Особая связь

Дело было сделано. Вживить Иглу Зундера в кого-либо не так уж и сложно, на самом-то деле. Хватало мгновения – а вот потом нужно было ждать, и ждать, и ждать… Кусацу не был нетерпелив, но он и не думал, что в наряде Завоевателей ему придется скакать по крышам, судорожно выискивая новую жертву. Он и раньше ходил по черепице, но теперь требовалось просто найти хоть какого-нибудь несчастного, чтобы сделать несчастными всех остальных, и Кусацу нашел. Не хотел – но Зундер требовал беспрекословного подчинения, и Кинширо пришлось… Позволить другим… И самому поучаствовать в этом. Всадить Иглу Зундера в Ацуси. Ацуси был таким… Далеким, но Кусацу будто продолжал чувствовать его все эти годы. Его радость, его печаль, его любовь и его страдания, Кусацу понимал все, что происходило с Ацуси, с одного только взгляда. Теперь же Ацуси должен был нести ненависть и разрушение. И, в идеале, он никогда не должен больше стать прежним. От понимания этого в груди Кинширо сводило болью, но он ничего не мог поделать. Дело было сделано – а он все наблюдал, наблюдал за Ацуси, стоя на крыше и позволяя ветру развевать его алый, словно кровь, плащ. Он надеялся, что ему дадут побыть одному хоть немного, но не заметил приближения Аримы. – Все следишь за тем, как он меняется? На сей раз эти пять клоунов не должны нам помешать, – улыбнулся он. – Но, знаешь, уже поздно. Очень поздно. – Это неважно, – произнес Кусацу кратко, все не желая спускаться с трубы, на которой стоял. Арима посмотрел на него снизу вверх – и только вздохнул: – Он когда-то был твоим другом, верно? – Да. Кусацу спокойно кивнул, смотря внимательно в окно комнаты Ацуси, и нахмурился. – Был. А потом у меня появились ты с Геро, а у него – этот придурок Эн. И все кончилось, – поджал губы он. – Теперь вы – мои друзья. Мои соратники. И я продолжу выполнять свой долг, как лидер Завоевателей. Ветер подул сзади, и алый плащ обнял плечи Кинширо, вздохнувшего тихо. – Я никогда не сомневался в твоей преданности, – произнес тихо Арима, а потом подошел чуть ближе и осторожно взял друга за руку. – Ты – прекрасный лидер. И знай: мы с Геро тоже тебя не предадим, о чем бы речь ни шла. – Благодарю, – дрогнула рука Кусацу. – У тебя есть мы. Этого достаточно, а если нет… Я приложу усилия, – встретились глаза Аримы со светлыми Кусацу. – Не столько ради общего дела, сколько ради тебя, Кинширо. И почти прошептал: «У нас ведь особая связь». Прижался губами к руке Кинширо, вздохнул, губами складочку на белоснежной перчатке собирая, и отнял чужую ладонь, преданно на президента глядя. В глазах Кусацу видел он благодарность. А Кусацу лишь чувствовал, как место поцелуя все еще теплит; он даже ощутил дыхание Аримы через тонкую перчатку и не мог вот так просто от Ибуши отказаться. Потому что второй раз он не переживет.