Серая паутина мира

      Артур на удивление легко согласился помочь Алексею с получением документов, он лишь спросил, на какое имя их делать, и сказал, что, как только они будут готовы, сразу же передаст их. Но это оказалось единственное, что было легко сделать. Изучение работы и создание сайтов заняло у Алексея больше времени, нежели он планировал, прошло уже почти две недели с того момента, как он начал осваивать азы, но пока продвинулся мужчина весьма недалеко и мог создать только самый простенький сайт, и то не с нуля, и его этот результат совершенно не устраивал. Попытки что-то вспомнить также не приносили результатов, и, как Лиса и Шурик ни пытались найти ниточку, за которую можно дернуть и пробудить в Алексее воспоминания, у них ничего не получалось.       Нахождение в больнице с каждым днём становилось всё большей и большей пыткой, ничего нового не происходило, однообразная и ненасыщенная жизнь давили на Алексея, ему было скучно, и даже разговоры с Шуриком и Лисой были лишь недолгой отдушиной, после которой он снова возвращался к рутине. Пребывание в интернете, что стало для него буквально смыслом жизни, уже не казалось таким заманчивым, однообразные сайты, на которых предоставлялась однотипная и зачастую недостоверная информация, утомляли. На помощь, как всегда, пришла Лиса: пару дней назад девушка притащила Алексею толстую книгу и заявила, что он обязан её прочитать, а то любой школьник знает, о чём она, а он, взрослый мужчина, даже не представляет, что эта книга вообще существует. Уже к вечеру следующего дня книга была прочитана и Алексей мог спокойно пересказать её содержание, но главным для него стало не это, а открытие, которое он совершил.       Книги открывали перед ним совсем другой мир, который был наполнен яркими красками и приключениями, где верные друзья всегда приходят на помощь, а все злодеи в итоге расплачивались за свои грехи. Этот сказочный мир мало походил на тот, в котором он жил, и поэтому был так притягателен. В обыденной Москве нет места большому подвигу и ярким краскам. Единственное, чем реальный мир Алексея походил на книжный, – это верный друг, который помогал в беде. Лису он встретил совершенно случайно, но за это был благодарен судьбе.       Сейчас же Алексей ненадолго вернулся в палату, перед тем как пойти на очередной сеанс у Шурика, где первые полчаса врач будет пытаться найти ответы на вопросы, что же случилось с памятью и как её восстановить. Но потом оба мужчины поймут, что всё это бессмысленно, и снова начнут болтать на какие-то совершенно посторонние темы. Хотя даже во время такой беседы Алексей замечал, что Шурик иногда задает ему вопросы, на которые дать ответ человеку, который почти ничего не знал, было трудно. Очевидно, Шурик только на первый взгляд представлял собой болтливого глупца, на самом же деле за каждой его фразой что-то скрывалось, вот только понять его мотивы Алексей пока не мог.       — Привет, я тут услышал, что тебя скоро выписывают, — Шурик выглядел каким-то подавленным и не таким оживленным, как обычно.       — Без понятия, мне ничего не говорят. Да меня большинство тут просто не замечает, хотя я не против, сдались они мне. А ты-то чего такой грустный?       — Такой интересный объект изучения скоро ускользнёт из моих рук, а я даже толком ничего выяснить не смог. Вот какой из меня психолог?.. Нет, я знаю, что ты скажешь – отличный, но это ведь не так?       — Без понятия, я, знаешь ли, с психологами раньше не общался. Ну, наверное, не общался, так что о том, насколько ты хорош в своем деле, судить не могу. Да не вешай ты так нос, а то очки упадут и разобьются, а кто тебя потом, полуслепого крота, будет до дома провожать? Я, ты знаешь, в городе не ориентируюсь совсем, а Лису с тобой не пущу, мало ли, что тебе в голову взбредёт. А она и так недавно пережила не самое приятное приключение в своей жизни.       — Да уж, подбадривать ты не умеешь или не хочешь этого делать? — Шурик тяжело вздохнул и ленивым жестом запустил пятерню в свои волосы.       — Да зачем мне тебя подбадривать? Не смог разгадать он мою загадку! Я тоже не смог, и Лиса не смогла, и ещё несколько умных дядек тоже. И что теперь, всё, унывать? Ни за что. В этом мире и так всё уныло, а теперь ещё и ты со своей невесёлой рожей. Можно подумать, что моя выписка из больницы помешает общению, ведь я никуда из Москвы не денусь, а значит, и встретиться мы сможем. Но нет, надо же придумать себе несуществующих проблем, чтобы потом долго и мучительно искать из них выход, хотя проще было бы просто заколотить вход.       — Действительно, и чего я приуныл? Я вполне могу разгадать твою загадку и после твоей выписки, а то, знаешь ли, ты важная часть моих исследований по потере памяти. Это, знаешь ли, большая удача — найти человека с полной амнезией, которая ещё и, к тому же, не проходит длительный срок. — Шурик повеселел; он вообще был не из тех людей, что умеют долго грустить.       — Ну вот теперь мне можно впадать в отчаянье: я-то думал, что ты считаешь меня приятелем, но нет, я всего лишь объект исследования, — Алексей изобразил на лице огорчение, но он явно переигрывал, из-за чего эмоции совсем не выглядели настоящими.       — Как говорил Станиславский, не верю! А теперь давай начинать наш сеанс, а то, знаешь ли, принято считать, что я сейчас работаю, а не языком мелю с самым странным больным в этом Богом забытом месте.       — Так это была пустая болтовня, а не новая хитроумная методика, при помощи которой ты решил выведать все мои тайны? И те, о которых я знаю, и те, о которых даже не догадываюсь. Воистину, ты — человек-загадка.       — Не зубоскаль, Лёха, я же стараюсь. Ты сам не хочешь поддаваться моим методам лечения: других бы я уже вылечил и купался в лучах заслуженной славы, а с тобой за две с лишним недели вообще не продвинулся. Ну как так можно? — Шурик сделал полный оборот, держа руки высоко над головой. Наверно, так он показывал своё недоумение.       — Купался бы он, ага, давай уже залезай в мои мозги и выискивай там всю скрытую от моих и чужих глаз информацию.       — Я так и думала, что ты, Шурик, тут фигнёй страдаешь вместо того, чтобы этого лечить. — Мужчины и не заметили, как в кабинет вошла Лиса.       — Я его… да лечу я его, это он сам противится, — начал оправдывать Шурик.       — Значит, ты противишься, а сам мне говорил, что стараешься изо всех сил, — голос Лисы приобретал все более шутливый тон.       — Когда ты пытаешься что-то у меня выведать, чего я не помню, я искренне стараюсь это сделать, но к Шурику у меня доверия нет, поэтому и приходится превращать наш сеанс психотерапии в смесь цирка с балаганом, и знаешь, для этого мне даже особые усилия прикладывать не надо.       — Я так и знал. Это всё заговор против меня, чтобы я никогда не защитил, будь она трижды проклята, кандидатскую. — Шурик наконец-то понял, что Лиса сердится не всерьёз, и присоединился к Алексею и Лисе.       — Так, ладно, шутки — это, конечно, хорошо, но я тут, мальчики, знайте ли, по делу. Можете поздравить нашего коматозника, он более никогда не увидит рож своих сопалатовцев, которые он ненавидит, так как главный врач наконец-то решил, что ему тут не место.       — Меня что, выписывают? — на лице Алексея появилась самая счастливая из всех возможных улыбок.       — Да ты тут всем так надоел, что, едва пришёл твой паспорт, тебя сразу отсюда выгоняют. Твои немногочисленные вещи я уже собрала, если Шурик не против, переоденься прямо тут. Глаз любопытных здесь меньше, а наши лица, судя по моему опыту общения с тобой, тебе приятнее остальных.       — Как вы заполучили паспорт в такой короткий срок? Это же невозможно!       — Да ему опять просто повезло, один человек согласился помочь из-за того, что он там кому-то по морде дал, ну, когда…       — Неважно это, меня же наконец-то выписывают, и документы у меня теперь есть. Осталось только переодеться из этой ужасной пижамы, и можно жить как нормальный человек, — Алексей, заметив нежелание Лисы вспоминать инцидент, с которого началось их знакомство, перебил девушку, чтобы перевести разговор в более удобное для неё русло.       — Переодевайся тут, вот только я выйду. Мои глаза созданы, чтобы любоваться женскими телами, а не мужскими. Лиса, ты со мной? — Шурик уже встал со своего кресла и направлялся к двери.       — Даже не знаю, с одной стороны, это неприлично, а с другой, он скоро всё равно переедет ко мне жить, так что вполне возможно, что его голый торс станет для меня вполне обычным зрелищем.       — Как к тебе? — хором спросили Шурик и Алексей.       — А куда ещё? Не на улице же его оставлять. Или другой вариант — в психушку, что ещё хуже. Он же стал мне дорог, поэтому поживет у меня, пока на ноги не встанет, а там посмотрим. Да не смотрите вы на меня как на сумасшедшую! Я и так знаю, что ей являюсь.       — Но почему такая девушка отвергла меня? Где же я ещё такую добрую найду-то? — Шурик выглядел расстроенным.       — Я бы тебя не отвергла, если бы ты не заигрывал со всей женской частью больницы одновременно, включая престарелую уборщицу Лиду.       — Ты знаешь, я не умею вести себя по-другому. И вообще, пошёл я отсюда, пока мне тут мужской стриптиз не устроили, на который я смотреть совсем не собираюсь. Дожил, называется, из собственного кабинета выгоняют! — Шурик ушел, громко хлопнув дверью, хотя можно было догадаться, что далеко от неё он не отошёл, а устроился прямо за дверью.       — А ты уходить не будешь? — осторожно спросил Алексей у девушки.       — Да зачем? Я просто отвернусь, вдруг тебе потребуется моя помощь — в завязывании шнурков, например. И зачем тогда лишний раз дверями хлопать?       — Да, действительно незачем. — Лиса отвернулась, а Алексей начал переодеваться из серой больничной одежды в свой единственный, но очень яркий костюм. — И спасибо тебе за всё, наверно, я твой должник до конца дней своих теперь. Я-то всерьёз думал, что после больницы окажусь на улице… — голос мужчины, совсем тихий, был не похож на его обычный веселый и шаловливый тон. — Я тебя стеснять не буду?       — Знаешь, я живу одна в квартире, даже поговорить, кроме кота, мне не с кем, так что ты мне не помешаешь. Тем более, я не смогла бы смириться с тем фактом, что мой друг… — Лиса задумалась, как будто не зная, было ли последнее слово верным. — Скажем так, друг живёт на улице.       — Забавно, несравненная леди сама не знает, друг я или нет. Но если я попробую отказаться от её предложения, более чем уверен, что она меня тогда к себе домой насильно поведёт.       — Вот именно так и сделаю, — Лиса поёжилась, ощутив на себе тяжелый взгляд. — Ты там всё?       — Да, кроме галстука, его я, наверно, никогда не научусь завязывать. Да и зачем он нужен? Жутко неудобная удавка. — Лиса вздрогнула, когда поняла, что Алексей стоит к ней гораздо ближе, чем она думала. — А почему "друг", если незабвенная испытывает ко мне немного другие чувства?       — Откуда ты знаешь, что я к тебе испытываю, если я сама этого не знаю? — повернувшись, девушка оказалась почти лицом к лицу с мужчиной, что сейчас, чисто выбритый и в обыденной одежде, показался ей голливудским актером, сошедшим с красной ковровой дорожки.       — Одного взгляда достаточно понять, что ты, девочка, совсем в меня влюбилась и просто боишься признаться в своих чувствах, — немного нахальная улыбка появилась на лице Алексея.       — Даже если это и так, всё равно это совершенно не мешает мне считать тебя другом, которому стоит помочь в трудной ситуации, — эти слова дались Лисе нелегко, но она всё-таки смогла их произнести. Девушка понимала, что слова Алексея верны, она действительно влюбилась, но ответны ли её чувства или нет, знать ей было не дано.       — Да, я действительно везунчик, что встретил тебя, и знай, ты мне тоже весьма симпатична. А теперь я предлагаю позвать сюда владельца кабинета, а то ему, наверно, уже надоело стоять под дверью и подслушивать наши с тобой крайне нелепые признания.       — Это были самые милые признания, что я когда-либо слышал. Вы двое просто созданы друг для друга, — Шурик, совершенно не заботясь о своей репутации, сразу же вошёл в свой кабинет, как только за дверью услышал, что про него наконец-то вспомнили. — Слушай, Лёха, а ты всегда так нелепо одевался?       — "Нелепо"? И это ему говорит самый нелепый человек, которого я знаю. Что забывает снять белый халат, когда уходит домой, чьи волосы в вечном беспорядке, а очки обычно перекошены. Молчал бы уж, — Лиса выдала тираду на одном дыхании.       — Ну вот, сразу видно, девушка влюбилась, иначе бы она не стала так ревностно защищать мужчину. Лиса, знай, если он тебе надоест, всегда есть я. Эй, Лёха, убери свой кулак от моего носа, он же по размеру почти с мою голову!       — Не уберу, а то без него под своим носом ты начинаешь всякую чушь нести, а когда он рядом — сразу разговор приобретает некую осмысленную форму, — то ли шутя, то ли всерьёз пригрозил Алексей.       — Мальчики, заканчиваем. Нас, вообще-то, тут уже не должно быть, а то ещё главврач заметит, что я с Шуриком всё ещё здесь, и заставит нас работать, и тогда, получается, плакал мой очередной выходной.       — А меня тоже отпустили?! — удивился Шурик.       — Да, он так и сказал, чтобы я забирала вас двоих и он нашей «дурдом-компании» тут не видел, ему, видите ли, надоел тот хаос, что мы непроизвольно создаём вокруг себя.       — Всё-таки от меня есть какая-то польза, я не совершенно безнадежен. Эх, как же приятно ощущать себя причастным к чему-то великому.       — Хватит болтать, пошли уже, а то, я так понимаю что вы с Шуриком болтать можете вечно. Так почему бы вам не сделать это по пути к моему дому?       Пророчество Лисы не сбылось, так как Шурик, едва они вышли из больницы, вспомнил о каком-то важном деле, которое собирался сделать, но у него никак не получалось, и решил, что раз у него есть время и он о нём вспомнил, то грех было бы этим не воспользоваться, и покинул их скромную компанию. Но без него путь до дома Лисы стал даже проще, девушке приходилось приглядывать только за Алексеем, который всё ещё вёл себя как истинный городской чудак, замечая только то, что было ему интересно, при этом совсем не заботясь о насущных проблемах в виде людской толпы в метро и посадки на нужный автобус.       — Ну, вот и моё скромное жильё, — Лиса чувствовала себя неловко, ведь она только что привела в дом человека, которого знает меньше месяца, который к тому же в этом мире был беспомощным, как новорожденный, да и понимал, что делают люди вокруг него, примерно так же, как и младенец.       Квартира Лисы была крошечной и довольно захламленной. Нет, мелкие вещи не валялись на полу, но казалось, что они занимают каждый миллиметр многочисленных полочек и шкафов. Мебель же была старой и потрёпанной, только диван в единственной небольшой комнате был новым, хотя по его виду можно было сказать, что стоил он весьма немного.       — Что скажешь?       — Как ты тут живешь?       — А что не так-то? Обычная квартира, у нас так полстраны живёт, если не больше.       — Слишком тесно, да и неуютно. Только не принимай на свой счет, ты не виновата. При таких габаритах, на мой взгляд, невозможно создать что-то уютное — мало места. Эй, мне не нравится выражение твоего лица. Ты меня убить захотела. Сама же ведь спросила моё мнение, я и ответил.       — Хорошая идея насчёт убить, чтобы не мучился. Квартира ему моя, видите ли, не понравилась! — Лиса пыталась скрыть какую-то детскую обиду за сарказмом, получалось у неё это не очень хорошо.       — Извини, ляпнул, не подумав. Зато ещё один стимул научиться хоть что-то делать в этом мире. Думаю, если сделать ремонт, тут станет намного уютнее. Как думаешь?       — Такой подход мне нравится определённо больше. Хотя для начала тут не помешало бы выкинуть часть мусора, что остался после смерти бабушки… — увидев непонимающий взгляд мужчины, Лиса продолжила: — Квартира её, мне она перешла по наследству, хотя с того момента и прошла уже пара лет, я до сих пор не могу избавиться от некоторых её вещей.       — Ах, вот оно что! Хотя, наверно, ты в это место приходишь в основном, чтобы спать, и тогда, действительно, какая разница, как оно выглядит.       — Ты почти прав, очень редко бывают дни, когда я тут провожу целый день. Обычно я тут сплю да переодеваюсь, чтобы потом куда-то убежать. Ладно, не будем об этом, тебе-то всё равно пока тут находиться много времени придётся. Когда освоишься в городе достаточно хорошо, вот тогда тебя можно будет одного без намордника отпускать.       — Это точно, но ты же будешь меня хотя бы иногда выгуливать. А то учти, в один прекрасный день ты можешь придти и обнаружить мой труп, так как умереть со скуки я вполне могу.       — Это будет награда за хорошее поведение. А теперь давай, иди руки мой и проходи на кухню, надеюсь, ты не заблудишься в моих хоромах.       Конец дня прошёл обыденно. Перекусив наспех сделанными Лисой бутербродами, молодые люди болтали до позднего вечера на кухне, параллельно выпив несколько литров кофе. Разговоры были одновременно ни о чём и обо всём на свете, темы плавно сменяли друг друга, и только уже совсем поздно, когда за окном стемнело, Алексей вдруг вспомнил про паспорт, который у него наконец-то появился. Получив от Лисы заветную красную книжицу, мужчина принялся внимательно её изучать. Хотя ничего особо интересного он там не обнаружил: его фотография, которую наверняка просто сделали при помощи компьютерной программы, краткие данные в виде даты рождения и имени, а также незначительные мелочи, необходимые для идентификации личности.       — Значит, зовут тебя отныне Мельников Алексей Михайлович, а родился ты первого января 1988 года. Да, уж дату рождения тебе явно Артуру было придумывать лень. В качестве места прописки стоит моя квартира. Хм, откуда он только это узнал? Хотя какая разница, этот человек явно знает слишком много. Думаю, нам лучше не лезть в его дела, а то мало ли что может случиться.       — Хм, про Алексея Мельникова я помню, а "Михайлович" - это вообще что? — мужчина выглядел озадаченным. — Ведь у каждого есть фамилия и имя, а третья часть она зачем?       — Это отчество, неужели ты и это не помнишь?! Это же нереально, в России и ближайших странах все его имеют. Ладно, не делай в очередной раз такое озадаченное лицо. Отчество образуется из имени отца. Мы просто с тобой не успели тебе его дать перед тем, как обратиться за помощью, вот и пришлось Артуру его просто наобум тебе давать. Хотя что-то мне подсказывает, что тут было бы так же печально, как и с именем, когда у тебя ни одно имя ничего не вызвало. Так что единственное, чему хотя бы немного можно верить в твоём паспорте, это фамилия, ну и, наверно, примерная дата рождения. Не думаю, что ты сильно младше или старше двадцати двух лет, возраст человека всё-таки вполне можно определить по его лицу.       — Да не важно, что там написано. Главное, что я теперь смогу в этом мире не бояться некоторых элементарных вещей и даже, если повезёт, смогу найти нормальную работу.       — Не смеши меня, нормальная работа в Москве — это работа в офисе, ты не выдержишь. Это надо же минимум по восемь часов в день сидеть на месте и выполнять однообразные поручения. Ты не создан для этого, слишком скучно и однообразно, и практически никакой работы для головы. И знаешь, пока мы не решили обсудить вот прямо сейчас такую важную тему, как сокращение поголовья овец в Новой Зеландии, я, пожалуй, пойду спать, а то время уже за полночь, и несмотря на то, что у меня завтра выходной, спать я всё равно хочу.       — Значит, мне тоже надо идти спать, а то без тебя боюсь, что я этой квартирке я сойду с ума. И кому тогда я, сумасшедший, буду нужен?       — Ты и так псих, хотя идея на редкость здравая.       В комнате у Алексея и Лисы возникла другая проблема — в комнате было только одно спальное место, на котором они вполне могли поместиться вдвоём. Вот только девушка засмущалась — даже просто спать рядом с мужчиной, к которому она сама не знала, что испытывала, было для неё дико и странно. Конечно, Алексей сказал, что вполне может поспать на полу, ничего ужасного он в этом не видит, ведь наверняка даже пол более удобный, чем те ужасные койки в больнице. Но вот найти достаточно большой свободный участок пола оказалось не так просто. Два больших шкафа, стол с компьютером, три тумбочки, диван, кресло и пара пуфиков занимали почти всё пространство комнаты, и найти на полу место, где бы смог разместиться не самых маленьких габаритов мужчина, оказалось сложно. Так что в итоге было принято важное решение спать вместе на одном диване, правда, Лиса при этом поставила условие, чтобы они друг друга не касались, и даже ради его выполнения смогла найти у себя дома второе одеяло. Хотя она искренне считала, что его у неё отродясь не было.       Лиса прижалась к стенке, боясь даже пошевелиться, чтобы не задеть лежащего рядом мужчину. Алексей же лёг на самый край и даже вполне удобно устроился, но смущение, что так явно исходило от девушки рядом с ним, не давало ему уснуть. Сколько времени они вот так лежали рядом, боясь пошевелиться, сказать было трудно. Но невозможность сменить позу и мысли, что непрерывным потоком лезли им в голову, совсем не способствовали тому, чтобы молодые люди наконец-то заснули.       Алексей заснул первым, то ли из-за того, что он совершенно не умел смущаться и поэтому не находил всю эту ситуацию неловкой, то ли же просто из-за того, что он не умел долго заморачиваться по пустякам и, когда понял, что Лиса ещё нескоро разберётся со своими тараканами в голове, уснул. Так как помочь девушке он не мог, его вмешательство, скорее наоборот, сделает только хуже, ведь для начала самому надо разобраться в себе и только потом просить помощи у человека, который в этой разборке виноват. Лиса же уснула гораздо позже, примерно через полчаса после того, как уже спящий Алексей просто заключил её в объятия. Вначале она хотела разбудить наглеца и всё-таки переселить его на пол, чтобы не распускал свои руки, куда не надо, но потом она поняла, что мужчина в этом не виноват, а спать на полу неудобно, поэтому смирилась, и даже тревожные мысли, что прочно засели в её голове, постепенно начали испаряться. Ведь юной девушке трудно тревожиться, когда она заключена в поистине медвежьи объятия мужчины, что отнюдь ей не безразличен.       — Сама мне говорила, чтобы я не смел даже думать о том, чтобы к тебе прикоснуться, а теперь утром я просыпаюсь и первое, что вижу, это твою голову на своей груди, — это были первые слова, которые девушка услышала с утра.       — Знаешь, ты ночью первым начал, хотя винить тебя не буду, ты же спал, а значит, совершенно не знал, что делаешь. — Лиса чувствовала себя слишком хорошо, чтобы язвить в ответ, она просто снова закрыла глаза и попыталась провалиться в сон, чтобы пребывать в нём вечно, и не чувствовать этой жары, и не думать о проблемах, что преследовали её. Но кот Васька нарушил эту идиллию. Он своим громким мяуканьем напомнил о том, что его надо покормить, и девушке пришлось вставать, чтобы это сделать. Но Лиса и Алексей с этого утра отлично поняли, что их совместная жизнь будет немного другой, чем они себе представляли.