Некромант.

      Рорел был опустошен. Со свадьбы прошло лишь несколько дней, и вроде бы все было хорошо. Укус, который некромант оставил на его плече, болел и кровоточил уже реже. Комнату успешно отмыли от крови, которая забрызгала все вокруг, когда крылья Акены раскрылись, включая их обоих. Следующий день был наполнен счастьем, и молодые супруги были полностью поглощены друг другом, но лишь ровно сутки.       Потому как через сутки отец и старший брат Рорела слегли от странной болезни. Еще пришел слуга, служивший одной влиятельной семье, приближенной к трону, с сообщением, что хозяева дома, которые плохо себя чувствовали и не могли присутствовать на свадьбе — скончались.       Болезнь распространилась по столице с огромной скоростью. У четверти жителей проявились начальные симптомы: бледность, тошнота, обильное потоотделение. Больные буквально иссыхали на глазах. Целители били тревогу и работали без сна и отдыха в попытках найти лекарство.       Рент, собиравшийся вернуться в академию, сказал, что от этой же заразы умерла Айя, попутно сообщив о появившемся слухе, будто бы магистр Олиас тоже болен.       У Князя Андшарелла симптомы стали появляться на следующий день после свадьбы, но поначалу их списали на следствие бурного празднования. У старшего брата Рорела — Арелиса — ближе к ночи.       Спустя пять дней после свадьбы Рорел смотрел, как в яму, вырытую под корнями семейного древа на кладбище, опускают богато наряженные иссохшие тела его отца и брата.       Наследник, который не должен был занять трон, по праву принадлежавший Арелису. И пускай он никогда не был особо близок со старшим братом, как и с отцом, не проявлявшим родительской любви, становиться князем он и не собирался. Все, чего он хотел — закончить академию и выращивать деревья где-нибудь на границе княжества.       Но теперь все изменилось. Боясь, что и он с мужем могут подхватить таинственную заразу, над ними буквально тряслись, и рядом всегда находился целитель.        — Ваша милость, пора, — раздался рядом голос, выведший Рорела из ступора.       Эльф перевел взгляд потускневших фиалковых глаз с лежащих в холодной земле трупов отца и брата.        — Что?        — Пора закапывать, Вы должны…        — Я знаю, — останавливая речь бледного советника отца и, склонившись, взял горсть земли.       Но, поднявшись, понимал, что не может бросить ее на тело отца. В горле образовался ком, а глаза начало жечь от слез, которые, он думал, уже и не прольет.        — Ваша милость, — вновь заговорил советник.        — Все в порядке, — сглотнув и смаргивая слезы, ответил Рорел и, сжав напоследок горсть земли, бросил, а затем еще одну в яму к брату, произнося ритуальную фразу:       — Пусть лес примет вас в свои объятия и подарит покой.       Маги подняли горки земли, заранее вырытые для ям, и вернули их на место, скрывая под толщей тела бывших князя и наследника.       Рорел не знал, сколько простоял над могилами, лишь отметил, что памятники уже стоят на местах. Скоро эти тела превратятся в пищу для корней семейного древа; и отец, и брат сольются с лесом.        Развернувшись, Рорел направился к крытой карете. Дома его ждали мать, которую утром нещадно тошнило, и Акена, оставшийся присматривать за княгиней.       Садясь на мягкое сидение, молодой правитель прикрыл глаза, позволяя слезам скатиться по щекам, и в который раз повторяя себе, что он больше не один. Теперь у него есть Акена, и вместе они справятся со всеми трудностями, что их ждут. Да и целители лишь на несколько минут не успели к отцу и брату с лекарством, которое вроде бы уже спасло нескольких эльфов от неминуемой смерти.

***

      Акена стоял на просторном балконе и смотрел на столицу эльфов, светящуюся многочисленными огнями в темноте ночи. Рорел уснул, утомленный событиями последних дней и стремительной экстренной коронацией. Все прошло даже лучше, чем он думал.       За спиной раздались тихие шаги. Акена не стал оборачиваться. Незачем, когда знаешь кто идет, учитывая, что сам позвал.       — Закирест, ты долго.        — Прошу прощения.        — Как Илеша? — не сводя взгляда с ночного города, спросил Акена, положив ладони на парапет.        — Физически ей лучше, но смерть мужа и сына сильно ее подкосила.       Акена лишь кивнул, посмотрев на свои руки с черными нитями вен. Со временем часть узоров сойдет, оставляя на теле уникальный рисунок.        — Господин, позвольте спросить…        — Спрашивай, Зик. Не бойся — никто не услышит. Рири следит и даст знать, если кто-то решит к нам присоединиться. Неужели Рорел не мог придумать поднятой птице другое имя, — улыбнувшись, сказал некромант.        — Илеша… Вы позволите ей жить? — спросил стоящий за спиной Акены человек, смотря на риксу пронзительными неестественно голубыми глазами.        — Я еще не решил, — Акена развернулся и, улыбаясь, подошел к человеку. Подняв руку, он взлохматил короткие черные волосы и радостно добавил:        — Зик, у нас получилось! Пусть немного не так… Точнее, совсем не так, как мы планировали изначально, но у нас получилось! Начало положено — эльфийское княжество в наших руках!        — Господин, примите мои искренние поздравления!        — Хотя поместить силу в такое количество эльфов было тяжело, но тот неожиданный эксперимент с Айей, когда я случайно поместил силу в нее, был успешен, и я надеялся, что получится и сейчас! Было нелегко незаметно касаться прохожих, когда мы с Рорелом гуляли по столице.        — Я ни на миг не сомневался, что у Вас получится, Мой Князь.        — Да, новый план был состряпан буквально на коленке, но был успешен.       Акена вернулся к деревянному ограждению балкона и блаженно улыбнулся. Все шло по его плану. Первое королевство в его руках, и до его властвования над остальным миром его отделяют лишь новые планы и время.        — Может, развяжем войну с орками? Как думаешь, Зикарест?       — А не проще следовать этой же тактике? Устранить часть населения, их шаманов и вождей, объединить остальные племена и стать во главе?         — Нет, это слишком скучно. И будет подозрительно, если болезнь, косившая только носителей эльфийской крови, начнет убивать и другие расы. Пусть лучше местные целители думают, что нашли лекарство от страшной болезни.       — Да, Господин, Вы правы. Но целители здесь и правда слишком самоуверенны. Ведь это просто Вы вернули себе свои силы. И Ваше перерождение…       — Не страшно, немного раньше, чем я думал, но то, что деление силы спровоцировало перерождение, только плюс.        — Раз Вы…       — Диорин идет, — перебивая собеседника, произнес Акена.— Кстати, не хочешь рассказать, из-за чего вы поссорились на этот раз?        — Это очередной пустяк, Господин, не стоящий Вашего внимания. Мы с этим скелетом, постепенно обрастающим мясом, помиримся. Обещаю.        — Надеюсь. Мне не нравится, что вы ссоритесь, ты же знаешь. Ладно, пора возвращаться. Не хочу, чтобы Рорел проснулся, пока меня нет. Зик, я не желаю, чтобы Андшарелл и Арелис слились с лесом. Они недостойны такой чести. Слишком грубо вели себя с моим мужем, считая себя лучше его и его прекрасной магии.       — Я сделаю все, что Вы прикажете, Господин.        — Сделай то, что обычно делаешь со своей добычей.         — Я проглочу их, и не оставлю ни косточки, даже самой маленькой, ни крупицы силы.         — Хорошо. Их сила не будет для тебя лишней. Иди.       Зикарест кивнул и перетек в иной облик. Большой черный пес с двумя головами, рыкнув на вышедшего на балкон Диорина, перепрыгнул через ограждение и скрылся в темноте.       — Идем, Дио, я устал, а впереди нас ждет еще столько дел. Кстати, что ты думаешь о войне с орками?..