Способны ли судьи чувствовать?

— Все люди вынуждены мириться со своими грехами! В каждом из них живет ненависть, которую иногда невозможно контролировать! Как, по-твоему, их можно судить? Зачем ты это делаешь, Деким? — развернувшись к бармену, выкрикивает черноволосая особа, широко жестикулируя руками. «Зачем я это делаю? Разве обязанность арбитров, вроде меня, не поиск потаенной в душах тьмы? Это помогает при вынесении приговора, тогда, что я не так делаю? Я ведь должен увидеть то, что должно будет помочь мне избрать душу для перерождения и душу для отправки в Бездну…» — мысленно рассудил пепельноволосый мужчина, без колебаний ответив затертой до дыр фразой всех судей: — Я должен раскрыть тьму в душах людей, пришедших в «Queen Decim», — словно робот, произнес он это. Все арбитры не имеют чувств и эмоций, присущих живым существам, поэтому назвать их «куклами» будет вполне верным решением. Они просто пустышки, запрограммированные искать чернь в человеческих сердцах. — Да что за тьма в душах! — сжав руку в кулак, восклицает девушка. — Ты ведь даже никогда не жил, тогда как ты можешь понять хоть малую часть горя, что они переживают? «И правда, я никогда не жил, поэтому не смогу понять каково это, но за время, что я работаю в этом баре, я, как мне кажется, научился частично понимать чувства умерших людей. Их воспоминания и поступки во время игры в некоторой степени помогли мне с этим», — вновь подумав над ответом, Деким с тем же равнодушным выражением лица сказал: — Я думаю, что понимаю, — абсолютно безразлично продекламировал бармен, не отрывая внимательного взгляда от своей темноволосой ассистентки. Девушка опустила голову, прикрыв глаза. На ее лице сейчас отразилась такая боль и печаль, что описать словами, кажется, будет невозможно. — Дело не только в горе… — выдохнув, она снова посмотрела в глаза Декиму, стоя при этом где-то в пяти метрах поодаль. — Люди испытывают множество разнообразных эмоций. Этих чувств, наверное, столько же, сколько звезд на небе! Хрупкость того, кто позволил черной ненависти взять над собой верх; сила тех, кто смог побороть страх благодаря любви, живущей в их сердцах…Ты не способен понять всего этого, так как же ты тогда имеешь смелость брать на себя право судить их?! — показывая рукой, на стоящих позади нее людей, говорит девушка. — Не только они! Были и другие, кого ты удостоил неправильным вердиктом! Помнишь пару молодоженов с беременной женой? Хотя, если забыл, я пойму, ведь это нормально для здешних арбитров… Услышав это, Деким широко распахнул глаза, хватаясь за грудь в области сердца, ускоряющего свой темп. «Что это за стук, гулко отзывающийся у меня в висках? Разве так бывало прежде?» — удивленно посмотрев на свою дрожащую руку, сжимающую несколько слоев ткани, подумал бармен. «Но действительно, могу ли я судить людей? Я ведь часто не до конца осознаю логику их действий, запутываясь только больше в верности вынесенного мною приговора. Раньше я старался меньше думать об этом, но она заставляет меня делать это…Пусть Нона и говорила, что на ошибках учатся…разве это не тот случай, когда промахи просто недопустимы, ведь речь идет об участи, что постигнет человеческие души?» — мысленно рассуждает он, переставая понимать, что истинно, а что ложно. — Я…я… — только и может это вымолвить вслух светловолосый мужчина. — Все, что ты делаешь, так это просто оголяешь тьму, обитающую в душах людей! Ты ведь никогда даже не пробовал вынести вердикт, основываясь на чем-то более весомом, чем это! — срывая голос, ассистентка и не заметила, как из ее глаз потекли слезы. — Ты же всегда просто невозмутимо говоришь: «Ах да, действительно», не обращая внимания на самого человека! «Разве я хоть раз озвучивал эту мысль вслух? Неужели это и есть то, что в мире людей называют проницательностью и наблюдательностью? И вообще, как иначе я могу вынести вердикт? Разве это возможно? А буду ли я прав в этом случае? Теперь я совершенно ничего не понимаю…» — окончательно запутавшись в правильности и неправильности своих вынесенных и будущих приговоров, Деким только и мог, что слушать девушку дальше. — Это не так… — еле шевеля губами, попытался возразить мужчина, но у него ничего не вышло. — Порой ты одаряешь их своими объятиями, но разве это понимание? Ты действительно веришь, что судишь справедливо, а не поверхностно? Это притворство, не более того! — продолжая плакать и активно жестикулировать руками, выкрикнула темноволосая ассистентка. Мужчина еще сильнее сжал рукой одежду в области сердца, словно пытаясь успокоить ускоренный стук в груди. — Это определенно неправильно…Все, что ты делаешь не является правосудием! — ассистентка произносит фразу, которая доносит смысл всех ее предыдущих слов до слуха бармена. Мужчина, округлив глаза, буквально прекращает дышать, окончательно погружаясь в свои мысли. «Вот и мой ответ? Так ли это на самом деле? Я действительно был так слеп все это время…Но как мне теперь быть дальше? Как я должен изменить свое судейство, чтобы оно стало более справедливым, более честным и более…человечным? Неужели из-за этой черноволосой девушки я начинаю меняться сам? Хотя, наверное, я должен стать другим, чтобы изменить и мой способ вынесения приговора…Но не будет ли это против здешних правил? Не осудят ли меня Нона и другие за это?» — закинув голову немного назад, он перестал замечать происходящее вокруг. Мужчина не обращал внимания на девушку и посетителей, находившихся в затруднительном положении. Тем временем Татсуми вынуждал неправильно действовать Шимаду, заставляя поддаться тьме в его душе, и ударить ножом по шайбам, связанным с органами и нервами детектива. Девушка пыталась этому препятствовать, но ненависть взяла-таки верх над рассудком паренька… — Люди — не такие сложные, как ты думаешь…Они простые и печалятся из-за простых вещей! Такие уж они, люди. Они поддаются влиянию мелочей, не зная, когда сорвутся. Таковы люди! — девушка, закусив губу, подходит к Декиму и начинает ударять его в грудь трясущимися от случившегося руками. Бармен все еще остается в состоянии прострации, не понимая, что происходит вокруг него. Он колеблется, не ведая, какое решение ему принять. «Чья душа скверна, а чья чиста? Я не могу понять…вернее, не уверен, что прав. Могу ли я продолжать следовать правилам, внушенным мне Ноной, или мне стоит послушать эту девушку, приняв решение иным способом?» — переведя взгляд вновь на ассистентку, думал мужчина. Время вышло, и нужно было что-то выбирать… «Если выберу душу Татсуми для перерождения, а душу Шимады для пребывания в Бездне, то не изменюсь, следуя здешним устоям, а если сделаю с точностью, да наоборот, то буду ли прав при этом? Если следовать логике моей ассистентки, это решение будет более справедливым. И все же, я не могу избавиться от сомнений, поселившихся во мне…» — поднимая с помощью своих нитей детектива и паренька, он ведет их к лифтам, возле которых и решится их судьба…