Мой белоснежный ангел

Мне больно, я задохнусь под грузом свалившихся эмоций. Каждая клеточка тела - будто бы расщепляется, и кажется, что еще совсем немного и я стану одной из миллион частиц, и тогда все это закончится... я не хочу быть лишь песчинкой вольно парившей над землей. Я хочу пройтись босыми ногами по траве. Ощутить спасительную прохладу. Подставить лицо лучам солнца и наслаждаться строптивым ветром. Желаю ощутить притяжение планеты. Насладиться жизнью. Хочу...хочу... Нельзя. Конец. Уже? Ярость безысходности сладким ядом разливается по венам, с каждыми жадными глотками воздуха подбираясь все ближе к сердцу. Ненависть. Она пеленой застилает глаза. Не дает и шанса на желанное спасение. Тоска. Гложет изнутри, заставляя взвыть, словно израненный волк. Когда же исчезнет этот непосильный груз? Я устала... Чьей-то голос. Я слышу все, но будто через толщу океана. Может, это ангел, зовущий меня к небесам? Прошу, подожди немного. Дай мне еще чуть-чуть бесценного времени. - Я дам тебе спасение - Бархатный, сладкий, приторно - медовый голос так легко разрезает непроглядную толщу тишины. Сердце пропускает удар, и падает куда-то вниз, составляя конкуренцию желудку. - Ты готова? - Ангел, почему, почему же ты так меня так мучаешь? Даешь разгореться надежде теплившийся где-то в самой глубине. Как же ты жесток... На щеке чувствую прикосновение посторонних, холодных, нет, даже ледяных пальцев смещающихся на губы и обратно на щеку. Я... чувствую? Как же я давно не ощущала ничего кроме вездесущей пустоты. Кончики губ дернулись в подобие улыбки от этой шальной и безумной мысли. А если все же попробовать? Осторожно открываю глаза и тут же щурюсь от режущего, казалось бы, невыносимо яркого света обволакивающего комнату. Стон боли. Повторяю попытку. Белый потолок и такой ненавистный, резкий запах медикаментов. Я в больнице? Тогда, почему не слышу противный, пронизывающий до мозга и костей писк аппаратов? Видимо меня от них попросту отключили, и наверняка сейчас ожидают, когда же перестанет биться мое сердце. Не дождетесь, не умру. - Очнулась... - Все тот же сладкий голос, на этот раз довольно растягивая гласные.Он одернул ледяную руку. Поворачиваю голову к своему ангелу, боясь, что шея не выдержит тяжесть головы, и та укатится куда-нибудь под кровать и будет таращиться своими аметистовыми глазами на проходящих больных. Этого не случилось. Вместо этого я лишь увидела своего ангела... пожалуй, ради этого я готова поссориться с родными хоть тысячу раз, и если потребуется снова и снова оказываться в бурлящем, ледяном потоке реки. Да была ли это река? Скорее адское варево, утягивающее в свои пучины грешников, так и не лицезревших желанных золотых, кованых ворот ведущих в рай. Мной овладело чудовищное желание прикоснуться к этим белоснежным волосам и растрепать их еще больше, заглянуть в эти фиалковые глаза, задернутые бесстыжей дымкой с неотъемлемой хитрецой, водить ладонями по коже чуть тронутой загаром. А главное, я хочу вечно любоваться его приторной улыбкой. - Я так рад, Сэйери-тян, - по-птичьи склоняет голову и слегка щурится, вглядываясь в мое измученное, изрядно исхудавшее лицо, которое наверняка приобрело мертвенно серый цвет в дополнение фиолетовым мешкам под глазами. Красавица, ничего не скажешь - Мммм... выглядишь уставшей. - Скорее мертвой. - Слышу собственный голос будто бы со стороны, и чуть вздрагиваю, от непривычной хрипотцы, но так же продолжаю изучать взглядом ангела и рисовать причудливые картины в своем сознании, которые сменяются с такой скоростью, что я не успеваю замечать мелких деталей и даже уловить самой сути. - Как... тебя зовут? - Бьякуран. - произносит почти по слогам, все так же сладко, действуя как бальзам, так успокаивающе на мою изувеченную, такую уродливую душу - Ты пойдешь со мной? - Куда? Зачем? Вопросы сами собой отпали, ведь кажется, я готова безропотно повиноваться этому белоснежному ангелу. Готова, лишь бы вновь и вновь получать порцию лицемерных улыбок, изучающих взглядов и слышать этот чудный голос. - Ведь то, что я дал тебе, могу и отнять - Такой беззаботный тон, казалось бы, совершенно неуместен в данном предложении. Но не для него. Он легко может говорить о чужих судьбах, угрожать, шантажировать лишь для того, что бы добиться желаемого, и все с неизменной улыбкой. Это он. Ему можно. Все. - Тем более, Сэйери-тян, я знаю о тебе куда больше, чем пожалуй, ты знаешь сама. - Смешок и он прикрывает глаза, упиваясь произведенным эффектом, а я лишь с силой вжимаюсь в подушки, и сжимаю в тоненьких пальчиках простынь, надеясь, что то, что прозвучало из его уст лишь пустой звук. - Сэйери-тян, боишься меня? - мотаю головой и вновь ощущаю его пальцы на щеке, шее, плечах вновь на губах, и снова на щеке. - Вот и славно. -Вновь чувствую упоительный яд в своих венах, но это не ярость, нет, это скорее сладкая нега медленно растекающаяся по телу сопровождаемая маршем мурашек. - Меня ведь не нужно боятся, - шепчет, наклоняясь почти к самому уху. Непроизвольно вздрагиваю и пытаюсь отодвинутся дальше ощущая, как пылают щеки. - Идем же, Сэйери-тян. - Неуверенно киваю и смотрю в его бездонные глаза, мечтая в них раствориться. Легко касается чуть влажными губами моих, потрескавшихся и почти тут же отстраняется - Все потом, потерпи - смеется, видя замешательстве на моем лице. Я знаю, что "как раньше" не будет. Не будет криков, скандалов, омерзительных лиц, побоев. Все это будто подхваченные лепестками сакуры упорхнуло куда-то вдаль. Став очередным символом не постоянства.