Звуки музыки

Локи проснулся оттого, что до его даже во сне столь чуткого слуха донеслись отголоски абсолютно адской музыки. Он лениво потянулся и поднялся на лапы. Выйдя в коридор, он отметил, что громкость увеличилась. Ужасная какофония из барабанов, электрических гитар и визгливых воплей какого-то мужика перемежалась с не менее ужасными воплями Тони, который, по всей видимости, старательно подпевал вокалисту. К сожалению, анатомия ягуара не позволяла Локи ни заткнуть уши, ни скорбно провести рукой по лицу, признавая умственную ущербность своего домовладельца. Он спустился в лабораторию, где застал совершенно душераздирающую картину: Тони, подвывая в такт музыке, сваривал какие-то крупные механические детали. Он был в круглых сварочных очках, вспотевший, в почерневшей от сажи борцовке, отчего походил на взбесившегося демона. Рассыпающиеся вокруг него искры полностью дополняли инфернальный образ. Тони заливисто голосил особенно высокие ноты, запрокидывал голову и чуть ли не пританцовывал на месте, отбивая ритм носком кроссовка. Локи моментально заразился превосходным настроением Старка и на этот раз даже решил простить ему эту его препакостную слабость в виде нездоровой любви к сомнительному творчеству группы AC/DC. Сам Локи всей прочей мидгардской музыке предпочитал оперу и классический оркестр. Только за них он и был благодарен давно покинувшей башню Пеппер. В былые времена, когда Тони отправлялся по своим очередным супергеройским делам, Пеппер включала «Улисса» или «Орфея» на полную громкость, и Локи просто забывал о присутствии неприятеля в доме. Теперь он с тоской вспоминал лирические звуки, которых уже не надеялся когда-либо вновь услышать. Во всяком случае, не рядом с Тони. Когда-то давно, еще в бытность свою принцем Асгарда, Локи любил подолгу слушать королевских арфистов, но эти воспоминания он предпочитал прятать подальше, потому что ничего, кроме противной тоски, они не приносили. Локи обошел стол, за которым орудовал Старк, и принялся наблюдать. Тони улыбался и вообще выглядел очень довольным. Локи давно не видел его таким счастливым. Прошло уже несколько недель после того, как Тони переболел и вышел из запоя. Он вновь принялся за работу, а Локи обожал смотреть на то, как Старк "колдует" над своими железяками. Это действительно выглядело, как волшебство, странное и примитивное, но такое удивительное. В его руках бездушный металл оживал, превращался в опасное существо, каким был и сам Тони, машины становились продолжением человека. Тони заметил ягуара и заулыбался еще шире. Он отложил сварку и взял его на руки. Одну лапу он взял в свою ладонь, а другую – положил на плечо. Обхватив Локи рукой поперёк туловища, под громогласные звуки бас-гитары он протанцевал вокруг стола, метнулся к автомобилям, промчался, крутясь, вдоль стены с костюмами, и, наконец опустил кота на пол. У Локи от такого стремительного движения даже закружилась голова. Он, глупо фыркая про себя, еще раз взглянул на вернувшегося к сварке Тони, и, покачиваясь, вышел из лаборатории. Почему-то в этот момент в сердце разливалась непривычная, но такая приятная музыка, совсем непохожая на окружающий хаос. Тогда он еще не понимал её, но уже чувствовал, что любит этого глупого смертного гения больше жизни.