...за счастьем!

Некоторые люди не слишком жалуют насекомых. Волосатые лапки, глянцевые жесткие тела, трепещущие усики — от всего этого возникают «мерзотные мурашки», и человек с криком сбрасывает с себя источник ужаса. У меня так не получится — слишком крупное насекомое прикасается ко мне своими твердыми, царапающими лапками. Я бы даже сказал — огромное. Да и сил на сопротивление и крики совершенно не осталось. Несколько часов под палящим солнцем истощили меня. Я кажусь самому себе высушенным, как скукоженный, ломкий осенний листок. Губы потрескались и запеклись, горло пересохло. Мелкий песок скрипит на эмали зубов. Глупо получилось — поссорился с караванщиком, и этот сморщенный чернозубый старикан выкинул меня к ебеням в пустыню. Предварительно мне, конечно, крепко вломили, иначе хрен бы у него вышло от меня избавиться. Сухие тонкорукие мужики неопределенного возраста били весьма и весьма мощно. Хм. А на вид — сморчки. Но этому я удивлялся, уже валяясь на песке. Похоже, мне крышка, и я так и не выполню поручения, ради которого, собственно, и поперся в это забытое всеми богами местечко. Самый край галактики! Чтоб я еще когда Клима послушал... «Хорошо заплатят, всего-то и надо коробочку доставить». Ага, вот и ехал бы сам, раз такой умный! По песку я не ходок, воды гады не оставили, я немного прошелся, а потом на этой жарище так поплохело... интересно: жук размером с добрую корову — это морок, выверт оглушенного мозга или здесь и впрямь такая чудесатая штука водится? — Хей! Шевели аккуратнее... ай, не колись! Жук замер и, как мне показалось, изумленно на меня вылупился. К нему подбежало еще одно такое же чудовище. Забавные зубчатые антеннки на голове существ зашевелились, они постукивали ими друг о друга, раздавалось тихое пощелкивание — наверное, общались. Потом меня рывком подняли, больно впившись шипиками в спину, и куда-то очень быстро и деловито потащили. Скорость была поистине фантастической — даже ветер засвистел, приятно обдувая разгоряченное лицо. Длинные жучиные ноги высоко подкидывали колени, меня трясло, но вполне умеренно. Впрочем, даже этого щадящего сотрясения хватило контуженной головешке, чтобы выключить мне отражение реальности. Очнулся в темноте и прохладе. На чем-то удобном и мягком. Щеку обдало ветерком, я кожей ощутил, что кто-то склонился к моему лицу. — Какой симпатичный человечек! — восхитились надо мной. Я приподнялся и завертел головой. Не видно ни зги! Скрытый в темноте, некто тихонько засмеялся. Немного обидно, скажу я вам. — Да ты меня не увидишь. Глаза у вас, малышей, слишком слабые. — Так, может, подсветишь, — ласково поинтересовался я, тихонько ощупывая карманы и с удовольствием убеждаясь, что, во-первых, меня не ограничили в подвижности, а во-вторых, все на местах. — Хорошенький, но наглый! Ты ко всем так запросто обращаешься? Я, между прочим, королевских кровей! — Мне ж не видно. Извинительно. — Если не видно, с кем говоришь, стоит всех называть на «вы», — наставительно проговорил голос. Будь я девкой, решил бы, что меня беззастенчиво клеят. Голос такой вкрадчивый. Слова тянет. Тон — покровительственный. Будто барин на служанку внимание обратил и не сомневается, что полуобразованная дура теперь от счастья на потолок запрыгнет. Непривычно. Как-то маловато встречалось мне мужчин-ценителей такой красоты, как имеет ваш покорный слуга. Точнее — вот с такими вальяжными уверенными нотками в хриплом, немного рычащем голосе — никогда. — Э... да я как-то наоборот обычно. Пока не уверен в том, что собеседник хоть чего-то стоит, не выкаю. — Сильная жара плохо влияет на нежных человечков, это я знаю. Что ж, смотри. Чиркнула спичка — надо же, такая даль, а спичками пользуются прям как у меня на планете - зажегся огонек у лампы. Бля. Как я не заорал? Прям сам себя уважаю. По ходу жуки мне не привиделись. И сейчас на меня пялился, похотливо улыбаясь, громадный человеко-жучара. Ебёна мать, что ж это за чудище такое? Те, что притащили меня, всей своей внешностью походили на обычного жука. Только подросшего. Сильно. А этот — имеет тело и лицо совершенно человеческие. Он даже красивый, если смотреть только на морду. Внизу-то — жуть жуткая. Шесть ног! Что за хня? И все такие многосуставчатые, покрытые жестким хитином, с зазубринками. И он ими так ловко перебирает, что аж мороз по хребтине. А руки почти как у человека. И кожа мягкая. Я точно знаю, он меня своими пальцами погладил по голове. Осторожно так. — Ты мне нравишься. У меня останешься! — объявил длинноволосый жукочеловек с таким видом, будто я еще и благодарить его должен за такое решение. — А... э... мне вообще-то идти надо. У меня задание. — Ну, куда же ты пойдешь, глупыш? Там, снаружи, слишком жарко для тебя. Умрешь. — Я с караваном был... они ведь как-то ходят? Во-от... — Они — не ты! — улыбнулся жук и нежно провел пальцами по щеке. Так. Понятно — чего-то он от меня хочет. Просто так помогать не станет. — Вы меня спасли. Зачем? Жук пожал плечом и загадочно улыбнулся. — И что теперь? — От тебя зависит! — таинственно произнесла мозголомная жучино-человеческая хуйня и горделиво удалилась. А я остался размышлять о тяготах жизни наемника и переменчивости фортуны. Впрочем, надолго меня не хватило, и я просто заснул самым бессовестным образом. *** Его звали Иса. Сначала я не понял, как серьезно встрял. Ну, жук. Ну, хочет он меня. Это открытие не слишком взволновало: Иса не казался злым или жестоким. Наоборот, подкатывал ко мне очень галантно. Спас. Поселил в какой-то пещере. Ходил вокруг кругами. Заговаривал мне зубы, оплетал кружевом слов. Вешал лапшу на уши. Страстно блестел глазами, притрагивался самыми кончиками пальцев. Я бы вообще в первый же день дал. Хоть и боязно: че-то я ничего про жуков из ксенологии не помню. И вообще не припоминаю таких существ. Может, их еще не внесли в реестры? Или основная программа их не включает? В общем, Иса осаждал мою крепость по всем правилам. Сюсюкал со мной, как с молоденькой девочкой. Иначе, чем «малыш», почти никогда не звал. И я чуял, что для него я не какая-то там доступная дырка. Не шлюшка. И, неожиданно сам для себя, что-то заманерничал. Вот если бы вопрос стоял просто — трах или жизнь, дал бы ему сей секунд. Что я — не потерплю? Не зря же я выложил кругленькую сумму за прорву тренингов и методик - знаю, как справиться с такой ситуацией, нас натаскивали. Полгода после насилия, конечно, — в топку. Сидеть мне на мощных антидепрессантах. Но потом — все будет в норме. Скорее всего. Я надеюсь. Но Иса меня не шантажировал. Только гарцевал рядом на своих тонюсеньких жучиных ножках. Пока Иса коварно соблазнял невинную деву... в смысле — юношу. Стоп! На юношу я тяну еще менее, чем на деву... короче, в то время, как Иса воспламенял желание в немолодом уже мужике, я, то есть тот самый мужик, старательно изучал быт и обычаи народа, на милость которого была отдана моя жизнь. Жуки жили в пещерах, прорытых глубоко под землей, куда не достает дневной жар и ночной холод. Ходы простирались на многие километры. Стены были укреплены естественным секретом, выделяемым самими жуками. Я сам видел, как деловито рылись новые тоннели и беловато-серые жуки шевелили жвалами, терпеливо орошая рыхлую поверхность, чтобы она не обвалилась. Многие десятки рабочих жуков, единственное предназначение которых — копать и выделять клейкую слизь, работали каждый день в течение всей своей жизни и... не имели и капли разума, чтобы возмутиться беспросветным своим существованием. Я задавал им вопросы, пытался общаться, выспрашивал других жуков и, наконец, убедился — эти жуки абсолютно тупы. Ни капли интеллекта. Им не надо ничего более. Никаких стремлений. Желаний. Только непреодолимая тяга — копать! Слюнявить! Жутко. Тем более что были и другие жуки, гораздо более разумные. Они даже имели нечто вроде речи. Впрочем, по уровню развития все еще не дотягивали даже до самого тупого человека. И у природы бывают сбои. Порой из кладки «рабочих» один-два жука имели несколько более высокий интеллект. Что с ними происходило? Если разум позволял им встать на ступень выше — скатертью дорога. Нет — таких просто сжирали собратья, не чурающиеся каннибализма. И только король стоял особняком. У Исы был небольшой гарем из маток, откладывающих яйца. Это были такие же малосоображающие жуки, как и работяги. Жирные, белесые гусеницы исторгали из себя по несколько сот икринок в год. Более, чем достаточно. Как только Иса еще не ебнулся среди почти безмозглых подданных? Для меня это загадка. Может, помогали продержаться на плаву «бояре», как я их прозвал? Были в ближайшем окружении Исы несколько десятков жуков с нормальным соображением. Вот они, как и Иса, были наполовину людьми. Изнеженные носители интеллекта. Остальные жуки были твердыми, их тела были покрыты жестким хитином и почти не теряли влагу в сухом воздухе пустыни. Иса и «бояре» были мягкими и почти не выходили на поверхность — не приспособлены. Тысячи жуков жили только для того, чтобы обслужить свою не жизнеспособную, но башковитую элиту. Все это было забавно, но никак не приближало меня к цели — далекому человеческому городу, где я должен был положить в ячейку посылку. Несколько раз я выходил наружу. Иса нисколько мне в этом не препятствовал, только ехидно улыбался и делал приглашающий жест рукой — иди, мол. В первый раз я стормозил — потащился вместе с отрядом жуков-фуражиров, отправившихся на поиски пропитания. Иса перед выходом наклонился ко мне, верхняя губа приподнялась, и мне на волосы брызнула какая-то слизь. — Эй! Зачем это? — удивился я. — Ты пахнешь совсем не так, как требуется, человечек. Нам ведь не нужно, чтобы из-за этого возникли проблемы? На твой вкус, наверное, это не очень приятно, но совершенно необходимо — а то при входе обратно тебя не пропустят. — А... почему в первый раз пропустили? — недоуменно вопросил я, потихоньку принюхиваясь. Вроде не противно. Странный такой запах. Немного мускусный. Но не мерзкий. Услышав мой вопрос, Иса тихонько засмеялся: — Тебе не понравится мой ответ, человечек! Тебя приняли за пищу, конечно же. Повезло, что сознание еще не покинуло тебя. Не шевелящуюся добычу тут же расчленяют. А если зверь еще жив — доставляют в колонию. Так лучше хранится и дольше останется свежим. — Ага. Понятно, спасибо за разъяснение! — выдавил я из себя потрясенно, Иса снова засмеялся, наверное, мой вид казался ему до крайности забавным. Я тщательно подготовился к выходу: обмотался всякими тряпками, которые выделил мне от щедрот Иса. Некоторые ткани были в подозрительных коричневых пятнах, смахивающих на кровь. Впрочем, свою функцию защиты от солнца они выполнять могли, а я не особо щепетильный. Иса, кстати, одежду носил. В прорытых глубоко под землей коридорах было достаточно прохладно, жучиный король мерз и кутался в расшитые туники. Рабочим же с их толстенным панцирем на холод было начхать и на их телах никаких излишеств я не обнаружил. Король внимательно осмотрел меня, накинул на голову шарф, замотал его особым образом вокруг головы, поправил пару складок... я почувствовал себя мальцом, которого заботливый старший собирает на прогулку. Наконец Иса удовлетворенно кивнул и взмахом руки приказал нам отправляться. Жуки дернули усиками и... подхватили меня своими царапучими лапками, я даже возмутиться не успел. А потом они понеслись по проходу, все наращивая скорость. Пока меня трясли, я сообразил — вот ведь дурень! Жуки-то в разы быстрее: они бегут не медленнее машины. Я с их точки зрения еле тащусь. В общем, в тот раз меня и туда и обратно несли. Снаружи я поковылял немного сам, а потом ко мне подлетел жучара, деловито ощупал усиками, что-то прострекотал и уволок обратно в подземный город. Вовремя. Не знаю, как жук это понял, но всего несколько часов на палящем солнце чуть меня не убили. Даже вода не спасала. Когда я ехал в караване, то каждое утро принимал целую горсть разных таблеток, специально купленных перед поездкой. Их у меня, конечно, изъяли, когда я отъехал после удара. Хорошо хоть, посылку не тронули. А без них я жутко потел, задыхался и плыл от жарищи. Во второй раз я решил отправиться своим ходом. Иса посмотрел на меня с сочувствием: — Человечек, это же далеко! Устанешь. Ну, малыш, куда тебя все время несет? — Не такой я слабый, как вы думаете, — упрямо возразил я, Иса обидно рассмеялся, явно не согласный с моим смелым утверждением. Я нахмурился — вообще-то никогда не считал себя слабаком, но тут, в жучиной колонии, не было никого меньше и слабее меня. Это раздражало и нервировало, потому что я привык всегда полагаться только на собственные возможности, а Иса все зовет меня «малыш» и глядит как на несмышленыша. А знаете, что самое обидное? То, что он прав! Я абсолютно не приспособлен к жизни в пустыне. Я на несколько голов ниже любого самого низкорослого жучка и в разы слабее. Эти существа вообще на удивление грузоподъемны: они бегут с такой кладью, с которой я не смог бы и идти. Тут уж поневоле почувствуешь себя никчемным слабосилом. Пока я скрипел зубами от досады и сводил брови, Иса намазал меня уже знакомой слизью, проверил снаряжение, трижды спросил, достаточно ли мне воды, и, погладив по спине, подтолкнул в сторону выхода: — Ладно, своенравец, иди. Учти, если до захода не вернешься, я отправлю отряд на поиски! — Ага. Спасибо. Пока. Коридор был длинным-предлинным. Жуки-то меня быстро домчали, а я почти час колупался. Пустыня опалила жаром, сыпанула в лицо песком и обшипела попавшейся по дороге змеюкой. Ненавижу пустыню. Побродив вокруг входа — побоялся отходить далеко, чтобы не потеряться и не предоставить Исе новый повод для смеха над «глупым человечком», я признал, что без понятия, в какой стороне нужный мне город. Навигатор мигнул разбитым экраном и явил мне невнятные полосы. Не работает, короче. Вернулся я весьма подавленным. Что делать-то? Из чистого упрямства я совершил еще несколько вылазок, с каждым разом все тверже уверяясь — один я никуда не дойду, а просто сгину. Хорошо, если дня через три. Скорее же — на вторые же сутки. Во все стороны — сплошные барханы. Светило бьет жаром в самую маковку. Ветер заставляет есть песок, просачивающийся даже через несколько слоев ткани. Много воды я с собой не унесу и сам добыть не смогу. Жуки, я видел, могли добыть воду буквально из ничего. Они вставали на бархане задом кверху и стояли неподвижно, как истуканы. В награду получали несколько капель сконденсировавшейся влаги. Конечно, в пустыне такой трюк можно провернуть далеко не каждый день. Только утром, в особые дни, когда ветер гонит еле заметный туман. (1) — Что-то ты загрустил, — заметил Иса. Он сидел на круглой штуке, заменяющей ему трон. Поджопник имел чашеобразное углубление, отчего суставы ножек Исы торчали немного вверх, не касаясь пола. Выглядело это достаточно комично, но ему, кажется, было удобно. — Да как-то грустно мне, вот и загрустил, — не слишком любезно хмыкнул я. — Ты за что-то на меня злишься, малыш? — Нет. — И впрямь, чего мне злиться на Ису? Я злился на себя, что такой дурак. Злился на ебическую пустыню и своего шефа, но Иса, наоборот, несмотря на все свои обидные смешки и покровительственное обращение, вызывал скорее теплые чувства: спас. Теперь вот — возится. — Переживаешь, потому что тебя ждет твой король? — небрежно поинтересовался жук, я хмыкнул. — Какой еще король? У меня нет короля. Почему-то это утверждение заставило Ису заволноваться. — Как — нет? Кому же ты принадлежишь? — Никому. То есть — себе. Я родился на свободной планете, у нас рабства нет. — А кто же тебя кормит, дает тебе кров? — Сейчас — вы. А обычно — я сам справляюсь. У меня есть квартира и работа. Которую я теперь могу потерять, потому что скоро все сроки выйдут. Иса начал беспокойно шевелить своими лапками и барабанить пальцами по подлокотнику: — Я догадывался, что жизнь людей устроена иначе, чем у нас, но не предполагал столь сильных различий. Прошу, поведай мне о своем народе! — Честно сказать, у людей нет единообразия. Что вас интересует в первую очередь? — Расскажи про себя. Как живешь ты. Я немного растерялся. О чем тут говорить? Потом оглянулся вокруг: пещеры, ходы, утоптанный пол, тихий шелест лапок - и начал отталкиваться от различий. Небольшая, по сравнению с сетью ходов, квартира. Возвышающийся над поверхностью дом. Еда в шаговой доступности. Работа, на которую я хожу и которую могу поменять, если надоест. Семья, которую я вижу хорошо, если раз в год — на Праздник Единения. — У вас, людей, легкая жизнь, — задумчиво произнес король. — Не у всех. Кто-то существует в иных условиях. — И ты хочешь вернуться? Туда, в этот свой каменный дом с ярким светом и текущей водой? — Да. Это же просто... командировка. Надо выполнить поручение, мне заплатят, я отдам последний взнос за квартиру. Потом можно будет пару недель побездельничать. — Понятно. Так, значит, ты уже взрослый? Я хохотнул: — Более чем. Если считать по общегалактическому стандартному календарю, мне около тридцати пяти лет. В шестнадцать-восемнадцать лет человек уже считается достаточно взрослым, чтобы самому все решать. Разрешено работать полный день. А я уже... зрелый мужчина. — О! — Иса выглядел обескураженным, он соскользнул с трона, протанцевал поближе ко мне и, наклонившись, внимательно осмотрел лицо, провел пальцами по подросшей щетине: — У тебя же пушок! Он только у молодняка бывает! — Нет, у нас все наоборот! У малышей не растет борода. Щетина — это признак зрелости. У юношей еще много лет после наступления совершеннолетия на подбородке — реденькие волоски. Вот. А я — усатый и бородатый. — Чудно! А почему ты тогда такой невысокий? Или... прости, если обидел, ты просто низенький, да? Не вырос? — с сочувствием произнес Иса. Я тихо булькнул: — Два метра — это очень большой рост для человека. — Да? — недоверчиво переспросил король-жук. — Да, — со вздохом подтвердил я. Иса задумчиво покивал и снова надолго уставился куда-то на стену, освещенную тусклым светом короткого фитилька масляной лампы. Его лицо стало отрешенным, и я уж подумал, что мы теперь долго так будем сидеть, однако через невыносимо длительные минуты он все-таки заговорил: — Я мог бы дать тебе в помощь нескольких фуражиров. Кажется, кто-то из них видел издалека огни человеческого города. Если не останавливаться на отдых, то через несколько суток ты будешь там, куда стремишься. Тогда ты перестанешь грустить, да? И я, дурак, радостно закивал и квакнул «да». Идиота кусок. Ну, не понял я еще тогда, что встрял в неприятнейшую неприятность. Не понял. До меня доехало только через пару дней. После того, как я, уставший и обветренный, завалился в теперь уже совершенно и полностью свою квартиру. Раньше задуматься над собственными действиями мне было как-то некогда. Пока жуки бодро гнали через пустыню, я подгонял время и все, о чем мог помыслить — не прошли ли сроки? Успею? Успели. Ссадив меня на окраине, жуки растворились в сумерках, а я, покачиваясь от фантомной тряски, почапал в сторону центра. Посылку сдал, восстановил карту, выкупил билет на звездолет и, довольный, завалился в кабак. Сбрызнуть. Так наклюкался на радостях, что чуть посадку не пропустил. Полет прошел в хмельном тумане. К моменту приземления проспался, свел щетину и из космопорта направился прямиком к банку. А потом уж — домой. И вот сижу я, значит, в выстраданной собственной жилплощади и... муторно мне. Ну, что в таких случаях надо сделать? Выпить, конечно. Однако почему-то настроения это не подняло. Еще через день я, наконец, понял, что скучаю. По Исе. Пару дней спустя обнаружилось: ситуация еще серьезнее — я умудрился втрескаться в высоченного человекожука! И даже многочисленные шипастые ножки меня уже не смущали. Такая тоска обуяла, хоть вой. Все его голос слышится и тихий смех. Обратно, что ли, мотануть? Чем больше я вертел в голове эту мысль, тем привлекательнее она казалась. Глупо? Конечно! Вот так взять и сорваться в глушь. В пустыню. Жара еще эта. И мне песок совсем не понравился. Зато пришелся по сердцу Иса. Благороднейшее ведь существо! Приютил, поил-кормил и даже не выебал, хотя по глазам было видно, что хотел. Ну где же я еще такого порядочного идиота найду? На билеты мне хватило еле-еле. А еще ведь нужен исправный навигатор, палатка и какой-нибудь современный вездеход. Где деньги брать? Целый день провисев в сетке, я понял одно — хороший вездеход стоит как половина моей квартиры. И чего теперь? Продавать родную жилплощадь было очень жаль. А вдруг Иса мне не обрадуется? Все-таки он жук... что, если я неправильно понял все эти его ласковые прикосновения и жаркие взгляды? Не, ну вряд ли, конечно, но шанс облажаться всегда имеется! Не хотелось, но пришлось. Часть вырученных средств ушла на машинку и грузовое место, часть удалось вложить. Надеюсь, выгодно. Мне знающий человек порекомендовал, должно быть все нормально. Снова оказавшись на планете, я столкнулся с очередным препятствием: где колония-то? Я ж понятия не имею о ее местоположении! Ну, если рассуждать логично, то где-то на пути из одного города в другой. А теперь мы будем носиться по пустыне и тратить топливо в надежде встретить фуражиров. Тех самых, Исиных, а не чьих-нибудь чужих. Вполне вероятно, что здесь не одна такая колония. Жук встретился мне на исходе дня, когда я уже собирался свернуть поиски и готовиться к ночевке. Усики фуражира при виде взметающей песок машины затряслись и он сиганул прочь на всех парах, спасаясь, видимо, от неизвестной вонючей ерундовины. Я — за ним. Еще час я его гонял, а потом догадался остановиться и потрясти в воздухе здоровенным шматом сырого мяса. Жук почти моментально замер, задергал антеннами и медленно побрел в мою сторону. Я вышел, протянул жуку подношение и торопливо навертел на шею замызганный платок, еще сохранивший запах Исиной слизи. Фуражир удивленно защелкал. Еще бы — только что перед ним был чужак, а теперь — свой. Во всяком случае, я надеялся на именно такое толкование его подергиваний. И верно. Меня подхватили и потащили куда-то, совершенно игнорируя мои вопли, что я на машине. Ага, так он и остановился! Вот ведь тупая скотина — небось, вообще не понимает мою речь! Надеюсь, мы сможем вернуться за техникой, она мне встала в копеечку. — Малыш? Иса, под ноги которому меня буквально швырнули, был удивлен. — Здравствуйте, Иса. Не могли бы вы объяснить фуражиру, что мне нужно обратно к машине. Тащить меня было не надо, я бы и сам прекрасно доехал! — Что ты здесь делаешь, человечек? - поинтересовался король, рассматривая меня с пугающе непроницаемым лицом. Я как-то не заготовил ответа на этот логичный в общем-то вопрос и растерянно потупился. Вот так — с ходу признаваться в собственных чувствах я просто не мог и ляпнул, что в голову пришло: — Да хорошо тут у вас. Песочек, солнышко. Тоннели такие симпатичные. А у меня отпуск. Дай, думаю, заеду к Исе погостить. Не прогоните? — Не думаю, что это хорошая идея, малыш, — покачал головой Иса. — Почему? Я вас... обидел? Объедаю? — А говорил, что взрослый! Похоже, ты все-таки наврал мне, — Иса укоризненно покачал головой. — При чем тут возраст-то? Нет, не наврал. Жук перебрал ногами, оказавшись вплотную, и неожиданно вздернул меня наверх, так, что я оказался с ним лицом к лицу, со страшной силой прижатый к его телу. — Взрослым особям обыкновенно понятно — если на тебя так смотрят, как я, это неспроста. Или у людей как-то иначе принято? — Вроде так же, — признал я, ерзая, чтобы устроиться поудобнее. Волосы Исы зашевелились, и из-под них высунулись тонкие антеннки-усики. Наверное, раньше они были прижаты к голове. Король удивленно хмыкнул и щекотно прошелся по моему лицу этими усиками, притрагиваясь и тут же отдергивая их кончики, словно тихонько постукивая. — Ну что же ты вытворяешь, малыш? Мне показалось, ты не рвешься разделить со мной страсть. — Мне тоже так показалось, а потом я передумал и вернулся. Могу же я пересмотреть свой взгляд на вещи? — Вот оно как? Тогда, конечно, гости, гости, дорогой! — Иса заулыбался, антеннки застучали по мне активнее, и король поспешил прямо со мною на руках куда-то в глубь колонии. — Иса, погодите! У меня же там машина! В ней много всего, очень нужная мне вещь! Поставьте меня на пол! Надо за ней вернуться! — Принесут! — отмахнулся Иса, продолжая стремительное движение. — Ай, ну что вы, она же тяжелая. А вдруг не найдут или потеряют по пути что-нибудь нужное... — Не волнуйся, малыш, рабочие будут внимательны. Вот, смотри, мы уже пришли, можешь перестать дергаться, все равно я теперь тебя отсюда не выпущу! Сегодня, во всяком случае... Я с любопытством огляделся — никогда еще не был в личных покоях Исы. Здесь было комфортнее, чем в общих залах. Ламп на порядок больше. Стены задрапированы какими-то темными тканями, на полу — что-то пружинящее. В желтоватой полутьме, создаваемой лампами, не разглядеть, что конкретно покрывало пол. Мне почудились листочки или, может, кора. Несколько мелких жучков-прислужников засуетились вокруг короля, но он раздраженно дернул усиками, и жучки торопливо утопали во тьму переходов. Иса, не замедляя шага и не переставая что-то ворковать, взобрался на ложе. Нда, у жуков, конечно, кровать — это совсем не то, к чему привык цивилизованный человек. Больше всего она была похожа на здоровое гнездо, сплетенное из веточек и сухих травинок. Поверхность подо мной пружинила и тонко пахла сеном. На ней были раскиданы разноцветные подушки-думочки, а плотное покрывало предохраняло от царапин; так что «гнездо» оказалось достаточно удобным. Иса уложил меня на спину и с интересом уставился на мою одежду: — Помочь тебе раздеться, малыш? — спросил он, а его пальцы уже ощупывали борта в поисках застежек. Кажется, моего ответа на данный вопрос, в общем-то, не требовалось — Иса обтрогал меня со всех сторон, быстро избавив от одежды и попутно нешуточно возбудив. Когда я оказался совершенно голым, он замер, рассматривая. Пальцы быстро касались заинтересовавших его мест и тут же отдергивались — чисто жучиная манера движений. — Мы очень разные. Ты ведь самец, да? Кончики пальцев коснулись головки члена. Всего на секундочку. И тут же Иса отодвинул руку в сторону. — Я вижу, что ты способен к оплодотворению. Не понимаю, почему тогда у тебя нет самок? — А как вы определили, что я способен?.. — Ну вот же! — Иса снова дотронулся до члена. — Раз есть, значит, способен! А! У людей иначе?.. — Иначе, — вздохнул я, — но это долгий разговор. Мы так друг друга заговорим. Может, лучше разденетесь? Иса задумчиво кивнул, в один момент соскочил на пол, крутанулся, и туника полетела куда-то в сторону. Торс у него оказался все-таки не совсем человеческим: его разделяла пигментированная борозда, а сам он был покрыт тонкими пластинами телесного цвета. Я сел и пощупал проминающиеся под моими пальцами покровы. В некоторых местах были видны беловатые шрамы — наверное, эти участки были когда-то повреждены. Только сейчас до меня дошло, что и руки Исы тоже покрыты хитином. Просто в вечной темноте я не разглядел тоненьких, еле заметных стыков. А вот член ничем таким... твердым покрыт не был. Благодарение духам! Ствол был более жестким у основания, сверху и снизу располагалась цепочка гладких твердых выпуклостей круглой формы. Выглядело... интересно. Будто мастерская татуха или модификация. — О, ты весь покрыт пушком, я чувствую себя совратителем невинной самки! — простонал Иса, проводя ладонью по моей волосатой груди. Я не удержался от смешка: — Разве я похож на самку? — Вообще-то... немного, — признал Иса, я поперхнулся: — Чего? Они же... бррр! — Меня передернуло при воспоминании о жирных, малоподвижных, смахивающих на тюленей или гигантских личинок, самок. — Правда? — М? Почему «брр»? Тебе они были... неприятны? — Э... Мне пришло в голову, что на неприкрытое выражение отвращения по отношению к самкам, Иса может и обидеться. Он их, между прочим, трахает. Для меня их вид мерзок, а для Исы самка — объект вожделения. — С точки зрения человека они... — я замялся, не зная, как корректнее выразиться, но Иса и сам все понял. — О! — выдохнул он в полнейшем изумлении. — А я? — Чего? В каком смысле? — У меня ног гораздо больше, чем положено у людей. — Это нисколько не портит общую картину. Ладно, извини... те, что я так прореагировал. И... что же в самках такое привлекательное? — Ну, они мягкие, — начал с мечтательным видом Иса, — гладкие. Совсем юные покрыты пушком, в точности как ты, только он с них очень быстро сходит... у них красивый цвет. Светлый такой. — Ага, как у меня, — поддакнул я. — Да! — Иса воодушевился и снова провел ладонями по животу. — Однако они почти немы. Способности к коммуникации минимальны. Это огорчительно. — А я — говорящий. — Это очень воодушевляет! — заверил Иса. Я попытался представить себе, как выгляжу в глазах Исы: молодой. Очень молодой, потому что волосы — это нежнейшая юность. Женоподобный. Миниатюрный. Эдакая свеженькая кокетливая нимфеточка. Нда... а на самом деле я — уже начинающий лысеть, волосатый, вечно мрачный, двухметровый угрюмый мужик, от неласкового взгляда которого прохожие бледнеют и шарахаются в сторону. Но Иса видит во мне ласковую лолиту, вот и притрагивается осторожно, словно боится спугнуть, успокаивающе щекочет усиками и страстно уверяет, что неприятно не будет. Ага. Как будто у меня совсем мозгов нет. — Иса, притормози немного. — Малыш? Ты только не волнуйся... — Я волнуюсь в пределах нормы, уверяю тебя. Можно ведь уже обращаться на «ты»? Или невежливо? — Тебе все можно, дорогой... — Ага. У меня в кармане тюбик со специальным кремом, чтобы все прошло как надо, необходимо намазать его и... — Зачем?.. — несказанно удивился Иса. — Для смазки. И еще он предохранит мои внутренности от возможных неприятностей — все-таки неизвестно, как мы друг на друга подействуем, а эта штука специально придумана для подобного рода контактов. — Надо же, как у вас, человечков, все разумно! — одобрительно промурлыкал Иса. Давненько у меня не было таких «контактов». Я бы, может, и не прочь, но на меня чаще вешались дамочки и малолетки, а мужики-активы как-то обходили стороной. Не скажу, что совсем зачах без мужской ласки, но моя грубая физиономия не располагает к нежностям. А Иса шептал мне, какой я красивый, особенно мягкий животик, как у самых прекрасных самочек, и такой восхитительно пушистенький... я прямо не знал — может, попросить его помолчать? Я вообще-то стесняюсь своего пивного пуза. Под ним есть пресс! Честно. Где-то глубоко под ним. В общем, когда его член медленно въехал в меня и Иса заглох, потому что раскрыл рот и застрекотал какой-то штукой типа жучиных жвал, которая, оказывается, скрывалась за губами, я почти не напрягся — хоть поток сомнительных комплиментов прекратился. То, как он двигался, мне понравилось, и размерчик подошел. Мне раньше не приходилось ебаться с не-людьми, особенно в таком формате. И легкое беспокойство тем, как все пройдет, конечно, было. Особенно учитывая тот факт, что я так и не нашел никакого подробного описания ни планеты, ни, тем более, Исиного племени. Вполне могли быть всякие неприятные сюрпризы. Но жучиный король был именно таким, как мне представлялось: очень осторожным, заботливым — он все время озабоченно обстукивал меня своими антеннками, проверяя как я реагирую на его телодвижения, нежным и при этом страстным. Вообще все эти его жучьи повадки были весьма занимательны. Сама пластика отличалась от привычной. Немного быстрее, из-за чего каждый жест виделся человеческому глазу несколько дерганным. Иса оказался очень выносливым, я уже кончил, а он все продолжал. Между прочим, несмотря на расхожее мнение «чем дольше, тем лучше», это ни фига не так, особенно если ты уже кончил и все желания свелись к банальному — поспать. Я уже начал продумывать возможные варианты поведения: сжать многострадальную жопу, чтобы он спустил, или попросту сказать, мол, я — нежный, больше не выдержу, и додрочить ему рукой? Где-то к тому моменту, когда второй вариант стал лидировать, Иса защелкал особенно громко, а потом вынул из меня свой орган. Неужели все? — Как ты, малыш? — забеспокоился Иса, заметив, что я пытаюсь завернуться в покрывало. — Все очень хорошо... я... ааах! Спать буду. Устал. — Продрогнешь! Сейчас я тебя укутаю! Иса засуетился, достал откуда-то громадное одеяло и запаковал меня в него, ловко подоткнув со всех сторон, чтобы уж точно не замерз. Я еще немного поразмышлял о судьбе машины, потом решил, что раз Иса обещал — все будет в лучшем виде, и можно позволить себе поспать. *** Проснувшись, первым делом заговорил о машине. — Знаешь, кажется, ее не нашли, — небрежно произнес Иса. — О, это очень плохо! Там было много всего важного! Иса, мне очень нужно ее отыскать, может, поможешь — пошлешь фуражиров, они шустрые... — Я не хочу. Слова Исы так меня удивили, что я даже головой потряс: — Но почему? — Ты на ней уедешь. А я хочу, чтобы ты тут остался. Совсем. — Эгм... Ответ несколько ошарашил. Столько разных чувств возникло — и радость: ведь нужен, значит, этому жучаре! Хитрому. И злость, и раздражение — не люблю, когда со мной так. С позиции силы. — Странный ты. То — держишь меня у себя, поишь-кормишь, то вдруг в город отправляешь, а теперь — никуда отпускать не желаешь. — Малыш... — Иса мягко коснулся моего плеча. — На что тебе эти человечьи города? Ты ведь еще ничего не видел! Поживи у меня еще хоть немного. — Хорошо, — сразу согласился я, так как и не собирался пока никуда уезжать. Зря я, что ли, перся в такую даль? Не ради единственного же полового акта! Билеты, покупка машины и остального — дороговатый секс получается. — Останешься? — кажется, Иса был удивлен, что я так легко уговорился. — Конечно. Я же сказал — погостить. Но машина мне все равно нужна. — Чтобы уехать! Нет! — Чтобы гулять на ней днем. Под землей слишком темно, нам, людям, нужен свет. Иначе я начну болеть. — Ты не шутишь? Действительно? Так тебя отнести наверх? Тебе уже плохо или еще нет? — заволновался Иса, антенны нервно задергались у самого моего лица. — Правда. Пока еще нет. Пожалуйста, прикажи, чтобы поискали машину, а? — Ну, на самом деле ее нашли... ты прямо сейчас пойдешь гулять? А я думал, вам, малышам, на солнце плохо... — Погоди... ты мне соврал? Вот взял и — соврал?! Иса озабоченно перебрал ногами, высоко вскидывая коленки, антеннки коснулись моего лица, и я еле сдержал желание дернуть как следует за одну из них. — Все-таки ты самец, — недоуменно констатировал Иса, — самки не умеют так... злиться. Да. — Иса, я ведь сам к тебе пришел, верно? Прилетел домой, а потом купил билеты сюда. Потому что ты мне понравился. Но врать?! Это... это... не смей никогда так делать! Слышишь? Никогда! На красивом лице Исы появилось искреннее недоумение. Он обошел меня по кругу, при этом из-под волос появились еще одни тонюсенькие усики, приблизил свое лицо к моему и быстро отскочил в сторону. — Ты... пахнешь как очень большой и очень злой самец. Совсем не малыш. Не самочка. Ты раньше так не пах! — А я раньше так и не злился, — процедил я, уже прикидывая, можно ли будет как-то физически повлиять на жучару. — Мне было без тебя очень плохо. Я просто не хочу... повторения, — серьезно произнес Иса, и я сразу оттаял. Подумалось, что если Иса тосковал так же, как я, то ему приходилось гораздо хуже — он-то уже никак не мог повлиять на ситуацию. Бедняга! Иса помахал своими усиками и сразу почувствовал, что мое настроение изменилось, подскочил поближе, начал поглаживать плечи и ласково улыбаться: — Отнести тебя к этой твоей машине? — Ну, пойдем, хоть проверю — все ли на месте... ай! Ты чего? Я и сам могу дойти! — Так быстрее. Ну же, не вертись, малыш! Иса и впрямь потащил меня на руках. Вскоре стало понятно, почему — мою технику поставили куда-то очень далеко от входа. Все с моей красавицей было в порядке. Осмотрев и перебрав имущество, заставил Ису перетащить ее поближе к выходу. То есть не его, конечно же, а жуков-рабочих — заводить машину внутри тоннеля побоялся. Еще завоняет тут все своими выхлопами. А вдруг у жучар окажется аллергия на продукты сгорания? Безопаснее так отнести. Потом Иса засуетился вокруг меня, попытался подхватить на руки, но я вывернулся. — Малыш? — Иса, умоляю тебя, перестань называть меня малышом! У меня имя есть! — Да? — Ну, конечно, у всех есть имя... Эзра меня зовут. — У тебя действительно есть имя? Так... ма... в смысле, Эзра, давай ты мне еще расскажешь про людей? У нас обычаи очень отличаются. И все-таки иди ко мне, а? Не упрямься. Ты очень медленный... В общем, в покои Исы я снова ехал. Король прав — я действительно тормоз по сравнению с ним. У нас снова был долгий разговор про людей, особенно Иса упирал на отношения между самцами и самками. Я так понял, что жук сначала собирался подселить меня к своему гарему, но так как парень он башковитый, то в какой-то момент сообразил: сначала стоит спросить у меня, раз уж я разговаривать умею. И очень удивился моей злости. — Эзра, мой хороший, я не знаю чем вызвал ярость... пойми — в той пещере у меня хранится самое ценное. Мне было бы спокойнее, если бы ты тоже жил там. Самок охраняют особые отряды воинов — они будут защищать всех, кто находится в пещере, любой ценой. Ну, вот — опять. Вроде, приятно должно быть: я — самое ценное. А с другой стороны — законопатить меня к мерзким самкам? Фу! Все время с ним так: комплимент был выражен в грубой, оскорбительной форме... — Да от кого охраняют-то? — поинтересовался я для того, чтобы немного отвлечь себя от негатива, ведь Иса-то просто заботиться пытается, на свой жучиный манер. — От врагов. Случаются у нас набеги. Понимаешь, можно ведь заменить кого угодно, но самки — это сама жизнь. — А ты? — А я должен руководить обороной. Моя жизнь важна, но... будут самки, будет и новый король. — Так. Про оборону и все такое мы еще поговорим. Раз уж я здесь, то придется принять участие... — Ха-ха! Малыш, ты такой маленький и хрупкий, чем ты сможешь помочь? — Иса звонко рассмеялся и ласково, как несмышленыша, погладил меня по голове. — Я не маленький! — возмутился я, столкнулся с ехидным взглядом Исы и тут же стушевался. — Ну, только если по сравнению с тобой... в общем, у людей есть разные штуки. Специально для войны. Они мощные, и их можно купить. Но есть определенные ограничения. Тебе — не продадут. Законы такие. А вот мне кое-что купить удастся. — Я слышал про хитрые устройства людей, но никогда ничего подобного не видел. — Ну, ты и людей-то, судя по всему, почти не встречал. — Пару раз нам попадались. Уже неживые, к сожалению. Один раз говорил с торговцем. В общем, ты прав. Возможно, мне не стоит отвергать помощь, прежде чем увижу, что именно мне предложено. Эзра, дорогой, подумай хорошенько — может, все-таки с самками тебе будет уютнее? Если... если тебе будет тяжело удержаться — как самцу, то... я готов поделиться с тобой, хочешь? — Что? Иса, ты предлагаешь мне самку? — Мне для тебя ничего не жалко, малыш! — нежно проворковал жук. — О! — я уже догадался, что это очередная попытка сделать мне приятное. — Как щедро. Наверное... Я так понимаю, они у вас ценятся. Спасибо. Но самка мне не нужна. Э... даже не знаю, как приступиться к этому... Иса, у людей принято делиться на пары. И секс вне пары — это измена. Большинство людей относятся к акту измены крайне болезненно. Часто она ведет к расставанию пары. Конечно, Иса очень удивился. А потом до него дошло, что и его секс с самками мне не понравится. — Ладно, допустим, теперь я перестану к ним заглядывать, чтобы приласкать и снять напряжение... но воспроизводиться-то надо? — И как часто? — хмуро поинтересовался я. — Ну, хотя бы раз в год... — Раз в год, по строгой необходимости — я потерплю. Иса затрепетал усиками — я начал злиться при одной мысли о том, что король будет трахать эту гадость, и жук постарался успокоить: ловкие беспокойные пальцы пробежались по плечам, на миг замерли, а потом затеребили одежду. — Эзра, ты очень соблазнительный человечек. А с какой периодичностью ты собираешься дарить мне свои ласки? Весь вид Исы говорил о том, что самое время для нежного перепихона. А у меня все еще тянуло в заднице. С непривычки. Вздохнув, пообещал показать один способ, который возможно, не известен Исе. — Только давай сразу договоримся — вероятно это сначала покажется тебе странным или... ну, я не знаю, каким-нибудь правилам противоречит... — Знаешь, малыш, после такой вступительной речи мне уже немного боязно, — Иса задумчиво перебрал ногами, я, передразнивая его тон, пропел: — Ну, что ты, все будет хорошо, ты только не волнуйся, мой красивый! — Эзра... а я похож на человеческую самку? — с некоторым подозрением спросил Иса, на всякий случай делая несколько шагов в сторону от меня. Конечно, его наивный маневр не остался мной незамеченным. Ага. Так я и думал! Иса-то у нас, похоже, мачо — ни полшишки в жопу! — Нет, — со смешком признался я, — Иса, ты нисколько не похож на женщину. — А... не понял. Но я тебе приятен? — Да. Я вообще-то предпочитаю мужчин. Могу и с женщинами, но мужчины лучше. — Ты самец и любишь... самцов? — эта концепция, по-видимому, с трудом воспринималась Исой. — Да. — Знаешь, я слышал, что в других колониях есть самочные самцы... погоди, у тебя были самки? — Ну, были. Но мы как-то не сошлись и расстались. Они у людей разумные, я вроде об этом упоминал. Иса, давай, иди ко мне... Я похлопал рукой по покрывалу, и Иса, пострекотав что-то себе под нос, разоблачился и залез в «гнездо». Как я и ожидал, моя попытка сделать минет сначала вызвала в душе Исы легкую панику. Если человек еще как-то приспособлен для такого вида любви, то полужуки — нет. Мы с ним даже не целовались еще. Губы у Исы были обычные, как у человека, а вот зубы — нет. Там, за щеками, ходили какие-то страшные жвалы, похожие на клещи. Может, еще что-то было — он ведь чем-то щелкал и стрекотал, и я так и не понял — чем. Я знаю, что кузнечики стрекочут, двигая надкрыльями, может, и Иса издает щелкающие звуки не ртом, а чем-то еще? Впрочем, не суть. Главное — с эдакими лезвиями во рту, оральный секс превращается в оскопление, так что когда я наклонился к члену Исы, он занервничал. Пришлось открыть рот и продемонстрировать зубы, и мягкий гибкий язык. Иса изумленно пощелкал, перебрал лапками и позволил-таки мне приступить к акту дарения любви и ласки. Заглатывать неизвестную жидкость я побоялся — вдруг у него сперма какая-нибудь активная, еще прорастет... слышал я пару душераздирающих историй про неосторожных контактеров с неизведанным. Кончив, Иса еще некоторое время постукивал лапками и тихо стрекотал, а потом произнес: — Малыш, это было просто волшебно! Никогда такого не испытывал! — Ну и хорошо. Потому что все время в жопу ебаться никакой зад не выдержит. — Да? — удивился Иса. — Знаешь, на эту тему разное говорят, но в одном все сходятся — если болит, надо переждать. Уже произнеся эту фразу, я сообразил, что про боль упоминать не стоило. Иса завертелся вокруг, перевернул меня на спину, несмотря на сопротивление и ворчание — раздел, осмотрел, ощупал... пришлось долго уверять его, что после длительного перерыва неприятные ощущения — почти норма и нужно всего лишь несколько дней покоя. В итоге до самого вечера я лежал, ибо Иса очень серьезно воспринял мои слова о покое. И смешно, и приятно, и раздражает. *** Мы с Исой заново узнавали друг друга. Пока я жил в колонии на непонятном положении не то пленника, не то нахлебника, Иса проводил со мной много времени, но мы болтали в основном о пустяках. Иса блестел глазами, рассыпался в намеках, все время норовил дотронуться, пусть мимоходом. Можно сказать — мы флиртовали, но не общались. Теперь же, после того как я вернулся, мы пытались понять друг друга. Выспрашивали подробности, уточняли, переспрашивали, чтобы не попасть в ловушку недопонимания. — Иса, мне хорошо с тобой, но я никак не могу избавиться от неприятного чувства... за мной все время ходит кто-то из твоих жуков. Я что — не могу уйти, если захочу? — Без меня — нет, — Иса посмотрел на меня с видом полной невозмутимости, но антеннки его нервно подрагивали. — А если я, скажем, захочу смотаться в человеческий город? — Я с тобой. — Ага, — неожиданно, — а если я захочу полететь домой? — Поеду с тобой. В гости. Ты же приютишь меня в качестве ответного жеста гостеприимства? Я представил себе, как Иса передвигается по улице. Не, инопланетян у нас на улицах хватает. Но не таких. Человекожук как пить дать вызовет нездоровый интерес прохожих. — Так ты хочешь в гости? А как же ты оставишь колонию? — Как только я уйду, один из ближнего круга займет место короля. Только и всего. — Но ты сможешь после этого вернуться? — Нет, конечно! Меня просто растерзают при попытке войти в переходы. Нда... Иса питает ко мне достаточно сильные чувства, раз готов бросить всю свою жизнь, чтобы быть рядом. — Думаю, что пока поживу у тебя, — произнес я после раздумий, Иса отрешенно кивнул. После этого короткого разговора жуки стали следить за мной еще тщательней. Наверное Иса опасался, что я надурю его и свалю, роняя тапки. Это недоверие раздражало. Несколько дней я подавлял злость, а потом высказал Исе все, что думаю о его способе строить отношения. — Ты пойми — если не доверяешь, то все, абсолютно ВСЕ, теряет смысл! Ведь партнер это не просто тушка, которую ты трахаешь, это твоя поддержка, твой друг, твое третье плечо! Тот, кому ты жизнь свою доверить можешь, врубаешься, жук усатый?! Иса шевелил антеннами и бестолково топтался на месте, тихонько пощелкивая. Я так и не дождался от него ответа, плюнул и пошел проветриться. Только наверху, наглотавшись уже малехо пыли, сообразил - на этот раз ни один жук за мной не увязался. Сначала мне казалось, что разозлился я сильно, но стоило погонять немного под палящим солнцем, как весь запал исчез и всего через какой-то час я решительно повернул в сторону темных прохладных коридоров, ставших мне за эти дни домом. Подъезжаю, смотрю — Иса. Лапки подобрал, сидит на песочке. — Иса, что ты тут делаешь? Тебе же тоже нельзя долго на солнце находиться! — А я думал, ты — все... рассердился и уехал. — Не, ну ты чего... Иса, пойдем внутрь, а то я уже перегрелся... Иса сразу подскочил, быстро ощупал меня антеннами: — Только если немного... У него было такое сосредоточенное и заботливое лицо, что мне стало совестно — наорал, уехал, наверняка перепугал жучка. Вон, он даже наружу вылез. Я взял беспокойные пальцы Исы в свои: — Я никуда не уеду. Честно. Ты сам подумай — зачем я сюда перся, не для того же, чтобы сдунуть при первом же намеке на ссору. — А зачем ты сюда ехал? — Зачем... ну, за счастьем, наверное. Посидел, подумал и решил, что мне надо к тебе. За мной не требуется следить, Иса. Я не малолетка, не дитя, я знаю чего хочу и это — ты. — Эзра... малыш... Иса растрогался, заулыбался и застрекотал очень нежно. Я отогнал машину в закуток, который по-быстрому соорудили жуки-рабочие, а потом Иса подхватил меня и отнес в одну из общих пещер. Там как раз суетились жуки. Что-то подправляли, шевелили жвалами, дергали антеннами... мы с Исой уселись на круглые низкие подушечки, тут же подбежал мелкий жук, принес поднос с круглыми плотными комочками. Я взял один, стараясь не думать о том, что это. Съедобное — и ладно. В машине был небольшой анализатор, и я сподобился проверить большую часть того, что ем и пью. Шурша лапками, подошел жукочеловек из ближнего круга, как называл их Иса, некоторое время они с Исой стрекотали, а потом боярин утопал. — Иса, а почему, кроме тебя, никто со мной не разговаривает на эсперанто? — Не могут. — Поподробнее можно. Я все-таки пытаюсь вникнуть... — Эзра, а люди все одинаково умные? — задал свой вопрос Иса, лениво отправляя в рот шарики, сделанные из чего-то белкового. — Понятное дело, нет. Но выучить пару языков может большинство. — Я потому и король, что у меня способность к обучению выше, чем у большинства. Предвосхищая твой вопрос — меня учил король, потом я вырос, мне выделили несколько самок, и я создал свою колонию. У меня столь сообразительных отпрысков еще не появлялось. — А как тебя заменят, ну, помнишь мы говорили — если ты уйдешь? Они ж, извиняюсь, тупее? - Не просто так, малыш, не просто. Я выделяю особые вещества, они вызывают привыкание, тормозят мыслительные процессы... рабочий, фуражир, охранник — не выживут без меня. Однако, советник из ближнего круга тоже может начать их выделять. Немного другие. Возможно, чуть слабее действующие. Вполне вероятно, кто-то из нижнего круга сойдет с ума и покинет колонию, уйдя навстречу верной смерти. Продолжительность жизни сократится. Наверное. Но колония выживет. — Ого! А на меня твоя штука не подействует? Вдруг я тоже отупею? — Только это волнует? А мысль, что я привязал тебя с помощью химии, не пугает? — Иса ехидно прищурился, а я подумал, что для жука, живущего посредине пустыни, он весьма логично мыслит и изъясняется. — Что есть влюбленность? Это одержимость другим живым существом, вызванная всплеском гормонов. Что ее вызывает? Хуй знает. Так ты не ответил: как думаешь — поглупею? Уже стал идиотом? — Ха-ха! Какой же ты иногда забавный, человечек! Не волнуйся — мне думается, что на людей это действовать не должно. Признаться, в первое время, когда мы нашли тебя, я тешил себя мыслью, что со временем смогу стать тебе настоящим королем. И ты будешь жить со мной, а не со своим королем. А потом понял, что мыслю неверно, так как у людей нет привязки к королевской крови... — Ага. И после этого просветления ты сдуру отправил меня в город, а потом решил, что зря. — Ты очень сообразительный малыш, — одобрительно произнес Иса, я тяжело вздохнул — бля, ну как же он меня задрал уже с этим «малышом»! *** Как летит время! Кажется, совсем недавно я впервые встретил жука, ан нет! Уже несколько лет пролетело. Дни прошли плотно сомкнутыми рядами, заполненные общением, волнующими открытиями, сексом. Я очень боялся того дня, когда Иса пойдет к самкам выполнять свой жучиный долг — я к изменникам отношусь с брезгливым презрением. Всегда считал, что этому не может быть оправданий. А тут — вот сюрприз! — оправдание есть и при этом весьма убедительное. Бояре оказались почти поголовно стерильны, а те, что способны-таки к зачатию, — не очень плодовиты. Детей от них получалось не слишком много. Для жизнедеятельности колонии недостаточно. К сожалению, из неоплодотворенных яиц или икринок или что там у них, новые жуки не появлялись, хотя я читал, что у насекомых это — обычная практика. Иса, конечно, почувствовал тщательно скрываемые злость и растерянность — эти его антеннки — настоящий детектор лжи. Бесполезно заливать, что не нервничаешь и не обижаешься, этому жуку достаточно потыкать усами и все! Он в курсе всех моих переживаний! У жуков понятия ревности нет. Это нелепо, в самом-то деле, ревновать к малосоображающему бревну. В некотором смысле Исе было понятно, отчего я нахожусь на взводе, но сам он был чужд подобных эмоций. Он снова завел разговор про то, что готов поделиться со мной самками (чуть не блеванул, ей-ей!), потом предложил пойти с ним и, если не поучаствовать, то хоть поддержать его морально (фээээ!) или, если уж так хуево, — выпить по обычаю людей того, что пьют человечки, когда им плохо. А это мысль! И я нажрался. А когда я принимаю, то... в общем, короче, я приперся к Исе, долго подбадривал его советами и пел похабные частушки, набил морду боярину, который пытался мне помешать, пригрозил жуку-охраннику пистолетом, потом не помню, а полностью пришел в себя я только дня через два. Иса не появлялся мне на глаза еще несколько дней. Да и вообще никто не встречался. Как будто я один здесь. Я уж решил, что он во мне разочаровался... было очень стыдно за свое поведение... но Иса, оказывается, дожидался, когда я окончательно успокоюсь. А как только буйный человечек угомонился, Иса выполз откуда-то из дальних коридоров, где я еще ни разу не бывал. Король попытался сделать вид, что вообще ничего такого не было. Типа — замнем. Но я испытывал раскаяние за свое свинское буйство и полез с извинениями, Иса пощелкал, осторожно прошелся по мне кончиками пальцев, и произнес: — Я думал, ты спятил. Не знал, что вы, малыши, на такое способны... абсолютное безумие. — Погоди... я же там никого не убил? Меня окатило ужасом — вдруг я пришил этих самок? — Нет, нет... правда, один охранник был ранен, но ничего, он восстановится. — Ох... прости, Иса. Я должен был сообразить, что бухать в такой ситуации никак нельзя... — Эзра, я и не предполагал, что ты... что это все настолько на тебя подействует... кажется, я понял, почему ты так хмыкаешь и кривишься, когда я называю тебя малышом... — Иса, не пугай меня! Что я натворил-то? После определенного момента не помню нифига... Жук помялся, общупал мое лицо антеннками, наверное, хотел убедиться, что я больше не бешусь. А потом он рассказал, что представление в пещере с самками — это еще был только первый акт. Сначала я пинками выгнал Ису из помещения с жучиными дамами, пригрозив поотрывать яйца, если он еще раз залезет на «гусеницу». Нда... невежливо получилось. — Иса, ну ты же больше, что — неужели не скрутить было? — простонал я, закрывая лицо рукой. — Ты очень ловко пинался. Я сначала попытался, но от этого ты разозлился еще сильнее и... в общем, я просто ушел. Однако на этом я не остановился. Выпив еще, я начал гоняться за Исой с воплями. Жук утверждает, что не понял их содержания, мне в любом случае стыдно — не комплименты же я орал. В итоге Иса просто спрятался от меня. И жукам своим наказал не показываться мне на глаза. Я поморщился, не зная, как можно извиниться за такое. Но Иса, вроде и не ждал от меня покаяния. Однако еще пару дней после инцидента разговаривал со мной с некоторой опаской. Малышом перестал называть. И тут я понял, что, во-первых, уже почти привык к этой его идиотской манере, а, во-вторых, меня она не только раздражала, но и была приятна. Ну, и что теперь делать? Похоже, Иса, наконец, прозрел, осознав, что я не только взрослый, но и в некотором смысле опасный. Интересно, через какое время до него дойдет, что он притащил неизвестное существо в самое сердце своего дома, и это — не слишком разумное действие. А разумное действие — выгнать его, то есть меня, на хер. Как сейчас помню все эти свои мысли. Но, к моему удивлению, король меня не вытурил. Наоборот — прошло немного времени и Иса вернулся к своей немного покровительственной манере разговора. А через пару месяцев Иса спросил, нет ли у людей каких-нибудь придумок, которые пригодились бы ему в ситуации с самками. Ну, я вспомнил про осеменение племенных животных. Только подробностями я как-то никогда не интересовался, пришлось смотаться в город — полюбопытствовать. Таким образом, вопрос с размножением был все-таки решен. Если вспоминать прошедшие годы, то у меня проходит перед внутренним взором череда счастливых и радостных моментов. Кроме нескольких не очень крупных ссор, причину которых я не могу припомнить, у нас почти не возникало разногласий. Конечно, важную лепту в наше благоденствие вносили многочисленные «подданные» Исы, благодаря которым у нас не возникало мелких бытовых проблем. Ими все равно нужно было руководить и направлять, но есть же разница: самому убираться или отдавать распоряжения! Когда я только брал билет в сторону планеты, на которой проживает мой жучок, то немного волновался — как я буду жить в пустыне? Пески, солнце, камни — довольно унылый, однообразный пейзаж, а я не любитель подобных видов. А эти бесконечные темные переходы? Я же ебанусь! В колонии вечные сумерки — масляные лампы светят тускло, только чуть разгоняя чернильную тьму, еще и этот шорох, издаваемый жуками... немного жутко, скажу я вам! На деле вышло проще — первое время было плевать на нюансы, мне рвало крышу от общения с Исой. Эмоции били через край. Я то злился на него, вопрошая себя, что я здесь забыл и ужасаясь обреченности наших отношений, то пребывал в эйфории от того, насколько точно жук подходит под мои представления об идеальном партнере. И так по несколько раз на дню. Чуть позже, после того, как мы немного изучили друг друга и уже не спотыкались на каждом шагу, когда мы научились разговаривать и слышать, переспрашивать и уточнять, а не обижаться и ужасаться, я неожиданно нашел себе дело. Оказывается, колония простиралась на многие километры, даже наличие каменной породы не охладило у жуков желание копать, и там, в глубине, рабочие наткнулись на жилу каких-то кристаллов. Иса показал мне ее, просто желая развлечь. Я отколупал один камешек и тщательно изучил его, воспользовавшись своим анализатором. Потом сгонял в город и узнал, что эти кристаллы вполне можно загнать по неплохой цене. И тут я развил бурную деятельность. Объяснив Исе все плюсы наличия средств, мы устроили настоящий мини-завод по добыче кристаллов. Потом я договорился со скупщиками. Сначала со мной не хотели иметь дела, так как официально я камни добыть не мог, только украсть, но я притащил на переговоры Ису. Король, как абориген, имел право на разработку недр, и, соответственно, — продажу. Правда, раньше жуки почти не контактировали с людьми, и появление в городе Исы с немаленькой охраной вызвало небольшой переполох. Переговоры вел я сам. Наивного неискушенного жучиного короля тут же надурили бы, я же за годы «командировок» поднаторел в таких вещах. Конечно, я все равно не получил настоящую цену за камни, но, полагаю, это лучшее, на что может рассчитывать новичок в вопросе продажи камней на незнакомой планете. Без связей и покровителей. Потом я долго обсуждал с королем, что мы будем делать с образовавшимися деньгами. Я настоял на укреплении линии обороны — у меня не шла из головы ассоциация с красными и черными муравьями. Не помню, где я это слышал — про то, что они воюют между собой насмерть, но теперь у меня перед глазами стояла картина: какие-нибудь чужие жуки ровным строем, подобно неостановимой лавине, несутся по коридорам моей колонии, уничтожая на своем пути все живое... бррр! В общем, я закупил несколько ящиков простейших пистолей, отобрал самых сообразительных охранников и сделал из них нечто навроде спецназа. Потом, в очередной раз споткнувшись об оброненную кем-то из спешащих жуков веточку (наверное, опять что-нибудь вьют) и от души обматерив растяпу, темноту и жадюгу-Ису, экономящего на освещении, я решил, что вопрос назрел — мне мало света. В темноте я вижу плохо, к тому же постоянная мгла не самым лучшим образом влияет на мое настроение, и еще я постоянно запинаюсь о какой-то мусор или врезаюсь в мчащихся, не разбирая дороги, жуков. Иса на мою пламенную речь о необходимости нормальных ярких светильников ехидно прищурился: — Обустраиваешься, малыш? — Как видишь, так что? — Раз надо — делай, — махнул рукой Иса, и я рьяно принялся за осуществление своей идеи. Заказал универсальный источник энергии — они дорогие и не очень мощные, зато совершенно автономные и долговечные. Потом запитал от него лампы дневного света, протянул провода по той части коридоров, где бываю чаще всего и в дополнение приобрел маленькие автономные «таблетки», их я развесил через равные расстояния там, где бываю редко, чтобы не жечь энергию зазря. Теперь Исины переходы стали вполне комфортны. Самая неприятная для меня ситуация случилась на излете третьего года. Я регулярно мотался в город, чтобы сбыть минералы и кто-то шибко умный решил — наживаться на жуках не обязательно именно мне. Полно ведь на свете людей. Полагаю, что план по отъему моего источника заработка прорабатывался в течение некоторого времени, так как действовали парни с соображением. Сначала к колонии подъехала машина и мужчины, представившиеся торговцами, попросились на «прием к королю», потом одетый во что-то вычурное парень долго пудрил мозги растерянному от такого внимания Исе, меня пытались оттереть или заткнуть. В какой-то момент я подошел к точке кипения. Особенно меня выбесил волосатый детина, страдающий ожирением, на которого Иса только что слюни не пускал. Тот, конечно, в тему не врубался, хмурился и ежился от жарких взглядов, кидаемых на него распалившимся жучарой. Иса перебирал лапками и вертелся около нервно дергающегося мужика, главный втирал что-то про выгодное сотрудничество и потрясал перед Исой электронным контрактом, меня умело затыкали и, честно сказать, такая злость пополам с отчаянием накатили, что я уже готов был просто сесть на машину... ну на пару-то дней точно — уехать. А потом: будь что будет — я лично в отношениях верность ценю превыше всего. Стоило мне выйти из помещения, как за мной послышалось торопливое шуршание. Эти жуки могут быть дьявольски быстрыми! — Эзра! — Иса вытянул в мою сторону усики и тут же отпрянул, ощутив мое настроение. — Нет, только не опять! Почему? Что не так? Малыш? Ты можешь говорить? Ты меня понимаешь? В глазах Исы было столько искреннего непонимания и тревоги, еще чего доброго решит, что я страдаю непонятными приступами бешенства. — Понимаю, конечно. Ну, чего ты лупаешь глазами? Иди давай, ты там, кажется, себе нового «малыша» нашел! — Эзра, о чем ты? Я не... какого малыша? Что ты имеешь в виду? — Да то, что ты чуть дыру в том мужике не прожег! — Как прожег? Чем? Эзра, ты меня пугаешь! — Иса все-таки общупал меня антеннками, хоть и дергался при этом, как от ударов током. — Обыкновенно. Там, среди людей, был такой — толстенький, волосы из-под футболки торчат. Все, как ты любишь. И ты на него все время глядел. А насчет дыры это просто выражение такое. — Погоди, но я же просто подошел к нему! Посмотреть. Даже не дотрагивался! И уж тем более не занимался сексом! — Еще бы ты до него дотрагивался! Достаточно того, что ты на него пялился! — То есть демонстрировать другому человеку собственную заинтересованность — нельзя? Но почему? — Потому, что если хочешь его трахать, то это без меня! — Но я же ничего такого... — запротестовал Иса, - это же разные вещи! Ладно, я этого не понимаю, просто запомню. Эзра, я больше не буду... пялиться. — Договорились. И вообще — гони их всех взашей, — мрачно произнес я. — Но... а ты точно не хочешь поболтать? Ведь они такие же, как ты... — Не такие. Приперлись, воду мутят... Они хотят обжулить тебя и убрать с дороги меня. Ничего не подписывай. — Ладно. Озадаченный Иса людей выставил, но, по-моему, так до конца и не понял, отчего я взбеленился. Когда прошло время, и я смог разговаривать спокойно, постарался объяснить, Иса покивал. Не знаю, понял ли он все, что я говорил, но с тех пор, бывая в городе, на людей старается вообще не смотреть. Иногда бывает приятно припомнить, с чего все начиналось. С некоторым самодовольством думается о том, что большинство людей не решились бы вернуться на захолустную планету к жуку-переростку. Рискованно. А я — достаточно шибанутый, чтобы наплевать на теорию вероятностей, упорно предсказывающую мне крах, и попытаться заполучить свое счастье. Иса, конечно, весьма необычный партнер. Жить с ним... непросто. Зато я для него — обожаемый малыш. Самое прикольное: когда я начну стареть, тело располнеет — есть у меня к этому склонность — а волосы на груди поседеют, то в глазах сумасшедшего жука я стану еще соблазнительнее. Ведь чем мягче, тем плодовитее самка, а, значит — желаннее. А белый цвет волос вообще вызывает у Исы восторг. Он, когда нашел у меня на груди несколько ранних седых волосков, очень радовался невозможно-красивому цвету... (1) Пустыня Намиб на юго-западе Африки является одним из самых жарких и самых засушливых мест на Земле. Там не бывает дождей, но примерно 6 раз в месяц сюда приходит туман из Атлантики и поднимается штормовой ветер. Жук Stenocara успешно пользуется этим ресурсом. Жесткие верхние крылья насекомого покрыты шишками. Их выступающие части притягивают воду, которая собирается в углублениях. Жук расправляет крылья навстречу ветру. Мельчайшие капельки воды из тумана улавливаются шишками и затем соединяются вместе. Когда их накапливается достаточно много для того, чтобы заполнить углубления, они скатываются прямо в рот жуку.