Dust in the wind

Он кричит богам: «Я не должен больше вам, Я могу все понять и сделать сам!» (с) "Ария", "Бивни черных скал"

Когда Локи ушел, сида поспешно закрыла дверь. Подумала и заперла на ключ, тут же осознав всю бессмысленность этого действия. Разве Локи удержать простой дубовой дверью? Да и если бы он хотел ей навредить – в тронном зале у него была прекрасная возможность это сделать. Надо было убираться отсюда, но как? Локи заблокировал все порталы, она это знала. Но даже если бы это было не так, сида знала: она бы не покинула Етунхайм. Во всяком случае, не сейчас. И причиной тому был Фенрир. Волк, похоже, и сам не знал, что намудрил, связавшись с магией, но если Один добьется от Локи расторжения брака, не известно, чем это чревато для оборотня. Могла ли Фанд его бросить перед лицом опасности? Нет, она бы себе этого не простила. Локи…В памяти вновь всплыла сцена в тронном зале. Фанд не была привязана к советнику Хакону, скорее, она научилась его терпеть. И она чувствовала свою вину в его смерти. Но это было все. Фанд понимала, что после всего случившегося должна бояться Локи, но страха она не испытывала. Ей было любопытно, почему он так поступил. Мелькнула мысль расспросить Фенрира, но она была связана словом. Не известно, как отреагирует Локи, если она его нарушит, но вряд ли обрадуется. Ночью ей вполне предсказуемо снились кошмары, но вовсе не с участием Хакона и Локи, а полузабытые воспоминания из военных командировок. Она не видела лиц, но слышала звуки выстрелов и крики. А когда проснулась, помнила каждый кадр из сна. К сожалению. Следующие несколько дней Фанд старалась избегать Локи. Добилась она лишь того, что это заметил Фенрир. Волк попытался ее расспросить, но наткнулся на спокойное и твердое «нет». Принц нахмурился: это был очень и очень плохой знак. Он привык, что сида любит его и доверяет. Поразмыслив, Фенрир решил навестить отца. Ему не нужно было объяснять, что советник Хакон вовсе не покидал двор, как сообщили подданным. Ведь Фенрир был последним, кто видел Хакона в живых. Локи не стал отпираться и подтвердил его худшие опасения. - Вот черт, - пробормотал ошарашенный волк. – Да ты же ее этим добил! - Не очень-то она была похожа на добитую, - скривился Локи. Не отдать должное ее самообладанию он не мог. Но вслух он об этом, естественно, умолчал. - А ты думаешь, что добитая и сломленная – это только крики и слезы? – мрачно спросил Фенрир. – Я только что от нее – бледная, похудела, под глазами круги, на себя не похожа и твердит, что все хорошо, а мне показалось. Даже мне ничего не сказала почему-то. Локи довольно кивнул. Он был уверен, что сида расскажет о произошедшем либо Гвендолин, либо, что скорее – Фенриру. Все же волк был ее фаворитом. Верность Фанд данному слову его приятно удивила. - Слушай, я тут грешным делом подумал…мне Гвен немного о ней рассказала. Точнее, о ее жизни Мидгарде, - подумав, волк. – Она ведь была на войне, видела смерть и насилие. Глаза Локи расширились. Война? Ну конечно же, как он сразу не догадался? Война идеально объясняет тот взгляд, который он видел у Фанд. Он тогда со злости решил, что, возможно, у нее на глазах убили мужа или любовника. - Где? Гвен не говорила – где? – прежде, чем напасть на Мидгард, Локи немного изучил этот странный мир. Волк нахмурился, припоминая. - То, что она называла: Сирия, Афганистан, Ирак, - наконец, ответил он. – Она много лет писала о войне. Бросила, когда ее друзей захватили в плен и убили. Спаслась только она и ее подруга. Локи прикрыл глаза. У войны не женское лицо, и Фанд пришлось это испытать на собственной шкуре. Эту Фанд он мог представить на войне. Теперь она напоминала ему березу – гнется, но не ломается. Ее выдержка помимо воли вызывала уважение. - Я надеюсь, у тебя хватит ума не расспрашивать ее об этом? – спохватившись, спросил оборотень. – Гвен меня четвертует, если… - Мне ее действительно надо кое о чем расспросить, - задумчиво отозвался Локи. – Но не о войне. - Я бы на твоем месте сейчас вообще от нее подальше держался, - посоветовал волк. – Сбежать она не сбежит, но…раз уж ты отличился, дай ей время привыкнуть к этому. - Ты думаешь, потом, когда она все обдумает, то примет меня такого, какой я есть? – усмехнулся Локи. – Помнится, она сбежала, когда я был лучше… - Не знаю, отец, - признался оборотень. – С одной стороны, отсутствие истерики и попыток бегства – хороший признак, а с другой – она научилась прятать свои чувства и… - И это плохой признак, - заметил Локи. - А с другой – чужая душа потемки, - мотнул головой волк. – С третьей – перед приездом Одина ты сделал нам проблему, как я и боялся. Кто тебя вообще просил убивать советника?! Хороший вопрос. Локи и сам себе его задавал несколько раз. Ответы были, но признавать их он отказывался. - Я и не собирался, - неохотно сказал он. – Припугнуть только хотел. Потом позвал Фанд. А когда увидел, как он на нее смотрит, сорвался… - Э-э…если ты и дальше собираешься косить все население Етунхайма, то скоро останешься без подданных, - озадаченно произнес Фенрир. – Фанд – красивая девушка, когда ты представишь ее ко двору по-человечески, на нее будут многие засматриваться. И что, всех убьешь? То-то она обрадуется. Эдак и мне надо подумать о смене места жительства, я ж тоже с Фанд общаюсь. И Гвен заберу, нечего ей тут делать, пока ты дурью маешься. Черт, да у моей матери и то безопаснее, чем здесь! Локи изумленно взглянул на оборотня. Тот не шутил. - Тебе напомнить, что твоя мать бросила тебя еще ребенком и за все время даже не поинтересовалась ни разу, что выросло из ее сыночка? – резко бросил Локи. – Но зато неоднократно пыталась тобой манипулировать, и один раз ей это даже удалось. Ангербода прекрасно умеет убеждать. Если мне не изменяет память, тогда ты убил троих асов. Так что не тебе меня судить. - Я знаю все это исключительно с твоих слов, - вспылил Фенрир. – Если ты способен на чудовищное убийство на глазах у любимой женщины, то солгать собственному сыну для тебя пара пустяков! - Не смей меня упрекать! Сам можешь катиться на все четыре стороны, но Гвен остается здесь, - процедил Локи. - А это не тебе решать, она взрослая, если ты не заметил. Я тоже не ребенок и вполне смогу о ней позаботиться, - заявил Фенрир, хлопнув дверью. Днем он собрал свои нехитрые пожитки. Оставалось самое трудное – поговорить с сестрой и попрощаться с Фанд. Год назад Фенриру было бы намного проще уехать – он знал, как к нему относятся при дворе. Никто бы не расстроился. Выпив для храбрости, волк пошел искать Гвен. Наткнувшись на Гедду на кухне, он лишь выругался про себя. - А, это вы, ваше высочество, - обернулась девушка. Еще одна душа, которая вздохнет с облегчением, когда он исчезнет, подумал Фенрир, сев за стол и угрюмо глядя на служанку. - Гедда, я уезжаю из замка этой ночью, - вдруг произнес он. Да, он знал, что девушка его побаивается, но иногда в жизни человека бывают моменты, когда человек, сидящий по ту сторону бутылки и стола, кажется очень достойным доверия. Умение молчать не входило в список достоинств Фенрира. А на не очень трезвую голову он решил, что разговор с сестрой, пожалуй, отложит до лучших времен. С Фанд – тем более. Но уезжать, совсем никому ничего не сказав он тоже не хотел. Гедда просто оказалась в нужное время в нужном месте. - Как? Надолго? – удивилась девушка. – Что ж вы раньше не сказали, пойду Фанд позову. И сестру вашу найду… - Не надо никого звать, - ответил оборотень. Служанка понимающе кивнула и направилась к холодильнику. - Ты что делаешь? – спросил Фенрир, наблюдая за ее манипуляциями. - В дорогу вам поесть что-нибудь соберу. Если вы не против, конечно, - мягко сказала Гедда. Фенрир изумленно посмотрел на девушку и не сразу кивнул. Молчаливое участие – это было как раз то, что ему сейчас было нужно. Не властный напор Гвендолин и не тактичные попытки Фанд заставить его остаться. Его всю жизнь вели – сперва отец, потом Фанд, затем эстафету приняла Гвен. Он чувствовал себя ведомым. По-разному, но ведомым. Сейчас он хотел, чтобы кто-то…не обязательно поддержал, Фенрир привык обходиться без поддержки, но хотя бы принял его решение. - Странная ты, Гедда, - наконец, сказал он. – Странная, но добрая. Не то, что я. Спасибо тебе. - Я не странная, просто…- она задумалась, - одиночество – грустная фея, ваше высочество. - Знаю, - усмехнулся оборотень и прибавил: - Зови меня Фенриром. Хотя бы пока я здесь. - Хорошо, ваше…Фенрир, - поправилась Гедда. – Я…не буду вам мешать, дела кое-какие тут доделаю и все. - Ты не мешаешь, - ответил Фенрир. – Даже хорошо, что здесь нет сейчас моей сестры или Фанд – они бы начали переубеждать меня, а я этого не хочу. Но и сидеть здесь одному тоже плохо. Не думал, что скажу это когда-нибудь, но я рад, что ты здесь. Увидев, что он собрался уходить, Гедда спросила: - Скажите…Фанд и Гвен ведь будут спрашивать о вас. Мне промолчать, что я вас видела? Или, может, что-то им передать? - Лучше промолчать наверное, - поколебавшись, ответил волк. – Но я никогда не умел поступать как лучше. Дай бумагу. Черкнув несколько строк, он протянул записку Гедде: - Отдашь это Фанд. Но не раньше, чем меня хватятся, поняла? - Хорошо, - девушка начертила в воздухе знак. – Ступайте, да помогут вам ваши духи. Фенрир не сдержал усмешки, узнав знак от нечистой силы. Силы в нем было не больше, чем в любом деревенском суеверии такого рода. И принца часто провожали таким знаком, чтобы не сглазил, как говорили в народе. Но никогда – чтобы уберечь его. Волк бросил прощальный взгляд на замок. Он чувствовал, что поступает правильно. Фенрир знал, куда поедет и какие задаст вопросы. Потом…потом можно будет вернуться и забрать отсюда Гвен и Фанд. Но это будет потом. А сейчас он ехал навстречу переменам, и морозный воздух резал ему лицо.