Если бы я смог простить...

POV Карвен. Ненавижу. Не-на-ви-жу! Каждый непроизнесенный звук этого слова будто материализуется и сжигает меня изнутри. Закусываю нижнюю губу, ощущаю, как кровь струйками течет по подбородку. Вздыхаю, ослабляя воротник, и откидываюсь на спинку удобного кресла. Собственная ненависть разъедает меня. Ранит. Причиняет боль. А я могу только терпеть. Терпеть и ненавидеть. Ненавидеть и терпеть. Это замкнутый круг. И за шестьсот лет я не смог его разорвать. Почему? POV Л’аэрт. Почему я тебя ненавижу? Почему? Каким же бездушным извращенцем надо быть, чтобы любить того, кто ради забавы забирает детские жизни?! Завтрак, обед, поздний, веселый ужин… Твои маленькие, невинные, рыдающие и такие излюбленные блюда. Ты нарочно заставляешь смотреть, и я разрываюсь между острой безысходной боли в груди и желанием сблевать. Неловкое движение рукой и падает бокал с вином. Когда я уже успел напиться? А бордовая лужа расползается все шире и шире… Мне было вдвойне противней и больней от того, что это делал ты. Ты. Я понял, если бы кто-то другой. Я бы понял. Я бы убил его. Но я бы принял. Зачем ты делал это? POV Карвен. Зачем я убиваю? Мне это нравится. Краденное. Отобранное. Жгучее тепло. Мне нравится его запах. Вкус. Он чем-то похож на гранаты. Но слаще. Страх. Боль. Убийство. Это часть меня. Я такой. И не буду другим. Когда ты не мертв, только в чужой смерти можно найти свое счастье. Острота ощущений. Упоенье. Горячая кровь прогоняет жажду и холод. Свирепая радость цветком распускается в груди. И ты дышишь, дышишь… Кажется, тело не выдержит силы, что внутри тебя. И звезды уже не так далеки. И многое невозможное становится пшиком. Каждая клеточка тела кричит. Счастливая, довольная. Чужой кровью омытая. Теплая. Но однажды ты меня отравил. Твой яд впитался в тело. Растворился в моей крови. Он сжег меня. Мои внутренние правила, принципы – все полетело к чертям собачьим! Я стал зависимым от тебя. Сильнее, чем от крови. Сильнее, чем зависит живой человек от воздуха. Ты забрал мои желания. Мою свободу. Мою способность получать тепло от чужой смерти. И я не могу ничего исправить. Только ненавидеть. Я этого тебе никогда не прощу. POV Л’аэрт. Ты, как ребенок. Парадоксально, но ты избалованный, эгоистичный ребенок. Привык получать только удовольствия. Перешагивать через осколки чужих жизней. Привык думать о безнаказанности, полностью уверенный в своей идиотской правоте. Привык получать то, что хочешь! Я, дурак, пытался тебя переделать! Сначала мне было хорошо с тобой потому, что видел в тебе то, что другие не замечали. Что это было? Возможно, у меня уже начался маразм, но я не помню. Я искренне дружил. Искренне привязался. Искренне сожалею о том проклятом укусе. Сожалею в тысячу раз сильнее тебя! В ту ночь ты поступил, как ребенок. Впрочем… да, ты всегда так поступал. А я шел у тебя на поводу. Кто круче?! Спорим? Мне нужно было остановиться. Не поддаться. Но твои глаза так горели… Совсем, как вино… м-да, наверно, поэтому я любил смотреть в твои глаза. Кроме страшной силы, в них еще игривость, насмешливость, вызов… - Все допился! На романтику потянуло, чтоб меня… Мааать, вино кончилось! Перевожу взгляд на только что появившееся пятно, которое совсем недавно было рубиновым вином в моем бокале… Я тебя ненавижу! Крепко сжатые кулаки… Я тебя ненавижу! Не держу это в себе и словно выплевываю эти три слова в пустоту. Я тебе ненавижу! Ты причинил мне только боль и горечь… Все шестьсот лет ты мстил, совершенствуясь каждый раз в своей изощренности. Я тебя понимал. Я знал, что значит мой укус. Я ждал твоей мести, злобы, обиды. Но однажды ты нанес такой удар, от которого я не смог оправиться. Это было, как серебром в сердце. Нет. Хуже. Эта рана никогда не зарастет – обращенная тобой девочка никогда не сотрется из моей памяти. Я этого тебе никогда не прощу. POV Карвен. Говорят, что мы по-настоящему любим тех, кто отвернулся от нас. В последнее время я прислушиваюсь к тому, что болтают те, кого я рассматриваю лишь в качестве пищи. И они не так уж и не правы. Только увидев отвращение в твоих глазах и удаляющуюся спину, я осознал весь ужас своего положения. Это невозможно забыть, рассказать. Я иногда думаю, понимаешь ли ты вообще, что чувствует твоя жертва? У меня было два выбора: либо сдохнуть от собственной боли, либо запивать ее чужой. Твоей. Я сошел с ума, разрываясь между желаниями убить и быть с тобой. Шестьсот лет. Я считал годы, месяцы, дни. Я старался забыть и быть, как все. Я убивал, развлекался, плел интриги. Но не получал удовольствия. Даже боль и страх моих жертв потеряли для меня весь вкус, остроту. Единственное, что приносило краткое успокоение - это месть тебе. Какую сумашедшую радость можно испытать, увидев боль в твоих глазах. Увидеть, как они светлеют, теряя свою синеву. Как исчезает нахальное, лицемерное выражение с твоего лица, будто кто-то его стирает мокрой тряпкой. Ты злишься. Проклинаешь. Выливаешь на меня свое отвращение и ненависть. Я почти физически чувствую их присутствие. Сладкая радость сменяется безысходной, дикой и ставшей уже привычной болью. Замкнутый круг. Мне больно – я истязаю тебя. Тебе больно – ты ранишь меня. Мне еще больней – я стремлюсь сделать твою жизнь невыносимой. Тебе невыносимо – и ты создаешь для меня ад. Иногда меня посещает мысль: может, надо остановиться? Тебе или мне. Если бы я мог простить! Простить твой уход. Забыть все, что испытал. Закрыть глаза на все. Но не получу ли я снова удар под дых? Циничный плевок в душу? В душу, которую с большим трудом распахну настежь. А нужно ли тебе это? Оценишь? POV Л’аэрт. Говорят, что любить за совершенство и красоту легко, а за недостатки – интересней. Я знаю это на собственном опыте. Некоторые влюблялись в меня… точнее, в мой внешний облик. Они не понимали или не знали о том, кто я есть в действительности. Но находились и те, которые любили меня по-настоящему. Любили, несмотря на мою сущность, внутреннего монстра и вкусовых пристрастий. Что мешает мне сделать то же самое по отношению к тебе? Огромная пропасть, длиной в шестьсот лет. Полная ненависти, отвращения и боли. Думаешь, так легко ее перешагнуть? Да я и не хочу. У меня просто не хватит сил любить тебя такого, каков ты есть. Это будет обманом. Обманом, на который я не пойду. А если бы я мог тебя простить? Простить убийства, пристрастия, бесконечные попытки унизить меня и причинить боль. А может, так будет только хуже? И ты так и останешься холодным, безжалостным монстром… И добьешься своего…

***

Красные искры портала вспыхнули прямо перед ним. Л’аэрт отшатнулся и поджал губы, встречая недовольной физиономией Главу вампиров: - Я несколько пьян. – Поспешил проинформировать инкуб вместо приветствия. Карвен быстро скользнул взглядом по его лицу и горько усмехнулся: - Что, не так сильно, как хотелось бы? - Ты о чем? Глава ковена глубоко вздохнул, немного помолчал и добавил: - Я скучал. Л’аэрт поймал его взгляд. Почти одинакового роста, они стояли друг напротив друга, как будто виделись впервые и смотрели глаза в глаза. Синие и алые. Море и пламя. - Я тоже скучал, – тихо признался инкуб.