Сбежавшая от Эстета

В тишине сели в машину, в тишине доехали до дома, в тишине зашли в квартиру. Всё в тишине, без единого звука, без даже попытки заговорить друг с другом. Неужели им не о чем поговорить? Неужели нечего сказать друг другу? Неужели после случившегося нет ни малейшего желания начать разговор? Серо-холодные взгляды, изредка сталкиваясь, продолжают прожигать друг друга. Глазами пытаются убедиться, что всё в порядке. Глазами молят друг друга о разговоре. А заговорить так никто и не решается. Будто чужие друг другу люди, будто нет штампов в паспортах, будто он совсем недавно не спас её от двух насильников, будто она однажды не помогла ему занять эту 'должность'. Решительно пересеча просторную гостиную и открыв один из ящиков, Фёдор налил очередной за сегодняшний день бокал коньяка. Резко опрокинув его в себя, не насладившись красотой цвета и букетом аромата, как это принято, он наполнил сосуд снова. - Перестань напиваться, - негромко произнесла девушка откуда-то от дверей. - Тебя забыл спросить, - недобро ответил муж, но, опустошив налитый сосуд, всё же поставил бокал и бутылку дорогого алкоголя на полку серванта. - Спасибо тебе, - произнесла Лаврова, подойдя ближе к супругу. - Просто случайно оказался там. Не думай, что я простил тебя, - не поворачиваясь, ответил Черных, пытаясь держать себя в руках, отчего-то не желая показывать ей, как он всё это время переживал за неё. - Я не виновата перед тобой. Поверь мне... - Не оправдывайся, - оборвал её Фёдор. И всё же решил развернуться к жене лицом. - Выслушай меня хотя бы. Прошу тебя, - взмолилась девушка, не сводя с мужа свой серо-голубой взгляд. - Ладно, говори, - встретившись глазами с её взглядом, согласился Стрелец. Скрестив руки на груди и присев на краешек стола, он уже успел пожалеть, что развернулся к ней лицом, что взглянул в её глаза. - Я вообще не помню, что тогда случилось. Ничего понять до сих пор не могу. Пришла деньги вновь отнести, как ты просил. Парни чай предложили выпить. А потом не помню, что было. Даже тумана в голове, и того нет. А потом открываю глаза - мужик какой-то, ты злой, Туз этот проклятый довольно лыбится... Ну, дальше ты всё знаешь. Всё так и было. Поверь мне, пожалуйста. - Я в этой жизни только тебе и верил. Тебе одной все последние годы! А ты... Думаешь, я после всего этого могу тебе верить?! - Федя, поверь мне, пожалуйста, - девушка молящим взглядом уставилась на молодого человека, не сводящего с неё не доверительного взгляда. - Я не виновата перед тобой. Я бы никогда тебе не изменила, - по щекам Лавровой мгновенно потекли слёзы, всё-таки не сдержавшиеся на ресницах. Подойдя ещё ближе, оказавшись всего в нескольких сантиметрах от мужа, Катя рухнула перед ним на колени. - Встань, - негромко, с неразборчивыми чувствами в голосе, произнёс Фёдор, взяв девушку за руку и призывая подняться. - Ты никогда не унижалась, не нужно начинать. Лаврова, твою гордость всё равно не уничтожить, - заключил Черных и, спрятав руки в карманы фирменных джинсов, отошёл к окну. В комнате повисла тишина. Молчание вновь взяло власть в этой квартире в свои руки. И, кажется, эти двое, так давно не радующие соседей своими громкими разборками, звучащими похлеще, чем в фильмах о лихих 90-х, были не против того, что власть у тишины. Молодой человек стоял у окна, вглядываясь куда-то вдаль, но не замечая там ничего, погрузившись в собственные мысли. А девушка, сначала неподвижно стоящая возле стола, резким движение взяла в руки бутылку дорогого коньяка и налила его в бокал. Следуя примеру мужа, Катя моментально опустошила сосуд. - Что я должна сделать, чтобы ты наконец мне поверил? - убрав алкоголь на место, наконец спросила Лаврова, нарушая тишину. - А ты думаешь, это нужно? - не поворачиваясь, спросил Черных. - А разве нет? Ты же понимаешь, что тебе самому это нужно, - не решаясь подойти ближе, ответила на его слова девушка. - Я не знаю, - буквально выдохнул слова парень и продолжил неподвижно стоять у окна. Где-то там, на улице весело поют птицы, а у него на душе лишь противно скребутся кошки. Ещё с минуту девушка молча, всё так же неподвижно, стояла подле стола, буквально прожигая взглядом спину мужа, не желающего никак на это реагировать. Нервно прикусив нижнюю губу и ещё раз подумав, Лаврова неспешно, будто боясь резких движений, подошла ближе к Фёдору. Ненадолго остановившись у него за спиной и так и не решившись коснуться рукой его плеча, она прижалась спиной к стене, запрокинув слегка голову, закрыла глаза. Хотелось забыть все последние события. Хотелось, чтобы всё это оказалось простым кошмаром, просто очень реалистичным кошмаром. Черных неподвижно стоял у окна, нервно теребя прокладку на карманах брюк. Краем глаза он уже давно заметил измученную всем происходящим жену, молча припавшую к стене у окна. Он даже заметил то, как тихо подойдя к нему со спины, она простояла там несколько секунд, продержав руку у его плеча, но так и не решившись до него докаснуться. Он всё это заметил, почувствовал всё, что таится внутри неё, вот только всё никак не мог решиться повернуться к ней, обнять, подарив поддержку. Наконец совладав с собой, развернувшись к жене, Фёдор грубо вжал её в стену, привычным движением перехватив руки у неё над головой. Губы страстно, требовательно, но в то же время как-то по-особенному нежно легли поверх её нежно-розовых уст. Сердце парня бешено забилось, желая вырваться из груди. Так долго он не целовал её, так давно не вжимал её в стену, горя от лишающего разума желания. Так давно всего этого не было. А ведь когда-то он был уверен, что сможет жить без неё. Именно жить, а не попросту существовать в этом мире. Тогда он и не знал, как ошибался. Губы молодого человека, оторвавшись от страстного и такого желанного поцелуя, начали спускаться ниже, рисуя на светлой коже дорожку из поцелуев. Блаженно прикрыв глаза, Катя открывала мужу всё больше и больше пространства для поцелуев. Тело будто само по себе тянулось к нему после каждого нового прикосновения. Горячее дыхание, обжигающее её кожу, всё сильнее и сильнее кружило голову, позволяя забыться от всего того ужаса, который произошёл с ней совсем недавно. Всёго какие-то считанные минуты, кажется, буквально мгновения, мелькнувшие со скоростью света. Но молодой семейной паре хватило и этого, чтобы оставить друг друга без такой лишней и совершенно мешающей сейчас одежды. Годы тренировок не прошли для них зря. Наверное, даже в армии после команды "Отбой!" не раздеваются так быстро. Руки молодого человека вальяжно и беспрепятственно, как это и положено для мужа, загуляли по телу Лавровой, заставляя тихие стоны срываться с её уст. Губы вновь слились в страстно-требовательном поцелуе, и рука Фёдора осторожно, но весьма решительно скользнула между ног девушки. Пальцы, прекрасно зная своё дело, начали движение. Сквозь поцелуй, закрывающий рот девушки, начали доноситься стоны желания. - Не будем изменять традициям, - немного сбившимся голосом произнёс Фёдор, затягивая на запястьях жены свой ремень. Закончив привычный ритуал, молодой человек развернул свою прекрасную партнёршу лицом к стене и, слегка раздвинув её ноги, сделал незамысловатое движение...