Вуаль Памяти

Голова болела нещадно – как будто в его висок заколачивали длинный-длинный гвоздь. Нет, не заколачивали, а садистски-медленно ввинчивали. Гарри зашипел сквозь зубы и попытался открыть глаза. Сквозь тело как будто пропустили электрический ток. Боль в виске взорвалась отчаянной пульсацией, накатила волна дурноты, и юноша не сумел удержать стона, рвущегося сквозь мучительно сжатые губы. Рядом послышались сначала шаги, а затем и знакомый голос мадам Помфри. – Слава Мерлину, вы очнулись! - Прозвучало с нескрываемой радостью Прохладная рука приподняла его голову, и к искусанным губам прижался край стакана. – Пейте, пейте, вам станет легче. Пейте же! Преодолевая тошноту, Гарри покорно сделал пару глотков, а потом с трудом пропихнул вязкую, но, к счастью, совершенно безвкусную жидкость в горло. Пару минут он лежал, отдыхая, чувствуя, как уходит почти нестерпимая боль, вызванная совсем незначительными движениями. Постепенно она отошла на самый край сознания, и Гарри, наконец, решился во второй раз открыть глаза. Теперь было легче, хотя все равно даже приглушенный свет свечей казался нестерпимо ярким. Окна были тщательно зашторены. – Как вы себя чувствуете, мистер Прингстон? Прингстон? Какой еще Прингстон? Ах, да это же он… – Замечательно, – выдавил он с трудом. Рот был сухим, как будто наполненным песком, а язык и вовсе не хотел ворочаться. Мадам Помфри – совсем еще девочка, как показалось Гарри в неровном мерцании свечей – недоверчиво хмыкнула, посмотрела на него внимательно, а потом куда-то исчезла. Вернулась она со стаканом воды, который мальчик с благодарностью осушил, на этот раз приподняв голову сам. Правда, на этом все его попытки самостоятельно пошевелиться и закончились – тело было как резиновое, и мускулы не желали слушаться. – Что… Что я здесь делаю? Что случилось? Женщина нахмурилась. – Мистер Прингстон, скажите, что последнее вы помните? Он нахмурился. Кажется… Да. – Мы… у нас была э-э-э небольшая… потасовка с… другими учениками, потом появился Дамблдор, я опустил палочку… кажется, они не захотели остановиться, в меня попало заклинание…. Или два? И я отрубился. Мадам Помфри удовлетворенно кивнула. – Нет необходимости защищать мистера Поттера и мистера Блэка. Директор, да и другие преподаватели, были там и видели все своими глазами. А мистер Снейп потом рассказал обо всем произошедшем в целом. Вы вели себя, как настоящий гриффиндорец, в отличие от ваших сокурсников. Вчетвером на одного, да еще из засады! Это позор для факультета! Профессор МакГонагалл была в отчаянии, и даже хотела оставить пост декана… Поняв, что говорит лишнее, она смутилась и быстро перешла к медицинским вопросам: – Вы правы, в вас попало сразу два заклинания. Одно вполне безобидное – что-то вроде усиленного Петрификус Тоталус, но второе… оно… мистер Блэк использовал заклинание, относящееся к Темной Магии, в теории, оно должно давать эффект временного э-э-э помешательства… – Помешательства?! – Гарри прислушался к себе… Хм, насколько он мог судить, никаких признаков сумасшествия у него не наблюдалось… Но это он так считает, другим, наверное, видней… Врач поторопилась его успокоить: – Нет-нет, во-первых, его действие ограничено сутками, а уже прошло гораздо больше времени… А во-вторых, профессор Сент-Джеймс тут же снял его с вас, еще в самом начале… – Сутки?! – из всей представленной информации Гарри тут же ухватился за этот факт. – Если вы говорите, что оба заклинания не имели опасных последствий, то почему же я провел здесь целые сутки?! Мадам Помфри отвела глаза. – Хм. Должна вам сообщить, что вы провели здесь даже не одни сутки, а трое. И - нет-нет, успокойтесь – это не имело никакого отношения к попавшим в вас заклинаниям. Дело в том… когда вы упали, вы виском ударились о ногу одного из стоящих там доспехов. На ней была шпора, она пробила кость и… задела мозг. Если бы там не было профессора Дамблдора, вы были бы уже мертвы. Но он сумел каким-то образом – я даже не слышала о таких заклинаниях! – остановить… процесс, а потом уже мне нужно было только давать вам восстанавливающие зелья. Но до последнего момента мы не знали, не оказались ли первоначальные повреждения… фатальными для вашего рассудка. Гарри, привставший было на кровати, вновь откинулся на подушку, переваривая полученные сведения. Потом его начало неудержимо трясти. Мадам Помфри, увидев такую реакцию, кинулась к нему и начала сбивчиво говорить: – Ну, мистер Прингстон, успокойтесь, все уже позади, вы живы, все в порядке… Она изумленно осеклась, когда юноша не выдержал, и все-таки выпустил рвущийся смех наружу. Он хохотал, как сумасшедший, в перерывах успевая выдавить: – Чуть не умер… сейчас… после всего… Шпора!... от того, что упал… неудачно… после всей этой… ТАК умереть!!! когда в меня…. такие заклятья… Авада Кедавра!!! А тут… шпора… Когда врач уже начала сомневаться, в том, что ее пациент действительно не повредился рассудком и адекватно воспринимает реальность, он, наконец, сумел взять себя в руки и затих, пытаясь перевести дыхание и борясь со все еще проскакивающими смешками. Потом он широко улыбнулся ошеломленной его странным поведением женщине и выдавил: – Не беспокойтесь, это была… нервная реакция, скажем так. Просто… глупо было бы ТАК умереть после такой долгой борьбы… Действительно глупо. Очередная пришедшая на ум мысль заставила его нахмуриться. – Мои экзамены! Я должен был сдавать С.О.В. на этой неделе! Профессор Дамблдор… – Профессор Дамблдор перенес их, чтобы вы смогли в должной степени оправиться и прийти в себя. Не беспокойтесь, он уже обо всем договорился и с преподавателями, и с Министерством. А теперь выпейте вот это, и засыпайте – вам нужен отдых. С этими словами мадам Помфри подала стакан так хорошо знакомого ему снотворного зелья, и он с удовольствием нырнул в обволакивающую дрему, перешедшую затем в глубокий и спокойный сон. … Проснувшись, Гарри не стал сразу же открывать глаза, сначала он прислушался к собственным ощущениям – и обрадовался, когда понял, что чувствует себя значительно лучше, чем очнувшись в прошлый раз. Голова почти не болела – только немного ныл висок, но это была всего лишь жалкая тень прежней боли. Было скучно лежать просто так, и Гарри попробовал приподняться на локтях – тело послушалось, неприятной слабости как не бывало. Поставив подушку вертикально, беспокойный пациент сел, прислонившись к ней спиной и огляделся. Он отметил, что больничное крыло в будущем совершенно не отличалось от нынешнего. В помещении больше никого не было, сквозь плотные шторы, закрывающие окна, не пробивался ни единый лучик света – Гарри так и не смог определить день на улице или ночь. Благо, свечи по-прежнему рассеивали тьму своим неярким сиянием. Гарри осушил стоящий на прикроватной тумбочке стакан воды, и уже было собрался позвать мадам Помфри, как ее голос раздался откуда-то со стороны двери. – Мистер Снейп, я понимаю вашу искреннюю заботу о здоровье мистера Прингстона, но, как я вам уже повторяла несколько десятков раз за прошедшие четыре дня, он еще не может принимать посетителей. С ним все в порядке, ему просто нужен покой и отдых, чтобы окончательно выздороветь. Так что, пожалуйста, перестаньте каждый час… Дальше Гарри не слушал. Снейп?! Беспокоится о его здоровье?! Расспрашивает о нем мадам Помфри?! Заходит чуть ли не каждый час?! На протяжении четырех дней?! Неужели последствия заклинания Сириуса все же оказались более серьезными, чем предполагала врач, и он постепенно сходит с ума?! Есть только один способ проверить… – Мадам Помфри, мадам Помфри! – Закричал он во весь голос, – Мадам Помфри, я уже проснулся и чувствую себя просто великолепно! Пустите его ко мне, пожалуйста, а то я совсем тут свихнусь от скуки! Хм, ну, хотя бы насчет последнего он не погрешил против истины… Раздались быстрые шаги, и рядом с ним появилась мадам Помфри. Она с недовольным видом оглядела сидящего перед ней подростка, старающегося придать себе как можно более бодрый вид, покачала головой, но потом все же обернулась к двери и позвала: – Ладно, мистер Снейп, можете зайти. Честное слово, не пустить вас себе дороже… Но не больше получаса! Мистер Прингстон еще слишком слаб! В открывшемся взгляду дверном проеме тут же возникла темная фигура Снейпа. Он пару секунд неуверенно топтался на пороге, но затем все же решился подойти поближе. Врач еще раз смерила их обоих недовольным взглядом, а потом, пробормотав себе под нос что-то насчет «не переутомляться», скрылась в своем кабинете. Молчание затягивалось. Снейп, как будто приросший к полу в трех шагах от кровати, буравил Гарри пристальными, темными, и какими-то настороженными глазами. Он как будто опасался, что больной вот-вот достанет волшебную палочку и наложит на него все три непростительных одновременно. Гарри про себя хмыкнул и подумал, что слизеринец не больно похож на человека, который вот уже четыре дня упорно хочет его видеть. Не то, чтобы юноша не понимал, почему тот сейчас не решается двинуться с места… Просто это было так… не похоже на того самоуверенного и острого на язык профессора Зельеваренья, которого он знал когда-то… И еще… ему вдруг вспомнилось… Вокзал Кингс-Кросс, поезд, Рон Уизли, впервые предлагающий дружбу неуверенному маленькому мальчику в слишком большой для него одежде… Гарри улыбнулся. Потом поудобнее прислонился к подушке, и начал болтать, пытаясь своими словами сгладить неловкость и успокоить стоящего перед ним подростка, похожего в эту минуту на дикого зверька, впервые подошедшего на зов чужого человека, и теперь не знающего, пнут его, или приласкают… – Привет, ой, извини, я не помню, как тебя зовут… Помню фамилию – Снейп, а имя совсем из головы вылетело… Видимо, я все-таки слишком сильно ею ударился … Он рассмеялся, потер замотанную бинтом вышеупомянутую голову и вопросительно посмотрел на все еще хранящего настороженное молчание Снейпа. – Северус… Меня зовут Северус, – хриплый голос был полон едва сдерживаемого напряжения. – Северус, ну да, конечно, извини, что я забыл… А я - Гарри, хотя ты это, конечно уже знаешь… Ну, ладно, представился, теперь все формальности соблюдены… Слушай, ты можешь подойти поближе и присесть на край кровати? У меня еще голова болит, неудобно ей так вертеть, но если ты не хочешь, то конечно, не надо… Тот ничего не ответил, но преодолел пару оставшихся шагов и неловко пристроился на самом дальнем от лежащего краешке. Гарри порадовался, что в больничном крыле они не слишком-то широкие… – Спасибо большое, так мне гораздо удобнее! Хотя, если честно, удобнее всего мне было бы быть подальше отсюда… Терпеть не могу болеть, и лежать вот так – делать ничего нельзя: ни на метле летать, ни в заклинаниях практиковаться, ни даже просто на улицу выйти – свежим воздухом подышать... Скучно! – Я… – начал Снейп, и Гарри тут же замолк, всем своим видом давая понять, что ему очень интересно узнать, что же хочет сказать его посетитель. Снейп закашлялся, но потом все же закончил начатую фразу: – Я, когда попадаю в больничное крыло, обычно читаю… Это помогает скоротать время, ну и интересно… Конечно… Попадает Снейп сюда, естественно, часто, и вряд ли к нему ломятся толпы посетителей, а с его жаждой знаний… Только книги и могли стать отдушиной для этого одинокого подростка… – Ты совершенно прав! – Серьезно кивнул Гарри и тут же продолжил. – Когда я раньше болел, одна моя подруга… – он запнулся и нахмурился. От внимательно наблюдавшего за ним Снейпа не укрылось, как на секунду судорожно сжались его кулаки и побелели губы. Но потом гриффиндорец справился с собой и твердо продолжил: – Одна моя подруга всегда приносила мне книги. Я был ей за это очень благодарен, хотя и никогда не говорил об этом… Шоколадные лягушки это, конечно, хорошо, но через некоторое время ты уже на них смотреть не можешь… Но, к сожалению, здесь мне вряд ли кто-нибудь принесет почитать… Я как-то сомневаюсь, что Поттер с Блэком проявят обо мне такую трогательную заботу… – Он саркастически усмехнулся. Снейп хмыкнул в ответ на последний комментарий, потом на секунду задумался и неуверенным тоном предложил: – Я… Я могу принести тебе что-нибудь… Ты только скажи, что тебе будет интересно, а то я не знаю… – Я буду тебе так благодарен! – Вполне искренне воскликнул Гарри. – Ну, чем я интересуюсь… Что-нибудь по квиддичу было бы неплохо… Он тут же замолк и едва сдержался, чтобы не хлопнуть себя по лбу. Какой он все-таки идиот, чуть не упустил такой шанс! – Что я несу такое, мне же заниматься надо! Понимаешь, мне разрешили сдать С.О.В. – я их раньше не сдавал – но надо сделать это прямо сейчас. Должен был на этой неделе, но из-за ранения экзамены перенесли, так что у меня, слава Мерлину, есть еще немного времени… С Чарами, Трансфигурацией и Защитой у меня проблем не будет – я их и так отлично знаю, Историю, Прорицания и Астрономию я в любом случае завалю, с Травологией и Уходом как-нибудь справлюсь… Но Зелья! Мне их надо сдать – кровь из носа, а я в них ничего не понимаю… Короче, ты не мог бы добыть мне учебник по Зельеваренью за пятый курс? Снейп удивленно моргнул. – Конечно, у меня остался старый, еще с прошлого года, я его на всякий случай прихватил… Но… он весь, хм, исписанный… Я делаю пометки на полях – ну, знаешь, иногда мне удается найти лучшее решение… – Так ты разбираешься в Зельеварении?! – Гарри окончательно сел на кровати и придвинулся поближе к смутившемуся Снейпу – Ну, да… Не то, чтобы очень, но немного… Гарри только отмахнулся от этой явной лжи и возбужденно продолжил: – Так это же просто замечательно! Слушай, понимаю, конечно, что наглею: только познакомились, а я уже прошу принести учебник, но… Может быть, у тебя получится помочь мне с зельями? Ну хоть немного? Обещаю слишком сильно не приставать. Просто если мне будет совсем уж ничего не понятно, можно я обращусь за помощью к тебе? На бледных щеках Снейпа проступил легкий румянец. Он резко кивнул головой так, что несколько прядей по-прежнему грязных волос упало ему на лицо, и добавил вслух: – Задавай какие хочешь вопросы, я с удовольствием тебе помогу… И ты совершенно не наглый, я… Я тебе обязан, ты вправе требовать от меня, чего хочешь. Я… я вообще-то пришел сюда, чтобы тебя поблагодарить… И это из-за меня эти подонки так сильно тебя ранили… Гарри неожиданно для себя поднял руку и приложил указательный палец к губам Снейпа, заставляя его замолчать. Когда же тот вскинул на него изумленный взгляд, то он, сам удивленный этим своим порывом, но, впрочем, ничуть о нем не сожалея, сказал: – Ты мне совершенно ничем не обязан. Я… то, что делали Поттер и его компания, действительно подло, гадко, и недостойно не то, что гриффиндорца, но даже просто приличного человека. И я подпишусь под каждым словом, которые тогда сказал. Их надо было остановить, и я рад, что мне это удалось. А еще… я сделал бы это для любого, но я также рад, что этим любым оказался ты. По моему мнению, ты умный, интересный, очень храбрый человек, которому я с удовольствием стал бы другом. Чего мне, надеюсь, удастся достигнуть. И… Гарри вновь откинулся на подушку, потому что, несмотря на все свое бахвальство, чувствовал он себя все же еще не так хорошо, как хотелось бы, и продолжил: – И это не из-за тебя меня ранили. Ну, и даже не из-за Поттера с Блэком. Во всем виноваты эти чертовы доспехи! Честное слово, их уже давно пора убрать отсюда! Какую опасность они представляют для учеников! А если они упадут на кого-то?! Это же просто нарушение элементарных правил безопасности! О чем только Филч думает! Он с деланным возмущением покачал головой. Робкая улыбка, проскользнувшая по губам Снейпа после этого, стоила боли, взорвавшейся в виске из-за неосторожного движения. Как будто ощутив изменения в его самочувствии, дверь в конце больничного крыла открылась, и оттуда вынырнула мадам Помфри. – Все, посещение закончено! Мистер Снейп, прошу вас уйти. Надеюсь, вы хотя бы до завтрашнего дня не будете нас беспокоить! Как видите, с вашим другом все нормально, а при соблюдении режима, он сможет встать уже через несколько дней! Румянец на щеках поднявшегося Снейпа стал еще более заметным, но он все-таки решился задать ей вопрос: – Гарри… – слизеринец запнулся на его имени, и Поттер поспешил спрятать улыбку, – Гарри попросил занести ему одну книгу, можно я это сделаю? – Хорошо, но только завтра утром. Сегодня ему еще нельзя читать, он сейчас же примет лекарство и заснет. А завтра – пожалуйста. Снейп удовлетворенно кивнул и направился к выходу. На пороге он замешкался и на секунду обернулся. Гарри наградил его ослепительной улыбкой и крикнул вслед: – Спокойной ночи! Гарри надеялся, что ему не послышалось, и из-за закрываемой двери до него действительно донеслось ответное: – Спокойной…