Чем обернулось интервью

POV Честер Мы с Майком сидим в офисе какого-то журнала и даём интервью. Я раздражён, и, видимо, это заметно окружающим меня людям. Нет, ну а что? Журналистка с немытыми волосами задаёт какие-то нелепые вопросы, ответы на которые есть в интернете, в помещении душно и пыльно, а диваны абсолютно не гармонируют со шторами, я не художник, но даже мне это видно... Кого я обманываю? Кого волнуют дурацкие шторы? В последнее время у Майка совсем не было времени на меня. Сначала упорная работа в студии, затем какие-то конфликты со звукозаписывающей компанией и вытекающая из них беготня по конторам с контрактами в зубах, теперь нескончаемые интервью! Надоело всё до чёртиков! А самое обидное то, что Майку безразличны мои страдания, он, кажется, отлично живёт и без меня. Я закусил губу. "Трудоголик чёртов. Вот пусть со своей работой и трахается, с бесконечными листками с текстами, с гитарой Брэда, с роялем, с компьютером, со звукорежиссёром, с..." - Мистер Беннингтон? - щуплая девочка-журналистка нервно поправила очки и выжидающе посмотрела на меня, видимо, ожидая ответа на очередной дурацкий вопрос. Я поймал себя на том, что сжал челюсть на губе до крови. Солёный привкус немного отрезвил. - А... Извините, задумался. Какой был вопрос? Девчушка углубилась в текст и начала перечитывать формулировку: - Всем известно, что так называемая Беннода находит своё распространение шире и шире по всему миру. Только в России число фанфиков, оправдывающих это понятие, превышает границы вообразимого - уже создано сотни тысяч работ, и каждый час это число увеличивается... - Да-да, это мне прекрасно известно, - раздражённо перебил её я, и журналистка окончательно разнервничалась. - В чём состоит вопрос? Краем глаза я заметил, что Майк ухмыляется. - К-к-как вы относитесь к этому? - заикаясь, прочитала концовку вопроса девушка. ...Они тут, блять, что, издеваются? Видимо, я принял настолько угрожающий вид, что инициативу перехватил Майк. Он выдал стандартную фразу о том, что "мы не можем препятствовать творчеству наших фанатов, оно говорит о хорошо развитой фантазии" и так далее. Об этой фразе мы с ребятами условились ещё несколько лет назад. - Разумеется, в реальности ничего такого нет, - неоднозначно хмыкнув, закончил Шинода. Вот ведь паршивец. Хмыкает ещё тут. Следующий вопрос предназначался Шиноде, поэтому журналистка повернулась к нему, а я вновь углубился в свои мысли. "Неужели он и вправду не испытывает того же, что я? Так прекрасно обходится без меня? Или умело скрывается?" - крутилось в голове. Нахлынула детская обида на весь мир - за то, что отобрали моего Майка и пользуют его, в то время как я срываюсь на всех подряд и веду себя как последняя сучка из-за острой его нехватки. Как хочется вдохнуть его запах, прижаться к его груди, быть самым сильным и самым слабым одновременно... Пусть прежде, чем я заткну его губы поцелуем, он ухмыльнётся и пробормочет: "А у кого-то недотрах", пусть назовёт меня своей маленькой сучкой. Только верните мне его. Пусть мы будем принадлежать друг другу и растворимся в собственных ощущениях. Из-за нахлынувших мыслей голова пошла кругом, а в штанах некстати потеснело. Я сорвал подушку с рядом стоящего дивана и накинул себе на колени в целях прикрыть стояк. Что-то противно запищало. Вздрогнув, журналистка начала судорожно хлопать себя по карманам, пока, наконец, не извлекла на свет Божий мобильник. Через несколько секунд разговора её лицо помрачнело. - Вы извините, мне нужно отойти... Минут на десять, - забормотала она, вскочив и на ходу приглаживая измочаленные волосы. - Вы же не очень торопитесь? Майк нахмурился, собираясь, верно, высказать своё недовольство: нам предстояла встреча с представителем Уорнер Брос. Я тоже собирался возмутиться, но мой сосед снизу с такой силой напоминал о себе, что я понял: нужно выпустить энергию наружу. - Что вы, мы подождём, - очаровательно улыбнувшись, ответил я девчушке. Её лицо хоть немного прояснилось, она что-то благодарно залепетала и поспешила захлопнуть дверь с другой стороны. Я тут же вскочил и направился туда же, чтобы закрыться изнутри. Майк изумлённо проводил меня взглядом: - Чез, ты же помнишь, что у нас встреча с уорнерцами? Если мы опоздаем... Я не слушал, что он говорит. Я просто стоял и смотрел на то, как он шевелит пухлыми губами, как привстаёт и вновь плюхается на диван с целью усесться поудобнее, я пробовал на слух его озадаченный голос, словно в первый раз. Я стоял и залипал, как говорит мой сын. И я не мог пошевелиться. -...Я, конечно, могу отправить на встречу Брэда с ребятами, документы-то всё равно на студии, но ради чего? Я немного устал от этой смешной девицы, - Шинода кивнул на дверь. - И, кстати, зачем ты закрыл две... Я не дослушал и накинулся на Майка. На моего Майка, который не был моим уже очень давно. Я нуждался в нём. Наши губы резко встретились. На этой территории тут же была установлена моя жёсткая диктатура: я кусал нижнюю губу Шиноды, тут же проводя по ней языком, затем проникая в рот и хозяйничая там, заглушая стоны их обладателя. Боже, как горячо, как сладко, я задыхаюсь, как я мечтал об этом... Майк же тем временем обвил меня руками и притянул ближе к себе, так что теперь я фактически сидел у него на коленях. Он ответил на поцелуй так страстно, с такой силой, что я оставил мысли о его безразличии. Я целовал его шею, слегка засасывая нежную кожу и тут же отпуская, разглаживая языком. Мои руки опустились к многочисленным пуговицам на клетчатой рубашке Шиноды, и их обладатель начал помогать мне: я не был ловок в расстегивании пуговиц. Майк стонал почти без перерыва, так громко, так голодно, так жадно, то хрипло, то звонко, что мне просто сносило крышу. Наконец, Шинода расправился с рубашкой и с треском сбросил её. Я переместился на грудь, стал играть с сосками, посасывая их губами, слегка прикусывая, вдыхая знакомый запах и чуть не падая в обморок. Тем временем ловкие руки Майка проникли под мою футболку, и настала моя очередь стонать: он сжимал музыкальными пальцами бусинки сосков, слегка царапал и выворачивал их, так что я выдыхал стоны прямо на его грудь. Проводя дорожку из поцелуев от пупка до ремня, я почувствовал подбородком вовсю стоящий член Шиноды и поспешил выпустить его на волю, но не до конца: молниеносно расстегнув пряжку ремня и стянув джинсы вниз, я стал прикасаться губами к головке, просвечивающей из ткани боксёров, обильно выделяющей смазку. Реакция последовала незамедлительно: сверху раздались стоны, от которых хотелось сойти с ума. Я продолжил своё дело не без коварства: я вкладывал в свои действия ту обиду, те терзающие меня сомнения, что я пережил за последние дни. Майк умоляюще постанывал, а я вылизывал головку, смаковал сладкий, такой родной сок, выходящий из её недр. - Чести... Чести, сними их, - умоляющий хриплый шёпот пронял меня так, что я сам чуть не кончил. Решив, что пора, я стянул боксёры и поглотил член сразу во всю длину, начал бешено двигаться. Майк чуть не кричал; волос на моей голове не было, так что он мягко схватил меня за уши и направлял мои движения. Я сжимал и разжимал губы, заглатывал по самое горло, вжимал щёки. Результат не заставил себя ждать: с блаженным криком Майк излился мне в рот. Я проглотил всё до капли. POV Майк Оргазм выдался настолько сильным, что у меня кружилась голова. К полученному наслаждению несомненно прибавлялась следующая картина: передо мной на коленях сидит мой любимый мужчина и, словно кот, довольно слизывает с губ мою сперму. Погруженный в напряжённую работу, я долгое время игнорировал его умоляющие взгляды и держался сухо. Никто не знает, чего мне стоило делать вид, что я могу обходиться без этого, но мне казалось, что если я перестану держать себя в руках, быть занятым этой ролью, то не выдержу и накинусь на Честера прямо где-нибудь посреди улицы. И сейчас мне хотелось поблагодарить рокера за удовольствие, за терпение и искупить свою вину за сухость и разочарования. Я притянул Чеза к себе, а когда он, тяжело дыша, опустился на диван рядом со мной, накинулся на его тело с новой силой. Я обожаю татуировки Честера. Каждый раз во время секса мне хочется обвести языком каждый миллиметр рисунка, не упустив ни один штрих. Вот и сейчас я приступил к намеченному, а чуть выше моей головы как по команде раздались довольные стоны, напоминающие урчание. Одной рукой расстегнув пояс джинс рокера, а другой нащупав в своих пузырёк со смазкой, я с трудом оторвался от любимого тела и выдавил жидкость на пальцы. Честер послушно подставился. Я осторожно ввёл один палец, затем второй, и Беннингтон недовольно зашипел. Немудрено, сколько времени-то прошло с последнего раза. Я продолжил поцелуи, чтобы заглушить боль, продолжая подготовку. Когда Чез со стонами начал насаживаться на пальцы, давая понять, что привык, я обильно смазал член и приставил головку к заднему проходу любимого. По телу того прошла судорога. Я резко вошёл; двигаться под разными углами не приходилось, потому что я знал этого засранца вдоль и поперёк. От остроты ощущения Чез громко закричал, а я, не сбивая ритм, вытянул руку и начал ласкать член рокера по всей длине с тем же темпом. У нас, у музыкантов, с чувством ритма всё в порядке, знаете ли. Не потребовалось много времени, чтобы Честер, безумно крича, кончил мне в кулак, а я излился глубоко в нутро любимого. *** Мы одевались, улыбаясь. - Что за внезапное нападение? - решил я всё-таки завести разговор, хотя и так всё было понятно. Честер по-детски выпятил губу, так что мне вновь захотелось попробовать её на вкус. - Я вообще-то скучал по тебе, трудоголику. Офисная шлюха, - он выпятил губу ещё сильнее. - Скажи спасибо, что я не умею сдерживаться, потому что иначе пришлось бы тебе трахать свои ненаглядные инструменты! Я захохотал. - На самом деле, мне тоже тебя очень не хватало. Просто месяц выдался напряжённым, ты же знаешь... - Знаю, - примирительно буркнул Чез. - Когда ты надувал губки, думая, что я не замечаю твои призывы мартовского кота, я думал, не выдержу, - хмыкнул я. - Обещай, что не будешь забывать про меня, - рокер приблизился и ткнулся макушкой мне в плечо. Я обнял его и крепко прижал к себе. - Моя сучка, - довольно вырвалось у меня. Полагая, что меня сейчас начнут возмущённо пихать, я ошибся: Чез лишь заурчал и обнял меня в ответ.