until morning light

I'm gonna fly like a bird through the night В воздухе привычно переплетались запахи всевозможного алкоголя, разгоряченных возбужденных тел, сладковатый легкий аромат травки, а на языке явственно ощущалась горечь и фруктовый вкус выпитых коктейлей, пары сигаретных затяжек и предвкушение отличного продолжения хорошо начавшейся ночи. Гарри без устали двигал бедрами, пружиня на чуть согнутых коленях и постоянно откидывая назад влажные и такие длинные волосы, которые он совсем забыл убрать очередным шарфом. Он был в своей стихии, одной рукой удерживая очередной коктейль выше уровня головы, чтобы его никто не задел, а другой активно размахивая. Вечеринки у кого-то из сокурсников дома были лучшим завершением учебной недели еще с первого курса, и хотя многим и надоедало это после пары-тройки семестров, парень исправно отрывался на них уже третий год, совсем не планируя останавливаться. Клубы не нравились ему из-за большого количества не слишком приятных незнакомцев и мерзких рук, что постоянно норовили облапать его. Гарри любил, когда его трогают, но только с его согласия – тем более, что он был не так-то уж и неприступен, стоило лишь найти подход. Ухмыльнувшись, парень сделал глоток коктейля, посмотрел на часы, что закрывали часть его татуировки на запястье, и нетерпеливо вздохнул, окидывая комнату взглядом. Луи должен был появиться с минуты на минуту. Тот никогда не приходил к началу вечеринки, всегда появлялся на добрых часа три, а то и четыре позже, когда трезвых уже не оставалось, а самые пьяные ехали в такси домой, танцевали на столах или обнимались – с унитазом или с другим человеком, по ситуации. Он появлялся незаметно, и так же незаметно исчезал, вместе с тем, оставляя глубокий след на память о себе, будь то необычайно открытая майка, слишком узкие джинсы или синяки на бедрах Гарри. Они познакомились случайно, как все самое лучшее и худшее в этом мире, когда Зейн – молодой преподаватель, за которым умирали все курсы, у которых он что-то когда-то вел – или просто проходил мимо, – на одну из вечеринок, на которые его часто приглашали поклонницы и поклонники, позвал своего друга-преподавателя. Старше его самого на три года. С абсолютно невероятным лицом, телом и всем прочим, что было сочетанием дьявольщины и ангельских даров. Когда Гарри впервые увидел его, стоя на столе, почти голый, с розовым микрофоном в руках, он впервые в жизни набрал меньше баллов, чем присутствующие. Просто забыл все безусловные рефлексы и не смог открыть рот. Зато вспомнил, как это делать, парой часов позже, когда оказался на коленях в спальне, по всей видимости, хозяина, перед тем самым божественным мужчиной, который управлял своим членом не хуже, чем своим же черным блестящим Порше. После минета Гарри потерял голос и голову надолго, и почти сошел с ума, когда понял, что мужчина пропал с вечеринки, а он так и не обзавелся его номером телефона. К счастью, сам Луи оказался более сообразительным, поэтому на следующий день парень проснулся от звонка с незнакомого номера и предложения встретиться на кофе. Кофе плавно перерос в ужин, который закончился чудесным сексом, после которого Гарри неожиданно для себя остался на ночь, а потом приготовил завтрак и оказался трахнутым на кухонной стойке, когда Луи увидел его в своей рубашке на голое тело. Слухи в большой студенческой тусовке возникают быстро, но так же молниеносно и затухают, становясь вчерашними и никому не нужными новостями сразу после появления чего-то новенького, поэтому судачили о них недолго, хотя злопыхатели и обещали, что глупый Гарри встречается с преподавателем и только из-за оценок, но всем было плевать. Больше всего они оба любили вечеринки, на которых они сливались с безымянной толпой, вливались в нее, становились одним целым, а затем трахались в туалетах, спальнях, на балконах и кухнях незнакомых и друзей, упиваясь безрассудством и риском, когда ничего не соображающие окружающие пытаются осмыслить происходящее под их носом. - Ты так увлечен своими мыслями, уверен, что я тебе еще нужен? - горячие ладони скользнули на талию и крепко прижали к груди мужчины, что оказался сзади, как по волшебству. Гарри закусил губу и откинул голову ему на плечо, медленно моргая. - Я безумно рад тебя видеть, - парень вцепился пальцами в мягкие волосы на затылке Луи, притягивая того ближе, ближе, еще ближе. Он выгнул спину, прижимаясь всем телом, и почувствовал улыбку мужчины у своего уха, от чего на коже появились мурашки. - Уже вижу, - Луи говорил негромко, но слова вибрацией отдавались в голову, проходили по коже, вызывали желание раствориться в его руках, сползти на пол, стечь лужей. - Сегодня предлагаю не церемониться. - Со мной или с ними? - Гарри в такт очередной песне двигал бедрами, точно зная, что любит его мужчина, и тот в отместку с силой сжал кожу на его боку между пальцами. Парень улыбнулся, прищуриваясь... - Будешь вести себя так, словно все же решил трахнуться прямо посреди танцпола - с тобой разговор будет посерьезнее. Я сегодня хотел лишить окружающих бесплатного шоу, но ты настроен иначе… - мужчина начал двигать тазом навстречу партнеру, очень грязно имитируя толчки при сексе, и парень глухо застонал, слишком близко, но так далеко, рядом, но не то, еще немного, совсем чуть-чуть и… - Нет, Гарри, я не буду о тебя тереться, как школьник на первой дискотеке, прямо сейчас. Идем. Осоловевший от целой палитры ощущений, жара, исходившего от мужчины, его запаха и силы, с которой его потащили вперед, парень подался, не задумываясь. Вполне вероятно, что даже если бы его вели на смертную казнь, он бы не заметил ничего вплоть до исполнения приговора. А если бы Луи был палачом, то и тогда вряд ли… - Твоя задумчивость сегодня приобретает катастрофические масштабы. Я почти уверен, что ты не хочешь секса. Эти слова мгновенно протрезвили Гарри, который обнаружил себя у стены спальни, похоже: - Если я не хочу тебя, значит, я мертв. - Как романтично, - хмыкнул мужчина. - Не обижайся, но я тебя мертвого тоже не захочу, некрофилия не по мне. - Ты слишком много разговариваешь, - Гарри укусил его за губу и не дал опомниться, притянув в поцелуй, глотая возмущенное восклицание Луи. Вскоре в комнате было слышно лишь влажные звуки и тяжелое дыхание, перемежавшееся стонами. Луи одной рукой прижимал к себе парня ближе, а другой пытался расстегнуть его джинсы: - Все было бы гораздо проще, если бы ты носил юбки. - Если бы я носил юбки, мы могли и не встретиться, - хмыкнул Гарри, после чего сразу же застонал, потому что у мужчины таки вышло добраться до его трусов. - Признайся, ты бы хотел примерить юбку. - Даже не думай, - внутри у парня что-то затрепетало, но эти эксперименты они как-нибудь отложат на потом. В данный момент его больше волновал член Луи поближе к нему, нежели концепт ношения женской одежды. - Ты мне не запретишь, - с этими словами Гарри утащили на диван, стаскивая злосчастные джинсы по пути. Луи целовал его глубоко и напористо, как всегда, словно был собственником тела парня, которое так предательски ему отдавалось и только радовалось этому. Мужчина гладил, царапал и кусал, а Гарри беспомощно хныкал и стонал, ему как всегда не оставили выбора, кроме как подчиняться, наслаждаться и умирать от каждого движения. - Луи-и… - протянул он, когда руки мужчины сжали его соски, а затем резко опустились на пах, одна поглаживала его обделенный вниманием член, а вторая ласкала яички. - Ты… - Похоже, я, - самодовольно ухмыльнулся тот, оставляя парня на какую-то секунду в покое и возвращаясь уже со смазкой и презервативом. - Ноги к плечам, - вздернул бровь он, стащив с Гарри трусы окончательно. - Ты такая сволочь, - выдохнул тот, заканчивая слово шумным вдохом, когда в него вошел палец, затем второй, не давая привыкнуть, а потом и третий. - Подожди, медленно, - задохнулся он, привыкая к растяжению и невероятно-упоительному чувству заполненности, которое скоро должно стать совершенно невыносимым. - Давай, - выдохнул он наконец, и мужчина послушно начал набирать ритм, растягивая его. Было что-то чрезвычайно интимное и прекрасное в процессе подготовки, которым был не таким-то и важным, но… Гарри очень не любил себя за то, что периодически выпадал из реальности, как сейчас, например. Луи, вошедший в него по самые яйца, выбил из него дух, заставив так широко раскрыть рот, что можно было переживать, закроется ли он. - Томлинсон! - Заткнись, - коротко бросил тот в ответ, забрасывая ноги парня себе на плечи и методично вдалбливаясь в открытое для него тело. Гарри был жарким, узким и таким чувствительным, что Луи хотелось рыдать от отдачи и ощущений, от того, как парень царапал его спину короткими ногтями, как из него вылетали короткие стоны на каждом толчке, как он кусал и постоянно облизывал пересохшие губы, не в состоянии произнести ни слова, лишь бессвязные звуки, что-то между мольбами и матами. - Черт! - вскрикнул парень, не заботясь о вечеринке, что была совсем рядом, ни о чем. Он не осознавал ничего, кроме бесконечного удовольствия, которое разгоралось в животе, разворачивало крылья, накрывало с головой с каждым движением Луи в нем. На глазах выступили слезы от удовольствия, и парень лишь шире открыл рот в беззвучном крике, сжимаясь, поджимая пальчики ног, закинутых на плечи мужчины и вонзая пальцы ему в спину, прижимая крепче, задерживая в себе. Луи крепко держал его за бока, не останавливаясь, лишь ускоряясь, кусал за шею и ухо, закусывая до крови, когда оргазм выбил из него дыхание, накрыл с головой, забирая с собой, словно под воду, не давая сделать вдох, открыть глаза. - Ты сумасшедший, - когда они, наконец, пришли в себя и хотя бы попытались привести свой внешний вид к такому, что не кричал благим матом о том, что у них только что был секс, Луи вытащил парня на улицу, еще в коридоре засунув сигарету между губ, подкурив ее, не сделав и последнего шага наружу. - Я думал, сейчас под дверью соберется вся тусовка, послушать твои крики. - Не мои проблемы, что их так никто не трахает, - лениво пожал плечами Гарри. - Впрочем, все, кто видел тебя, знают, что мне можно только позавидовать, - Луи закатил глаза, очередной раз затягиваясь. - Божественная внешность, фигура, старше, да еще и при деньгах. - Всегда знал, что ты охотник за приданым, - фыркнул мужчина. - Ох уж это твое приданое… - мечтательно протянул Гарри. - Почему мне кажется, что ты сейчас думаешь о моем члене? - прищурился Луи. - Потому что ты прав, - пожал плечами парень. - Идиот, - вздохнул мужчина в ответ. - Еще и твой, - флегматично отметил Гарри. - Еще и мой, - подтвердил Луи. В доме продолжала греметь музыка, потные тела все так же терлись друг о друга, а на кухне продолжали играть в традиционные игры еще со школы, и Гарри все равно вернется туда, вновь отдастся музыке, которая будет его вести, заманивая и заставляя двигаться, она будет отдаваться басами в его внутренностях, именно так, как он любит, и эта ночь будет такой же, как и множество иных. Но, самое важное, с ним будет Луи, который испытывает отвращение к столь многому на вечеринках, но не может не ходить на них со своим парнем-студентом. Потому что ничто не может устоять на пути у любви и хорошего секса. I'm gonna live like tomorrow doesn't exist