Гатс медленно шел по коридорам обезлюдевшего дворца, вспоминая пеструю толпу дворян, собравшуюся на бал в тот единственный раз, когда он был здесь с Гриффитом.
Очень давно… в прошлой жизни.
Теперь же на пути не встретилось никого.
Мидланд. Столица Виндхейма, канувшего в небытие и возродившегося из пепла, как феникс.
«Белые фениксы!» — скандировала толпа, когда закончилась столетняя война. Белые фениксы. Уже почти не было ненависти, только глухая тоска и усталость, давящая на плечи намного сильнее, чем Убийца Драконов.
Никого. Только высокие колонны, подпирающие свод где-то очень высоко, и статуи чудовищ в нишах стен. Гулкие шаги и тишина.
Клеймо наливалось болью тем сильнее, чем ближе он подходил. За воротник потекла тонкая струйка крови.
Гатс вышел к дверям в тронный зал. По обе стороны от двери застыли каменные изваяния помеси крокодила с человеком. Гатс криво ухмыльнулся — у скульптора туговато с фантазией. По сравнению с апостолами, фигуры выглядели жалкими и смешными.
Гатс с усилием толкнул массивные двери, обитые железными полосами. Створки медленно и беззвучно разошлись.
Красная ковровая дорожка текла к трону, поднималась по ступеням и смиренно замирала у ног сидящего.
— Гриффит! — взревел Гатс и выхватил меч.
Ярость охватила его, клеймо раскалилось. Гатс побежал через зал. Черный плащ всклубился вокруг ног. Меч прочертил глубокую царапину в белом мраморе пола.
— Стой! — закричал Гриффит и вскинул руку. Воздух стал густым и тягучим. Гатс замер, не в силах сделать шаг.
— Я знал, что ты придешь, старый друг, старый враг…* — Гриффит встал с трона, спустился по ступеням. — Я ждал тебя.
Гриффит подошел к высокому стрельчатому окну. Гатс, застрявший в воздушном коконе, мог только следить за ним.
— Видишь, я добился своего. У меня есть свое королевство! — он улыбнулся. Так, как улыбался раньше, до ТОГО. — Виндхейм восстанавливается после стольких войн, мой народ привыкает жить в мире. Я отослал армию демонов за Кушанские пределы, там множество поселений дикарей, им надолго хватит пищи. Мой народ боготворит меня, а церковь официально назвала меня сыном Бога. Я достиг всего, о чем мечтал.
Синие глаза, белые волосы. Так просто забыть годы отчаянья и ненависти.
— И мне стало грустно. Оказывается, когда исполняется мечта, это не приносит счастья. Я достиг предела, мне больше не к чему стремится. Но у меня остался один долг. Перед тобой, — он снова улыбнулся печальной улыбкой, от которой померкло солнце.
Гатс почувствовал, как воздух обрел обычную плотность, и рванул вперед, занося меч. Гриффит увернулся, выхватил саблю. Второй удар Гатса он парировал. Гатс не к месту вспомнил свою первую схватку с Гриффитом. На мгновение ему показалось, что он на холме, а перед ним — мальчишка, главарь банды Ястребов. Гатс взмахнул мечом и наваждение прошло. Сейчас Гриффит стал сильнее, чем в их первую встречу и намного сильнее, чем при их зимней схватке.
Гатс вскидывал и опускал огромный меч, а Гриффит легко парировал его удары тонкой саблей. Искры летели при соударении лезвий, лязг доспехов заполнил тишину замка. Оба уже получили несколько досадных царапин, белые одежды Гриффита окрасились кровью. Гатс теснил его к трону, надеясь, что Гриффит споткнется, но тот легко вспрыгнул на три ступени. Гатс взревел и сделал подсечку.
Гриффит отскочил еще выше. Мечник последовал за ним. Медленно они поднимались к площадке возле трона, и Гриффиту пришлось вспрыгнуть на сидение. Гатс размахнулся, и трон разлетелся в щепки. Гриффит оказался прижат к стене.
— Гатс, — крик разорвал тишину, Гатс замешкался, и Гриффит воспользовался этим, чтобы перепрыгнуть через него.
В тронный зал вбежала Каска. Теперь, когда безумие покинуло ее глаза, она снова стала воином и стояла с мечом наголо.
— Зачем ты здесь? — зарычал Гатс.
— Гриффит? Гриффит! — воскликнула она и в глазах блеснули слезы, — Гриффит…
Тяжело дыша, она остановилась в дверном проеме, не решаясь вступить в схватку. Не решаясь? Или задумавшись, чью сторону избрать? Видя ее колебания, Гатс озверел. Черный пес тьмы завладел его рассудком, и берсерк набросился на Гриффита в бешеном вихре стали. Несколько ударов тот пропустил, веером разлетелась кровь. Спустя мгновенье все смешалось в водовороте схватки. Только перья Белого Ястреба Света и ошметки черного плаща Берсерка кружились по залу. Каска зажала рот рукой, не давая себе закричать.
Вращение лопастей смертоносной мельницы замедлилось, и противники разошлись в стороны. Оба тяжело дышали и заметно ослабели, но это были уже не люди, которых могла бы утомить схватка, а существа другого порядка.
Белый Ястреб Света и Черный Пес Тьмы. Палач и Жертва, Охотник и Дичь. Яростный белый свет окружал одного, безумное алое пламя полыхало в глазах другого. Берсерк снова занес меч. Ястреб встал в защитную стойку. Мгновенье они смотрели друг на друга, а потом бросились вперед.
— НЕЕЕТ!!!! — Каска все же закричала и прыгнула между ними.
Черный пес не успел замедлить движение своего меча, предвещавшего смерть противнику и огромное лезвие врезалось в беззащитную плоть, рассекая ее надвое, дробя тонкие хрупкие косточки, забирая жизнь…
— Нееет… — тихий шепот набатом разнесся по тронному залу.
— Что ты наделал? — севшим голосом спросил Ястреб.
Черный пес зарычал и бросился на врага, полагаясь на этот взмах, как на последний возможный. Замешательство Ястреба стоило ему руки, перерубленной у запястья. Хлестнула кровь, сабля звякнула о мрамор.
— Что ты наделал? — вскричал Ястреб, — Ты не лучше, чем я!!!
Черный пес встряхнул головой, отгоняя мысли человека, в теле которого он жил, и бросился на безоружного врага. Через несколько мгновений схватка закончилась.
Гриффит с развороченной грудной клеткой лежал на ковровой дорожке. Гатс, тяжело опираясь на свой меч, стоял на коленях над телом Каски. По мере того, как слабела магия Гриффита, начали проявляться фигуры апостолов в безмолвии стоящие вдоль стен. Они молча опускали головы и подходили к телу своего принца.
— У меня все еще остался долг перед тобой, друг… — прошептал, слабея, Гриффит. Зодд опустился рядом с ним на колени и с глубокой нежностью поднял на руки.
— Как Ангел Руки Бога, я могу изменить судьбу всего мира. Смотри!
Нестерпимое сияние залило тронный зал, вышло за его пределы, омыло дворец, Мидланд и весь огромный мир. И не осталось ничего, кроме света.
***
Гатс проснулся от того, что капля росы упала ему на лицо. Он открыл глаза и встретился взглядом с Каской, которую держал в объятиях. Она улыбнулась.
— Сегодня мы спасем Гриффита, и все будет по-старому, — сказала она.
***
— Сейчас Ястребы разделятся на две группы. Та, что идет спасать Гриффита, подойти ко мне! — скомандовала Каска.
К вечеру они вышли на кладбище и, отыскав тайный ход, вошли в склеп. Там их встретил помощник.
— Все кончено, — сказала сквозь слезы принцесса Шарлота, снимая капюшон. — Сегодня тело лорда Гриффита было сожжено на городской площади.
— Нет! — выдохнули ястребы в один голос.
— Все кончено… — повторила Шарлота и протянула руки к Анне. Та передала ей сверток. — Но вы должны позаботиться о нем. Ценой невероятных усилий мне удалось скрывать свою беременность и его рождение. Это ребенок сэра Гриффита. Умоляю, спасите его!
— Ценой своей жизни мы защитим его!
Каска осторожно взяла сверток.
Младенец сладко спал, взяв в рот пальчик. А на тонком шнурке на груди у него висел красный бехелит...
*прим. автора: так приветствовали друг друга Зодд и Рыцарь-череп
