Tomorrow

Мы живем в сложном мире, где нет ничего, кроме лжи и зависимости от денег, нет места для любви и страсти, романтики. Осталась только похоть и желание. Именно эту истину я осознал, когда вырос, когда от детских мечт остались только воспоминания о беспечности и безопасности. С тех пор я в бегах, вся моя жизнь – бегство. Я не такой как все и меня презирают, я не такой как все, и этим обрек себя на одиночество. Сейчас мне девятнадцать, то есть в бегах я примерно года три. Со школьной аттестации, где избил до смерти паренька, который чуть не изнасиловал девушку по-пьяни. Ненавижу. С каких пор помощь карается изгнанием из общества? С каких пор те, кто думают иначе, становятся обузами, а не объектом восхищения? Нет, я не хочу, чтобы мне поклонялись, но и жить в постоянном напряжении тоже не сахар. Зовут меня Чон Чонгук, но чаще всего меня зовут «Объект G13». Даже число проклято, но за это я люблю его. Столько всего случилось со мной, что связано с этим числом. Тринадцать лет назад мою мать убили, а отца отстранили от работы, после чего он спился, заболел и умер. Тринадцать лет назад я потерял все, лишившись детства, и, перескочив порог юности, шагнул во взрослый мир, где нет места соплякам, где выживает лишь сильнейший, где один день похож на другой, будто скопирован кем-то свыше. Именно тринадцатого числа я убил человека и с того времени в бегах. Помнить каждую дату вошло в паранойю, запоминать каждого убитого – в привычку. Верно, я убийца. Стал обычным наёмником, посредником между «мирным» правительством и гражданами. Работаю в спецотделе, как когда-то моя мать, и пытаюсь найти хоть крупицу связующую меня с ней. Я убиваю таких же, как я сам: людей, которые не подходят под «стандарт», которые имеют никому не нужные точки зрения. Я ненавижу свою работу, но делаю всё, о чем просят, не подавая виду. Моя жизнь стала притворством, всё мое существование – притворство. Осознание того, что я виноват в том, что «не такой», всё никак не укладывается в голове, но правительство навязывает обратное. На дворе уже 2025 год, технологии развились до невообразимого уровня, а мозг человека, к сожалению, продолжает уменьшаться пропорционально развитию машин. Книг больше нет, есть только то, что загружено в сеть самим правительством, больше нет праздников – только серая рутина, которую выдают за «порядок в обществе» зажравшиеся ублюдки в лице политиков. Все бы шло своим чередом, если бы не недавняя жертва. 2025.04.19 Дом жертвы. Никогда не любил убивать девушек, особенно молодых, которым бы ещё жить да жить. Хотел как всегда сделать всё тихо и снова притвориться, что всё нормально, что я просто выполняю свою работу. Боже, какой сволочью я стал, а ещё смею упоминать имя Господа. Да, я читал Библию, читал много книг, написанных по старинке, на печатной машине. Любил это и не перестаю читать по сей день. В какой-то мере я хотел найти успокоение в её строках и мне это часто удавалось. У некоторых жертв сохраняются печатные издания, которые я забираю с собой, в свою маленькую коморку, где нет треклятого общества, где есть только я и книги. Вот и её квартира. «Дорин 19.04.2025» – моментально отложилось в голове. Беспечная девушка даже не закрыла дверь в комнату, но квартира была во мраке. В крайней комнате послышались шаги, и я на автомате приготовился действовать. На удивление, шаги не приближались, а наоборот, были где-то в крайней комнате. Тихая походка, легко отодвинутая дверь, и передо мной предстает картина, что я не видел прежде: девушка сидела на окне, смотря куда-то вдаль. В согнутых ногах можно было разглядеть книгу, а в глазах пустоту. — Я знала, что ты придешь. — её голос заставил меня дернуться. Она не должна была слышать меня, а тем более знать о моем визите. — Если знала, почему сама не наложила руки? — я вышел из темноты, сверля взглядом девушку. Редко когда я разговаривал с жертвами, тем более с девушками. — Всегда хотела посмотреть на таких как ты, — пауза и взгляд устремлен на меня. — Шавки правительства, только и делаете, что убиваете. Не противно? — снова пустой взгляд в окно. Как четко в цель. Именно – противно. — Какой смысл тебе отвечать, если ты умрешь через несколько минут? — лезвие блеснуло в руке. Не хотелось убивать. Никогда не хотелось, но совесть взвыла именно сейчас. — Ну так убей, чего ж ты разговариваешь со мной? — такое впечатление, что ей все равно. — Не каждый день встречаю молодую девушку с книгой в руках. Где ты вообще её взяла? — Как это приятно, слышать комплименты от убийцы родителей. — Я замер. — Что, не помнишь, «Объект G13»? — Что за бред ты несёшь? — лезвие ножа больно вжалось в руку, но я даже не замечал этого. — Бред говоришь? А ты вспомни: три года назад, эта же дата. «2022.04.19 Семья сидела за столом, празднуя день рождения ребёнка. Я дождался ночи, чтобы не убивать на глазах девочки. Объектами «наказания» были Мун Сора и Мун Кисоп, 32 и 35 лет от роду.» — Откуда ты знаешь мой псевдоним и дату «визита»? — эта информация никому не известна, она не может знать кто я и к кому иду. — А ты думаешь, я просто жертва? Я зарабатываю тем же, что и ты – убиваю «отличившихся», — невозможно. Нас не посылают убивать своих. — Это невозможно. Я бы видел тебя. — Отдел 216. Пусан. Отряд переселенцев из захваченных стран. Мун Дорин. Приятно познакомится, «Объект G13» – Чон Чонгук. — Девчушка подошла и протянула мне руку. Много мыслей тогда крутилось в моей голове, но одно я знал точно: после того, как младенцы попадали в отделения, их расселяли в семьи, для «исправления», а позже следили за ними. Если кратко, жизнь этой девушки явно была не самой лучшей, но все же, откуда она знает мое имя и псевдоним? Никому из гражданских не доступна такая информация, даже таким же убийцам. Я думал, что она хочет поздороваться, но, когда я протянул руку, она ударила по ней. — Эйщ, на кой черт мне тебе руку пожимать, идиот? Дай другую, перевязать надо. — Ты с ума сошла? Я убить тебя пришел, понимаешь?! — Эм, я конечно понимаю, что ты супер крутой убийца, звезда отдела с идеальным послужным списком, но я тоже кое-что умею, так что просто дай мне руку, пока я её не вырвала. — Её глаза из карих налились светом, становясь красными, а волосы стали белоснежного цвета. Рефлекторно я отпрыгнул назад. Никогда не встречал подобного. Что, черт возьми, происходит? — Знаешь, почему нас сделали убийцами, почему именно нас посылают убивать? Никогда не задумывался, почему на тебе раны заживают так быстро, а боль чувствуется только в критической ситуации? — и я задумался. Она оказалась права. Пусть не полностью, но права. Я был посильнее обычного подростка, но это разумно аргументировать постоянными тренировками и физическими нагрузками, раны у меня заживали не быстро, но явно практически безболезненно. — Что ты такое? — похоже придётся использовать оружие потяжелее. — Оо, достал Дэйми? — «Дэйми» – сокращенно от «DEM». Клинок, выплавленный из армейской стали повышенной прочности, при попадании крови на него, заостряется и может разрезать что угодно. — Мне повторить вопрос? — Присядь, Чонгук, мой рассказ долгий, — протянула она и пошла к стулу, указывая мне на кровать. Интрига и любопытство медленно подавляли чувство долга, отодвигая работу на второй план. — Видишь ли, «отличившиеся» – это люди, которые не соответствуют требованиям правительства, верно? — кивок. — Но каким именно требованиям они не соответствуют, не думал? — думал, даже знал. — Непослушание закону, — смех разразился в комнате. — Ну да, конечно, «непослушание», — фыркнула она. — Есть что сказать против? — эта особа бесила меня. Мало того, что младше меня, мало того, что она моя жертва и я с ней разговариваю, я даже закрою глаза на тот факт, что она – оно, так ещё и заносчивая и саркастичная. — Ты ничего не знаешь о своей профессии. Фактически, все это время ты убивал просто так. Твои жертвы, как и ты сам, как и я – Дэнги. У нас измененный геном, но проявляется он только после сильного всплеска эмоций. — Я – не Дэнга. Хотя бы только потому, что уже пережил нечто ужасное. Как видишь – в порядке. Кроме того, я читал про них – эти твари способны бесконтрольно убивать, становясь опасными для жителей, — перебил я ее. — Как видишь, я вполне спокойно себя веду, даже говорю с тобой, а не пытаюсь убить, как некоторые, — легкая ухмылка. – Ты говоришь как эти политиканы. «Опасны для жителей». Что, простите? Да ты бы и в жизни не догадался кто я, если бы не показала себя, разве я не права? Ты несколько лет убивал подобных мне и даже не догадывался что делаешь, так как можешь считать, что знаешь все, если не знаешь даже самого элементарного? — она говорила с издёвкой, нет, с язвительной правдой, которая била четко в цель. — Заткнись. — Секунда, и к её горлу подставлен DEM. — Ой, какие мы грозные. Ну, давай, попробуй. — Она бесит меня. В конце концов я должен убить её, так какая разница, когда это произойдет? Чёткое движение по сонной артерии не дает нужного эффекта. Рана слишком быстро затянулась, практически моментально. Словно я её не ножом резал, а какой-то нитью. Я замер от удивления. — Что происходит? — хвалёное хладнокровие куда-то делось, и я почувствовал себя жертвой. — Ну что, боец, понял, что не прав, или мне ещё посидеть, пока ты будешь пробовать меня препарировать? — моему шоку не было предела. Не понимал, что происходит. Теперь окончательно. — Видишь ли, я немного оговорилась. Дэнга пробуждается полностью, когда ты испытываешь не только моральное потрясение, но и психологический шок. Поверь мне, смерть семьи – не то. — Ты хочешь сказать, что это все пустяк?! — я сорвался. Внезапно в тёмной комнате всё стало четче видно, а тело показалось очень легким, почти невесомым. Ненависть клокотала во мне и жаждала выйти наружу. Плевать, что она девушка. Она должна быть мертва и точка. — Ну-ну, пёсик, тише. — Одной рукой она остановила меня, ударяя со всей силы в поддых. — Прости, конечно, но это верх хамства: бросаться на девушку, да ещё и которая младше тебя. — Сама напросилась. Я должен убить тебя, в любом случае. — Ты никому ничего не должен. На пару секунд призадумайся: если бы не твоя профессия, с чего бы тебе меня убивать? Не мне ли желать тебе смерти за убийство родителей? — Это ничего не меняет. Не смей говорить, что я – Дэнга. Хоть я и убил твоих «родителей», ты прекрасно знаешь, что они ими не являлись. Ты даже другой национальности, разве это не очевидно? — Не смей, говоришь? — она приподняла меня за ворот рубашки. — Думаешь, я с тобой просто так разговариваю?! Да что ты понимаешь, сопляк?! Я, хоть и младше тебя, знаю намного больше! Ты ничего не знаешь о жизни! — с какой легкостью она кинула меня в стену. Похоже, я хорошенько приложился головой. — Живёшь в своем мирке и мнишь себя всезнайкой! — удар ногой. — Ничерта не понимаешь, а лезешь куда не просят! — снова удар. В глазах начинало темнеть. «Неужели я вот так и умру? Нет, я не могу. Не хочу и не буду становиться ЖЕРТВОЙ!» Силы прибывали, тело как будто подменили: чувствительность возросла в разы, а кости будто и вовсе были из пластика. Перехватив ногу девушки, я с силой откинул её в сторону. — Знай свое место. Мне плевать, что ты девушка. Я – убийца, и мне абсолютно всё равно на пол, возраст и мировоззрение. Сейчас я просто убью тебя, и на этом все закончится. — Ты действительно так думаешь? — она поднялась и подошла ко мне, взяв с тумбочки зеркало. — Смотри, все только начинается. Кинув взгляд на вещь, я увидел своё отражение: багровые волосы и такого же цвета глаза сразу привлекали внимание. — Я была права, Чонгук. Теперь ты понимаешь это?