дома всё заканчивалось действительно одним и тем же, пусть и в разных местах. Ватае было за это стыдно по полной программе, воспитание хорошего мальчика мешало. Но ничего с этим поделать не мог, ведь эта девушка занимала практически все его мысли, сводя с ума. Даже Карута не могла быть чем-то отдельным без своей королевы. И теперь он рефлекторно искал на карточках со стихами те места, которых могли коснуться её пальцы. Шинобу заметила его замешательство и открыла окно. Девушка сделала это лишь для того, чтобы отвернуться от него. Если и дальше продолжать смотреть в это лицо, наполненное искренней невинностью, то можно сдаваться на милость мастеру. Так можно начать и в Каруту ему проигрывать. Достаточно уже всех этих поражений, когда ему хочется того или этого, а потом он просто смотрит на неё и говорит: - Тебе же понравилось, Шинобу? И что ей отвечать? Конечно, ей всё понравилось. По сути это всё было интересно и весело, потому что он всегда был рядом. Улыбался, целовал, крепко сжимал её ладонь и был только её. - Таичи придёт, я давно не видел его, - Арата знал, что этим тут никого не разжалобишь, просто надо говорить, иначе она будет упрямо молчать. А этим его можно замучить до смерти. Кто угодно может быть немой рыбой в его присутствии, ему на это всё равно. Но если замолкает она, почему-то словно ушам больно становится. - Шинобу, сколько мне ещё уговаривать тебя? И закрой окно, холод жуткий, - его кожа резко среагировала на контрасты в температуре воздуха. А вроде как разгар лета. - Ты простынешь. - Я не хочу туда идти, - её спина доказывала всю полноту уверенности в каждом слове. - Шинобу..., Ши..., ну ладно, - и в этих словах всё ещё могло быть то, что иногда пугало её, потому что после них он мог отвернуться и уйти. Такого ещё не происходило. С ним не происходило. А с другими частенько получалось именно так. После такого становилось по-настоящему холодно. - Арата... Она не успела договорить, потому что его рука уверенно сильно схватила её за предплечье. Парень развернул свою упрямую любимую к себе и нежно припал к её губам, которые только что испуганно произнесли его имя. «Почему испугалась? Я же никуда не уйду. Не смогу уже». *** Шинобу гордо помогала тащить громадный и очень пыльный татами. Её лицо всё ещё выражало лёгкое недовольство, но этого было гораздо меньше чем утром. Можно было сказать, что в её строгих чертах даже доброжелательность проглядывалась. «А ведь это было... волшебное утро», - подумал Арата, заглядывая в её мерцающие холодом глаза. Только не ледяную воду видел он в них, а только серебрящиеся при луне сине-сиреневые цветы. Ничто не могло быть для него прекраснее на свете, чем эти чудесные глаза, в который было такое море спокойствия и тишины. То, что необходимо ему, чтобы забыться и уйти от всего. И ещё ему безумно нравился её запах, который так осторожно оседал на его футболках, простынях, полотенцах и самом пространстве, где она была. Только бы не захлебнуться этим всем, чтобы можно было продолжать смотреть в её глаза и чувствовать, как её рука бережно и нежно держит его сильные пальцы. Чихая крутилась с карточками, раскладывая наборы для играющих пар, пытаясь краем глаза следить за тем, что делает королева Каруты. Ей очень хотелось сыграть и с Ватаей, и с Вакамией. Но это было невозможно осуществить одновременно, поэтому приходилось дальше скакать в своих желаниях и мечтах, не имея шанса на успех в своём выборе. Затем поступило предложение, что она составит пару Таичи. И тут же Нишида подоспел, предлагая свои услуги им обоим. А в итоге пошёл он играть с Машимой. Пока Аясэ металась из стороны в сторону, на выбор ей остался лишь Знайка, потому что Канадэ решила быть чтецом. - Шинобу-чан такая спокойная, - заметила Канадэ, перемешивая карточки со стихами в коробке. Её взгляд мелькнул по лицу перевозбуждённой от собственной искренней жадности Чихаи. Там всё было как всегда, значит она в полном порядке. Сегодня будет интересная игра. - Они с Ватаей как ледяные, - отреагировал Знайка, раскладывая свои карточки, стараясь не ошибиться в выбранном порядке. В его голове прокручивались от начала и до конца сразу две стратегии, предстояло выбрать одну из них или же изобрести гибрид. Этим он и занялся, полагаясь на последние многосложные стихи. Анализ предыдущих партий немного расстраивал. У Аясэ практически не осталось слабых мест. Придётся попотеть. Просто так сдаваться тут никто не собирался. И не важно, класс «А» перед ним, или ещё что покруче. «Я же всё слышу, - подумала Вакамия, скашивая в сторону говорящих глаза. - Ну и ладно», - ей взгляд снова устремился к карточкам, разложенным ровными рядками по углам их игрового поля. От Ватаи не ускользнуло то, что Шинобу на что-то коротко отвлеклась. Он переживал, что ей будет здесь не слишком уютно, потому что эти люди не были её друзьями, а у некоторых случались приступы дрожания, когда королева Каруты смотрела в их сторону. Конечно, они все знали её как непобедимого игрока, холодную и жестокую Королеву. Поэтому удивлениям не было конца, когда они вместе вошли в этот зал. А Чихая от безумия опять потянула Ватаю за футболку и успешно заставила плюхнуться его пятой точкой на пол. Ещё немного и Аясэ снова начала бы лить слёзы от собственных эмоций. Хорошо, хоть Вакамию не стала как-то трогать, ограничилась лишь восторгами по поводу чудненькой футболки. Впрочем, восторги были с обеих сторон. Арата поначалу думал, что он тоже в таком же положении, что и Шинобу, по той причине, что здесь у него из друзей были только Таичи и Чихая. Но даже они застыли в какой-то прострации, когда увидели Вакамию Шинобу. И вроде ничего она не делала, просто вошла в комнату. Поздоровалась со всеми как всегда, удивила пару жителей планеты Земля выбором своей чудной футболки со снеговиком на этот день. Но кто бы удивлялся, у самих-то их бывших капитан не в менее странном наряде с этим страшным медведем. К снеговикам Ватая уже как-то привык, даже запомнил, что кое-кто берёт махровый полотенчик с этим страшилой на турниры вовсе не для того, что пот утирать, а для собственной радости и полноты комплекта: сумочка, маечка, бутылка для воды и прочее, и прочее. Его это лишь умиляло, чему способствовало полное непонимание этих странных ценностей. Канадэ дождалась того момента, когда закончится время на запоминание карточек. Девушка уверенно набрала полные лёгкие воздуха и с лёгким нажимом на верхнюю часть голосовых связок стала читать вступительный стих, старательно выдерживая ритм и расставляя паузы в нужных местах. Ей это удавалось легче и легче, потому что она довольно часто практиковалась, мечтая однажды сдать экзамен на чтеца. У неё были все шансы для этого, а знания японского и истории помогали делать каждый слог уникальным и незабываемым, что было особенно ценно для тех, кто внимательно слушал. Арата знал, что именно такое чтение порой отвлекает Шинобу, потому что в нём слишком много информации. Она всё же воспринимала стихи на карточках немного иначе, чем все, кто был в этой комнате. Он чувствовал эту связь между её тонкими пальцами и бумагой особенно сильно, потому что ему казалось, что он чувствует саму девушку, чуть ли не каждый взмах её ресниц и короткие, едва различимые вздохи. Иначе бы никогда бы не реагировал на это, не вздрагивал, заставляя самого себя вздыхать, от любых изменений в ней, будь то движение тела, волос, более глубокий вздох или что ещё. Мастер знал свою королеву, потому что словно связал себя с ней, осложняя ей путь к победе в любой игре, в которую они играли вместе. Но и самому было довольно сложно, ведь хотелось дотронуться до неё, а не до края картона. Но никто тут больше не был в курсе этого, думая и гадая, как удалось Ватае затащить королеву Каруты на дружескую встречу любителей древней игры. Никому и в голову не могло прийти, что между этими двумя существует вообще что-то ещё кроме Каруты. Возможно, потому что здесь все сначала объединяло исключительно это, а всё остальное было лишь после. А может потому, что эти двое не часто показывались на публике и давали о себе знать. Что-то вроде: «тренируется, как всегда». Так просто можно рассказать о жизни другого человека, объяснив этим всё и ничего. Канадэ окинула привычным взглядом Чихаю и Таичи. Между ними была дружба, вроде как чистая симпатия и Карута. Подобное Оое ожидала увидеть намного меньше чем это всё, взглянув на неприступную королеву и нового мастера любимой игры. Но что-то в них было совсем иное, путь и держались строго и холодно друг с другом, внимательно изучая поле противника и вслушиваясь в первые слоги, слетавшие лёгким дуновение с губ чтеца. Они всё равно словно были отдельно, но линии их аур вились кругом, охватывая всех, заставляя следить за ними и даже дрожать от того, как рвётся воздух от точности их движений. Все играли в Каруту с ними, а не со своими противниками. Это осложняло. Чихая поджимала нижнюю губу, стараясь сосредоточиться. Но никак не получалось, потому что её раздирало огромное желание вскочить с места и почти что нависнуть над этими двумя в конце ряда, что почти беззвучно выбивали карточки друг у друга. Аясэ прикладывала усилия, чтобы слышать их дыхание, чтобы изучить их до мельчайшей детали прямо здесь и сейчас. За это девушка расплатилась несколькими карточками, удивив Знайку почти что до потери очков. - Соберись, Чихая-чан, - попросил он скромно, наклоняясь над игровым полем. Ему совсем не хотелось побежать лишь потому, что у кого-то любопытные глаза и манеры хапуги. Опять хотела и поиграть, и посмотреть, и карточкой прикинуться. - Ой, извини, - Аясэ с натугой и решительностью отогнала свои мысли прочь и попыталась прожечь дырку взглядом в татами. Слог, хлопок, удар, шум ветра. Тонкая карточка с зелёным кантом легко, но стремительно вылетела из-под пальцев Шинобу. Арата внимательно посмотрел на то, как девушка почти вспорхнула со своего места и устремилась за своей победой. «Серьёзна, как всегда», - он чисто автоматически улыбнулся, встретившись с ней взглядом. - Извиняюсь, - послышалось рядом. Таичи встал со своего места и внимательно оглядел поле сверху. Парень несколько секунд изучал оставшиеся стихи, вспоминая те, которые уже вышли. Он измерил все возможные варианты, которые позволили бы ему выбить предполагаемые карточки, и сел на место, ещё раз извинившись. Лёгкая пауза заставила всех пошевелиться и выйти из странного водяного транса, в котором тонули звуки, а уши закладывало тишиной, после которой всё начинало противно звенеть в самом мозгу. Канадэ снова набрала большую порцию воздуха и с мерной натугой стала читать, раскрашивая слова полупрозрачными оттенками осени: - О дороги моей любви, плыву не знаю куда... Чихая сосредоточенно вслушивалась, воспринимая движение воздуха за ветер в лесу, бегущий среди шерсти пугливых животных. Её тело постепенно входило в ритм созвучия гласных. Она была готова выбивать, накладывая свою руку прямо на ветряной порыв. Сегодня было сложнее дышать и сливаться с картинами, расцветающими прямо за её спиной, нависающие кронами деревьев над её головой. Но этот миг нельзя было упустить. Один слог, удар, взмах. Что-то маленькое стремительно пролетело над головами. Арата быстро поднялся со своего места и прошёл за своей карточкой. Шинобу слегка поджала губы и напряжённо посмотрела перед собой. «Извините, что отдала вас, - девушка на секунду закрыла глаза, ощущая дикую жару и её тяжёлую липкость на своей коже. Будто пекло лизало спину, затылок и шею. Настойчиво, пробираясь до самых костей. И все окна были плотно закрыты. Казалось, что их стёкла стали белее, а потому не видно было зелени за ними. - Я отыграю вас у него». Подобное ей приходилось говорить всё чаще и чаще, а слова наполнялись почти что ревностью, потому что она знала, что она любит Каруту, и он любит Каруту, а ещё Карута любит их обоих, будто пытаясь каждый раз выбрать между ними. Мучительно ли это? Радостно ли? Кто знает, к чему может привести бурная фантазия. «Радуется ли бог Каруты тому, что мы вместе?» - Арата улыбнулся своим странным мыслям, возвращаясь на своё место. Он прошёл мимо сосредоточенных фигур, чувствуя, как жар валит не только с улицы через закрытые окна, но и от каждого из них. А это добавляет нагрузки не только на игроков, но и на чтеца, которая невольно смахнула выступивший пот с лица. «Как же жарко, - Ваками ещё раз закрыла глаза, понимая, что всё немного плывёт перед ними, а под густой чёлкой просто парник, из которого сейчас готово ведро пота вылиться. - Плохо. Мне плохо», - ей показалось, что она как всегда капризничает, поэтому сильнее поджала губы и напряглась, пытаясь сосредоточиться на том, что сейчас находится прямо перед ней. Доиграют и выйдет подышать. А сейчас надо отобрать у него свои карточки. - Шинобу? - в толстой и раскалённой тишине позвал Арата во второй раз, упорно прорезая жгучий воздушный заслон между ними. - Шинобу? Ты в порядке? Девушка ощутила как его рука с полотенцем уверенно вытирает пот с её лица. А другая откидывает волосы назад. Но толку в этом было мало. «Когда оказался сзади?» - удивлялась она, потихоньку приходя в себя. - Всё в порядке, что ты, - обычным тоном игривости произнести не удалось. Но кроме его и её голоса больше никаких других не было, потому что все в глубоком поражённом молчании установились на королеву и мастера Каруты. - Нам надо проветрить помещение, - Арата будто не слышал её или же пытался привести всё застывшее хоть в какое-то движение. Они слишком настойчиво смотрели. Ничего же не произошло такого, чтобы так сверлить взглядом. - Мы прерываем нашу игру. - А, да, - спохватился Таичи, вскакивая с места. - Может, выведем Вакамию-чан на свежий воздух? - Со мной всё нормально, я могу сама, - Шинобу уверенно отказалась от какой-либо помощи и вышла в распахнутые двери, ведущие в небольшой сад. Из-за жары в нём намного сильнее и ярче пахло цветами. Чихая некоторое время не могла понять, что происходит, потому что девушка снова с головой ушла в партию, игнорируя то, что Знайка проигрывал ей по полной программе. Зато ей удалось остановить себя от разрывания своих мыслей на несколько частей из-за собственных необъятных желаний. Аясэ проводила взглядом стройную фигуру королевы, которая неспешно шла по каменной дорожке в тень большого дерева. Там было больше высокой травы, что помогало ей дышать и скрываться от любопытных взглядов. Чихая моргнула и в следующий миг увидела, как за Вакамией спешно удаляется из зала мастер Каруты. Канадэ осторожно тронула плечо Аясэ. Та аж дёрнулась от неожиданности, но тут же приготовилась слушать о стихах и поэзии. А может что-то о японском языке. Надо было лучше учиться в школе, чтобы хоть как-то эту тему поддерживать. Но можно было и просто молчать, Оое сама всё расскажет и покажет. - Кажется, что все стихи о любви написаны весной, потому что именно тогда она зацветает вместе с цветами сакуры, озаряясь нежным розовым цветом. Но я думаю, что между ними уже давно даже не знойное лето, а красная, алая, багряная, спелая осень. Будто бы с порывом ветра, принесённым словами Оое, Чихая вскочила с места и почти что понеслась за этими двумя, но что-то остановило её на самом пороге к выходу. Она ощутила пальцами ног границу, что отделяла этот дом от мира, в котором должно было быть лето, но под тем огромным деревом благоухала мудрая осень, усмиряющая, умиротворяющая, спокойная и нежная. - Аясэ, тебе принести воды? - голос Таичи был заботлив и настойчив. Но она не сразу услышала его, давая зрению сделать своё дело. Арата нежно прижимал к себе Шинобу, лаская её волосы своими сильными пальцами. Он будто укачивал подступившую к её телу дурноту, жалея и любя. На его губах застывали капли скромности, которые не позволяли ему целовать её губы со всей той жадностью, с которой хотелось это сделать. Но этих коротких прикосновений тоже было достаточно, чтобы понять то, что между ними происходит. - И как это... случилось? - Чихая удивлённо, но отчасти требовательно смотрела на остальных, будто они могли ей ответить. Возможно, им как и ей тоже было сложно подобрать слова. - Что случилось? - Таичи не понял сути вопроса, потому что не видел того, что видела его подруга. Девушка тряхнула головой: - Ничего, всё в порядке. Просто очень жарко. Жаль, что Шинобу-чан стало плохо. - Не переживай, с ней же Арата, - парень почему-то ласково улыбался. «Так он всё знал?» - не понимала происходящего Чихая, но вслух вопрос свой не озвучила. Она спросила это всё позже, потому что слишком прямолинейна. Почему-то снова захотелось плакать. Не смогла сдержаться. - О, Чихая-чан, что с тобой? - Канадэ заботливо приблизилась к своему бывшему капитану. - Ты так рада, что мы все снова вместе собрались? - девушка могла видеть в этих слезах только такую причину. Но по сути причины никакой не было. Просто неожиданно, ничего более. А может и немного больно. Совсем чуть-чуть. - Да, очень рада, - сказала почти что всю правду Аясэ. - Я думаю, что нам лучше поехать домой, - Арата будто вырос из-под земли перед очнувшимися зрителями. - Извините, - Шинобу было почти что стыдно за то, что её здоровье так внезапно подвело её. - Если ты хочешь, можешь остаться. Я доберусь без проблем. - Не говори ерунды. - Извини, - она мягко прижалась к нему, стыдливо сохраняя расстояние приличия. Но его рука настойчиво тянула к себе. *** - И так уже давно, Таичи? - Но мы тоже им ничего о нас не сказали... - Думаю, им это не будет интересно. Арата выглядит счастливым... Они будто на другом уровне, - для неё всё по-прежнему измерялось Карутой. С этим ничего нельзя было поделать, как ни старайся. - Скажи лучше «мире», Аясэ. Им пора уже под венец давно. «А ведь и верно», - Чихая посмотрела на небо и подумала о том, что ей от чего-то стало очень легко внутри. Может, она наконец отпустила всё это от себя. «Может теперь ты, перестанешь думать о нём?» - парень посмотрел куда-то вдаль, почему-то ощущая морскую прохладу, которой здесь и в помине не было. Но дышать сегодня стало легче. *** - Извини, - проговорила она сдержанно, но делая удлинение на середине слова. Её голос был понижен, что говорило о её глубоких размышлениях, съедавших её заживо. Арата крепко сжимал её руку, заставляя следовать за собой. Ему хотелось обнять её, прижать к себе, но так идти было бы не слишком удобно. - О чём ты? - он внимательно посмотрел на Шинобу, но та опустила голову, а поэтому кроме густой чёлки и нижней части лица не было ничего видно. А ему так хотелось взглянуть в её глаза, чтобы понять, плещется ли спокойствие в них, наливаясь перезвонами фиолетовых трав. - Из-за меня нам пришлось уйти раньше. А ты хотел увидеть своих друзей, - последнее слово вышло неловким и немного странным. Но прошлого презрения в нём было уже меньше. - Я хотел просто сыграть в Каруту с ними, - он вздохнул, останавливаясь. - Извини, - ещё тише сказала девушка, вставая перед ним. Арата тронул её подбородок и заставил смотреть на себя. Шинобу отводила взгляд, но всё же переборола себя и врезалась неожиданной смелостью в его лицо. Это было лёгкой молнией, что пробежала короткой дрожью по рукам и груди, заставляя сердце стучать быстрее. Сиреневые травы зашелестели громче, унося все звуки за собой. - Не за что. Всё равно, я бы играл только с тобой, - его губы нежно припали у её пухлым устам, нарушая излом чуть виноватых девичьих губ. - Шинобу... и что за глупости я говорю? Она непонимающе смотрела на него. - Карута, не Карута. Просто... я хочу проснуться следующим утром с тобой, - его руки заключали хрупкое тело в объятья. - И потом, и снова, и снова... Шинобу? Но королева молчала, понимая, что мастер хочет сказать ещё много всего, а потому пытается уложить это лишь в несколько слов. Наверное, ему трудно это даётся. Но в итоге же всегда справлялся. И всё же не смогла быть немой дальше, будто зная, что от этого ему становится только невыносимее: - Я согласна, чтобы ты не предложил сейчас, - а хотела сказать, что так уж и быть, останется на этот раз у него. И глаза при этом закатить как-нибудь. Затем можно было пожаловаться на то, что дома не была уже несколько дней, а там бардак уже наверное невыносимый, потому что снимала квартиру с одной странной громкой особой, сующей нос не в своё дело постоянно. И вообще... только не нужно это было всё теперь. - Значит, ты выйдешь за меня... Он чувствовал, как её пальцы сильнее сжали ткань его футболки, натягивая её от волнения. - Арата... - Я люблю тебя, Шинобу... Выходи за меня, - повторить было намного легче. Получилось куда спокойнее, чем ожидалось ранее. Несколько дней моральных подготовок прошли хорошо. Только шум травы в голове сводил с ума. - Согласилась уже, - девушка замолкла, прикусывая нижнюю губу, чувствуя, что он не разомкнёт свои сильные руки, не получив нужного ему ответа. Ей пришлось коротко выдохнуть и проговорить: - Я выйду за тебя... потому что люблю тебя. Он помнил все стихи ста поэтов наизусть. И многие из них рассказывали о любви и чувствах между мужчинами и женщинами. Слова звучали в голове мелодией листьев и трав, но были лишь бледными оттенками того, что сказала она ему только что, заставляя расцветать нежно-фиолетовые цветы отражений её глаз в его сердце. Ничто не могло описать всех этих прекрасных чувств, раздвигающих мир и саму вселенную, что испытывал он к этой девушке.