Мальчишки

Бенден Вейр, 421 оборот 8 Интервала Несмотря на поздний вечер, Ф’лон стремительно вошел, почти влетел в комнату сына. Обычно в это время Манора уже укладывала малыша спать, но сейчас женщине было несколько не до того, так что Фалларнон наслаждался свободой. Сидя на полу, он старательно «кормил» игрушечного дракона, тщательно вырезанного мастером из небесного дерева. Игрушку эту (довольно дорогую, надо сказать) для мальчика заказала Манора, когда узнала о своей беременности. «Теперь у меня будет меньше времени на то, чтобы заниматься им, — пояснила она Ф’лону, — а малыш так любит драконов...» В неярком освещении висевшего на стене светильника древесина, из которой была вырезана игрушка, казалась похожей на шкуру бронзового дракона. Всадник про себя отметил такую игру света и решил, что это добрый знак. — Чем ты занят? — он подхватил на руки Фалларнона, которому едва сравнялось три оборота, и с трудом удержался от смеха — и щеки малыша, и деревянная мордочка дракона были перемазаны чем-то липким. — Дракона кормлю, — серьезно объявил мальчик. — Мы охотились. — И на кого вы охотились? — Ф’лон заозирался по сторонам, а потому едва не вступил сапогом в тарелку с остывшими пончиками. — На вейрий, — ребенок ткнул пальцем в тарелку. — Много-много поймали... Всадник наклонился, поднял тарелку и поставил ее на стол. Обнаружив, что все пончики надкусаны ровно настолько, чтобы из них можно было вылизать сладкую начинку, Ф’лон все же не выдержал и расхохотался. С происхождением липких пятен на щеках все стало ясно. — Знаешь, Фалларнон, — заговорил он, немного поуспокоившись, — Манора родила тебе братика. Скоро вы сможете играть вместе, а потом, когда придет время, станете всадниками настоящих драконов. — Правда? — доверчиво переспросил малыш. — Можно поиграть? — Ну... Пока что поиграть нельзя, только посмотреть. Хочешь? — Хочу, — Фалларнон одной рукой покрепче перехватил своего игрушечного дракона, а другой — ухватился за шею отца. Ф’лон поспешил к Маноре. — А мы к вам в гости, — громко заявил он, едва только войдя в комнату. — Как чувствует себя будущий всадник? — Тише, не шуми, — женщина чуть приподнялась на подушках и бросила на всадника строгий взгляд, — он вот-вот уснет. Новорожденный и в самом деле уже засыпал. Он еле-еле чмокал губами, посасывая материнскую грудь, и это чмокание становилось все тише и тише пока не сменилось тихим сопением. — Как ты его назовешь? — полюбопытствовал Ф’лон, невольно косясь на полную обнаженную грудь своей подруги. — Фаманоран, — Манора проследила направление взгляда и застегнула рубашку. — Нечего смотреть, можно подумать, что ты там нашел что-то новое... — Хорошее имя для драконьего всадника. — Хорошее имя для сына. А станет он всадником или нет — время покажет. — Станет, обязательно станет, — убежденно ответил Ф’лон, присаживаясь рядом. — Оба моих сына станут всадниками. Женщина только вздохнула и обратила внимание на тихого Фалларнона. — Не грусти, малыш, скоро я вернусь. Хочешь посмотреть на брата? Мальчик молча кивнул. Тогда Манора чуть приподняла заснувшего новорожденного так, чтобы старшему мальчику было видно его крошечное личико. Сейчас, когда перед ее глазами были трое представителей одного рода, их сходство было особенно заметно. И у Ф’лона, и у его сыновей темные волосы, только у всадника они были коротко подстрижены, чтобы удобнее одевать летный шлем, у Фалларнона слегка завивались, оставляя на макушке трогательный хохолок, а у новорожденного осеняли голову легким детским пушком. Даже в чертах лица было много общего. — А он всегда будет таким маленьким? — недоуменно спросил мальчик. — Почему он все время спит? — Нет, — стала терпеливо объяснять Манора, — он вырастет и скоро догонит тебя. И ты тоже вырастешь. Во сне лучше растут, вот поэтому он и спит, — за разговором она успела вытереть мокрым полотенцем грязные щеки Фалларнона, — поэтому тебе тоже пора спать, — тут она значительно взглянула на Ф’лона, предлагая тому отнести сына отдыхать. — Идем-идем, — спорить с женщиной всадник не стал, просто подхватил ребенка на руки и поспешил выйти из комнаты, пока его не заставили делать что-нибудь еще. Все-таки нянчить детей — это не мужское дело. Манора поднялась, осторожно переложила сына в его кроватку и принялась укутывать его, чтобы малышу не было холодно. Обнаружив у себя на кровати забытого Фалларноном деревянного дракона, она улыбнулась и поставила игрушку на стол, собираясь потом вернуть ее мальчику. За прошедшие три оборота она так привязалась к нему, что относилась как к собственному сыну: даже в Вейре нелегко остаться без матери почти сразу после рождения. А Ф’лон... Он прекрасный всадник и может стать хорошим Предводителем, но ни у кого не повернется язык назвать его идеальным отцом. Едва наступило утро, женщина вышла из своей комнаты и привычно направилась в Нижние Пещеры, где на кухне уже начали готовить завтрак. Сопровождаемая удивленными взглядами слуг, она собрала на поднос то, что больше всего любил Фалларнон, и поспешила к нему. Мальчик уже не спал. Он молча сидел на кровати и рассматривал картинки, которые специально для него нарисовал проезжий художник. В основном это были драконы: спящие, летающие, выдыхающие огонь, отдыхающие на скалах. Манора в который раз поразилась умению мастера — огромные крылатые животные вышли как живые. — Ты забыл у меня своего дракона, — женщина достала игрушку из кармана фартука и поставила рядом с мальчуганом. — Не забыл. Подарил поиграть братику, — улыбнулся Фалларнон. Большие, янтарного цвета глаза засветились золотом. «Совсем как крылья королевы накануне брачного полета», — невольно сравнила Манора. — Знаешь, твой братик еще слишком маленький, чтобы играть с драконом. Давай сделаем так — ты подаришь его, но чуть позже, когда он подрастет. Договорились? Размышляя над предложением, мальчик слегка нахмурился и даже засопел от усердия. — Договорились, — наконец ответил он. — А что ты принесла? — Каша с сиропом, свежие пончики и кла. Будешь? Отказаться от такого угощения маленький сладкоежка не мог. Манора расставила тарелки и кружки на столе и помогла ему усесться. — Шпашибо, — с набитым ртом проговорил мальчик. — Не торопись. Я вернусь позднее, — пообещала Манора, — а сейчас мне нужно покормить еще и твоего брата, — и она спешно вышла. Бенден Вейр, 429 оборот 8 Интервала День уже перевалил за вторую половину, но за все это время мальчишки ни разу не появились на кухне. С их аппетитами это было по меньшей мере странно. Впрочем, Манора не удивлялась. И Фалларнон, и Фаманоран вечно увлекались чем-нибудь и совершенно забывали про время, пока их не отыскивал кто-нибудь и не приводил обедать или ужинать. Более того, заводилой в играх и дальних прогулках зачастую выступал Фаманоран. Он хотя и был младше брата, но в свои восемь оборотов умудрялся выдавать такие идеи, которые безоговорочно поддерживались более серьезным и вдумчивым Фалларноном. Хозяйка Нижних Пещер Вейра в очередной раз заглянула в помещение арфиста, где уже закончились уроки, в комнаты обоих сорванцов, даже на пустую Площадку рождений — и все без толку. Вздохнув, Манора вернулась к делам — оставалось надеяться, что сыновья Предводителя появятся до того, как он хватится их. И угораздило их отправиться на поиски приключений в день Встречи! — И что мы теперь будем делать? — озадаченно спросил Фаманоран. Фалларнон влез на кучу камней, засыпавших проход, по которому они с братом прошли всего несколько минут назад, и принялся сбрасывать вниз тяжелые валуны: один, второй, третий... Камни падали на гладкий каменный пол, раскатываясь еще дальше и заставляя младшего мальчика то и дело уворачиваться от них. — Эй, потише там... — проворчал он, чихая от поднявшейся пыли. Неожиданно поток камней прекратился, и стало хорошо слышно пыхтение старшего, усердно пытавшегося сдвинуть с места очередной валун. — Не получается, — наконец признал он. — Слишком тяжелый. Видя, что брат больше не бросает камни, Фаманоран тоже залез на осыпь. — Да эта каменюка раза в два больше меня, — поразился он. — Не, тебе не поднять... Только если вдвоем. — Давай попробуем, — неожиданно легко согласился старший. — Раз-два, взяли... Мальчишки дружно навалились на валун. Несколько минут они усердно пыхтели и кряхтели, безрезультатно пытаясь сдвинуть упорного противника и освободить себе проход для возвращения в Вейр. — Не выйдет тут ничего, — Фалларнон тяжело вздохнул, вытер рукавом пот со лба и, отдыхая, прислонился спиной к камню. — Надо искать другой выход. — Тогда пошли, — быстро-быстро перебирая ногами, братишка сбежал вниз и уже там плюхнулся отдышаться. — У тебя еще есть вода? — Держи, — старший тоже спустился с завала, отцепил от пояса фляжку. — Только много не пей. — Угу, — ответил Фаманоран в перерыве между глотками. — А ты хочешь? Фалларнон пить хотел, но все же покачал головой — неизвестно, сколько они будут тут блуждать, а пугать младшего брата объяснениями он не собирался. Впрочем, тот, кажется, и сам все понял, потому что аккуратно закрыл флягу и вернул ее обратно. Мальчишки еще немного посидели, а потом поднялись и пошли вперед по длинному коридору. Несмотря на то, что никто, вероятно, не заходил сюда уже много лет, а то и столетий, каменные стены были настолько гладкими, что казались почти полированными, а покрывавшая их легкая пыль была результатом недавнего обвала, потому что чем дальше они заходили, тем меньше ее становилось. — И как предки сделали такие ровные коридоры? — полушепотом спросил Фаманоран. — Даже землеройки или туннельные змеи и то не выравнивают так свои норы. Можно подумать, что у древних были огромные черви, которые проедали дыры в камне... — Скажешь тоже! — насмешливо фыркнул Фалларнон. — Куда они, по-твоему, дели потом этих червей? — Не знаю... Может, они все сдохли от старости? — Ну ладно, пусть сдохли. А куда делся их помет? — А при чем тут помет? — Туннельные змеи тоже могут есть землю, но потом она выходит с их пометом. Если же эти черви, о которых ты говоришь, в самом деле ели камень, — увлекшись, Фалларнон даже остановился, — то каким должен был быть их помет... И куда его потом девали древние? — А может они... Ну, это... — младший хихикнул. — Что? — Ну... помет у них был в виде камня, который для строительства используют. Теперь уже оба мальчишки дружно расхохотались — надо же какие полезные черви были у древних! Только теперь Фалларнон заметил свежую ссадину на щеке у брата — должно быть поцарапался, когда убегали от обвала или потом, когда пытались сдвинуть тот большой валун. Мальчик вытащил из кармана носовой платок — не очень чистый, но все же лучше, чем ничего. — Поверни голову, — скомандовал он, — я протру твою царапину. — Да не нужно, ерунда все это, — воспротивился младший. — Ничего не ерунда. Ну! — он поплевал на платок. Состроив недовольную гримасу, братишка все же подчинился, подошел ближе и послушно повернулся, подставляя щеку. Фалларнон стер грязь с пыльной мордочки брата, тщательно протер ссадину. — Все? — Да все, все, не ворчи. Можно идти дальше, — старший убрал платок в карман. — Как думаешь, куда идти? Мальчишки стояли у развилки туннеля. Оба прохода были темными, а фонарь, который утром был прихвачен из кладовой, остался где-то там, под завалами. Поднятая камнепадом пыль давно уже осела, и воздух был промозглым и слегка затхлым. Где тут может быть выход? Фалларнон принялся вспоминать то, что говорили взрослые о таких случаях. Несколько лет назад в Вейр приходил один странник, из числа бывших горняков. Он сильно кашлял и прихрамывал, а потому при ходьбе опирался на тяжелую сучковатую палку. Фаманоран тогда был еще маленьким и не помнил его рассказов о жизни рудокопов и страшных сказок, которые тот рассказывал по вечерам. Про страшные сказки вспомнилось некстати — даже мурашки по спине побежали. Усилием воли мальчик отогнал мысли о сказках и принялся вспоминать рассказы о том, как выбираться из-под завалов. Пламя всегда отклоняется потоком воздуха, и идти нужно в сторону, противоположную той, куда отклоняется огонек шахтерского светильника — вспомнил он. Вот только ни шахтерского светильника, ни фонаря, ни факела у них нет. Может быть, поступить так же, как делают, когда хотят определить направление ветра? Фалларнон облизал указательный палец, присел и опустил руку вниз, к развилке. Справа ощутимо потягивало холодом. — Нам туда, — решительно сказал он и, чтобы брат не вздумал спорить, взял его за руку и повел за собой. Фаманоран и не думал спорить. Темнота и затхлость заставляли его то и дело тревожно оглядываться по сторонам. Да, он сам придумал гигантских червей-камнеедов, которых разводили древние... Да, они вместе смеялись над тем, как ловко использовали этих червей, но почему-то сейчас мальчишке было не по себе. Что будет там, за поворотом? По ощущениям длинный, пробитый в скальном грунте коридор вел вниз. Постепенно уклон становился все больше и больше, так что юным искателям приключений уже приходилось придерживаться за стены, чтобы не упасть. — Мы не заблу... — задать вопрос Фаманоран не успел — нога скользнула по каменному полу, он замахал руками, безуспешно пытаясь удержаться, и полетел вниз, увлекая в падение еще и брата. Короткий полет закончился на чем-то мягком, скользком и противном, остро пахнущем кислятиной. Скользнувший по лицу хвост и громкое шипение подсказали Фалларнону, что их злоключения еще не закончились. — Туннельные змеи! — Он подскочил на месте, сбрасывая с себя кусающихся гадов. Братишка отряхивался не менее энергично. — Бежим отсюда! Покинуть змеиное гнездо оказалось не так-то просто. Казалось, что эти ползучие твари были повсюду: скользили по полу, вились по стенам, падали с потолка... Надетые перед походом сапоги сейчас оказались как нельзя более кстати — они неплохо защищали ноги от укусов, а вот всем остальным частям тела пришлось несладко. Попадая на открытые участки кожи, едкая змеиная слизь вызывала сильное раздражение. — Вот гадошть, — прошепелявил Фаманоран, когда змеи оказались позади. — Теперь вше шражу поймут, где мы были... — Думаешь, они еще не поняли? — старший критически взглянул на распухшее лицо брата. Губы и щеки разнесло так, что нормально говорить не было никакой возможности. — А ты хорош... — Шам не лучше... — огрызнулся младший. Впереди блеснул свет. Мальчишки бросили препирательства и поспешили выбраться из пещер. Солнце уже перевалило далеко за полдень, освещая горный склон, на котором они оказались. Рядом с выходом из подземного лабиринта журчал ручеек, оказавшийся как нельзя более кстати — наконец-то можно было смыть ядовитую слизь и тем уменьшить жжение и боль от укусов. — Вше же хорошо, что мы ушпели до жаката, — вздохнул Фалларнон. — Похоже, мы вышли с обратной стороны Вейра. — А шегодня еще Вштреча, — некстати вспомнил Фаманоран. — Маштер Робинтон должен приехать. — Будет нам ш тобой вштреча... — проворчал старший. — Идем, пока еще не шовшем пождно... Вдоволь напившись и наполнив фляжку свежей водой, братья отправились в обратный путь, теперь уже по поверхности земли, так, как и положено людям, а не туннельным змеям или червям-камнеедам древних. Бенден Вейр, 431 оборот 8 Интервала Наступление весны ничего не изменило в распорядке дня юных всадников. Ф’лар, Ф’нор и все остальные юноши, что зимним холодным вечером прошли Запечатление с драконами из последней кладки Неморты, были заняты круглые сутки. Накормить голодного растущего дракона, вычистить его шкуру и намазать маслом, а в свободное время нужно еще успевать учиться всем премудростям, которыми должен владеть всадник... Мальчишки так уставали за день, что крепко засыпали, едва добравшись до своих лежанок. Некоторым не хватало сил даже сбросить тяжелые сапоги из кожи дикого стража, так и спали в обуви, мучаясь наутро тяжестью в ногах. Предводитель Вейра не забывал о молодежи и почти ежедневно навещал их. — От того, какой будет кожа дракона, зависит ваша безопасность в полете, — говорил мальчишкам Ф’лон, отмахиваясь от красноречивых жестов наставника, который повторял то же самое по нескольку раз на дню. — Иначе холод Промежутка или касание Нити могут убить и его, и вас... Я слышал о том, что кое-кто сам забывает мыться и менять одежду, чего же вы можете требовать от ваших драконов? Давно известно — каков всадник, таков и дракон, — он насмешливо взглянул на покрасневших от смущения нерях. — Предводитель, можно вопрос? — поднял руку самый худенький из мальчишек. Л’рин был ровесником Ф’лара, но из-за телосложения казался младше своего возраста. Несмотря на это, он ловко справлялся со своим голубым Дайлитом и даже умудрялся помогать другим. Уж его-то никак нельзя было отнести к числу нерадивых всадников. — Да, Л’рин, я слушаю тебя. — Нити и в самом деле вернутся? — выпалил юноша. Предводитель нахмурился. Не может быть, чтобы мальчишка, прошедший Запечатление задавал такие глупые вопросы. Впрочем... Ф’лон припомнил, что этот юноша был не из Вейра. Кажется, его родители из мастерской Целителей, да и сам он тоже собирался стать целителем, пока не случилось Запечатления. Впрочем, даже став всадником, юноша не утратил своих прежних интересов. Стоило только Л’рину поднять руку, как Ф’лар и Ф’нор заговорщически переглянулись — кажется, он наконец-то послушался их советов. Все прошедшие после Запечатления месяцы, мальчишки, выросшие в Вейре, не давали прохода тому, кого считали «чужаком»: и говорит-то он не так, и в споры не вступает, а в свободное от ухода за драконом время изучает книги и собирает травы. Должно быть, просто держали обиду из-за того, что Л’рин смог получить дракона, а их закадычные друзья этого сделать не смогли. Ф’нор уже успел дважды подраться, доказывая сверстникам, что выбор делает дракон и что новорожденный дракончик мог бы погибнуть, не окажись Л’рин на Рождении. — Да, Л’рин, Нити вернутся, как и написано в летописях, — ответил на вопрос юноши Ф’лон. — В таком случае драконам тоже будет нужен целитель? — задавая вопрос Л’рин бросил быстрый взгляд на кого-то из товарищей. Кому именно был адресован этот взгляд, Предводитель не разглядел. — Да, — в третий раз повторил Ф’лон. — Не будет драконов — всадники не смогут защищать Перн, — увидев очередной взгляд Л’рина, в этот раз торжествующий, он улыбнулся. — Еще есть вопросы? Даже если вопросы и были, никто не рискнул их озвучить. — Продолжайте занятия, — Предводитель кинул наставнику молодежи. — Мы с командирами Крыльев отправляемся на Встречу в Телгар. Ты же, В’лан, остаешься за старшего. — Он уверенным шагом направился к Звездным скалам, где его поджидал Сайманит. — Молодец, Л’рин, — Ф’лар протиснулся между сотоварищами, — я думал, ты никогда не решишься... Худенький, темноволосый мальчик смущенно улыбнулся. — Спасибо, Ф’лар. Но ты же знаешь, что я не из-за себя. Дайлит считает, что мне нужно быть решительнее, вот я и... — он вздохнул. — А ну, ребята, хватит болтать! — прервал их беседу наставник. — Заканчиваем занятие, а потом сразу же отправляйтесь нарезать мясо для своих драконов, а то они скоро проснутся, и тогда лентяям не поздоровится. Мальчишки поспешили выполнить предписание старшего. Маленькие драконы уже наелись. Сейчас они стали разбредаться по своим местам, смешно переваливаясь на детских неуклюжих лапах и сонно позевывая. Уставшие всадники уже и сами собирались идти обедать, как вдруг их слух пронзил громкий, жалобный плач всех без исключения драконов. Даже малыши, кто уже заснул после сытного обеда — и те пробудились и присоединились к прощальному хору. Ф’лар, все еще почесывавший надбровья своего бронзового, прижался к его теплой, нагретой солнцем шее. Этот драконий стон... Лишь однажды услышав, человек никогда не забудет его. — Сайманит ушел в Промежуток, — голос Ф’нора был неузнаваем. — Я знаю. Никому не нужно было ничего объяснять. Дракон не уйдет в Промежуток, пока жив его всадник. Юные всадники, впервые почувствовавшие всю глубину переживаний своих драконов, горестно затихли. Лишившийся Предводителя Вейр окутала тишина. Ф’лар не знал, долго ли он просидел в обнимку с Мнементом. Одно было совершенно ясно — Ф’нор и Кант находятся рядом. Очнулся юноша тогда, когда перед глазами замаячила чья-то рука, держащая кружку. — Вот, выпей, — прозвучал голос брата. — Что? — поднял голову Ф’лар. — Выпей кла. Старший тяжело вздохнул, взял кружку с горячим ароматным напитком и огляделся по сторонам. Ну да, этого и следовало ожидать — Л’рин, удаляющийся к своему Дайлиту, заботливый взгляд Ф’нора, прихлебывающего кла из другой кружки... Сговорились... На сердце стало тепло — рядом есть брат, есть верные друзья. «И я у тебя тоже есть, — уверенно заявил Мнемент. — Мы всегда будем вместе». Форт Холд, Главная мастерская Арфистов, 438 оборот 8 Интервала Мастер Робинтон выглянул из окна своего кабинета и, обнаружив, что над Форт Холдом кружат три дракона, стал спускаться вниз, чтобы лично встретить гостей. В последнее время всадники были нечастыми гостями холдов и мастерских, разве что К’ган, старинный приятель, нет-нет, да и прилетал в гости, сообщая новости о жизни Вейра. Один из драконов был определенно голубого цвета, а вот окрас двух других отсюда, снизу определить было сложно. К тому моменту, как арфист выбрался наружу, драконы уже приземлились. Голубой, коричневый и... ого, бронзовый! Робинтон невольно ускорил шаг. — Добрый день, Мастер! — радостно помахал рукой К’ган. Два других всадника поприветствовали Главного арфиста с не меньшей радостью и уважением. — Рад вас всех видеть. Ф’лар, Ф’нор... вас не узнать... Действительно, Робинтон не видел сыновей погибшего друга уже несколько оборотов, за которые мальчишки, хмурым зимним вечером запечатлевшие драконов, выросли в настоящих мужчин. — Но вы же узнали, — в янтарных глазах Ф’лара блеснула усмешка. Брат шутливо подтолкнул его в бок. — Вы очень похожи на своего отца, — кивнул арфист. — Хотелось бы верить, что не во всем, — нахмурился Ф’лар. — Мастер, мы можем поговорить? — Да, конечно. Идемте ко мне, — Робинтон приглашающе махнул рукой. В кабинете Главного арфиста все уже было готово для приема гостей. Мастер мысленно возблагодарил Сильвину, умудрявшуюся за короткое время совершить настоящее чудо. Все записи Робинтона аккуратно перекочевали в шкаф, а на столе красовался аппетитный натюрморт из запечатанного кувшинчика с вином, четырех бокалов, фруктов и свежего сыра. — Хорошо у тебя, — довольно потянулся К’ган, откупоривая кувшин и разливая по бокалам ароматное бенденское вино. — Хорошо. — Главный арфист вопросительно взглянул на всадников. — У вас что-то случилось? Вейр всегда вел уединенную жизнь, даже когда его Предводителем был Ф’лон, но сейчас и арфисты обладали лишь крохами информации. Около года назад Неморта наконец-то поднялась в брачный полет, и Р’гул официально стал Предводителем, когда его Хат догнал золотую королеву. Кажется, Ф’лар тоже отправлял Мнемента в полет... — Ничего особенного, — Ф’лар словно услышал мысли мастера, — все идет так, как хочет наш Предводитель, — молодой всадник насмешливо скривил рот. — Расскажите, что там произошло в Руате? Ах, вот в чем дело... Кажется, не только арфистов и лордов задело своеволие Фэкса, но и Вейр чувствует опасность. Уж кому, как не сыновьям Ф’лона жаждать возмездия? — Нет, — покачал головой Ф’лар, — Вейр по-прежнему ни во что не вмешивается. Чуткое ухо главного арфиста уловило особую интонацию, которой юноша выделил слово «Вейр». Кажется, не все всадники разделяют мнение своего Предводителя и эти двое, в случае чего готовы возглавить оппозицию политике Р’гула. Робинтон с веселым изумлением взглянул на гостей — мальчишки далеко метят. Нет, мысленно поправил себя арфист, уже не мальчишки, а всадники. Повествование о захвате Руата и о судьбе законных владельцев холда вышло на удивление коротким, главным образом из-за того, что арфист всячески сдерживал себя, излагая сухие факты. Тем не менее, заканчивая свой рассказ, Робинтон заметил, как нахмурился Ф’лар, а Ф’нор сжал кулаки в бессильной ярости. Сердце захолонуло — уж не станет ли его болтливость причиной новой трагедии? — Не волнуйтесь, мастер, — с грустной улыбкой проговорил Ф’лар, видя нешуточную тревогу, отразившуюся на подвижном лице Главного арфиста. — Мы — не наделаем глупостей. Его весомое «мы», выделенное голосом, утвердительный кивок Ф’нора и мысленное присутствие Мнемента и Канта убедили Робинтона в том, что его собеседники реально оценивают угрозу и не собираются немедленно вступать в поединок с захватчиком и истинным убийцей отца. — А я что говорил? — с учительской гордостью усмехнулся К’ган. — Они неплохо соображают! — Скажешь тоже, — улыбнулся Ф’нор. Он почти не участвовал в общей беседе, больше слушал и во всем соглашался с братом. Все это время Робинтон мысленно сравнивал юношей с покойным другом и, к его радости, выводы были в пользу Ф’лара и Ф’нора. Если они будут держаться вместе, то смогут сделать то, что не получилось у Ф’лона, а они именно так и поступают. — Что думаете делать дальше? — спросил арфист. — Ждать, — Ф’лар был категоричен. — Возможно — следующего брачного полета... Или же появления золотого яйца в кладке Неморты. — Вот за это я бы с удовольствием выпил! — усмехнулся Робинтон, подмигивая К’гану. Тот снова налил вина в бокалы собеседников. — За нового Предводителя! — провозгласил тост арфист. — И новую Госпожу! — добавил К’ган. По всему было видно, что голубой всадник хотел добавить что-то еще, явно нелестное в адрес Йоры, но все же сдержался. Вместо этого он поднял бокал и вдохнул аромат бенденского. — До этого еще очень далеко, — сдержанно ответил Ф’лар. Отнекиваться от претензий на пост Предводителя он не стал, благодарно кивнув главному арфисту. — Но обещаю вам, мастер, и тебе, Ф’нор — однажды мы с вами поднимем бокалы уже по праву, а сейчас... — он помолчал. — Почему бы и нет? — наконец улыбнулся он и пригубил вино. Разговор постепенно перешел на другие темы. Лишь однажды К’ган, по своей давней привычке, начал жаловаться другу на творившиеся в Вейре дела. — Столько всего упущено! Столько пустых вейров и никакого порядка... — перехватив брошенный вскользь взгляд Ф’лара, он замолчал. — Извините, не стоит это обсуждать... Вскоре всадники засобирались домой. Робинтон лично проводил их. В приличном удалении от отдыхающих драконов собрались школяры, восторженно любовавшиеся огромными крылатыми зверями. К’гану, часто навещавшему Цех арфистов это было привычно, а вот братьям... Ф’нор присел на корточки рядом с самыми младшими и принялся терпеливо отвечать на их вопросы, рассказывая о том, что драконы едят, как летают и каково это — летать на драконе. Ф’лар с улыбкой взглянул на брата, но сам присоединиться к нему не спешил. Он словно пересчитал учеников и снова улыбнулся, в этот раз грустно и стал натягивать свой летный шлем. Робинтон попрощался с всадниками и понаблюдал за тем, как под дружные аплодисменты школяров драконы поднялись в небо, а затем исчезли в Промежутке. Мастер-арфист без слов понял и тоскливый взгляд Ф’лара и его невеселую улыбку. Вот если бы и Вейр был столь же многолюдным, как Главная мастерская арфистов, если бы вся эта молодежь смогла запечатлеть драконов, тогда бы в сердцах всадников не было тревоги за будущее Прохождение. В памяти уже в который раз всплыли строки из старинной учебной баллады. «Они улетели, умчались прочь, Исчезли, как эхо в горах... На мертвые Вейры спустилась ночь, А в души людей — страх». Будь у Вейра ответы на все вопросы, Ф’лару и Ф’нору, этим юношам, почти мальчишкам, было бы легче нести выпавшую им ношу. Верить, когда не верят другие, надеяться, когда почти нет надежды, и ждать... Пусть Ф’лон не успел подготовить сына к тому, чтобы стать Предводителем, но время пока есть. В небесах еще не горит Алая Звезда, и Нити еще не падают на плодородные пашни и зеленеющие леса, но всадники всегда должны быть настороже. С такими юношами у Перна есть надежда.