Memory.

Чихо давится улыбкой, но повторяет «я в порядке». Превышает привычную дозировку таблеток, что уже приелись и совсем не спасают. А ведь когда-то помогали, снимали боль, отвлекали. - Когда-то и ты таким грустным не был. Шин улыбается Хансолю, кидая беззаботное «ты чего», ведь не привык видеть старшего таким серьезным. И к слову, Киму это не очень-то и идет, не в его манере, ему такое не свойственно. У них снова вечер один на двоих в небольшой квартирке с видом на окраину города. Там где в серой дымке теряются дома за алой линией горизонта. - Сегодня небо слишком тяжелое, - Хан смотрит куда-то вверх за крыши высоток, а Чихо молча соглашается с ним, про себя добавляя, «оно хочет упасть нам на ладони». Ким заставляет младшего выпить зеленый чай с мятой, вместо любимого кофе, который у них по традиции на завтрак, обед и вместо ужина часто. - Тебе стоит побеспокоиться о сердце. Хансоль ничего не знает, но будто бы насквозь Шина видит и будущее умеет предсказывать. Чихо вздыхает, соглашается, обещает, что сходит к врачу. Обязательно выпишет рецепт на новые таблетки, а еще сделает кардиограмму. Хотя последнее — наглая ложь. Парню страшно даже просто сходить в больницу. Шин обнимает старшего со спины, за плечи, зарываясь носом в высветленные волосы. Ким Хансоль теплый, для него или с ним - не важно. Это есть и никто не отнимет/изменит. - Хансолли~ Чихо нарочно тянет окончание, ведь ему нравится так его называть. И пускай тот немного и побесится, о том, что старший и «вообще-то хёном является». А сам Ким, он понимает младшего слишком хорошо, знает о всех его терзающих проблемах. Хочет помочь, но не по силам его и, порой, задевает/расстраивает это. - У тебя все еще обязательно будет хорошо, - голос старшего тихий и успокаивает. Шин говорит«ага», а сам мотает головой, пока за окнами солнце догорает и падает с неба.