POV Авраама
Очередной рассвет - солнце медленно поднимается над горизонтом - начинается новый день. Раньше этот рассвет приносил мне надежду, что весь этот кошмар закончится, что больше я не встречу вампиров, но теперь он приносит мне лишь боль. Сильную, пронзающую всё тело боль. Как странно, ведь я умер, я должен был перестать чувствовать, но эта боль меня не покидает. Каждый день она напоминает о себе, каждую ночь она становится сильнее. Но вот закончилась очередная ночь. Сейчас на большой кровати очень холодно, всё тело ноет от боли. Меня переполняет ненависть, но я ничего не могу сделать ни с ней, ни с болью и даже с холодом не справиться. Теперь всё это стало частью меня, частью моего ужасного существования. И от этого никуда не сбежишь.* * *
С тех пор, как Авраам стал вампиром, прошло уже около двух недель. Все эти две недели он как никогда хотел умереть, хотел уйти с этого пути, по которому будет идти вечность. Чего он только не пробовал: резал руки, прыгал из окна, разбивался о стену... Как угодно, лишь бы умереть! Но ничего не выходило. Порой он мечтал о том, как воспользуется своим топором против себя же, но не мог - его сломали и выкинули. Потом из комнаты убрали все режущие, хотя бы немного, предметы, а после прыжка, заперли окна. Теперь их открывали очень редко. Его начали защищать от самого себя. И Авраам этого не понимал, зачем его оберегали, для чего? В течение этих двух недель Авраам не выпил ни капли крови, не съел ничего, что ему предлагали. За исключением Уилла. Его убили у него на глазах, перерезав горло, после чего Адам укусил Авраама и дал выпить кровь уже мёртвого друга. Эйб не хотел этого делать, но Адам властен над вампирами, он заставлял их делать то, что ему нужно, чего он хотел.* * *
- Отведите его в гостевую комнату, - приказал Адам тогда, появившимся из ниоткуда вампирам. Двое мужчин подошли к Аврааму и, взяв его под руки с обеих сторон, повели в указанное место. Они тащили его, ноги не держали Авраама, ему хотелось упасть и умереть. Наконец, дотащив его до комнаты, они быстро зашли и швырнули его на стоявшую перед дверью кровать. После чего сразу вышли. Авраам остался один. Не только в этой комнате, но и во всей вселенной. Он стал чудовищем, у которого теперь нет ни семьи, ни друзей. Его начали съедать боль и ненависть. Со следующего дня начались попытки суицида. Эйб ненавидел себя за то, кем стал, и за то, что выпил кровь лучшего друга. Он хотел отомстить самому себе за содеянное, но не получалось. В конце концов, пришлось бросить все попытки на свое убийство и остаться наедине со своей болью.POV Авраама
Темнеет. Я всё также сижу в кресле перед окном и смотрю на заходящее солнце. Как же я хочу, чтобы моя жизнь ушла вместе с этим солнце за горизонт. Я больше не стараюсь себя убить, я перестал пытаться, ведь это бесполезно.* * *
Стало уже совсем темно, когда вдруг позади послышался скрип двери. - Авраам, - знакомый мужской голос звал его, - как поживаешь? - в ответ тишина. Какой был смысл отвечать на этот вопрос, если вошедший и так знал ответ заранее. - Что ж, а я надеялся, что ты уже привык! - слегка удручённо произнёс вампир. Дверь закрылась. - Слышал, ты пытался умереть... снова. - После последнего слова он улыбнулся. - Но как ты видишь, я оградил тебя от этой участи. Твоя смерть как вампира мне абсолютно не нужна... - Зачем ты это сделал? - огрызнулся Эйб, он не считал, что должен быть вежлив с Адамом. - Видишь ли, мне скучно! А твоё сопротивление меня очень даже забавляет, - он начал приближаться к Аврааму. Почти каждый шаг сопровождался скрипом старого пола. Эйб не обращал на это внимания и всё также молча сидел на стуле. Наконец, шаги прекратились, и Эйб почувствовал, как ему на плечо легла рука вошедшего. Аврааму безумно хотелось убрать её, но тело его не слушалось, оно как будто окаменело. - Отпусти меня! - грубо произнёс Авраам. - А какой мне смысл? - уже на ухо шептал вампир. Из-за этого шёпота по телу Авраама прошлись мурашки. Отстранившись, Адам похлопал его по плечу и добавил: - Ведь наблюдать за твоими мучениями - одно удовольствие. Адам сжал руку в кулак, захватив небольшой кусочек ткани, и в следующее мгновение швырнул Авраама в сторону кровати. Благо была мягкая посадка. Быстро придя в себя, Эйб приподнялся и начал искать Адама. Но ничего не вышло, в комнате было пусто. И тут тихий смех, доносившийся непонятно откуда. Авраам был растерян, и это определённо нравилось его мучителю. Из-за его издевательского смеха по спине у Авраама прошёл холодок. - Не бойся, Авраам! - уверенно проговорил мужчина. - Пока ещё нечего бояться, - эта издевательская улыбка, Эйб не видел Адама, но у него чётко перед глазами предстала эта улыбка на его губах. - Знаешь, как за тобой волшебно наблюдать? - продолжал Адам, послышался скрип около двери. - Смотреть, как твоё лицо едва заметно искажается страхом, негодованием, удивлением. Это действительно прекрасно! Но боюсь, ты меня не понимаешь... И вдруг тишина. Ни скрипа, ни злобного хихиканья, ни вздоха - вообще ничего. Авраам пытался прислушаться или хоть что-то заметить, но тщетно. Адам как будто провалился сквозь землю. Это было, конечно, прекрасной альтернативой, но от этого не становилось легче. Эйб всем телом чувствовал, что сейчас что-то должно произойти; каждая мускула его тела была напряжена. Тишина уже начинала давить на барабанные перепонки, как вдруг... - Бу! - перед самым лицом лицо Адама, и резкий рывок назад, к изголовью кровати. Пара верёвок до боли связали запястья и растянули руки по разные стороны. Всё, что смогло сорваться с губ Эйба, это лишь короткое шипение, которое прервали губы Адама. Он целовал как будто кусал - грубо, больно, не давая возможности убежать, не заботясь об удовольствии жертвы. Авраам мог только тихо постанывать в ответ и подчиняться. Последнее не очень его устраивало, и нужно было сделать хотя бы одну попытку вырваться из объятий этого целуя, чтобы потом себя оправдать. Но эта не успевшая начаться попытка была сломана под корень, когда Адам отстранился от Эйба. И снова эта злобная ухмылка, за которой определенно последует что-то опасное, пугающее, заставляющее душу замереть, даже если её больше нет у тебя. Но Адам лишь отстранялся ещё дальше, стараясь поудачнее сесть. "Затишье перед бурей?" - пронеслось у Эйба в голове. Поза была выбрана. Адам аккуратно положил руки на ноги Авраама и медленно повёл руками вверх, наблюдая за тем, как напрягается тело жертвы от непонятной ласки. Остановив руки на груди Эйба, вампир посмотрел ему в глаза. Авраам удивленно и слегка напугано смотрел на мучителя, стараясь предугадать его дальнейшие действия. - Приступим, - тихо прошептал Адам, и в следующую секунду лёгкая рубаха была разодрана пополам. На тощее бледное тело Авраама падал лунный свет, из-за которого он казался ещё бледнее. Впадинки рёбер были чётко видны, Адам не мог удержаться и не потрогать впалую грудь жертвы. Столь желанным сейчас было прикоснуться к выступающим рёбрам, поцарапать, укусить, отметить Авраама, как свою собственность. Но что же могло помешать? Вот именно, ничего! - Прекрати! - сорвалось с губ Эйба. - Я ещё не начал, - спокойно ответил вампир, - будешь отпираться - я не стану тебя жалеть! - это прозвучало как приговор. Укус под ключицей сразу и до крови. Боль резко кольнула и прошлась волной мурашек по всему телу. Тоненькие струйки крови полились по телу Авраама. Адам с удовольствием слизывал с ранее приглянувшихся впадинок рёбер сладкую кровь. Но кровь, естественно, не била фонтаном, и было мало того, что вытекало из этой маленькой ранки. Побагровевшие соски были чётко видны на бледном фоне тела жертвы, и Адаму показалось весьма интересным ещё больше придать этому телу цвета. Склонившись над соском, Адам легонько прикусил его и оттянул зубами, вызывая у Эйба глубокие вздохи. Он как будто задерживал дыхание, стараясь не чувствовать то ли боли, то ли удовольствия из-за происходящего. Отпустив сосок, вампир вновь решил укусить свою добычу. Позволив клыкам немного выступить, он вновь опустился к соску. В первую секунду Авраам не понял, что произошло, но за этой секундой последовала ещё одна, во время которой он почувствовал клыки, немного вошедшие под кожу по бокам от соска, а ещё язык, который вылизывал его. Эйб выгнулся, подставляясь губам вампира ещё больше. Боль ощущалась всем телом и становилась нестерпимой. Из-за неё у Авраам выступили клыки, и он больно их вонзил в губы, пытаясь не закричать, чем сделал только хуже. Почувствовав свою кровь на языке, она почему-то показалась Аврааму не с металлическим привкусом как обычно, а сладковатой. Он с удовольствием облизнулся, слизывая понемногу выступавшую на губах кровь. В Эйбе проснулся голод, ему нужна была кровь. Он чувствовал, как Адам по каплям забирает его кровь, слизывает её с тела, наслаждаясь вкусом. У Авраама начала стираться грань между человеком и вампиром, была лишь жажда. - Дай... - захрипел Эйб, - дай мне крови! - эти слова заставили Адама отвлечься от приглянувшегося действия. - Ты наконец-то проголодался? - Нет! - Авраам боролся с собой: начал дёргаться и пытался разорвать сковавшие его веревки. - Отпусти меня! Хватит мучить! Я хочу умереть! - Ты уже мертв, - улыбка, снова эта проклятая улыбка. - Что ж, если ты не видишь, каким даром я тебя наградил... - Даром? И это ты называешь даром? Ты принудил меня убить лучшего друга, превратил в монстра, ты заставил меня страдать, сжёг меня изнутри, оставив лишь оболочку! - Знаешь, если бы мог, я бы расплакался, - как-то опечаленно ответил Адам, - но пока позволь мне тебе показать, что такое боль и страдания. Склонившись над телом Авраама, Адам нежно поцеловал его в живот. "Это шутка, что ли, такая?" - думал Эйб. Тогда действия Адама действительно походили на шутку, но Аврааму ещё не было известно, чем закончится эта "шутка". Постепенно ему начали нравиться эти ласки: нежные поцелуи и лёгкие покусывания, да и руки Адама, осторожно скользившие по ногам жертвы, расслабляли и возбуждали его. Вздохи и всхлипывания переходили в стоны, всё чаще срывавшиеся с губ Эйба. Такие ласки были для него вновинку - необычные и каждый раз по-новому отзывающиеся в теле. Но, как и всему хорошему, им суждено было закончиться. Можно было приступить к главному блюду. Резко оторвавшись от Авраама, Адам выпрямился и хищно посмотрел на Эйба. - Кушать подано! - едва слышно произнёс он. С брюками произошло тоже самое, что и с рубашкой - их разорвали на клочки, обнажая Авраама. Адам больно сжал бёдра Эйба, оставляя покраснения на коже, немного возвращая свою жертву в реальность. Наконец, Авраам точно знал, что его ожидает, но не знал, как сбежать. Ещё раз посильнее дёрнув рукой, он попытался выпутаться, но безуспешно, а со стороны вампира лишь смех. - Ты не сбежишь! - подтверждая происходящее, заключил Адам. Не отрывая взгляда от жертвы, он расстегнул свои брюки и немного приспустил их. Ему нечего было стесняться, да и слова такого Адам не знал. Он всегда был невозмутим, но если и приходилось поволноваться, то в особых исключения, а это таковым не являлось. А вот Эйбу было о чём волноваться, как только он это понял, то сразу начал дергаться, ноги заходили ходуном. Адама же это только раздражало. Он схватил ноги Авраама и до хруста стиснул их. Перед глазами у Эйба появились чёрные пятна, он начал теряться в пространстве, ему казалось, что он начал куда-то падать, но нет, так просто он бы от Адама не ушёл. Осторожно, пока Авраам потихоньку приходил в себя, Адам положил его ноги себе на плечи. - Вот это боль, - звериный оскал и резкий обжигающий толчок. Больно, так больно, что даже кричать не получалось, голоса как будто и вовсе не было. Авраам выгнулся как только мог, сжимаясь, прижимая Адама к себе неосознанно. Глаза были широко распахнуты, и из них хлынули слёзы, которые не удавалось контролировать. Дыхание срывалось, постепенно наступила паника; мышцы окаменели, Авраам хотел избавиться от приносящего боль члена, который насильно врывался в его тело. - Вижу, тебе нравится, - зло ехидничал вампир, - но если ты и дальше так продолжишь - будет ещё больнее! - он говорил так спокойно, как будто его и вовсе это не касалось, как будто это не его член насилует порванный, истекающий кровью сфинктер. Эйб потерялся, он не слышал ни слова из сказанного Адамом, лишь шептал одними губами: "Вытащи! Отпусти меня!" Происходящее начало надоедать Адаму. Он немного закатал рукав на левой руке и прокусил кожу там, где были вены. - Надеюсь, тебе понравится, - он поднёс руку Аврааму и осторожно размазал вытекавшую кровь по его губам. Реакция была моментальная: Эйб вцепился в его руку и начал принимать чужую, отличавшуюся от его собственной кровь. - Вот так, молодец! - с каждым глотком Эйбу становилось лучше - паника прекратилась, и он начал расслабляться. - Думаю, с тебя достаточно. Можешь отпускать мою руку. Но Авраам не хотел этого делать. В нём проснулся хищник, давно не получавший еды. На такой явный протест Адам мог только силой вернуть себе руку, и он знал, как. Толчок; от неожиданности и вернувшейся, саднящей боли Эйб крикнул - рука свободна. Ещё один толчок с хлюпающим звуком, кровь по-прежнему текла. - Что тебе больше нравится: физическая или душевная боль? - наклонившись к Аврааму, спросил Адам. Толчки были сильные и резкие. Эйб терялся в ощущениях: было больно, непривычно, жуткое трение об открытую рану убивало, но каждый раз, когда толчок был особенно глубоким, Адам задевал простату. И это было до неприличия приятно. В такие моменты удавалось на мгновение забыть о боли, но уже в следующее она возвращалась. Авраам запутался, заблудился в самом себе, в своих ощущениях. Тонкая грань между болью и удовольствием стиралась - они становились частью единого целого. Если Авраам чувствовал боль, Адам чувствовал удовлетворение. Ему нравилось видеть на лице жертвы боль и страх, испытываемые им, когда Адам со всей силы трахал его. Казалось, что ещё немного, и он готов кончить, лишь глядя на эти сжатые, истекающие кровью губы. Удовольствие накрывало его, заставляя делать ещё больнее, ещё мучительнее те ощущения, которые испытывал Авраам. Но к этому моменту Авраам уже был поглощён этой болью, она казалась приятной. И подумай он об этом сейчас, то, наверняка, бы ужаснулся. Но прошлое есть прошлое - его уже не изменить. Боль наполнила его вместе с кровью Адама, которая текла по жилам, проникая в каждый, даже самый отдаленный, кусочек его тела. Авраам больше не мог сдерживать всё в себе, его тело было переполнено. Боль и удовольствие, его кровь вместе с кровью врага - всему был предел - Авраам кончил. Протяжный стон наполнил комнату. - А ты говорил, что тебе не понравится, - тихо произнёс Адам, резко входя в Эйба последний раз. Сдавленный рык, и Адам кончил. Авраам чувствовал, как Адам наполнял его. Это было невыносимо, ощущать, как горячая сперма проникала в него. Отдав всё до последней капли, Адам вышел из Эйба. Убрав его ноги с плеч, вампир приблизился к шее жертвы, осторожно втянул его запах и напоследок благодарно поцеловал его. Авраам попытался избавиться от этих холодных губ, но в ответ получил лишь лёгкий, не причиняющий боли укус. После этого Адам спокойно встал с кровати, застегнул брюки и, даже не посмотрев на Авраама, собирался выйти из комнаты, но... - Отдохни немного, - ледяной взгляд и едва уловимая улыбка, верёвки развязались. Руки упали мёртвым грузом, тело онемело - Эйб потерял контроль. Когда Адам выходил из комнаты, противно скрипя дверью, Авраам смотрел в окно. Его взгляд был прикован к солнцу, медленно восходящему над горизонтом. Раньше рассвет сопровождался у Эйба мыслями о надежде, но теперь этот рассвет был наполнен только ужасной болью.