Suho's AU. О высоте чувств

Жизнь Ким Чунмёна вовсе не казалась сказкой. Хотя с какой стороны посмотреть. Замок имелся в виде тридцатиэтажного стеклянного здания. А сам мужчина смотрел на людей сверху вниз, как король, с высоты двадцать пятого этажа своего кабинета. Вот уже второй год он пытался справиться с новыми обязанностями генерального директора строительной компании. А что включала в себя его работа? Конечно же, стирать кожаную обшивку его мягкого офисного кресла своей задницей, раскладывать папки по цвету и по величине, отламывать зажимы на дорогих фирменных ручках, рисовать каких-то неведомых зверюшек в уголках записной книжки во время переговоров с представителем фирмы-компаньона, ну и порой еще оставлять подпись и печать на документах, при этом одаривая секретаршу безупречной улыбкой. Так же были бонусы в виде бесплатного крепкого кофе, в который Чунмён не побоялся подливать по капельке коньяка, когда работа шла полным ходом. Ну, как «по капельке». Ложки три… Столовые. А также заказ обеда из дорогих ресторанов прямо ему в кабинет. Кстати, о кабинете. Это была отдельная просторная комната с огромным, во всю стену, панорамным окном, из которого Ким любил смотреть на город и снующих людей, которые походили на маленьких тараканов, а этих ползучих монстриков мужчина просто не переваривал. Может, поэтому он и не любил людей, и ограждал себя от них. Те выбегали из своих норок, когда чувствовали запах наживы, денег или втихую от остальных коллег по работе клали на стол докладную на своего же друга, которому секундой ранее желали прекрасного и счастливого дня. И кто же в итоге оставался без работы? Те самые доносчики. У Чунмёна было свое собственное чувство юмора, поэтому работники знали, что с их шефом шутки плохи. Если кто-то из персонала пойдет к нему в кабинет, чтобы отпроситься домой ссылаясь на головную боль, то целая гора таблеток опустится на ладонь рабочего, а после с невозмутимым выражением лица директор компании поинтересуется: «А свечку вставить?». И тут же и голова пройдет, и даже ранее несуществующий геморрой, а работник вылетит из кабинета с благодарным: «Уже прошло, спасибо!». Он не сразу занял эту должность, раньше он так же сутками корпел над стопками бумаг, писал отчеты, создавал дизайн построек, но однажды удача повернулась к нему передом, а точнее к нему повернулся задом сын основателя компании, Ким Чонин. Тот предложил свою помощь в распечатке документов, а в итоге сканер прогнал его округлую задницу, благо эти компрометирующие копии удалось тут же уничтожить. Нельзя со стопроцентной уверенностью сказать, что свое место ген. директора мужчина получил по блату, так как Чунмен был не из глупых: начитанный, сноровистый, схватывающий буквально налету. Именно за это его и ценил глава компании. А ещё Ким отмалчивался и держал свое собственное мнение при себе, если его не просили им поделиться. Когда отец Чонина ушел на пенсию, то его место занял Чунмён: сына генерального директора не особо интересовал такой вид прибыли, он держал свое концертное агентство, любя шумные компании и музыку. Киму младшему наскучил этот служебный роман, поэтому Чонин выбрал себе новую цель: скромного работника кинотеатра. На тот момент парень не думал, что дело зайдет дальше секса в аппаратной, но спустя полторы недели его новый парень уже ходил в одной из любимых бледно-голубых рубашек Чонина в его элитной квартире и демонстрировал свои привлекательные формы, еще больше распыляя своего богатого любовника. Когда Чонин наконец отстал от Чунмёна, тот был невероятно счастлив. Нет, младший любовником был отменным, но не было между ними того, что люди называли «химией». Чонин пытался создать свой коктейль отношений, смешивая ингредиенты страсти, обольщения, природной сексуальности, сладких и многообещающих речей. Но он не вскружил голову Чунмену, как этого следовало ожидать от этого Шоколадника*, чей чарующий оттенок кожи так и не смог зацепить Мёна. «А моя любовь живет на двадцать пятом этаже. Что за вздор!» — думал Чунмён, прокручивая в голове пресловутые слова какой-то попсовой песенки. А в итоге пришлось в них поверить. Как же сердце Чунмёна так быстро сдалось под напором совсем неизвестного ему человека? В начале были булки. И нет, не те, о которых вы подумали. Можно, конечно, сказать, что первым было слово, но оно было крайне матерным и вертелось в голове Чунмена сразу, как только его взгляд упал на филейную часть тела, которая плотно прижималась к стеклу окна его кабинета по ту сторону. В тот самый момент Чунмён делал заказ ланча и неосознанно произнес «Булки», глядя на плотно обхваченные тканью оранжевого комбинезона ягодицы. Они терлись о гладкую поверхность стекла и, казалось, идеально бы поместились в его ладонях. — Вам с кунжутом, изюмом или с отрубями? — раздался женский голос в телефонной трубке, что отрезвил ген. директора. — Что простите? — Какие булки Вы предпочитаете, господин Ким? — переспросила девушка, принимающая заказ Чунмёна. — Ох… Нет, не надо булок, два круассана с клубничной начинкой, — помотал головой мужчина, продолжая пялиться на гибкий и стройный силуэт на страховочных тросах. Чунмён побыстрее распрощался и положил трубку, чтобы получше разглядеть мойщика окон, который наносил мыльный раствор на окна и после вел склизом, собирая ненужную влагу. Взгляд Кима прошелся по водоотталкивающему комбинезону, который парой подтяжек был закреплен на крепких плечах, обтянутых темно-фиолетовой майкой. Мускулы на руках мойщика окон перекатывались, пока тот двигал склизом вверх-вниз. От сосредоточенности парень прикусил нижнюю губу, которая была в раза два пухлее верхней. Высокие скулы, ровный узкий нос, развевающиеся на ветру слегка волнистые светлые волосы, сведенные от напряжения к переносице брови, темно-карие глаза, внимательно следящие за движениями щетки. Глаза Кима заметили вышитое на спецовке имя: «Лэй». Странное имя. Но этому парню, по ту сторону окна, оно подходило. Хотя странно, что у работников компании по мойке окон были свои прозвища. Что им скрывать, они же не стриптизеры в ночном клубе? Отчего такая скрытность? Или этот парень был исключением из правил фирмы, на которую работал? До чего же Киму хотелось докопаться до правды. Чунмёна окутало неизвестное чувство волнения и предвкушения чего-то грандиозного, стоило совсем внезапно и случайно их взглядам встретиться. Тут же его одарили легкой, робкой улыбкой, а глубокая ямочка на правой щеке стала новым фетишем Кима. Он коротко кивнул в знак приветствия, а после от сковавшего его тела смущения попытался зацепиться взглядом за какие-либо бумаги, что обосновались несколькими ровными стопками у него на столе, но даже обычная шариковая ручка отражала своей металлической поверхностью стан мойщика окон и заставляла Чунмёна мыслить строго в направлении плотно сжатого тросами подтянутого тела. Даже когда новая эротическая фантазия Чунмёна исчезла из поля зрения, мужчина постоянно мысленно возвращался к этому «Лэю». Принесли ланч и вместе с ним он вспомнил, при каких обстоятельствах его заказывал. На важном совещании Ким плавал в своих мечтах, где находился по ту сторону своего кабинета и на альпинистском снаряжении прижимал мойщика окон к только что вымытому стеклу. Он сдирал с тела парня одежду, которая летела вниз, на тротуар, и не обращал внимания на обрушившиеся на него возмущения прохожих. Благо к реальности его вернула электрическая точилка карандашей одного из начальников отдела компании. Раньше она жутко раздражала, но сейчас Мён был благодарен ей, его спасительнице от всеобщего позора в виде каменного стояка. «Думай о работе, думай о работе» — вторил Чунмён, но как думать о том, о чем мужчина не думал даже пребывая на ней второй год подряд. Да, на расслабоне больше Ким сидеть за своим рабочим столом не мог. Самое ужасное заключалось в том, что мойщика окон мужчина не способен был увидеть еще минимум месяц, до следующей чистки. Но, кажется, боги смилостивились над ним, иначе как понять то, что из-за сильного ливня спустя две недели Чунмён вновь мог лицезреть эту шикарную задницу в оранжевой спецовке. В этот раз на парне была пидрически-розовая футболка. Почему «пидрически»? А разве скажешь иначе, когда одному мужику хочется стащить её с тела другого? Чунмён бросал сначала короткие взгляды на работника, но когда понял, что тот занят своей работой и вовсе не обращает внимания на то, что его буквально пожирал взглядом один, пребывающий в последнее время в крайнем возбуждении, генеральный директор строительной компании, то уже без зазрения совести разглядывал работника клининговой фирмы. Иногда тот прикусывал нижнюю губу или недовольно вздыхал, когда оставлялись разводы после чистки склизом. Парень наносил раствор заново на холодную поверхность и повторял процедуру вновь. Его грудь тревожно вздымалась, а стопы ног в специальной обуви сильнее давили на стекло. Мён понимал, насколько опасная профессия у этого юноши, поэтому в какие-то моменты появлялось волнение за этого «Лэя». Под конец чистки окна они вновь обменялись почтительными кивками в знак приветствия-прощания. Стоило мойщику окон перейти на этаж ниже со своей работой, как Ким обреченно выдохнул и стукнул себя по щекам, коря за бездействие и непонятно откуда взявшееся смущение. Ранее ему не составляло труда уже на пятой минуте знакомства где-то в уборной иметь парня под громкий аккомпанемент, состоящий из восхищений и просьб-стонов. А теперь он стоял и мялся на месте, как девственник перед Мистером Вселенная. Нельзя не отметить, что в глазах Чунмёна вспыхивали звездочки, словно в «далекой-далекой галактике», при каждой короткой встрече с мойщиком окон, а в штанах будто взрывался вулкан, стоило только представить, как бы выглядел парень у него дома полностью нагим, выдраивая его панорамные окна, а их у него много и они давно требуют нужного ухода. Он попросил у своей секретарши принести ему тройной эспрессо, а после не пожалел на него одну треть коньяка из надежно припрятанной в письменном столе металлической фляжки. Только спустя минут пятнадцать Чунмён понял, что напрасно это сделал, стоя в туалете, кусая кулак и с остервенением надрачивая на светлый образ мойщика окон. После Ким попытался успокоить себя и собраться с мыслями. Работники с ошеломлением смотрели на то, как ген. директор нес к себе в кабинет папку с отчетами за месяц, вознамерившись самолично разобраться с ними. Чунмёну даже послышалось, будто чья-то челюсть звучно встретилась с паласом. Нет, конечно, директор Ким всегда был крайне ответственным и выполнял свои обязанности, но чтобы делал это с таким пламенем в глазах — впервые с тех пор, как только начал работать обычным офисным клерком в этой компании четыре года назад. В голове Чунмёна мелькали цифры. Все правильно, ему следовало побольше уделять внимания работе, иначе их финансист оберет компанию до нитки, пока директор витает в своих фантазиях о неком блондинистом пареньке, в котором на первый взгляд нет ничего необычного, но ему все же удалось украсть покой Кима, чего не удавалось даже крайне энергичному и падкому на эксперименты Чонину. Вскоре мысли Мёна перетекли в совсем другое русло. Он начал задумываться над тем, какая поза в Камасутре была под номером семнадцать, а какая — под тридцать вторым? И в итоге осталось только одно число: шестьдесят девять. Было довольно легко представить то, как они с Лэем на постели друг другу… объясняли все преимущества этого незатейливого на первый взгляд числа. — Серьёзно? — Ким от отчаяния постучал лбом по крышке стола, при этом издавая обессиленный стон: он опять проиграл. Сорок три — ноль в пользу Лэя. — Господин Ким, Вы просили мне напомнить Вам о встрече в конце недели с представителями компании UniCorn Corp. Она намечена на шестнадцать сорок, — Чунмён готов был расцеловать руки своей секретарше, которая смогла вырулить мысли мужчины в правильное направление. Эх, жаль, что он давно уже принял в свои руки радужный флаг, иначе бы точно приударил за своей секретаршей. Прошла ещё одна неделя под лозунгом: «Алкоголь, мой лучший друг, исцели же мой недуг». А когда Чунмён осознал, что никакой Gold Label** не поможет позабыть невероятно желанного мойщика окон, мечтая вновь поглазеть на то, как парень выполняет свою работу, при этом попытавшись сделать пару снимков, чтобы распечатать огромный плакат у себя в спальне и уже без зазрения совести ублажать себя и стонать в голос, представляя этого блондинчика в своей постели, мужчина решился на совсем дурацкую затею: он просто позвонил в клининговую фирму, где работал парень, и сообщил о том, что его окна недостаточно чистые. — Если не ошибаюсь, то один из Ваших, Лэй, неплохо справляется со своими обязательствами, — ненавязчиво произнес Мён, пытаясь заполучить нужного ему мойщика окон. — Сейчас его смена? — Лэй? Я Вас правильно понял, господин Ким? — в трубке послышался удивленный голос молодого сотрудника фирмы. — Да, все правильно. Это имя вышито у него на спецовке, — кивнул сам себе Чунмён. — Но, у нас нет таких работников… — тут же послышался какой-то шум на той стороне провода, а после раздался второй, запыхавшийся голос другого работника фирмы. — Простите, мистер Ким, наш новенький еще не всех наших сотрудников знает… Хорошо, я передам ему Вашу просьбу. Всего Вам доброго, до свидания! Чунмёну осталось с особым волнением ждать появления того, при воспоминании о ком, все внутри переворачивалось. Удивительно, похоже, что Мён попал по самое не балуй и по уши втрескался в простого мойщика окон. Он так и представил себе следующие заголовки местной газеты: «Сенсация! Успешный и завидный жених, генеральный директор строительной компании SEW, Ким Чунмён, был замечен вместе с одним из работников клининговой компании GoodDay за непристойными вещами на рабочем месте второго. Особо восприимчивых, со слабой психикой и беременных просим воздержаться от просмотра фотографий на последующих страницах». И самое интересное, что Мёну было далеко до лампочки, просочится ли эта информация в прессу или нет. Он бы даже с удовольствием глянул на фото того, как они с Лэем смотрятся со стороны. Подходила пятница, а мойщик окон так и не почтил своим долгожданным визитом Чунмёна. У генерального директора с самого утра последнего рабочего дня шалили нервишки. И свое плохое настроение он передал всем своим сотрудникам, гоняя их по отделам, придираясь к каждой мелочи в чертежах, заставлял переделывать и негодовал о качестве выполняемой работы. Вечером должны были прибыть представители китайской компании, с которой мужчина мечтал заключить очень перспективный договор, поэтому в этот день он рвал и метал не только из-за несостоявшейся встречи с мойщиком окон, но и по вполне понятным другим работникам компании причинам. В этот день руки росли не из того места у всех, кроме самого Кима. Его же постоянно желали оказаться в паховой области, стоило только посмотреть в сторону окна и вспомнить одного паренька, которого, словно бандажом, придерживали прочные тросы высоко над землей. Вспомнить о своих сексуальных экспериментах с применением бандажа, Чунмён вновь возбудился. — Я же свихнусь так, — Мён отодвинул чашку с недобитым кофе. Сейчас даже он не радовал и не расслаблял мужчину. Ким безнадежно выдохнул и опустил подбородок на гладкую поверхность стола. Кажется, на этой неделе ему Лэя не видать, как и душевного покоя последующие выходные. В итоге он страдальчески простонал и откинулся на спинку своего кресла, пытаясь успокоиться и настроиться на предстоящую встречу с работниками китайской компании. Сквозь занавесу хрупкой дремоты Чунмён услышал тихий стук. Сначала он подумал, что кто-то стучится к нему в кабинет, поэтому просто ждал того, кто нарушил его покой, чтобы в очередной раз отчитать за опрометчивость этого поступка. Но никто так и не открыл дверь к нему во «владения», пропитанные темной аурой, витавшей вокруг всего помещения. Стук повторился, в этот раз настойчивее и звонче. Мён огляделся и понял, что стучали в окно, а потом заметил того, кто именно отважился прервать тщетные попытки генерального директора расслабиться и отбросить гнетущие мысли. Светлые волосы, ямочка на щеке, слегка опущенное вниз лицо, вопрошающий взгляд из-под челки и неразборчиво произносившие что-то губы. Чунмён подошел ближе и стал вслушиваться в то, что хотел донести до него мойщик окон. — Чёрт… Трос застрял и до люльки не добраться… Вы бы не могли открыть окно? Иначе мне не выбраться никак, — прокричал парень за стеклом. «Живой Лэй в кабинете — намного лучше некачественной, сделанной впопыхах размытой фотки парня» — именно это пронеслось первым делом в голове Чунмёна, а только потом он поспешно выполнил просьбу парня.  — Угораздило же, — прокряхтел блондин, хватаясь за руку мужчины и перебираясь через пластиковую планку окна. По телу Чунмёна прошел озноб от первого прикосновения парня. Его передернуло от контакта с изящными пальцами, освободившихся от спецперчаток. Как у работника такой фирмы могли быть столь великолепные руки? — Благодарю, — Лэй одернул штанины вниз, заставив Чунмена недовольно нахмуриться, так как округлости ягодиц больше не были столь подчеркнуты плотной материей комбинезона. — Простите за неудобства… Не думал, что попаду в столь смущающую ситуацию… Юноша окинул взглядом кабинет Чунмёна, снял с карабина трос и намотал его на руку. — Я, пожалуй, пойду, не буду Вас отрывать от работы, — учтиво улыбнулся парень, вознамерившись побыстрее покинуть рабочее место Кима. — Нет-нет, что Вы… Оставайтесь, — Мён не мог допустить столь скорого прощания с парнем, радуясь впервые завязавшейся между ними беседе. — Я позвоню и сообщу Вашему начальнику о возникшей ситуации. Вот, выпейте пока кофе и съешьте шоколад. Вам стоит немного отдохнуть и успокоиться… Наверное, такой стресс испытали, а я пока позвоню в Вашу компанию. Мужчина протянул одну из нетронутых чашечек кофе и прикусил внутреннюю сторону щеки, когда их руки вновь соприкоснулись. Его вело уже только от этого, что же будет, если он захочет поцеловать Лэя? Ох, лучше ему сейчас оставить свои эротические фантазии в покое, иначе возбуждение кое-кого невозможно будет скрыть, и тогда юноша подумает, что Ким какой-то извращенец. — Спасибо Вам, даже неудобно как-то… — Лэй принял кофе из рук Мёна. — Может, дело в тросах, которые что-то утягивают слишком сильно? — ухмыльнулся Ким, глядя на промежность Лэя, а после удалился, подмечая как вспыхнуло лицо парня. Работник клининговой компании, конечно, сообщил, что разберется с произошедшим конфузом, но опять не имел понятия, кто такой Лэй, поэтому Чунмён решил побольше узнать о том, с кем имел честь общаться по телефону и был ли тот практикантом в компании. Оказалось, парень проработал три года и ни разу не слышал о Лэе. Это настораживало, но и распаляло интерес к столь таинственной персоне находившегося у него в кабинете мойщика окон. Когда Чунмён вернулся, то первое, что он отметил про себя — страховочные тросы были аккуратно скучены и лежали возле кресла, на котором сидел попивающий кофе мойщик. Ким не мог не отметить то, какой гармоничный контраст создавал оранжевый комбинезон с его черным кожаным креслом. А еще более идеалистичную картину составил бы просто голый Лэй, вжимающий свою роскошную попу в кожу офисного кресла. — Что-то у Вас тут в кабинете жарковато, не находите? — выдохнул парень и стал обмахиваться ладонью, пытаясь получить хотя бы капельку спасительного холодного ветерка. — У меня вентилятор есть, — сглотнул Чунмён, глядя на то, как прозрачная соленая капелька спускается от виска Лэя вниз, скатываясь по шее во впадину ключицы. — Не мог бы ты быть так любезен и включить его? — поинтересовался блондин, а Чунмен, не заметив переход с «Вы» на «ты», торопливо направился к шкафу и вытянул из его глубин вентилятор. Мужчина чуть не уронил его на пол, когда его взгляд лег на то, как грудь мойщика окон освобождалась от серой футболки. — Жарко, — ответил на озадаченный взгляд Кима парень, вытерев блестящую от пота грудь и… И тут Чунмён понял, что сегодня вряд ли отпустит Лэя просто так, не ощупав хорошенько его пресс и упругую задницу. — Да, неимоверно жарко, — словно болванчик закивал Мён и поставил вентилятор напротив кресла, где в этот момент пребывал юноша. Их роли будто поменялись: Лэй сидел в кресле Чунмёна, млея с закрытыми глазами от свежего ветра и откинув голову на спинку, а Ким стал робким подчиненным, который был способен выполнить любую прихоть этого блондинчика в его кабинете. — Дверь закрой… — совсем неожиданно сорвалось с губ мойщика окон, от которых Ким не мог оторвать своего взгляда. — Что? — Мён поднял глаза и столкнулся с изучающим взглядом юноши. — Дверь в кабинет… Закрой её, — приказным тоном произнес блондин, вновь закрывая глаза и вдыхая большими порциями воздух. Раздался громкий щелчок, от которого вздрогнули оба. — Иди сюда, — Лэй сел ровно и пальцем поманил к себе мужчину. Чунмён судорожно сглотнул. Его ладони в момент взмокли, а галстук, казалось, сдавливал, словно удавка, не давая вдохнуть спасительный кислород. Он не помнил, как оказался возле своего кресла, где пребывал с расставленными в сторону ногами светловолосый юноша. — Ближе, подойди еще ближе, — завораживающий тихий голос действовал на Чунмёна магическим образом и заставлял без возражений следовать приказам его обладателя. Ноги с твердыми и мощными бедрами в оранжевой спецовке сразу же обернулись вокруг талии Кима. — Лэй… — мужчина был обескуражен всей ситуацией. Кто же знал, что за считанные минуты он окажется притянутым к столь желанному телу мойщика. Вот бы тот еще и потерся о его наливающийся силой член, тогда можно было бы спокойно умереть. Зачем ему Париж, если его извращенная мечта осуществится? — Меня Исин зовут, — издал короткий смешок парень, дернув за галстук Чунмёна и наклонив к себе. Их носы касались друг друга, а глаза внимательно смотрели на темные радужки напротив. — А я Чун-… — Знаю, мистер Ким Чунмён, который имеет мозги всем своим сотрудникам… Пришло время поиметь тебе меня, — Исин лизнул языком нос мужчины, распутывая галстук на шее того и отбрасывая куда-то за кресло. — Только не говори, что ты сейчас так неудачно пошутил, прошу, — прошипел Мён, сжимая пальцами деревянные подлокотники и боясь за то, что его самоконтроль полетит ко всем чертям. — Это ты надо мной все это время издевался! Буравил меня взглядом, вместо того, чтобы просто познакомиться. Три недели, целых гребанных восемнадцать дней… Именно столько времени мы потеряли, — прорычал Исин, срывая с мужчины рубашку, что трещала по швам. Пуговицы отрывались с корнем, ткань не прошла тест на прочность, как и терпение блондина. Лэй скрестил ноги позади Мёна и толкнулся вперед, давая почувствовать искренность своих слов своим нехилым стояком. — Перестань казаться надменным ублюдком, — блондин прикусил мочку уха мужчины, который резко переместил свои руки с подлокотников на бедра парня, запустив пальцы под пояс брюк и ощутив раскаленную кожу юноши. В ту же секунду Исин громко ахнул, когда его ягодицы уверенно сжали сильные пальцы Кима, а после его стянули с кресла, приподнимая над землей и с остервенением целуя в губы. Их зубы стукнулись и парни скривились от неприятного звука. Но тут же напористый язык вторгся в рот Лэя, углубляя поцелуя и пытаясь приручить дикий нрав блондина. Исин замычал в поцелуй, зажмурил от расползающегося чувства неги по всему телу глаза и стал отвечать со всей своей чувственностью, крепче обнимая своими руками шею мужчины. Парень встал на ноги и стянул мешающий пиджак и то, что осталось от когда-то стильной брендовой рубашки с плеч Кима. Своим животом он почувствовал в какой степени крайнего возбуждения пребывал его любовник. Он оторвался от губ Чунмёна, слизав с подбородка того слюну, и попытался отдышаться. Во время их продолжительного и страстного поцелуя Исин ни разу не смог вдохнуть, т.к. неведомая волна эйфории захлестнула с головой, вышибая все здравые мысли, заставив позабыть, что необходимо дышать. И только он хотел сказать, что вот так могли целоваться уже тогда, при первой встрече, будь Чунмён порастроропнее, как его втянули в новый жгучий поцелуй. Ким буквально издевался над его губами, засасывал до посинения, облизывал, смаковал, пытаясь запомнить форму. Особое внимание он уделил нижней губе, которая была раза в два пухлее верхней, а от действий Кима стала еще объемнее. — Боже, перестань измываться над моей бедной губой, иначе она просто отвалится, — взмолился Исин, когда Чунмен решил сделать очередной глоток воздуха. — Тогда у меня деловое предложение… Как насчет того, чтобы отполировать мне его, как следует, — Чунмён надавил на макушку Исина и тот опустился на колени. Взгляд китайца горел, а язык смочил и без того влажные губы в предвкушении. Парень расстегнул пуговицу, а после потянул до упора молнию брюк Чунмёна. — Большой мальчик, — хмыкнул Исин, положив ладонь на выпуклость в трусах мужчины. Он выпустил эрегированную плоть из трусов Кима, что стукнулась о низ живота мужчины и призывно покачалась, и затем провел ладонью по всей длине, чувствуя горячую пульсацию. — Любишь двойные интегралы? — внезапно интересуется парень, вызывая глубокую озадаченность Чунмёна. — При чем здесь это, малыш? — Мён погладил щеку блондина, вспоминая то, как пальцы Лэя так же, как сейчас вдоль его плоти, ранее проходились по ручке склиза. — Да, так… Просто вспомнилось то, что член довольно-таки интересный, но брать мне его все равно надо, — тихо засмеялся Исин, опаляя дыханием особо чувствительную головку. И тут до Чунмёна дошло, что не таким и невинным оказался парень на самом деле. Даже сам генеральный директор с его многочисленными связями и развратными мыслишками показался бы ангелом на фоне этого искусителя в плоти крайне привлекательного китайца, что собирался подарить ему в качестве благодарности за спасение крышесносный отсос. — О да, твою мать, Луханиту, за ногу, как же давно я об этом мечтал! — прохрипел гортанно Чунмён, задрав голову и сжав в кулаке светлые волосы Исина. Казалось, что именно он руководил процессом, выбирая нужный ритм, с которым его член погружался в горячий и влажный рот, но на самом деле все было в руках Исина, а точнее в его рту и языке, вылизывавшем каждую клеточку пульсирующий плоти Кима. — Довольно, — цепкие пальцы оттянули светлые пряди на макушке Лэя и тот зашипел от боли. — Прости, но если ты продолжишь, то я вряд ли смогу выполнить твою просьбу и хорошенько поиметь тебя. Исин поднял голову и кивнул Киму, облизываясь и проглатывая солоноватую естественную смазку. Чунмён чертовски жалел о том, что не приобрел ранее добротного удобного дивана, а на его месте поставил огромный комод, где прятал свою драгоценную выпивку. Но если бы не она, то ему в свое время вряд ли бы удалось подписать добро на пару крупных жилых построек. Поэтому он выбрал то, что приносило больше выгоды на тот момент, не думая, что когда-то настанет момент и мягкий диван в его комнате будет намного желаннее, чем бар-тайник в комоде. Пришлось довольствоваться малым, благо он мог откинуть спинку своего кожаного офисного кресла, что, собственно, и сделал, укладывая на него Исина. Чунмён стянул с себя болтающиеся внизу брюки с трусами и принялся за то, что будоражило его разум уже давно: снимание одежды с мойщика окон. Хотя ничего, кроме его спецовки, боксеров, носков и мягкой обуви стаскивать не пришлось. И то зрелище голого парня стоило изведенных нервов и ежедневных дрочек: Исин был божественно прекрасен! — Хватит пялиться, делом займись! — игриво стукнул пяткой мужчину Лэй, а Чунмён поймал шаловливую конечность и поцеловал колено, поднимаясь поцелуями выше. Его дыхание обожгло особенно чувствительное местечко на тазовой косточке Исина и тот прерывисто втянул в грудь воздух. — Имей в виду, что ты мне нравишься, а я не тупо решил воспользоваться твоим предложением, — Мён поцеловал кожу над пупком и после вобрал в рот розовую головку. — Чунмён, нет… Не сейчас… Просто… Сделай это, — Исин приподнял ноги, открывая вид на свой сжимающийся анус. — Давай же… Смазка отыскалась достаточно быстро в верхнем выдвижном ящике стола. А дальше все произошло для обоих словно в тумане. Память после подкидывала только какие-то обрывки: длинные пальцы, заботливо растягивающие стенки заднего прохода, первый стон от попадания по простате, резкий толчок, вскрик, сбившееся дыхание, нехватка кислорода, скрип кожаной обшивки кресла, врезавшиеся в бока пальцы Чунмёна при каждом глубоком и сильном толчке, потемневший от желания взгляд напротив, скользившие по взмокшей коже пальцы, поднимающийся пульс, как и получаемое наслаждение от всего процесса. Но в сознании каждого отчетливо отпечатался тот момент, когда они кончали, практически одновременно, глядя друг другу в глаза и переплетая пальцы рук. — Исин, ты был на высоте, — выдохнул Чунмён, водя рукой по белесому пятну на прессе блондина, очерчивая каждый кубик. — Знаю, на высоте двадцать первого этажа, — хихикнул парень, игриво прикусывая подбородок Кима. — Исин, а ты гей? — поспешно поинтересовался мужчина и заметил, как заполыхали недовольством глаза юноши. — Что? Совсем сбрендил? Не извращай мой рабочий псевдоним! Я Лэй, а не гей! — Исин был крайне возмущен и поэтому больно ударил кулаком в грудь Чунмёна. — Да я, блять, не об этом! Ты еще под кого-то ложился или у тебя уже есть партнер? — смущению Кима не было предела. Серьезно, ему хотелось, чтобы для Исина он был особенным и единственным. Даже думать не хотелось о том, что кто-то до него мог срывать с этих пленительных губ столь пламенные стоны. — И все-таки ты сбрендил под конец! Кажется, сперма не просто дала тебе в голову, но и обтекла весь мозг! Я не трахаюсь с каждым, Чунмён. Не сучка по вызову, а мойщик окон. И если я подставил тебе свой зад, то по симпатии, а не от желания поскорее ощутить боль в пятой точке. Да будет тебе известно: я не мазохист и не ловлю кайф от боли. — Извини меня, Исин, — Мён чувствовал себя виноватым и понимал, что его слова могли прозвучать крайне обидно и неприятно. — Хорошо, если ты обещаешь, что наш следующий раз произойдет не в этом дико неудобном кресле, — Исин потянулся и, надавив ладонями на грудь Кима, призвал того поднять с него свою совсем нелегкую тушку. Юноша уселся и прогнулся в позвоночнике, слыша, как хрустнула пара позвонков. — Исин, прости меня за мою наглость, но я поинтересовался и узнал, что в твоей клининговой компании никогда не работал парень с крайне оригинальным прозвищем Лэй… — Ащ, — Исин прикусил губу и его взгляд забегал по мебели в кабинете Чунмёна. После недолгой паузы он встал напротив любовника, взяв того за руку, и вновь заговорил, коснувшись кончиком носа уха Кима и вызывав тем самым волну мурашек по телу мужчины: — Давай так… Я лишь скажу о том, что мне безумно понравился один придурок, который напрочь не замечал заинтересованности со стороны внука госпожи Хуан. А ты воздержишься от комментариев по этому поводу. — Погоди… — Чунмён прибывал в диком изумлении. — Ты о милой старушке, что живет по соседству со мной? Так вы с ней родственники? И не ты ли тот самый поганец, что совсем «нечаянно» залил мои красавицы-гортензии? Ты это что, намеренно тогда сделал? — Я же попросил тебя заткнуться… Просто поцелуй меня… — Исин провел языком по желанным губам любовника. — Господин Ким, — раздался голос секретарши из громкоговорителя телефона, заставив парней вздрогнуть. — Тут прибыли представители фирмы UniCorn Corp. Сам директор Чжан вместе с ними решил почтить своим визитом. — Мисс Чхве, — не дал ответить Чунмёну парень, обращаясь к девушке. — Прошу Вас, скажите, что мистер Ким на данный момент находится на переговорах с Чжан Исином, и через двадцать минут они смогут обсудить все дальнейшие вопросы уже в присутствии директора Чжана. — Не слишком ли ты наглый? — удивился Чунмён серьезному и слегка надменному тону своего любовника. — Для сына Чжан Ченга в самый раз, — прошептал в губы застывшего от изумления Кима. Когда мужчина отошел от испытанного шока и уже отвечал на чувственные поцелуи не автоматом, он отстранил лицо парня от себя, поглаживая большими пальцами упругую кожу щек. — Мы бы и за пять могли привести себя в надлежащий вид. Двадцать — не многовато? — Мысли прогрессивнее, Мён-и, — с этими словами Чжан опустил свою руку вниз, обхватив пальцами пребывающую в спокойствии плоть любовника. — Как думаешь, успеешь трахнуть меня на своем комоде из красного дерева за пятнадцать минут? — Думаю, и за десять управлюсь, — Чунмён схватил парня за руку, убирая ту со своего члена, и, приподнимая над полом, унес в сторону своего роскошного комода, где в этот момент преспокойненько, не думая о приготовленной ей печальной участи, лежала верхняя одежда Кима. Десяти минут хватило, только было невыносимо жалко испачканное в следах любви кашемировое пальто Чунмёна индивидуального пошива.

***

Спустя несколько месяцев после успешного подписания договора между компанией семейства Чжан и строительной фирмой Кима, Чунмён нервно мерил шагами свой кабинет. Он отменил две деловые встречи, чтобы провести день со своим возлюбленным, а тот опаздывал уже на сорок минут. — Где его черти носят? Сам же просил меня о свободном дне… Вдруг Чунмён услышал, как что-то пару раз стукнуло о стекло, и поднял взгляд. Мужчина с открытым ртом смотрел на то, как рядом с окном его кабинета опустилась люлька мойщиков окон, в которой находился его парень и приветливо улыбался. Ким открыл окно и заметил, что Исин в одетом на голое тело оранжевом*** комбинезоне, в котором Чунмён довольно давно не видел Чжана. — Что ты задумал, Син-а? — Мён прибывал в крайнем удивлении от столь эффектного появления своего бойфренда. — Ты же как-то обмолвился о том, что хотел заняться любовью на высоте…, а желаниям свойственно сбываться, если только захотеть? Ты же хочешь, да? — Исин призывно облизал губы и расстегнул одну из лямок своего комбинезона, на что Ким стянул с себя галстук и осторожно перелез в люльку. Похоже, их чувства действительно возвышенные и витают на высоте двадцать пятого этажа!