Мы жители одной души

А ведь если задуматься, то по жизни все люди - трусы, не способные пойти против общества, ведь если пойдут, то станут изгоями, их осудят и возненавидят. Оно им надо? Все хотят жить спокойной жизнью и при всем при этом не быть в стаде баранов. Но спокойной жизнью они проживут лишь в стаде, потому что сильным людям приходится справляться со всем в одиночку, а это нелегко. К тому же некоторые из этого самого стада считают, что они независимы. Уверяя себя, что даже если они со всеми, то они не согласны с правилами стада. Успокаивают сами себя тем, что они не такие и никогда такими не будут, а сами и не видят, как пляшут под чужую дудку. Так поступают все. Ведь в душе все друг друга презирают, но не показывают этого открыто, ведь лучше быть в хороших отношениях с окружающими, чем стать изгоем. Одиночкой быть кишка тонка. Главное ведь, что они уверены, что не такие. Но, к их разочарованию, так думает каждый из этого стада. Каждый считает себя индивидуумом, который всего лишь притворяется. Вот так и создаётся то самое стадо. Если я что-то и поняла за это время, так это то, что всем плевать на твои проблемы и ты со всем должен разбираться сам. Все люди думают только о себе и общаются с тобой, пока им это выгодно... Да и вообще людям верить нельзя. Просто это закон жизни. Человек, который верит в искреннюю доброту и честность, будет предаваться и топтаться до тех пор, пока не станет такой же бездушной машиной, как и все остальные. С возрастом все больше понимаешь, что это не ты создаешь общество, а общество создаёт тебя, подстраивая под свои чёртовы стандарты. Между людьми не существует понимания и сострадания, чего уж говорить о любви, которая, наверное, вымерла с динозаврами. Существует лишь любовь к себе. А ещё люди постоянно врут. По статистике: мы врем каждые три минуты. Мы нужны людям до тех пор, пока исполняем их капризы и никак иначе. Ты будешь любим и востребован лишь то время, пока кому-то от тебя что-то нужно, пока ты будешь слушателем чьего-то нытья или повышением чьей-то самооценки и чувства превосходства... Но как только ты начнешь указывать людям на их ошибки, они со всей присущей человеческому существу жестокостью пинком под зад выкинут тебя из своей жизни. Люди настолько заврались, что правда воспринимается ими как неуважение и грубость к их великолепной персоне... Но самое интересное, что люди вечно жалуются на то, в каком ужасном и несправедливом обществе они пребывают. Насколько аморальны их сородичи и как несправедлива жизнь к хорошим людям. А где они, эти хорошие люди?! Хорошие люди не жалуются на жизнь, а ценят её такой неидеальной, какой она и является. В то время как якобы хорошие люди поют о несправедливой судьбе, воистину сильные люди берут судьбу в свои руки... Люди жалуются на общество, в котором сами же состоят, и в конце концов поступают так же, как это самое общество. Красиво говорить умеют многие, а в словах правды нету. Правда только в поступках, которых никто не совершает. Лучше родиться глухим, чтобы не слышать жалких слов, а видеть лишь поступки... Поэтому если ты много говоришь и ничерта не делаешь, то твои слова и ты сам не стоишь ничего. Все эти размышления кружили в моей голове день ото дня. Я много думала. Реальность оказалась мучительной и скучной, но такова она. Где я раньше жила? Почему я только сейчас стала все понимать и замечать фальшь? Ответ на эти вопросы лишь один - предательство. Самое сильное предательство от человека, которого любишь. Во мне что-то изменилось. Я чувствовала, что стала другой, более сильной. Мне больше не хотелось покончить с жизнью, но и возвращаться к жизни тоже не хотелось. Я должна была найти общий язык с самой собой, чтобы понять, как жить дальше. Единственное, что я для себя решила, это то, что больше никогда не приближусь к Ксении Александровне и не позволю ей приблизиться к себе. Она станет для меня далеким прошлым и моим горьким опытом. Наверное, так должно было быть. Я верю в то, что никто не приходит в нашу жизнь случайно и каждый человек нас чему-то учит. Одни посланы на время, для опыта, а другим суждено остаться в нашей жизни навсегда. Ксения Александровна была послана мне для того, чтобы преподнести самый жестокий урок, но благодаря ей я поняла, что никого нельзя любить больше себя самой. Никому нельзя верить и открывать душу. Ты будешь интересен людям до тех пор, пока будешь для них загадкой, но стоит тебе открыться им, дать себя узнать, как они тут же забудут о тебе и переключат своё внимание на кого-то другого. Спустя месяц бесконечных слёз, плохого настроения и бессонницы я смогла хотя бы ходить в школу. Надо думать о будущем, иначе моя жизнь совсем потеряет смысл. Но меня хватило лишь на это. В остальном я замкнулась в себе, перестала общаться со всеми знакомыми и друзьями, которых и так было мало. Я много читала. Книги стали моим маленьким убежищем. Её я, к счастью, не встречала, а точнее, я делала все, чтобы не пересекаться с ней. Выходила чуть ли не в восемь часов из дома и быстро бежала в школу, не оглядываясь по сторонам. Единственный человек, который ещё присутствовал в моей жизни, была Алиса. Она приходила ко мне домой даже тогда, когда я не хотела её видеть. Я старалась изо всех сил сделать так, чтобы она больше не приближалась ко мне. Я грубила, обзывала её и всеми силами показывала, как мне на неё плевать. Алиса лишь терпела и оставалась рядом. Не знаю, зачем она все это терпела. Я бы на её месте уже давно забила и ушла... Однажды, когда Алиса пришла ко мне в очередной раз, я не выдержала. - Ника, я тебе принесла продуктов. Тут ещё вкусняшки есть. А не хочешь сходить погулять? Я резко встала с места и подошла к ней. - Ты меня достала уже! Ну просто видеть тебя не могу! Сколько можно?! Зачем ты привязалась ко мне? Я хочу остаться одна, что непонятного?! Обращаешься со мной, как с младенцем. Носишь еду, выгуливаешь. Я тебе не собачка в конце концов! Найди себе мужика лучше или ребёнка заведи, а меня оставь в покое! - крикнула я. Глаза Алисы смотрели мне прямо в душу. Этот взгляд, я, наверное, никогда его не забуду. В тот момент я увидела в ней себя и то, как со мной поступила Ксения Александровна. Вот только она молчала, а я причиняла боль словами. Алиса около минуты стояла на месте и мертвым взглядом смотрела мне в глаза. С каждой секундой я видела, как её глаза становятся все стеклянней. - Извини. Я уйду, - наконец сказала она хоть что-то, но это прозвучало так тихо и с такой болью... Алиса развернулась и быстро ушла, а я так и осталась стоять на месте. За все это время я впервые испытала какое-то чувство, похожее на сожаление. Я чуть не поддалась порыву и не пошла за ней, но тут же одумалась. Зачем? Она все равно забудет меня через неделю. Пусть лучше ненавидит. Мне не нужен никто. POV автор. Только стоило выйти Алисе за дверь, как она тут же опустилась на ступеньки и заплакала. Она старалась терпеть все, но теперь было слишком тяжело и больно. Слова Ники эхом звучали в её памяти. - За что она так сильно меня ненавидит, боже? - тихо спросила Алиса, вытирая слёзы. Все это время она проглатывала боль и не оставляла Нику. Она знала, что если оставит, то эта девочка не справится сама. Было ещё кое-что, что не давало Алисе уйти, - любовь. Это чистое и нежное чувство, которое причиняет столько боли теперь. Алиса всем сердцем любила Нику, но для девочки она будто не существовала. Ей было больно от того, что Ника так страдает, но ещё больнее было от её безразличия и вечного презрения. Она была готова терпеть всё, быть запасным вариантом, быть никем, но быть рядом. Вероника не желала ей верить. Немного взяв себя в руки, Алиса вышла из подъезда и прямо у ступенек столкнулась с Ксенией. Какое-то время она растерянно смотрела на Ксению, а та на неё. - Здравствуй, Алиса. А ты здесь... - начала приветливо говорить учительница. - Я была у Ники, - резко и грубо ответила Алиса, с презрением смотря на Ксению. - И послушай меня сюда, Ксюша. Ты бездушная тварь, раз так поступила с этой девочкой! Какого черта ты пудрила ей мозг все это время, чтобы потом вот так вот кинуть?! Тебе нравится издеваться? Так вот знай, если с Никой что-то случится, то это будет на твоей совести до конца жизни! Ты причинила ей огромную боль, и это сломало её! Не смей больше играть её чувствами, а то я за себя не ручаюсь! - слова Алисы больше походили на рык. Она говорила не очень громко, но с такой уверенностью и злостью, что испугался бы любой. Ксения Александровна растерянно на неё смотрела, но Алису это никак не смущало. Она просверлила взглядом Ксению, а затем развернулась и ушла, кинув на последок: - Я тебя предупредила. Конец POV. Шли дни, недели. Время тянулось неумолимо медленно, и каждый день был как две капли воды схож с предыдущим. Я ходила в школу и художку. Полностью посвятила себя учёбе и не думала больше ни о чем другом. Надо было поставить себе цель, и я это сделала. Моей целью стало поступление в университет. Я решила развивать свой талант и дальше, чтобы заниматься тем, что мне больше всего нравится. Алиса больше не приходила. Лишь иногда я видела на своём мобильном пропущенные звонки, но не перезванивала и не брала трубку. Пусть оставит меня. Прошёл ещё месяц, весна была в полном разгаре. Набухшие почки жадно хватали солнечные лучи и боролись за свою жизнь. Природа пробудилась, а мои чувства наоборот утихли. Боль чувствовалась уже не так отчётливо, а обида потихоньку спала. Я стала более спокойной, даже стала обращать внимание на происходящее вокруг меня и стала улыбаться. С весной во мне расцветает новая душа. Новая, потому что от старой остались жалкие осколки. Но эта новая нравится мне намного больше. Я решила для себя, что больше никогда не буду навязываться людям, никогда не буду доверять тому, кто этого не заслуживает, и никогда больше не буду унижаться. Я поняла, как бесполезны и вредны слова. От них только проблемы и никакого толку, поэтому я научилась молчать. Пришлось не мало потрудиться над собой, чтобы вернуться к обычной жизни, но у меня появилось желание жить и пропала ненависть к Ксении Александровне. Мне её теперь жалко, ведь если она так поступает, значит, с ней поступили так же когда-то, значит, она несчастный человек... Тёплое весеннее утро. Нежный ветерок гуляет по крышам домов и безлюдным скверам. Солнышко игриво прячется за деревьями. В лёгкие врывается запах свежести цветов. Я глубоко вздохнула в себя этот чистый воздух и направилась в сторону школы. Рефлекторно заметив что-то красное, я обернулась назад. Лучше бы я этого не делала... Ксения Александровна шла позади меня в красном пальто и чёрных джинсах. Она смотрела на меня и даже слегка улыбнулась, кивнув мне. Моё лицо стало мрачным, а взгляд холодным. Я тоже кивнула, но, ускорив шаг, пошла вперёд, желая поскорее скрыться от неё. Столько странных чувств вызвала во мне эта встреча, будто прошло совсем ничего и я опять прохожу через все те чувства. Надо взять себя в руки. Резко позади я услышала отдаленный мужской голос, который раздался грубо и жестоко. Я обернулась, и то, что я увидела, поначалу сбило меня с толку, а потом взволновало. Какой-то мужчина, а точнее, муж Ксении Александровны, быстро догнал её, схватил за руку и со злостью начал что-то говорить. Сначала она ему отвечала, но потом замолчала, когда он начал кричать. Ксения Александровна смотрела в сторону, тем временем мужчина рядом с ней весь покраснел от гнева. Я не знала, зачем я стою и смотрю на это, ведь это их дело, их ссора, но что-то не давало мне двинуться с места. Заметив, что его жена не реагирует, мужчина схватил её за ворот пальто и встряхнул. Мне нравилось это все меньше и меньше. Ксения Александровна в этот момент посмотрела в мою сторону и, увидев, что смотрю на неё, тут же вырвалась из его рук, что-то сказав. Мужчина гневно на неё смотрел, а она развернулась и пошла дальше. Но видимо, мужу не понравились её слова, и он рывком схватил её, повернул к себе и дал пощечину, причём хлопок раздался настолько громко, что я почувствовала себя так, будто это мне только что её дали. Я не могла просто стоять. Кем бы она ни была, но она женщина, и мужчина не имеет право поднимать руку на женщину! Я знаю каково это, когда тебя бьёт кто-то, а ты ничего не можешь сделать, потому что он сильнее тебя. В кармане зазвонил телефон, и я посмотрела на экран. Алиса. Я сбросила вызов и выключила аппарат. Ксения Александровна опустила голову, держась за щеку. Муж жестикулировал, что-то ей говоря. Он кричал, чтобы она смотрела на него, но учительница не поднимала глаз. Тогда он снова ударил её так, что она отшатнулась, затем схватил, не дав ей упасть, и начал кричать ещё громче. Я уже бегом бежала в их сторону и закричала что есть силы: - Не трогай её! - я на всей скорости оттолкнула мужчину от учительницы. Он не ожидал этого, поэтому, не удержавшись на ногах, завалился на землю. Я почувствовала резкий запах алкоголя и поняла, что он пьяный. Кое-как он поднялся на ноги. - Ты кто такая, маленькая поганка?! - спросил он со злостью. - Я? - я посмотрела на Ксению Александровну, которая смотрела на меня каким-то смешанным взглядом, будто просила уйти, но и помочь. - Я никто, но это не мешает мне помочь этой женщине. - Проваливай лучше отсюда, девочка, пока я прошу по-хорошему, - с угрозой сказал он. - Это моя жена, и это не твоё дело. Я лишь встала спиной перед Ксенией Александровной и с вызовом посмотрела на её мужа. Неожиданно я почувствовала на своём плече её руку. Ксения Александровна подошла совсем близко и тихо сказала: - Ника, прошу тебя, уйди. Это моё дело. Я сама разберусь. - Вижу я, как вы разбираетесь, - ответила я и скинула с себя её руку. - А теперь послушайте вы меня, - обратилась я к мужчине. - Она ваша жена, но не я. Если вы хоть на шаг приблизитесь ко мне сейчас, то я тут же заявлю на вас в полицию. И как думаете, какой срок вам дадут за нападение на ребёнка? - уверенно сказала я. Видно, мои слова воспроизвели нужный эффект. Мужчина побелел, затем отступил на шаг. Грозно скалясь и кипя от злости, он посмотрел на Ксению Александровну. - Пошли домой! - грубым приказным тоном скомандовал он. - Она никуда не пойдёт! - я резко схватила учительницу за руку, крепко сжимая. - Ника, не лезь туда, куда не просят, - раздраженно сказала она и вырвала руку. - Я должна идти в школу. Мы поговорим, когда я вернусь, - спокойно сказала она мужу. В этот момент я заметила, что она говорила так спокойно и уверенно, будто для неё это совсем привычно и нормально. При всем при этом её взгляд был сейчас таким же холодным и пустым, как в тот день... - Дома я тебе покажу... - пробормотал муж и пошёл в подъезд. Ксения Александровна развернулась ко мне. - Спасибо, но не надо было вмешиваться, - спокойно сказала она. - Не бойтесь, я бы не обвиняла вас, если бы он меня покалечил. Я сделала это осознанно и не ради вас. Я не люблю, когда мужчины бьют женщин, - грубым и таким же холодным тоном ответила я. Ксения Александровна на секунду даже растерялась. - Понятно, - ответила она, все ещё смотря на меня. Я уже хотела было уйти, но, остановившись, сказала: - Он ведь часто вас бьёт... Зачем вы это терпите? Неужели любите настолько? Ксения Александровна молчала какое-то время, а потом ответила: - Это моё личное дело. Я не люблю посвящать посторонних людей в свою жизнь. Я лишь усмехнулась. - Ксения Александровна, и как я могла любить вас? Думаю, вы давно это поняли... Я любила вас, как никогда никого не любила, а вы разбили мне сердце. Не думаю, что вы любите своего мужа, потому что вместо сердца у вас кусок железа, - я говорила спокойно и с насмешкой. - Но это не моё дело, вы правы. Я больше никогда вас не потревожу и уйду навсегда из вашей жизни, но единственное, что я вас прошу, - будьте счастливы и не позволяйте мужу поднимать на вас руку. Я больше не злюсь на вас и не обижаюсь. Сердцу не прикажешь, а дружбу не навяжешь. Спасибо вам за жизненный урок, который вы мне преподнесли. Вы учитель от бога! Прощайте, Ксения Александровна. Мне нужно было ей это сказать, чтобы между нами не оставалось больше осадка. Пусть живёт, как хочет отныне, а я пойду своей дорогой. В последний раз посмотрев ей в глаза, я приблизилась и коснулась её губ своими губами. Лёгкий прощальный поцелуй, который оставил все мои чувства на её губах. От этого багажа я уже избавилась. Ксения Александровна не сопротивлялась и ничего не сказала, а лишь смотрела на меня каким-то новым взглядом. Я не стала всматриваться в него и пытаться понять. С улыбкой на лице, я развернулась и пошла вперёд не оглядываясь. С каждым шагом я чувствовала, как ухожу в новую жизнь, оставляя позади всю боль, страдания... и любовь. Прощайте, Ксения Александровна. Прощайте навсегда. *** Весь день в школе меня преследовало какое-то чувство тревоги. Нет, это не из-за Ксении Александровны. Это было что-то другое. Такое чувство, будто сейчас я должна быть в другом месте, а не тут. Как будто случилось что-то ужасное. Я почему-то подумала об Алисе. Она звонила мне, а я не взяла трубку. Может, что-то случилось? Может, стоит позвонить? Я вспомнила все, что наговорила ей тогда. Вспомнила, как ужасно с ней обращалась все это время. Я причинила ей столько боли, потому что сама страдала. А она лишь просто держала своё слово и была рядом. Она была рядом и терпела все мои истерики. Она спасла мне жизнь и помогла побороть это состояние. Она была единственной моей поддержкой и опорой, а я лишь срывалась на ней. Только сейчас я стала понимать, как сильно обидела её и сколько боли причинила. Порой из-за того, что нас ранили, мы начинаем ранить людей, которые любят нас. Алиса не давала мне повода в ней сомневаться, она была моим ангелом... Из-за Ксении Александровны я даже не замечала, как много Алиса для меня сделала. Она ведь любит меня. Она была все это время рядом, потому что искренне любит меня! Вот почему она терпела всю эту боль, вот почему, даже после того как я наговорила ей все те гадости, она продолжает мне звонить... Я резко вскочила с места. - Антонина Георгиевна, мне очень плохо. Можно я пойду домой. Дело в том, что у меня эти дни... - не стесняясь никого, сказала я учительнице. Зато сработало на сто процентов и меня отпустили. Я достала телефон и начала смотреть пропущенные вызовы. Около двадцати пропущенных от Алисы. В этот же момент телефон зазвонил и на экране высветился незнакомый номер. - Алло. - Никуля! - в трубке раздался мерзкий голос, настолько хорошо мне знакомый, - как дела, дочь моя? - Что тебе надо? - грубо спросила я. - Старый долг вернуть. Не забыла? Я ведь говорил, что ты у меня еще попляшешь, - довольно произнес Олег. - Я тебя не боюсь, чертов ублюдок! - уверенно сказала я. - А тебе и не надо. Но бояться все же стоит... - О чем ты? - О твоей училке, светленькой такой, красивенькой. Телка та ещё! - Алиса? Что ты ей сделал?! - закричала я. - Она заплатила твой долг! - на этих словах в трубке раздались гудки. - Олег! Мать твою, Олег! - кричала я. Не раздумывая не минуты более, я кинулась к Алисе домой. Я бежала без передышки всю дорогу. Не знаю, откуда во мне столько сил, но сейчас мне была важна лишь она одна. Я вновь и вновь набирала её номер, но ответа не было. Забежав в подъезд, спотыкаясь и падая, я добежала до нужного этажа и начала тарабанить в дверь, но она оказалась открытой. Ворвавшись внутрь, я стала звать Алису, бегая по комнатам. Забежав на кухню, я ошарашенно замерла на месте. На полу, посреди кухни лежала Алиса в луже крови, из живота у неё торчит нож. Я не могла пошевелиться или что-то сказать. Меня охватил полнейший шок. Я закрыла рот руками, и из глаз потекли слёзы. - Алиса! - протяжный крик вырвался из моих уст, и я кинулась к совсем уже белой и холодной учительнице. Я не знала, что делать. Меня охватили паника и растерянность. Я пыталась привести в чувства Алису, но она была как мертвая. Наконец до меня дошло вызывать скорую. Дрожащими руками я набирала номер и пыталась объяснить сквозь слёзы, что случилось. Скорая уже ехала, а я молилась, чтобы они успели её спасти. Положив голову Алисы на свои колени, я плакала, гладя её по голове. - Алисонька, родная моя, прошу, держись. Помощь уже в пути. Алиска... Я не вынесу, если ты умрёшь... - сквозь слёзы говорила я. Я почувствовала, как Алиса слегка сжала мою руку. Её глаза приоткрылись, и она посмотрела на меня тусклым взглядом. - Ника... Это и вправду... ты... - еле слышно сказала она. - Это я, солнышко. Я прошу тебя, ты должна бороться. Ты обещаешь мне? - Я думала... что никогда... тебя... больше не увижу. - Прости меня, молю, прости. Я столько боли тебе причинила. Я не видела, что ты и есть моё истинное счастье. Ты всегда была рядом со мной, а я не ценила этого. Алиска, не умирай, прошу, - моляще просила я ее, - не оставляй меня одну. Ты все, что у меня есть... Боже, это из-за меня... - Нет, ты... ни в чем... не виновата... Не плачь... моя маленькая... - подняв руку, она вытерла слезу с моей щеки. - Спасибо тебе... за то... что подарила... мне эти мгновения... Я никогда... не... была так... счастлива... - совсем тихо стала говорить она, и я чувствовала, как с каждым словом её силы иссякают. - Побереги силы, прошу. У нас будет ещё куча таких моментов. У нас с тобой вся жизнь впереди! Алиса вопросительно на меня посмотрела. - Да, у нас! Алиска, я хочу, чтобы мы с тобой больше никогда не разлучались. Я хочу, чтобы ты всегда была рядом, а я обещаю, что буду так же всегда рядом с тобой. Я хочу, чтобы ты была самой счастливой в мире... Я тебя люблю... Алисонька, я тебя так сильно люблю... - я плакала и крепко обнимала ее, боясь, что если отпущу, то потеряю навсегда. Только сейчас я стала понимать, как дорога она мне. Только сейчас осознала, что без неё я точно не смогу. В серо-голубых глазах Алисы я увидела слёзы. Одна за другой они прокатились по её щекам. На её лице возникла слабая улыбка. - Ты не представляешь... как много... значат для... меня... эти слова... Я не думала... что когда-нибудь... услышу их... Ника... я тебя... люблю... и всегда... буду любить... Я наклонилась и нежно поцеловала её в губы. - Борись. Прошу тебя. Будь сильной ради нашей любви... - Спа... сибо... - сорвалось с её губ, и я почувствовала, как она обмякла. - Нет... Нет! Нет! Алиса, держись! - испугалась я. В этот момент раздался стук в дверь. Приехала скорая. Дальше все было как в тумане. Алису погрузили на носилки и отнесли в машину. Я поехала с ней и видела, как врачи скорой боролись за её жизнь. Я тихо сидела в стороне и плакала, молясь про себя, чтобы с ней все было хорошо. Казалось, что мы ехали в больницу целую вечность. Алису сразу же забрали в операционную, а я осталась в приёмной. Так часто мы гонимся за лучшим, не замечая, что лучшее рядом с нами. Мы слепы и причиняем боль тем, кто нас так любит. Мы не ценим минуты, проведённые с этими людьми, пока не становится слишком поздно для того, чтобы что-то исправить. Мы слишком поздно понимаем, как сильно любим их... Сразу вспоминается стихотворение Эдуарда Асадова "Пока мы живы". Пока мы живы, можно всё исправить, Всё осознать, раскаяться, простить. Врагам не мстить, любимым не лукавить, Друзей, что оттолкнули, возвратить. Пока мы живы, можно оглянуться, Увидеть путь, с которого сошли. От страшных снов очнувшись, оттолкнуться От пропасти, к которой подошли. Пока мы живы... Многие ль сумели Остановить любимых, что ушли? Мы их простить при жизни не успели, И попросить прощенья не смогли... Когда они уходят в тишину, Туда, откуда точно нет возврата, Порой хватает нескольких минут Понять – о, Боже, как мы виноваты! И фото – чёрно-белое кино. Усталые глаза – знакомым взглядом. Они уже простили нас давно За то, что слишком редко были рядом, За не звонки, не встречи, не тепло. Не лица перед нами, просто тени... А сколько было сказано "не то", И не о том, и фразами не теми. Тугая боль, – вины последний штрих, – Скребёт, изводит холодом по коже. За всё, что мы не сделали для них, Они прощают. Мы себя – не можем... Я никогда себе не прощу своего инфантилизма. Никогда не прощу той боли, которую я причинила Алисе. Если она умрёт, то я умру следом. Дело не в прощении... Я знаю, что она все мне простит, но я никогда не смогу с этим жить... - Боже, я никогда ничего у тебя не прошу, но сейчас помоги мне, молю, - смотря вверх, сказала я. - Накажи меня самым ужасным способом, но Алису не трогай. Я только сейчас поняла, как она мне нужна, не забирай у меня этого ангела, иначе тебе придётся встретиться со мной лично, там, наверху. Время тянулось так долго и мучительно. Мне казалось, что прошла вечность. На улице было уже темно. Я не собиралась никуда уходить. Если понадобится, я буду сидеть здесь всю ночь. Из операционной вышел врач, и я тут же вскочила с места. - Доктор, что с Алисой? - А вы кем ей приходитесь, девушка? - Я... Я её ученица и близкая подруга. У неё больше никого нет. - Мы сделали все, что могли. Пока что её состояние стабильно, нам удалось вытащить нож, не задев органов, но дело в том, что она потеряла много крови. Переливание мы сделали, но от неё зависит, как отреагирует её организм. Теперь остаётся только ждать и надеяться, что она достаточно сильная. Но надо быть готовыми ко всему. - Она сильная и справится! Я уверена в этом, - решительно смотрела я на мужчину. - Я могу остаться с ней? - Часы приёма закончены. Вам тоже надо отдохнуть, приходите завтра. - Прошу вас, доктор, это очень важно. Я должна быть рядом с Алисой. Мы всегда рядом, поэтому я не могу её бросить. Умоляю вас, - я смотрела на него полными слез глазами, и стало видно, что он сжалился. - Ну хорошо, можете остаться. - Спасибо большое! Я побежала в палату Алисы. Медленно приблизившись к ней, я села рядом и взяла её за руку. - Алиска, я с тобой. Я тебя не брошу. Ты должна бороться, я верю в тебя. Мы вместе, и мы будем бороться, ведь так? Я долго смотрела на неё. Она такая хрупкая и слабая. Сейчас я заметила, как она выглядела. Кожа бледная, круги под глазами, похудела. Это из-за меня она так... Я была такой свиньёй. Думала только о себе и своём горе. Эгоистка... Мне бы только один шанс все изменить. Всего один. Я не выпускала руку Алисы ни на минуту. Так и заснула... Шли дни, а состояние Алисы оставалось прежним. Она не приходила в себя, на что доктора разводили руками. Я каждый день ходила в больницу и сидела рядом с ней. Я разговаривала с Алисой, даже если она не слышала моих слов. Я знала, что она не сдастся. Сегодня я сразу после школы отправилась в больницу. Меня повергло в шок, когда я зашла в палату и не нашла там никого. Где она? У меня подкосились ноги. Мимо проходила какая-то медсестра. - Девушка, скажите, где женщина из этой палаты? - еле дыша, спросила я. - Её перевели в общую палату. Она пришла в себя. Никто себе представить не сможет, что я почувствовала в тот момент. Это было ощущение такого счастья, что я чуть не заплакала. - Можете отвести меня к ней? - сдерживая подступившие слёзы, попросила я. - Пройдемте за мной. Мне показали, где палата Алисы, и я вошла туда. Алиса лежала у окна и мирно спала. Я с улыбкой подошла к ней и долго не могла ничего сделать. Я просто стояла и смотрела. Наконец сев на стул около кровати, я провела рукой по её щеке. Алиса медленно зашевелилась и открыла глаза. - Привет, - улыбка не спадала с моего лица. Она повернула голову в мою сторону и её глаза засветились. - Никуля... - Алиска, ты справилась. Я верила, что ты сильная, - тихо сказала я. - Я слышала твой голос, и мне не было страшно, потому что ты была рядом, - с улыбкой, сказала она. Я ещё пару секунд смотрела на неё, потом не выдержала и аккуратно обняла. - Я так за тебя испугалась, когда нашла в крови... Боже, если бы я тебя потеряла, то я... Алиса, я тебя больше не оставлю одну. Обещаю. Мы всегда будем вместе, и мы будем счастливы, - шептала я. - Я уже счастлива, - так же прошептала Алиса. Прошло три недели, и Алису выписали из больницы. Тем временем полиция разыскала Олега и теперь им займутся по полной. Мне уже было все равно, что там дальше с ним будет, главное, что Алиса со мной. Я уговорила маму забрать меня в Италию и так же уговорила Алису поехать со мной. Долго уговаривать не пришлось. Алиса была согласна поехать со мной куда угодно, главное, что мы вместе. И вот, сидя в самолёте и ожидая его отлёта, я смотрю в окно, а затем на своего ангела. Её серые глаза переливаются от счастья, что делает её потрясающе необыкновенной. - Ты чудо, - сказала я, любуясь ей. - Это ты чудо! - Алиса смеётся, а я тянусь к ней и нежно целую. - Уважаемые пассажиры, наш самолёт совершает взлет. Просим отключить все мобильные телефоны, - голос стюардессы оповестил нас о том, что мы вылетаем. Огромный стальной сокол взлетел к облакам, рассекая солнечные лучи. На этом закончилась моя история. А может, это только начало...