Dust in the wind

Несбыточных надежд наивные мечты, Как ворох сношенных одежд, Выбрасываешь ты. Смотри, ты повзрослел, пришла пора решать, Каким же будет твой удел, и кем ты можешь стать. Среди многих удобных и чистых дорог, Тех, что верный успех всем сулят, Ничего ты не видишь, увы, для себя И тебе не вернуться назад. (c) Зуша, «Драккар»

- Пап, а где моя мама? - Ее забрали духи. Ты был совсем маленький, потому и не помнишь ее. Надо же, я думал, что эта ложь уже стерлась из памяти. Был уверен, что забыл, потому что у нее ноги растут из детства. Не очень-то счастливого детства полусироты с клеймом бастарда. Я с раннего возраста знал, что моя мать не была женой отца, следовательно я – незаконнорожденный и, в общем, не желанный ребенок. Хотя я покривлю душой, если скажу, что счастливых моментов не было. Было и внимание Фригг, на которую свалилась забота обо мне, и добродушная старая нянька. Но острее всего в память врезалось не это. - Погляди, что я тебе принес, - гордо произнес дядя Тор, ставя на стол деревянную конструкцию странной формы. - Что это? – с подозрением спросил я. - Эх, темнота! – засмеялся он. – Локи, ты что, никогда не показывал сыну корабли? - Подозреваю, что он просто не узнал корабль в твоем изделии. Я бы тоже спросил, что это, - теперь и отец усмехнулся. - Корабль? – уточнил я. Действительно узнать было сложно, резчик по дереву из Тора не важный. – Это мне? Тор добродушно кивнул, а я утащил игрушку к себе в комнату. Отец полагал, что игрушки мне ни к чему и запрещал Фригг баловать меня. Поэтому воспитывали меня с сочувствием, но в строгости. - Нравится? – спросил отец, глядя на подарок, когда Тор ушел. Я радостно кивнул. – Ладно, тогда подойдем к делу иначе. Он подарил мне специальный нож для резьбы по дереву и научил им пользоваться. - Теперь ты сможешь вырезать себе настоящий корабль, - сказал отец, увидев, что я вполне сносно вырезаю фигурки дворцовых стражников. Тор не знал, что я сохранил тот корабль. Пусть наши с ним пути разошлись и он давно изменил свое отношение ко мне в худшую сторону но когда-то он был добр ко мне, а я помню доброту. Все же я ее встречал не так часто. А вот настоящего корабля так и не вырезал, хотя руки помнили, как это делается. Много лет я не вспоминал о матери, довольствовавшись полученным от отца объяснением, пока… - Чего можно ждать от сына ледяной великанши! – вполголоса, чтобы я не слышал, пробормотал советник Хакон после моей очередной шалости. Кажется, я опять что-то разбил. Тогда еще он не знал, что я оборотень и слух у меня звериный. - Не смейте дурно говорить о моей матери! Она давно умерла, - на глазах подростка выступили злые слезы. - Вы ошибаетесь, ваше высочество, - холодно возразил советник. Я был так ошеломлен, что никак не отреагировал, когда он отвел мою руку от своего горла. – Ваша мать далеко отсюда, но она жива. Тем же вечером я задал вполне естественный вопрос отцу: - Скажи, что случилось с моей матерью? - Она умерла, - пожал плечами он, удивленно посмотрев на меня. Он всегда так делал, когда я задавал какой-то, по его мнению, глупый вопрос. - Хватит мне лгать, я уже не ребенок! – яростно крикнул я. Отец с минуту оценивающе смотрел на меня, словно взвешивая что-то. - Уговорил, ты стремительно выросший юнец, - зло ответил он, постукивая пальцами по столу. – Но уже достаточно взрослый, чтобы тебе можно было рассказать о твоей матери. Да, она не умерла. Ангербода просто… - Ангербода? – переспросил я. За много лет отец даже ее имени не называл. - Так ее зовут, - кивнул отец. – Она просто отказалась от тебя, подбросила мне. - Какая она? Расскажи! - Фенрир, избавь меня от подобных сантиментов, - досадливо скривился отец. – Она была могущественной колдуньей. Какая она сейчас, я не знаю, последний раз мы виделись, когда ты был совсем ребенком. Я ее плохо помню. Еле подавил в себе желание обернуться зверем и завыть на луну, благо она как раз выглянула из-за облаков. Почему-то тогда я снова поверил отцу. Мы никогда не были близки, но все же он был единственным, кто хоть как-то мог меня понять. Так было до моего знакомства с Фанд. - Да не ори ты, ненормальная! Никогда бы не подумал, что такое миниатюрное существо может так кричать. Словно дракона увидела. Причем враждебно настроенного. Волком я эту чокнутую не пугал, а человеком внезапно понравился меньше. Поди пойми этих женщин…Асиньи очень даже одобряют, все в спальню тащат, а эта испугалась. Что делать, я решительно не знал, а вывалить на нее весь свой немалый запас нецензурных слов как-то невежливо – все же эта умалишенная спасла мне жизнь. - Ты…умеешь разговаривать? – опасливо спросила она. - Я вообще редкое трепло, - честно признался я. – У меня даже имя есть – Фенрир. Ну что ты как воды в рот набрала? Минуту назад, когда я из волка превратился в человека, ты голосила будь здоров. Как тебя зовут-то? - Фанд, - густо покраснев, ответила она. Она оказалась забавной и веселой. Ну, когда я ей растолковал, что просто так получилось и я оборотень, а не невиданное чудище. Фанд не знала, что в Асгарде оборотни редкость, потому для нее я был прежде всего человеком. Сама она была не отсюда…из иного мира, закрытого мира фоморов, потому и не знала, что здесь и как. Когда она уяснила, что я ее не съем, то задумчиво сказала: - Это, наверное, здорово – в нужный момент стать зверем. Значит, ты всегда сможешь защитить тех, кого любишь. - Главное – остаться при этом человеком, - не удержался я, удивившись, как быстро Фанд нашла мне практическое применение. Я выдавил из себя некое подобие улыбки – напугал девчонку до полусмерти своими перевоплощениями, а потом еще и на философию потянуло! Что ж, я ведь частично ради того, чтобы ее защитить и ввязался в эту авантюру с поисками своей матушки. Конечно, мне хотелось увидеть Ангер… то есть маму, но она оставалась пока для меня загадочной и чужой. Ведь я ничего не знал о ней. Мне хотелось разобраться, почему она оставила меня. И упросить развеять звериные чары, которые я завязал на свадебном обряде Фанд с моим отцом. Тогда Фанд будет свободна, а я не помру, когда обряд будет расторгнут. Посмотрел бы я тогда на лицо отца. Вряд ли он ожидает от меня чего-то в этом духе. Впрочем…он вообще никогда от меня ничего не ждал. Мне всегда казалось, что отец воспринимает меня как ошибку юности…не очень-то бурной, потому и с сожалением. А может, я не прав и все дело в том, что я – оборотень. - Знаешь, иногда мне кажется, что он был бы рад, если бы меня не было. После очередной ссоры с отцом ноги, как обычно, сами привели меня к Фанд. Она стала мне другом, которого у меня никогда не было. Фанд умела смеяться, но могла и сопереживать. - Не говори глупости, Локи тебя любит, - возразила она. Я лишь фыркнул. У Фанд завязался роман с отцом – любая бы на ее месте встала на защиту друга. - Меня любишь ты, вот и пытаешься сочинить какую-нибудь правдоподобную байку, - облокотившись о дерево, сказал я. – Чтобы я не чувствовал себя никому не нужным. - Как это никому? – нахмурилась Фанд. – Я тебя действительно люблю, ты мне как младший брат. - Младших братьев надо защищать и оберегать. Посмотри на меня и на себя. Кто кого будет защищать? Тебе самой не смешно? – скептически спросил я.- Ты втрое меньше меня, ростом едва по плечо, не воин, не жрец и не маг. Хороша защитница, ничего не скажешь. - Ну и ладно, - надулась Фанд. - Я – другое дело, - продолжал я. – В случае опасности я смогу защитить и тебя, и себя. Я выругался, вспомнив тот разговор. Да уж, защитил, так защитил. Если Фанд тоже вспомнит, то от души посмеется над самонадеянным мальчишкой. После того, как от души мне врежет. И будет права. Ведь это по моей вине она оказалась связана обрядом с моим отцом. Самым разумным было бы его расторгнуть, только я признался, что зачаровал на него свою жизнь. Говоря по-человечески, в случае расторжения мое никчемное существование обрывается. И теперь, когда Фанд об этом известно, просить ее пойти на эту меру совершенно бесполезно. Она этого никогда не сделает и отцу не позволит. Я уже хочу это видеть – он наверняка сперва уступит уговорам Всеотца. Мой родитель всегда так делал – уступал на людях, чтобы исподтишка придумать максимально выгодный для себя исход. Вряд ли сейчас что-то изменится. А после нашей последней ссоры, когда я наговорил лишнего, я не уверен, что он захочет меня видеть. Живым, во всяком случае. А мне, хоть я сегодня и казню себя за все совершенные ошибки, очень хочется жить. Фанд бы сейчас сказала, что отец меня в любом случае любит и они сделают все, чтобы спасти мою шкуру. Но оставить ее в руках отца я не могу. Самому от себя тошно, что временно я вынужден это сделать. Не знаю, как Фанд, а вот сестрица небось злится, что я ничего ей не сказал. - Раз-два-три-четыре, раз-два-три-четыре. Нет, третий удар неправильно. Да не делай такую скорбную мину, не на похоронах! Кажется, Гвендолин уже не раз пожалела, что попросила научить ее фехтовать. Только она упрямая и не сдается. А еще наивная немного – думает, что я не вижу, что она отнюдь не в восторге от наличия такого братца. И не понимаю, что это попытка подобраться ко мне поближе. Но я устал быть один в этом нелюдимом замке, потому и пошел навстречу. Хоть я и старался на тренировке быть аккуратным, однажды я ее все же задел. - Ты в порядке? – глупее вопрос придумать трудно. Она только что получила от взрослого мужчины по голове гардой меча. Рукой она сделала жест, что все нормально– кажется, вломил я ей все же сильнее, чем думал. Наверное, тогда я впервые осознал, что она здесь не чужачка, почувствовал некое подобие ответственности за нее. - Все у меня не как у людей, - растерянно пробормотал я. - Да перестань, не так уж сильно…ой…ладно, кажется, все же сильно. Нет, дойду я сама. Сама, кому говорю! Положи, где взял, медведь! - Я волк, - обиженно засопел я, осторожно уложив ее обратно. – До тебя девушки не жаловались, когда я их на руках носил. - А ты всех сперва по голове бил? – осведомилась Гвендолин. - Ладно, твоя взяла, - я нашел в холодильнике лед, завернул в платок и приложил к ее голове. - Извини, я случайно. Когда дерусь, иногда увлекаюсь и… Сразу видно: зверь он и есть зверь, не надо пытаться казаться человеком, жить будет намного проще. - Фенрир, никогда не извиняйся за то, кто ты, - жестко проговорила она, испытующе посмотрев на меня. – Запомни раз и навсегда: ты сперва человек и лишь потом – зверь. Не наоборот. - Крепко я тебя приложил, раз тебя такие идеи посещают, - ухмыльнулся я, понадеявшись, что не в меру проницательная сестричка не заметит, что задела самую мою больную мозоль. Но тогда я был благодарен ей за эти слова. Потом постепенно привязался. Я всегда боялся перестать быть человеком и стать зверем до конца. Потерять над собой контроль и не смочь вернуться в человеческий облик. Не понимая, откуда во мне этот страх. Узнав об убийстве советника Хакона, я окончательно уверился: ясно, в кого пошел. Только сын за отца не в ответе. Так будет лучше для всех. Да, сперва я собирался забрать и Фанд, и Гвен. Пока мне не пришла в голову шальная мысль: а что, если мама мне вовсе не обрадуется? Однажды я уже подверг Фанд опасности, связав ее с отцом, что, если это повторится? Рисковать Фанд и новообретенной сестрой я не мог. Сперва я сам доберусь до матери, попытаюсь наладить с ней отношения, а потом можно будет вернуться в замок. - Твоя мать неоднократно пыталась тобой манипулировать, и один раз ей это даже удалось. Если мне не изменяет память, тогда ты убил троих асов. Откуда мне знать, что это правда? Все же он бог лжи. И он обманывал меня во всех самых важных вопросах. И не только меня – всех. Что, если моя мать меня вовсе не бросала? Может, отец отнял меня у нее и она не могла ему противостоять? Он вполне способен на это, теперь я в этом уверен. Не знаю, будет ли она рада внезапно нарисовавшемуся в ее жизни взрослому сыну, но я буду очень стараться не разочаровать ее.