Разбуди меня, когда закончится сентябрь...

POV Кукай Ненавижу сентябрь... Каждый год именно в этом месяце обязательно что-нибудь, да происходит. На этот раз меня бросила девушка. Ну и пошла она к черту, такая заносчивая была, просто ужас. Ко всему придраться может. Да и сама она мне надоела: ее вечные вопли по поводу и без, опоздания, беспочвенная ревность... Нет, только девушкам это под силу: ревновать к каждому столбу, чтобы потом бросить! Железная логика, конечно же. А еще ее метод расставания просто произвел на меня фурор… Сейчас я как раз иду домой из нашего кафе, где мы часто сидели, и где я назначил ей свидание. Утау, как ни странно, не пришла. А я все сидел, ждал ее. Вот уже прошли полтора часа моего ожидания... как вдруг - приходит sms. От нее, от кого же еще. «Кукай, прости, но... нам надо расстаться. Так будет лучше» Дежавю? Или где-то я уже видел подобное? Наверное, из какой-нибудь мелодрамы, на которые мы с ней ходили в кино. Впрочем, никакого расстройства по поводу нашего расставания я не ощутил. Только понял, что полтора часа моей жизни прошли впустую и только лишь из-за этого я разозлился. Конечно же, я был разочарован. И в Утау, и в потраченном на всякую ерунду времени, проведенном с ней. А любил ли я ее на самом деле? И почему же все беды случаются со мной именно в сентябре? Сколько раз я нарекал себе, что я буду любить этот месяц, как и все остальные, но это произойдет только тогда, когда со мной перестанут случаться форс-мажорные ситуации. А они происходят с самого детства. Когда же эта череда закономерных неприятных обстоятельств обойдет меня стороной? *** Придя домой, парень первым делом достал из каморки бутылку дорогого испанского вина с замысловатой надписью «Sardon de Duero VdT Primicia», которую подарила ему на день рождение его футбольная команда, капитаном которой Сома и являлся. Откупорив ее, Кукай не стал заморачиваться над тем, что это не очень-то и красиво с его стороны, начал пить прямо из горла. Не до деликатности ему было в тот момент. Сделав пару глотков, юноша отстранился от бутылки с таким видом, будто бы утолил, наконец-таки, жажду после продолжительного путешествия по пустыне. Тут-то он и задумался о том, что сегодня, в какой-то степени, праздник. Он расстался с девушкой, которую, возможно даже, никогда и не любил. Парень достал один из сервизных хрустальных бокалов, налил в него темную жидкость гранатового цвета, и, следуя традициям правильного употребления вина, сначала понюхал его, оценивая приятный аромат урожая 1991 года, а после, как бы подав бокалом знак невидимому собутыльнику, коим в его мыслях являлась Хошина, выпил вино до дна. Кукай решил предаться воспоминаниям в своей спальне, откинувшись на подушки и глядя на бокал вина, что он держал в руке. Рядом с кроватью стояла уже полупустая бутылка, а сам хозяин был уже достаточно пьян, чтобы разговаривать сам с собой, проклиная девушку, с которой сегодня расстался. Единственное, что Сома хотел знать, так это причину такого скорого решения. Вроде бы, у них раньше все было хорошо, ну, или более-менее нормально. Можно, конечно, пропустить те истерики, которые устраивала ему Хошина по поводу случайного взгляда в сторону какой-нибудь девушки, или же девушка сама проявляла к нему знаки внимания. В глубине души Сома радовался этому факту - тому, что Утау его так сильно ревнует. Значит, любит. Любит же? Также можно пропустить ссоры, которые происходили у них каждый божий день по всяким пустякам: пусть то забронированные в кинотеатре места, Хошина любила места в последнем ряду посередине, а Кукай зачастую брал места не точно посередине, а чуть с краю; или же любое неповиновение. Впрочем, все эти ссоры, в конце концов, заканчивались страстными ночами любви, криками наслаждения, и, наконец, извинениями со стороны обоих. - А если ей нужна была марионетка, которой она может управлять... - заплетающимся языком начал было Сома. - То пусть ищет какого-нибудь другого дурачка. Ему было до жути обидно за тот факт, что он позволял ей столько лет крутить им так, как она того захочет. За все то время, пока он похмелялся вином, пытаясь хоть немного заглушить душевную рану, парень несколько раз порывался позвонить своей бывшей девушке и выяснить с ней все отношения, которые она так сумбурно оборвала, но вовремя одумывался, отбрасывая телефон в сторону. Количество пропущенных звонков от его друзей и ребят из футбольной команды Сома решил не считать. Через несколько часов такого просиживания с верным другом - алкоголем, наконец-то послышался звонок в дверь. Что ж, это было вполне ожидаемо от его друзей. Кукай не спешил открыть дверь, хоть от звонка и начала гудеть голова, он сначала допил остатки вина в бокале, налил еще, поставил бокал на стол и лишь тогда соизволил открыть нежданному гостю. Им оказался Тадасе, школьный друг Кукая, который был на первом курсе университета, в котором учился сам Сома. Когда Хотори заканчивал школу, он решил поступать туда, куда поступил его лучший друг 2 года назад. Для 19-ти лет Тадасе выглядел вполне женственно, этому давали подтверждение фигура парня, невысокий рост, утонченные движения, да и внешность его больше походила на внешность девушки: концы блондинистых волос, обрамляющих лицо, доходили ему с обеих сторон ему чуть ли не до лопаток, сзади же они были аккуратно подстрижены; ровные черты лица, большие глаза необычного красного цвета, все это впечатляло, казалось, будто бы парень и вовсе являлся принцем. У него даже было такое прозвище в школе. Кстати, имея такую внешность, Тадасе вовсе не был снобом, коими являлись все молодые люди, которые были похожи на «Принцев». Тадасе был очень стеснительным и ранимым парнем, достаточно галантным, ведь девушки бегали за ним почти что толпами. «Жалко, они не знают, что Хотори у нас парень стеснительный и боится всего этого женского внимания» - подумал про себя Кукай, здороваясь с ним, и пропустил друга в квартиру. Когда тот вошел, проговорил достаточно четко «Простите за вторжение», разулся, укоризненно посмотрел на каштановолосого парня, что шел обратно в свою спальню, теперь не замечая присутствия незваного гостя. Тадасе проследовал за ним. Посмотрев, как его друг ложится на помятую постель с бокалом вина и, не моргая на него смотрит, попеременно попивая из него, Хотори немедленно сделал вывод: - В честь чего депрессия? Но Сома ему не ответил. - Знаешь, команда и друзья в универе все извелись уже, трубку не берешь, на смски не отвечаешь... Ну, я и решил тебя проведать. Кукай еще некоторое время тупо смотрел на вино, качая из стороны в сторону бокал, а потом тихо ответил, запинаясь на особенно длинных словах: - Утау предпочла расстаться со мной, ничего не объяснив, чем поговорить как цивилизованные люди. Сказать, что Хотори был удивлен - ничего не сказать. Он присел на край кровати, сочувственно взглянув не друга. Даже в такие моменты он оставался слишком галантен для парня. - Ты шутишь. - Не поверил он. - После стольких лет, проведенных вместе... Я думаю, у нее есть этому объяснение. Не забывай, ей ведь тоже всегда было тяжело - она ведь на три года тебя старше. Этого Кукай не выдержал: - Да в возрасте ли разница? - вспылил он. - Всем с детства твердят, что любви все возрасты покорны, а теперь, видите ли, если она на каких-то три чертовых года старше - то всё? Конец света? Конец нашим отношениям? Что за вздор? - Я не имею в виду то, что именно это послужило причиной вашего расставания. Возможно, было что-то еще... - пытался защитить свою сестру Хотори. - Тогда что же? Скажи мне, друг мой любезный! Блондин задумался. - Возможно... - начал он. - Ну, Утау уже 24 года. Она взрослая женщина, как и все дамы в этом возрасте, хочет выйти замуж. Может быть, это послужило спусковым крючком? Может быть, она устала ждать? - И это все? - разозлился Сома. - Да она и думает, что только о себе! Мало того, что ревнует к каждому столбу, не дает нормально вздохнуть, так еще и собирается ставить мне условия до конца жизни? Ты понимаешь, что та свадьба, о которой она мечтает, никогда бы не закончилась хеппи-эндом? Рано или поздно, либо ей, либо мне это все надоест. Так какой смысл в этом спектакле? - Женщины сложные существа. - Задумчиво промолвил Тадасе. Кукай вздохнул: - Заткнись. Не желаю это слышать от тебя. - И ведь действительно: в свои 19 лет Хотори еще не встречался ни с одной девушкой, хотя он мог выбрать любую из той толпы, что бегает за ним ежедневно. Тадасе, кажется, немного обиделся на такую грубость друга в его сторону и поэтому ничего не ответил. - Ладно, прости, я не хотел тебя обидеть. - Смягчился через некоторое время шатен и протянул блондину свой бокал с вином. - На, выпей. Тадасе хотел было запротестовать, мол, он еще несовершеннолетний и не может пить, но кого это сейчас волновало? - Пей, говорю. - И юноша покорно взял бокал в свои руки, не решаясь сделать и глотка. Но под испытующим взглядом Сомы исполнил-таки его просьбу. От первого глотка парень поперхнулся и, закрывая рот рукой, хотел было поставить бокал на прикроватную тумбочку, но Кукай пресек эту попытку: - До дна. Хотори, покраснев, не спеша начал пить, морщась от, как ему казалось, противного вина, которое постепенно согревало горло, на душе становилось легче. Ближе к концу парень было подумал, что вкус у вина не горький, а какой-то сладковатый. Как только пустой бокал оказался на прикроватной тумбочке, Кукай тут же достал из-под кровати бутылку, налил в тот же бокал еще вина, чуть ли не до краев и протянул хрусталь другу. - Еще один. За дружбу. - Сказал Сома, а про себя все же думал над тем вопросом, зачем же он спаивает Хотори. На этот раз блондин послушно взял бокал и начал пить. Щеки его уже приобрели розоватый оттенок, а в глазах появился какой-то нездоровый блеск. И вот, бокал был пуст. «Ему хватило только двух бокалов, чтобы опьянеть. Его еще многому предстоит научить» - подумал давно охмелевший Кукай, приложив пальцы к губам. В этот момент он подумал о том, что его друг очень и очень красив, хоть раньше он этого и не замечал. Эти блондинистые волосы, ниспадающие ему на плечи, это, безусловно, красивое лицо, украшенное большими рубинами - глазами, которые сейчас казались еще более привлекательными и манящими. «Какой вызывающий взгляд... Так и хочется его усмирить...» - достаточно пошло подумал Кукай, наблюдая за тем, как его друг не спеша пьет алкогольный напиток. Закончив с вином, Тадасе посмотрел каштановолосому прямо в глаза, и в его взгляде читалась покорность и... желание быть тем, кем обладают? Затем он посмотрел в окно и отметил, что уже начало смеркаться. - Если я не уйду сейчас, потом будет слишком поздно... - прошептал он, вновь обернувшись к Кукаю. Парень, ясен пень, подумал совершенно в другом смысле, нежели в том, в котором свои слова имел в виду Хотори. Блондин даже не подозревал о таких пошлых вещах, о которых думает в данный момент его друг детства. - Не уходи... останься. - Охрипшим от нахлынувшего странного чувства вымолвил Сома, вцепившись в руку Тадасе, не позволяя ему уйти. Ему казалось, что, если Хотори сейчас покинет его, он не выдержит и его поглотит тоска, которая никогда не выпустит из своих сетей. Несколько минут они просто смотрели друг на друга, и только спустя некоторое время до каштановолосого юноши дошло, какую глупость он сморозил. Он тут же отпустил руку друга и тот посмотрел на него с неким разочарованием во взгляде. - А, прости. Я пьян вхламину. Иди. Не забудь захлопнуть дверь. - Прикрыв глаза, чтобы не видеть этого взгляда, вымолвил Кукай, краснея от своего поступка. Тадасе просто смотрел на него. Он не хотел уходить, это стало ясно еще до того, как парень предложил ему вина. - Ну же, иди, а то я еще ляпну какую-нибудь гадость. - Добавил Сома, и это стало неким спусковым крючком для Хотори. Блондин, не медля больше ни секунды, потянулся к парню. - Кукай... - позвал он, и, когда тот убрал руку своего лица и взглянул на друга изумрудными глазами, он решил проявить инициативу: взял его лицо в чашу из своих ладоней и нежно, совсем невесомо, поцеловал его. Видимо, сказывалось действие алкоголя. - Тадасе, - одними губами вымолвил Сома. – Что ты делаешь? - Я не знаю, но… - блондин заметно покраснел, и юноша не мог этого не заметить. – Мне кажется, что я только сейчас понял, что… Прости. Я люблю тебя. Он говорил это так, словно хотел сказать это еще давно, но постоянно не решался. Может быть, именно поэтому у него все время не ладилось с девушками?.. Или же это все виновато чертово вино? Парень хотел было снова поцеловать каштановолосого, но тот, к удивлению Хотори, его опередил. «Он сам это сказал. Я его за язык не тянул» - это и были последние мысли Кукая, прежде чем тот полностью потерял рассудок, отдав себя на распоряжение «нижнему» мозгу. Переплетая свой язык с языком давнего друга, у шатена было ощущение, словно в руках он держит какое-то сокровище: он просто не мог остановить свои руки, ему хотелось потрогать блондина во всех местах, до которых тот позволит ему дотрагиваться. Но блондин, вроде бы, и не сопротивлялся даже. Он притягивал друга ближе к себе, зарываясь пальцами в его волосы, сжимая их до боли в затылке. Хотя, называть их друзьями после таких бурных вещей просто язык не повернется больше. Кукай нехотя отстранился от самого желанного человека на данный момент и провел языком вниз по шее, ослабляя галстук Хотори и расстегивая верхние пуговицы рубашки. Во время этих манипуляций он краем глаза следил за Тадасе, ожидая от того гневных тирад, обзывательств, оскорблений, знакомых ему не понаслышке таких слов, как «Извращенец! Да как ты посмел? Ты хоть когда-нибудь будешь думать тем мозгом, что находится у тебя в голове, а не в штанах?». Все это ему ранее выдавала Хошина, когда ей что-то не нравилось. А сейчас от Тадасе он слышит… стоны. Стоны наслаждения, удовольствия, некой мольбы. Это послужило парню ответом – да, ты все делаешь правильно, не останавливайся. - Не останавливайся… Прошу. – В такт мыслям шатена вторил Хотори. И, если бы раньше его такая ситуация смутила бы до чертиков, то сейчас он сам напрашивался на всякие непристойности, которые можно с ним сделать: этот откровенный взгляд, горячие губы, покрасневшие от возбуждения щеки, жар, исходящий от тела… Все это нехило заводило шатена. Чтобы не спугнуть своего любовника, парень начал медленно расстегивать пуговицы его рубашки, одновременно с этим целуя Хотори то в шею, то в щеку, за ухо, и, наконец, в губы. Страстный, долгий поцелуй, который уносил с собою все сомнения прочь. Сняв рубашку, Сома потянулся к брюкам блондина. То, что он был возбужден – было видно невооруженным взглядом. Как только он дотронулся до выпирающего бугорка ладонью, Тадасе громко и протяжно застонал, и только потом прикрыл себе рот рукой, краснея. Но даже услышанного шатену хватило, чтобы сорваться: он резко расстегнул пряжку ремня, расстегнул молнию на брюках и быстро снял штаны с блондина. От неожиданности тот даже охнул, что было очень похоже на очередной стон. - Ты так стонешь, что я просто не могу сдержаться. – Нежно прошептал Кукай на ушко Хотори. – Мой Принц… Тадасе на это лишь что-то промычал через руку. Теперь, когда блондин лежал перед ним практически полностью обнаженным, можно было и позаботиться о своей одежде, точнее, о ее отсутствии. Футболку Сома снял достаточно быстро, но вот с джинсами ему пришлось повозиться – молния застряла. «И это в самый неподходящий момент!» - мысленно взвыл парень, дергая несчастную собачку. Блондин заметил, что у Кукая одна «маленькая» проблемка, и решил помочь. Встав на колени, он нежно взял руку парня, отводя ее в сторону, при этом другой рукой берясь за собачку и медленно потянув ее вниз. Шатен от облегчения даже издал звук, похожий на стон. Тадасе лишь улыбнулся этому, прильнув к оголенной груди парня, поцелуями спускаясь ниже, к торсу, потом еще ниже, потянувшись рукой к заветному стояку, скрытому темной тканью трусов. Этого Кукай уже вытерпеть не мог. Он опрокинул Хотори на кровать, нависнув над ним, словно хищник над добычей и собираясь ее вот-вот поглотить. Тадасе не сопротивлялся и с радостью принимал все поцелуи, которые даровал ему шатен. Жаркие, очень горячие, и, безусловно, страстные. Парень медленно стянул последнюю деталь одежды со своего любовника. И, ох, как же он прекрасен! Хоть тело и не накаченное, оно все столь же прекрасно! - Н-ну же… не тяни… - зашептал Тадасе в губы парня. Тот был уверен, что сейчас вся его беззастенчивость – всего лишь действие алкоголя и что на утро им обоим будет «ой как стыдно», но сейчас не утро, а такой Хотори, страстный, такой желанный – будто бы открыл новый мир для шатена. Желание было настолько сильным, что у Кукая почти не осталось сил сдерживать себя. Коснувшись пальцами заветного колечка, парень услышал довольно-таки откровенный стон со стороны блондина. Видимо, тому тоже не терпелось. Введя один палец внутрь, Сома с огорчением для себя отметил, что лицо Хотори скривилось далеко не от самых приятных ощущений. Но он не остановился и ввел еще и второй палец, растягивая проход Тадасе. - Прости. – Из последних сил шептал Кукай. – Тебе, наверное, неприятно? Парень на это ничего не ответил, лишь потянул резинку трусов шатена вниз, давая этим жестом свой ответ. - Ну, что же. – Довольно ухмыльнулся Сома. – Сам напросился. – И накинулся на своего «друга» со всей страстью и любовью, которую он испытывал к нему. Это были последние связные фразы, которые они сказали друг другу. Дальше следовали лишь громкие стоны, которые наверняка перебудили весь квартал. В тот момент им явно было не до разговоров. *** Green Day - Wake Me Up When September End Противная трель телефона разбудила Кукая, когда на улице было еще затемно. Скорее всего, время близилось к рассвету. Приняв положение сидя, парень осмотрелся в поисках телефона, и, оглядываясь, он заметил блондинистую макушку, принадлежащую Хотори Тадасе, его другу детства. Ну, уже не совсем другу... Наскоро отыскав телефон и заранее мысленно матеря того, кто додумался позвонить в такой поздний (ранний?) час, шатен нажал на зеленую клавишу, приняв вызов. - Алло, любимый! Доброе утро, солнышко мое! Пора размыкать свои глазоньки и подниматься с постели! – приторно сладко на том конце провода послышался голос блондинки. «И как этот ультразвук мне мог раньше нравиться?» - сонно потерев глаза, Сома положил ладонь на макушку Хотори, поглаживая ее и удостоверяясь, что блондин еще спит крепким сном, в котором ему снятся розовые пони да голубые единороги. - И тебе доброго утра, Утау. – шепотом ответил Кукай, стараясь не разбудить свое спящее счастье. - Знаешь, я тут накануне как-то некрасиво поступила… Каюсь! Надеюсь, ты готов меня простить и приедешь сейчас перед универом ко мне? Обещаю, я буду вымаливать у тебя прощение так, что ты обязательно меня простишь! – сладко пропела она в трубку, совершенно не подозревая, что еще вчера вечером, как только ее уже бывшего парня поцеловал ее же младший брат, Сома уже поставил все точки над «i». - Ох, Утау… - зевнул Кукай, убирая пару светлых прядок, что упали на лицо его теперешнего любимого. – Прости, но я вынужден сказать нет. За вчерашний вечер я успел многое обдумать, и решил, что ты права и нам с тобой лучше всего расстаться. – Говоря это, он не испытывал ни жалости, ни любви к Хошине, будто бы еще сегодня ночью все его чувства к ней растворились и сейчас певица ему – совершенно чужой человек. Что не скажешь о ее брате, конечно же. На той стороне трубки послышался какой-то шум и грохот. Видимо, ее этот факт слишком шокировал. - Что ты сказал? – запищала от возмущения Утау и Кукай даже отдалил от трубку от своего уха, не желая слушать ее вопли. – Да как ты можешь?! - Я говорю, что мы расстаемся. Это не обсуждается, Хошина. - Кукай Сома! – зарычала она. – Да ты, как я посмотрю, совсем страх потерял?! Крыша поехала, да? Плохие у тебя шутки, Кукай! Очень плохие! И сейчас я действительно зла! - Да плевать. Главное, что наши отношения, наконец-таки, закончены. – Парировал парень. Теперь со стороны блондинки послышался отборный мат. Раньше шатен как-то восхищался своей девушкой, мол, она сама может за себя постоять, она такая самостоятельная и независимая, но… на данный момент есть одна поправочка: сейчас она уже являлась бывшей девушкой Кукая. Побоясь, что вопли Хошины разбудят Тадасе, парень сбросил звонок и выключил телефон. Теперь-то их никто не побеспокоит и никто не помешает. Поцеловав Хотори в макушку, шатен улегся рядом с ним и буквально уже через пару минут провалился в счастливый сон, обнимая своего любовника. *** На этот раз парня разбудил тихий и такой родной голос Тадасе: - Кукай… Кукай, проснись же! Утро давно на дворе! Мы в универ опоздаем! – шептал он на ухо шатену, боясь говорить чуть громче. Сома разлепил свои веки и уставился на чудо, замотанное в покрывало и ощутил дикое желание это покрывало с него сорвать и продолжить их бурное вчерашнее времяпровождение. Заметив столь плотоядный взгляд, Хотори покраснел, отчего стал выглядеть еще более соблазнительней. - Ч… чего? – спросил он, отводя взгляд. – Просыпайся ты уже. Опоздаем ведь. Парень на это лишь притянул блондина к себе, отбрасывая покрывало, в которое тот так усиленно кутался и, навалившись на него всем весом, нежно прошептал на ушко: - Разбуди меня, когда закончится сентябрь.