Волчонок

-Кружку эля! – трактирщик лениво потянулся за одной из кружек, стоящих на полке. Не посмотрев на предмет ее чистоты, он плеснул внутрь отвратительно пахнущего пойла, которое считалось лучшим элем в Киркволле. «Сейчас бы глотнуть того вина что я нашел в подвале особняка, а не этих помоев.. но если уж Варрик угощает.. грех отказываться». Они практически всей компанией собрались в Висельнике, единственном трактире Киркволла, где можно было напиться до обморочного состояния, устроить смертельную (для кого-то) заварушку, и очнуться на утро даже не в сточной канаве, а где-нибудь в дальнем углу зала. И неизвестно, где еще очнуться приятнее. На празднование назначения Авелин пришли Мерриль (скорее из любопытства, чем из радости за товарища), Изабелла (она никогда не пропускает возможности надраться, по любому поводу), Варрик (хотя он не то чтобы пришел, он тут живет, и деваться особо было некуда), Андерс (его притащил Хоук), сам Хоук (пожалуй, единственный кто пришел именно праздновать назначение) и собственно сама Авелин (хотя она все порывалась как можно быстрее уйти, ссылаясь на обязанности). Не хватало только Себастьяна. Но этот святоша никогда не приходил на пьянки, ссылаясь на отказ от искушений, обеты и все такое. -Итак, Фенрис, не желаешь ли сыграть? – уже изрядно подвыпившая Изабель (и когда только успела, все вроде только собрались), поводила перед носом у эльфа колодой старых, засаленных, пахнущих ромом и морем карт. Эту колоду она носила всегда с собой, аргументируя это тем, что это практически единственное, что осталось у нее после последнего кораблекрушения. Однако практически все (за исключением пожалуй только Мерриль) отказывались с ней играть этой колодой, прекрасно понимая что при таком раскладе пиратку не выиграть. Ее и без этой колоды было тяжело поймать на мухлеже, а играя этими картами и подавно. А если учесть что она обычно требовала играть на раздевание (или того непристойнее), голым из Висельника не хотелось уходить никому. -Я пожалуй пас – усмехнулся Фенрис и отхлебнул из далеко не стерильной кружки, смотря на то как Изабель мгновенно переключилась на Мерриль, которую она всегда, какими бы картами и при каких бы условиях не играла, делала как ребенка (хотя эльфийка и так зачастую вела себя как ребенок), однако никогда не требуя с нее того что та проиграла. Фенрис обвел взглядом всех собравшихся. Вот Варрик рассказывает очередные идеи заработать в этом прогнившем городе, а Андерс, вальяжно облокотившись на плечи Хоуку, что-то шепчет ему на ухо (скорее всего очередные слухи, про угнетения магов храмовниками). «Слишком близко. Эти маги совсем совесть потеряли. Никакой морали. Лучше б сидели в Круге и не высовывались. Внешний мир не для этих приманок для демонов. Каждого мага нужно посадить на цепь, а то в итоге и Киркволл прекратится во второй Тевинтер». При воспоминании о своей «прошлой» жизни бывший раб поежился. Невольно всплыли в памяти холодные длинные пальцы Данариуса, которыми он притягивал к себе Фенриса за подбородок, чтобы так же прошептать на ухо очередной приказ. Так себя его бывший хозяин вел только в спальне, или же когда было особо хорошее настроение при гостях. Данариус никогда не терпел возражений. Он мог взять Фенриса где угодно, даже на приеме перед толпой, если этого ему хотелось. И Фенрис не имел никакого права возражать. Эльф одернул себя – «Не надо вспоминать это. Не сейчас.. придет время, и я отомщу за все, что со мной сотворил этот прогнивший кусок дерьма, Данариус…». Кружка с элем треснула в руке, оставив на пальцах длинный порез, и эль, а точнее жижа непонятного происхождения разлилась по всему столу. Хотя на это почти никто не обратил внимания. Изабель очень громко смеялась над невинным вопросом Мерриль о том, что было изображено на одной из карт, а сама Мерриль незадачливо хлопала глазами, Авелин таки уже смылась к своим стражникам, Варрик рассказывал очередную байку о походе на глубинные тропы разинувшей рот официантке, Андерс удалился за добавкой выпивки, и только Хоук, не сводя своих пронзительно–голубых глаз, смотрел на бывшего раба. Фенрис прекрасно понял этот взгляд. Его изучали. Как очень интересное животное, не стремясь приблизиться, зная, что оно может броситься в любой момент, издалека, с безопасного расстояния. Изучая повадки и привычки, поведение и реакцию на внешние раздражители. Эльф уже не впервые ловил на себе такой взгляд. «Бесит. Все маги одинаковы. Бьюсь об заклад, дай ему волю и знай он технологию, он сам бы попытался вырвать лириум из моего тела. Неужели я для всех так и буду диковинной зверушкой..» - горький смешок вырвался из глубины его тела. -Фенрис! – тихий голос, словно ведром ледяной воды окатил тевинтерца – почему ты так ощетиниваешься каждый раз как я смотрю на тебя? Неужели я такой страшный? – игривая улыбка тронула губы человека, который собрал их всех сегодня. -Не обращай на него внимания, Гаррет – ответил за Фенриса Андерс, который только что вернулся с шестью очень терпко пахнущими кружками непонятно чего. – сомневаюсь что его бывший хозяин научил его адекватному общению. – Андерс, явно перебрав спиртного, позволил вылиться всей своей неприязни к эльфу. Обычно он не вел себя настолько дерзко, да еще и в присутствии Хоука, который запрещал все перепалки в их импровизированном отряде. Хоук, явно игнорируя слова Андерса, выжидающе продолжал смотреть на Фенриса, словно требуя ответ на свой вопрос.