Касания

Это желание… Желание, которое рвет меня изнутри при каждом удобном и неудобном случае. Оно подзадоривает, толкает на неосторожность и фразы, что остаются для тебя пустыми, не смотря на их резкую прямоту. Люди не верят в правду, когда она кажется невероятной. Ты никогда не веришь в мою правду. Не устаю каждое утро просыпаться много раньше, чем требуется, только бы неслышным шепотом вновь и вновь говорить тебе правду, пока ты спишь. Это мой секрет. Секрет, который я делю с твоими снами. Ты тоже правдивый в это раннее время, когда предрассветный туман еще окутывает Камелот. От этого появляется иллюзия, что я могу рассказать тебе все, едва ты проснешься. Иногда я даже надеюсь, что ты все слышишь и только притворяешься, чтобы слушать меня. Иногда твои взгляды кажутся мне чуть более знающими, иногда в твоих словах мне мерещится просьба, иногда… Я все еще боюсь касаний. Я уверенно чеканю слово за словом, что накипело у меня за каждый раз, когда приходилось тушить огонь в глазах. Тебе не понять, но ты смотришь долго, словно чего-то ожидая. Я отказываюсь от подписи автора под этими словами и только тогда ты отводишь взгляд. Последнее время слишком часто поднимается эта тема. Скрывать все сложнее, прогулы чаще, а ты высказываешь возмущение только Гаюсу, ругаешь его за мои проступки и становишься суше, едва я выбегаю со спальни. Слишком молчаливый последнее время, слишком все изменилось. Почти уверен, что ты все знаешь. Но если так, то почему молчишь?.. Случайно натыкаюсь на тебя в коридоре, сталкиваясь, нос к носу. Прошибает неконтролируемая дрожь. Нужно попросить у Гаюса лекарство… Я не проронил ни слова, пока ты спал. Просто сидеть и смотреть до того, как только солнечные лучи начнут пробиваться сквозь щели в занавесках. Уже можно прерывать музыку тишины, выуживая твое сознание из сладкого утреннего сна. Тебя всегда приходиться будить дольше, чем следовало бы. Ты просыпаешься неохотно, следишь за мной из-под приоткрытых век, пока я готовлю твою одежду и только потом, сонно подтягиваясь, неохотно выползаешь с постели. Невозможно не улыбаться, наблюдая за твоим неспешным пробуждением. Может, все-таки не знаешь?.. Ловишь мои руки, когда я одеваю тебя, в недоумении спрашивая, почему они дрожат. Лепечу что-то про болезнь, и ты напряженно выпускаешь меня, позволяя продолжить. Лекарство не помогает… Ты только перевернулся на бок во сне, а я уже панически перебираю варианты оправдания в голове. Каждый твой громкий вздох кажется пробуждением, каждое движение - доказательством того, что ты не спишь. Мною овладевает паранойя, я бледнею от любой твоей фразы, краснею хуже, чем мой шарф от любого случайного прикосновения. Отправляешь меня отдохнуть денек, удивляясь моему поведению. И почему я не рад единственному выходному?.. Все равно прихожу к тебе утром, еще раньше, чем обычно. Не могу заснуть уже несколько дней и сегодняшний не исключение. Едва держусь на ногах и неуклюже сваливаю кувшин со стола, с грохотом оповещая о своем присутствии. Ты ошалело вскакиваешь, хватаясь за оружие, но тут же расслабляешься и вместе с тем возмущаешься, замечая, кто перед тобой. Ожидаемый вопрос уже не застает меня врасплох, я говорю о недоделанной работе, чувствуя, что с каждым словом язык все больше заплетается, а перед глазами мутнеет, прежде чем я начинаю безвольно падать. Уже не дрожу от твоего касания, когда ты подхватываешь меня, перенося на свою кровать. Еще несколько минут, прежде чем провалюсь в беспамятство, еще несколько мгновений, которые вспомню. Ты беспокойно склоняешься надо мной, а потом я закрываю глаза, позволяя выключить сознание. Мне лучше, когда я прихожу в себя. Солнце приветливо освещает знакомую комнату, греет чувствительную кожу, напитывает теплом и светом. А комната совсем не моя, как и кровать, в которой можно было бы спать круглосуточно. Я замираю и только сейчас ощущаю лишнюю тяжесть на груди. Опускаю глаза, уже точно зная, кого там увижу и осторожно выдыхаю. Ты спишь, уткнувшись мне в грудь и подложив под себя руки. Прячешь глаза, чтобы солнечные лучи, что золотят твои волосы, не разбудили Ваше Высочество. Облегченно выдыхаю, а где-то внутри к горлу подступает привычка и искуситель тихо шепчет соблазняющие слова. Я ведь никогда не умел ни врать, ни бороться с собой. С губ срываются первые слова и, с каждой секундой, я расхожусь, шепча по уже знакомой сцене, покрываясь мурашками, выворачиваясь наизнанку. Легкий шорох обрывает мои слова и я испуганно дергаюсь, когда ты поднимаешь голову. Смотришь без укора, без угрозы, но ясно давая понять, что слышал все и, возможно, не только этот монолог. Царапаю ладони, впиваясь в кожу короткими ногтями и напрягаюсь, до дрожи в коленях. Ты ничего не говоришь, но от этого только хуже и я нервно кусаю губу силясь отвести взгляд. - Ну же… Скажи хоть что-нибудь. Хоть что-нибудь… - я выдыхаю, пожалуй, слишком молебно, а ты лишь на секунду прерываешь зрительный контакт, сбросив груз напряженности с плеч. - Идиот. - Это короткое я слышу прежде, чем расстояние между нами сокращается за долю секунды, и твои губы накрывают мои. Слишком нежный, слишком осторожный, слишком властный. Расцепляешь мои пальцы, переплетая их со своими, и едва ты залазишь на кровать, позволяя мне запустить руку в твои волосы, слышится настойчивый кашель. Испуганно отрываешься от меня - в дверях стоит Гаюс, едва сдерживая лукавую улыбку. - Лекарство, Мерлин. - Он все-таки растягивается в усмешке, а я поднимаю взгляд на тебя, раскрывая рот для вопроса, но ты ловишь мои губы, не стесняясь лекаря. - Как давно, Артур? - я все-таки прерываю тебя, удерживая длинными пальцами. - Как давно ты знаешь? - Всегда… - Короткий шепот снова заставляет вздрогнуть, но твои губы прогоняют привычный страх. Отдаленно слышу, как закрывается дверь в спальню… Я все еще вздрагиваю от твоих касаний…