Amaurea

Исиль медленно растворялся в волшебном мареве утреннего неба. Палитра красок на небесном холсте постепенно становились светлее, теплее и ярче, предвещая появление первых лучей Анара. Медленно просыпались земли Белерианда, с каждым мгновением приобретая все более четкие очертания. Величественным молчанием приветствовали утро горы, тихим шепотом отзывались верхушки деревьев, а реки звонко посмеивались ласковым журчанием кристально чистых вод. Рассеивался мрак и белые камни массивной крепости, озаренные еще слабым отголоском света, приобретали розоватый оттенок. В утренней полудреме твердыня, что расположилась на высоком холме, казалась застывшей во времени. В этот миг казалось, будто бы ее никогда не сравняют с землей, будто бы она строилась на века, будто бы ей суждено пережить каждый рассвет и каждый закат, до самого скончания времен… Ее обитатели мирно досматривали свои сны, а в темных коридорах стражей стояла царственная тишина. Она не давила, а нежно обволакивала. Зачаровывала и завораживала. Но с минуты на минуту она развеется, и жизнь снова закипит в этих стенах… Безобразный луч солнца просочился сквозь щель между тяжелыми бархатными шторами и упал прямо на лицо принца Первого Дома. Феаноринг поморщился и недовольно фыркнул, переворачиваясь на бок. Невесомый игривый ветерок потревожил тяжелую штору и, издевательски шурша ею, немного ее отодвинул, позволяя наглому солнечному лучу проникнуть еще дальше и окончательно разбудить заспавшегося нолдо. Сон улетучился окончательно, и Маэдрос распахнул веки. Вмиг тяжелым грузом на мысли, и сердце легли тревоги и заботы о предстоящем дне. С губ сорвался тяжелый вздох, а взгляд устремился вверх, к потолку, на котором плясали озорные солнечные зайчики, забавное порождения света Анара… Захотелось вновь вернуться в дивный сон, но чувство долга не дало чарам видений вновь околдовать своего хозяина. Почувствовав движение рядом, Майтимо прекратил бесполезное гипнотизирование потолка и обратил внимание на мирно посапывающего рядом Финдекано. Он перевернулся на другой бок во сне и теперь оказался лицом к феанариону. Уголки полных губ слегка дернулись вверх в улыбке. Наверное, ему снилось что-то очень хорошее… В полумраке комнаты Финьо казался чем-то необыкновенным, волшебным и таким прекрасным. На лице не было ни единой тени, он выглядел таким спокойным и таким идеальным, что Маэдрос пропустил один вдох, боясь пошевелиться и даже дышать, боясь ненароком разбудить этого спящего красавца. “Отчего же ты так прекрасен, meldo?..” Глядя на возлюбленного с нежностью, столь не присущей его взгляду и мало кому доступной, Майтимо максимально осторожно пристроился рядом, вновь опускаясь на подушки так, чтобы коварные солнечные лучи не побеспокоили сна Финьо. Длинные темные косы, расплескавшиеся по подушкам, легкая улыбка, застывшая на столь манящих и желанных губах, молочно-белая бархатная кожа и безупречное тело… Пускай на нем и есть место шрамам. Один лишь взгляд на него, бодрствующего или спящего – и в сердце больше не было места переживаниям. Все забывалось, улетучивались все тяготы, и тяжесть гирь на сердце молниеносно легчала, давала забыть о себе, будто их нет, будто бы и не было вовсе. Маэдрос заворожено скользил взглядом по каждой точеной черте на бледном лице, по каждому изгибу тела. Сон разлучил их всего на одну ночь, чудовищно короткий и в то же время такой длинный срок. Майтимо не мог насмотреться и налюбоваться, не мог отвести взгляда, словно разлука длилась гораздо дольше, чем можно было себе представить. Забывая обо всей осмотрительности и находясь не в состоянии отказать себе в удовольствии коснуться любимого, он нежно провел тыльной стороной ладони по щеке Финьо, а затем осторожно очертил ярко выраженные скулы подушечками пальцев и плавно спустился к подбородку. Невесомо нежно, едва касаясь, задерживая дыхание оттого, что внутри все натягивается, словно струна и, растворяясь в воздухе, пропитанном возвышенной сладостью и магией утра. Прикрыв глаза, Нельо проделал губами тот же маршрут, что прежде совершил кончиками пальцев и замер в паре сантиметров от уст любимого. Не прошло и нескольких мгновений, как ему поддались навстречу, и губы, столь жаждущие прикосновений друг друга, слились в теплом и ласковом поцелуе. Вскоре, нога Финьо была ловко закинута на бедро Маэдроса, а он сам заключен в крепкие объятия сильных рук. Спохватившись, будто бы вспомнив нечто очень важное, он резко отстранился. - Так ты не спал..? – спросил феаноринг, вопросительно вскинув бровь вверх. Финдекано прикусил губу. - Мне просто было интересно, сколько ты сможешь продержаться, чтобы не поцеловать меня... – он опустил взгляд, тихонько засмеялся и вскочил с кровати, прихватив одеяло, прежде чем Майтимо успел снова схватить его. - Ах ты негодник! – Нельо и сам засмеялся. Финьо подошел к окну и обернулся, его лицо озарила хитрая улыбка. Он отодвинул тяжелую штору, впуская в комнату яркие, радостные и нетерпеливые лучи Анара, что так настойчиво пытались проникнуть в покои. Стоя под светом, который водопадом теплых лучистых струй лился из узкого высокого окна, он потянулся, вытянув руки вверх и изящно выгнул спину, а одеяло плавно соскользнуло с широких плеч, обнажая его прекрасное тело. Он сам будто бы излучал едва заметное свечение, купаясь в этой солнечной пелене. Финдекано прикрыл глаза и блаженно улыбнулся, наслаждаясь теплом ласкового света и ощущением пристального взгляда Маэдроса на себе. Разнеженный и замечтавшийся, он не услышал приближения феанариона и вздрогнул, почувствовав прикосновение рук любимого. Ветерок бережно распахнул настежь не плотно закрытое окно и обдал принцев своим легким дыханием. Майтимо крепче прижал к себе Финьо, будто бы опасаясь, что сама стихия посягает на его любовь, и едва ощутимо коснулся губами его шеи. - С добрым утром, сердце мое. Солнечный свет медовым потоком наполнял всю комнату, пробираясь в самые далекие уголки и освещая все на своем пути. Окутанные светом Анара, они впитывали свет душ друг друга, растворялись друг в друге, навсегда запечатленные в этом мгновении, в этом дивном сне, в причудливом видении, порожденным волшебством зарождения нового дня…