Игра

Каждое утро я с упоением смотрю в его большие зелёные глаза и нахожу там лишь пустоту. Словно у него отключаются все эмоции при виде меня. Но, конечно же, я не смею показать своих искренних чувств. Я должен быть веселым и энергичным как всегда. Поэтому я продолжил притворяться придурком, который никогда не унывает. — Кентин! — по-дурацки громко крикнул я. Раньше на меня оборачивались, но сейчас все уже привыкли и просто проходили мимо. Я подлетел к нему и ущепнул за бок, от чего тот вздрогнул и весь поежился. — Сколько раз просил, не подходи ко мне! — злобно кинул Кен и зашёл в кабинет. Я лишь обреченно вздохнул и последовал за ним. После уроков мне пришлось искать диск с игрой Армина. Это стало происходить все чаще. И по иронии я находил их в самых странных местах... Вот что его диск мог забыть под горшком с фикусом в учительской? Или замотанный в носок в раздевалке, а? Сказать честно: меня это просто достало. Этот кретин швыряет их где попало, а я должен искать. Но весельчак Алекси никогда не показывает своих чувств, нет. Он только мило улыбнется и уйдет выполнять обещанное. Я делал очередной обход классов, тщательно осматривая каждый участок кабинета. — Класс А - пусто. Следующим будет класс Б. — процитировал мысли и направился в обозначенное место. С такой миной, от которой, как говорится, молоко киснет и начинают плакать дети, я вошёл в очередную зону потеряшек. К моему удивлению, в кабинете стоял Кентин и внимательно на меня смотрел,засунув руки в карманы. — Кенни! Ты не находил здесь никаких дисков? — непринужденно спросил я, не надеясь получить положительный ответ. — Этот? — он помахал коробочкой. — Да, спасибо, — я уже потянулся её забрать, как парень поднял свою руку выше. — Что-то ты сегодня больно игривый, — я захохотал. — А ты попробуй забрать её у меня, — ответил Кентин и лукаво улыбнулся. Чую, это не к добру. Я сделал неудачную попытку поймать диск, потом ещё одну и ещё. Армейского мальчика это, кажется, только больше стало забавлять. — Давай придумаем новые правила. Если ты сможешь отобрать его у меня, я разрешу тебе дотронуться до любого участка моего тела? — Мои глаза сейчас просто слишком широко раскрыты. Мне это послышалось? Если он думает, что я ни на что не способен, то сильно ошибается. Я протянул руку за диском, но Кентин моментально его отодвинул и хитро облизнулся. Ох, черт! Ну что он вытворяет?! Я лишь сильнее разгорелся. Он снова поднял свою руку над головой. Левой рукой я потянулся вверх, а правой вцепился в его шею и повис на нем. В конце концов он не выдержал и мы повалились на его спину. — Я выиграл, — гордо сказал я, хватая подкассетник. — Теперь я должен выбрать приз. Жадно оглядев парня, я остановился на его губах. Из всех открытых частей тела, меня привлекли лишь они. Такие гладкие и пухленькие. Зачарованный ими, я медленно коснулся их кончиками пальцев. Почувствовав прилив уверенности, я осторожно поцеловал его. На свои губах я почувствовал вкус шоколадного печенья. Теперь во мне бурлило желание, оно вулканом поднялось из самых недр. Затем в дело вошёл и мой язык: сначала я медленно водил им по его нижней губе, создавая трение. Потом я вошёл им в его рот. Изучая его, я касался кончиком языка нёба, зубов. Со стороны Кена послышался тяжёлый выдох, сопровождаемый крепкими объятиями. Теперь все ясно: он тоже этого хочет. Я на секунду отстранился от него, чтобы взглянуть в его глаза. Но сильная мужская рука прижала меня обратно и теперь его язык, с жадностью, изучал меня. Отодвинувшись от губ, он начал покрывать мою шею поцелуями, предварительно стянув с меня наушники. У меня вырвался лёгкий стон, когда его рука дотронулась до моих джинс спереди. — П-прекрати.. если кто-нибудь зайдёт? — буквально горевший от желания, произнёс я. Кентин меня не послушал и продолжил водить своей ладонью по, уже выпирающему из брюк, паху. Я весь сжался, в ожидании продолжения. — На сегодня достаточно, — вдруг сказал Кен и начал вставать. Я разочарованно и удивленно одновременно посмотрел на него. Парень лишь улыбнулся и вышел из кабинета, а я, раскрасневшийся, как рак, остался сидеть на полу. — Самовольный дурак, — пробубнил я, уже придумывая как буду его наказывать.