Памяти Леонарда Нимоя

От слов очень умного сына Аманда тихонько плачет: "Если мяч сохранится, зачем же оплакивать мячик?" В детских стихах и песнях Спок не находит смысла, А в школе опять дерётся, свои защищая мысли. Он не из этой вселенной, чувствует сердце мамы, Только откуда взялся этот ребёнок странный? Слишком эмоций много, хоть от отца и прячет, И, когда мама не видит, над детскими книжками плачет. Он человек сильнее, чем показать стремится, Вулканцы - логичны и строги, а он - как в неволе птица. Звёзды зовут и шепчут: "Вырасти, Спок, немного, Ну, а потом - лети же, маленький недотрога". Невозмутимей папы, Спок предстаёт пред советом, Перед глазами - книга про бесконечное лето. Все вокруг так серьёзны... Не ведя острым ухом, Спок выбирает звёзды - это ему по духу. Он не из этой вселенной, но для неё предназначен, Память точна вулканца - он помнит, что жил иначе, Помнит, как билось сердце: тревожно и слишком быстро, Как было очень страшно - жизни ведь гасла искра, Как дух летел на волю, глядя на шар земной: Он не умрёт, но больше - не Леонард Нимой. Первое слово - "мама" - он сказал слишком рано, Он её знал - Аманда, он и отца знал - Сарек. Кровь его так непривычна, так нелогична цветом: Она зелена, как листья, мечты о земном - о лете. И Флот принимает Спока, даёт ему шанс на славу, Вулканец берётся за дело - это ему по нраву, Но сердце удар пропускает, когда он однажды слышит Знакомое с прошлой жизни: "Зеленокровый, вишь ты!" Не понимает доктор смысла вулканских объятий, Но Спок слишком рад его видеть, чтобы сейчас не заплакать. "Друг мой, ДиКелли, помнишь - вместе мы были на съёмках!" И что-то память шепчет, будто ещё впросонках. Медленно понимает вдруг Леонард Маккой, Что перед ним - его тёзка, друг - Леонард Нимой. В этой им жизни Звёздный путь предстоит пройти... Ждут капитана Кирка - им без него не уйти.