***
Черный мустанг прошлого года остановился у обочины с легким шелестом. Эггси знал эту тачку. Темнокожий владелец ночного клуба, где изредка, когда вышибала был особенно благосклонен, проводила вечера мать Эггси и несколько подружек, больше напоминающих престарелых шлюх. До смерти отца Эггси, он помнил, окружение мамы было куда более эффектным. Те дамы знали, кто такой Джек Лондон, и понимали, какой своенравной для старого света была Лиззи Беннет. Но они отказались сваливаться вместе с мамой в яму тоски, поэтому в ее компании появились такие личности, как Ким и Вайолет, больше интересующиеся тем, что находится у мужчин в штанах. Даже размер кошелька их не всегда беспокоил. Из автомобиля вышел мужчина, пиджак плюс брюки с модным лейблом. Шел он быстро, наверняка вырвался со своей же вечеринки, почувствовав мощный стояк, который сегодня как-то совсем не хочет оказаться в какой-нибудь полупьяной сучке. И вот он тут. – Эй, как чо? Вопрос, не требующий ответа, но тем не менее его улыбка стала довольной, когда Эггси протянул: – Как раз думал о вкусном шоколадном батончике. Честно, это самое дерьмовое. Не секс, не дешевая атмосфера, мягко говоря, помойки. А вот это – ублажение распухшего эго клиентов. Батончик, сарделька – еще не самое страшное. Эггси с трудом смог изобразить фанатскую любовь к усатому европейцу, который в пьяном угаре умолял признаться, как же сильно ему нравится этот гигантский бурито. Серьезно, неужели нельзя обойтись без гастрономических сравнений? – Он тоже думал о тебе, – молния на брюках тихо вжикнула. Потом десять минут прелюдии и поклонения чужим гениталиям – к слову, от всего этого Эггси предпочел бы отказаться, особенно находясь на улице. Ну, а потом долгожданный пиздец все-таки нагрянул в виде полицейской машины. Эггси успел только утереть губы и удивиться, как, оказывается, быстро умеют бегать владелецы ночных клубов.***
Серые стены, серый стол, твердый стул и невероятно мрачный мужик, сидевший напротив. Не так представлял себе свой воскресный вечер Эггси. И вся эта атмосфера мало располагала к сексу, что бы там себе этот хмурый тип ни думал. Но тем не менее Эггси тут, без возможности выйти и прекратить этот нудный поток проповедей. – Минет в подворотне явно не от простой жизни. Может быть, кому-то пришлось даже применить силу, чтобы уговорить тебя подрабатывать подобным образом? Коп явно пытался услышать от Эггси душещипательную историю об ужасном избиении или шантаже, в результате которого молодой парнишка его внешности и возраста шатается по подворотням в поисках клиента... А вот хрен. Нет, можно было бы, конечно, назвать парочку неприятных личностей. Несмотря на легализацию проституции, принуждение к ней все еще является уголовно-наказуемым делом. Так что некоторое время в тюрьме пошло бы им на пользу. Может быть. – Нет. Мужчина, как-то-там-представившийся-около-часа-назад, раздраженно вдохнул и почесал затылок. Эггси приметил наметившуюся уже лысину. – Я могу тебе помочь, мальчик. – Я тоже могу вам помочь, – Эггси придвинулся ближе, и стул противно заскрипел. – Я могу гарантировать, что вам совершенно точно это понравится. Облизнуть нижнюю губу, медленно, и чуть больше языка. – И ч-чего ты хочешь? Ей-богу, он что, начал заикаться? Лет двадцать уже на своем посту, а при малейшем намеке на секс от постороннего человека пол уже не важен? Эггси хмыкнул и отодвинулся, упираясь кроссовками в прикрученные к полу ножки стола. – Я. Хочу, – полицейский на соседнем стуле сглотнул, видно было, как двинулся его кадык, – позвонить. А чего ты ожидал, чувак? Оставшись наедине с принесенным телефоном, Эггси вытащил из внутреннего кармана куртки отцовскую медаль. Женский голос на там конце трубки, ровный и спокойный, запнулся, когда услышал странную фразу, связанную с Оксфордом. В детстве Эггси всегда мечтал, чтобы это сработало.***
Разумеется, никакой супергерой не распахнул дверь мощным пинком под эпический музон прошлого века, когда были так популярны Звездные Войны. В некоторой степени Эггси был расстроен. Но, по крайней мере, его выпустили из участка без особых возражений. И конечно же, мальчишку, промышляющего минетом в подворотне, дотошно обыскивать не стали, ничего из основного списка не нашли и ладно – нож или пистолет со спиленным серийником. Эггси пересчитал уплаченные негром деньги, благодаря себя за предусмотрительность и требование – оплата вперед. Но все равно этого было мало: во вторник платить за квартиру, да и холодильник надо бы заполнить чем-то получше полуфабрикатов. Довольно тупо отправляться туда, где тебя уже поймали, причем в этот же день? Да, тупо. Но в этом-то и соль, вряд ли кому-то в голову придет, что сразу после освобождения Эггси отправится в знакомый переулок. Вот только завернув за угол, он остановился. Там, где Эггси обычно принимал клиентов, не желающих затягивать с перепихоном, например, Фреда, который дальше минета и взаимного ощупывания никогда не заходил, сейчас стоял мужчина. С тростью. Эггси огляделся, но улицы поблизости пустовали, уже довольно поздно, а завтра – он посмотрел на часы, – точнее, уже сегодня, многим предстоит тяжелый будний понедельник. Он и сам не прочь был выспаться. Незнакомец посмотрел в его сторону, когда Эггси шагнул в переулок, прочь от тусклого освещения дорожных фонарей. Идти или не идти? Но он все равно шел, расстояние между ними сокращалось. - Эггси? - вопросительная интонация. Эггси чуть расслабился. Из знакомых никто не знал, что он частенько бывает здесь, и уж точно никто не догадывался, чем именно он тут промышлял. Достаточно далеко от дома, да и не слишком уж у него интересная жизнь, чтобы ожидать слежки. Поздняя ночь, незнакомец, ожидающий увидеть тут человека с именем-кличкой Эггси, но не знающий, как этот человек выглядит. Клиент. И клиент с деньгами. Без вариантов. – Двести фунтов. Эггси подошел к нему, под ногами хрустнул засохший кусочек хлеба. Или чья-то кость, в темноте сложно определить. Ну и к черту. Зато вблизи удалось рассмотреть, что в руках мужчины вовсе не трость. Точнее, не совсем. Классический зонт-трость. Мужчина повесил его на свою согнутую руку и сделал шаг к Эггси. Тот сразу же отшагнул назад. – Двести фунтов. Можете заплатить больше, но не меньше, иначе никакого "узнать друг друга поближе", ясно? Мужчина остановился, чуть наклонив голову. Очки на его лице придавали ему сходства со школьным надзирателем из дешевых порнофильмов. Но дешевым этот мужик точно не являлся. И мог заплатить. – Я бы предпочел пройти в более достойное место. Эггси кивнул. – Триста и пошли. – Цены растут. – А вы бы пошли куда-нибудь с подозрительным незнакомцем, поджидающим вас в подворотне поздно ночью просто так? Мужчина хмыкнул и кивнул, свободной от зонта рукой он полез в карман пиджака. Шелест купюр Эггси узнал бы где угодно. Деньги переданы и пересчитаны. Тысяча, больше, чем просил Эггси. Честно говоря, лишь пару раз он получал больше, но тогда действительно пришлось поработать как следует, так что он заслужил. – Если теперь все в порядке, то, полагаю, мы можем покинуть это место? Эггси прикинул – до нормальной гостиницы час езды, те, что поближе – дешевые, но, боже, лучше уж трахаться у мусорных баков. Еще есть один специфический клуб через пару кварталов... – Любите, когда за вами наблюдают? Мужчина нахмурил брови, затем осторожно кивнул. – Тогда я знаю местечко неподалеку.***
Дом из серого кирпича, над входной дверью маленький зеленый тент, со стороны было похоже на семейное кафе, но нет. Внутри паб – темное дерево, барная стойка и столики без скатертей. Эггси прошел в дальний угол и придержал неприметную дверь, пропуская своего спутника вперед. Он замер, и Эггси пришлось слегка подтолкнуть его в спину. Причина остановки понятна – заходя в паб, ты не ожидаешь увидеть толпу незнакомцев разного пола и возраста, тихо переговаривающихся друг с другом. В этом зале стояли диваны, теплые и мягкие, свет был приглушен, и вспышки мелькали, создавая иллюзию групповушки еще большей, чем было на самом деле. Эггси прошел к угловому столу, дождался, пока его спутник сядет в кресло... А потом забрался на стол, уперевшись ногами в подлокотники. Куртку долой – соседнее кресло будет свободно, Эггси не собирался в него садиться. Простая белая майка, дешевая, но он знал, что хорошо смотрится в ней. Наклоняться он тоже не собирался, проще было ухватиться за этот идеально расправленный галстук и потянуть на себя, заставив мужчину самого качнуться вперед, а поскольку подлокотники были заняты ногами Эггси, руки пришлось положить на обтянутые джинсами колени. – Как вас называть? – Меня зовут Гарри Харт. – Ок. Мистер Гарри Харт хотел сказать что-то еще, но во время поцелуя настоятельно рекомендуется молчать. Эггси откинулся назад, не выпуская из крепкой хватки галстук, в итоге Харту пришлось встать с кресла, упереться коленом в стол и практически лечь на развалившегося на столе Эггси. – Слишком много одежды для такого положения, – прошептал он, оторвавшись от чужих губ. Мужик неплохо целовался, но сам казался каким-то спокойным. Слишком уж. – Вообще-то, я хотел поговорить. Эггси пожал плечами, свободной рукой приспуская свои джинсы, при этом приподнявшись так, что бедрами пару раз толкнулся в промежность Харта. Тонкая брючная ткань дала возможность прекрасно почувствовать размеры его члена. Очень, очень неплохо, мистер Харт. – Мы разговариваем. Эггси выдохнул звучно, когда собственный член оказался на свободе; хоть воздух в помещении не был холодным, по сравнению с жаркой теснотой белья и джинсов контраст оказался слишком ярким. К тому же по-прежнему одетый, словно представитель времен Шерлока Холмса, мужчина, нависавший сверху, являлся крайне возбуждающим элементом. Так и хотелось его подраздеть. Чем, собственно, Эггси и занялся. – Не думаю, что ты найдешь в моих карманах что-то интересное. Эггси хмыкнул, продолжая оглаживать рукой бедра через ткань брюк. – Моя вера сильна, – Ох, – удивленный выдох. – Я же говорил. Член в руке твердел быстро, приятный на ощупь, Эггси нравилось. Головка нежная, под пальцами становится влажной, чуть сильнее, если аккуратно обхватить, сжать и двинуть вниз. Второй поцелуй – жадный, грубый – в общем, то что нужно. Жарко. К черту майку, джинсы и носки. – Снимай. Живо, – Эггси дернул пиджак за рукав несколько раз, показывая, что снимет его сам, и маловероятно, что он будет аккуратен. Когда член стоит, а к телу прижимается другое, возбужденное, горячее и готовое, стоит ли думать об одежде? – Ты серьезно? – Эггси приподнялся, удерживаясь на локтях, чтобы посмотреть, какого хрена тела сверху больше нет. Черт, нет, ну честно, думал ли он, что мужик, с которым он собирается заняться сексом, будет аккуратно складывать в кресло пиджак и рубашку? – Если уж это обязательный для тебя этап делового разговора, то, может быть, обойдемся без проникновения? – косой взгляд через плечо. – И не надейся, терпеть не могу халяву. Раз уж заплатил за полноценный секс – не возникай, а трахай, – Эггси облизнул губы, ему было жарко, и тело уже готово было получить дополнительную дозу эндорфинов. – Да уж, звучит крайне устрашающе, – Харт повернулся и слегка улыбнулся, лишь уголками губ. Смеется, гад, а на шее покачивался... – Черт, галстук оставил, блин, – прошептал Эггси, сползая чуть ниже и разворачиваясь задом кверху, чувствуя, как от возбуждения напряглось все внутри при виде оставшегося элемента одежды, мешая дышать. Почему-то все еще скрывавшие ноги черные брюки с расстегнутой ширинкой и торчащим оттуда твердым пенисом не вызывали такого эффекта. Ну, не страшно, у каждого свой фетиш. Член Эггси был прижат к столешнице, уже нагретой телом, и из горла вырвался хриплый выдох. Чужие теплые ладони со шлепком коснулись ягодиц и развели их в стороны. Большие пальцы мягко огладили кольцо мышц. Эггси знал, как выглядит. Влажно, все блестело в быстро меняющихся фильтрах светильников под потолком. Пальцы проскользнули внутрь легко, но это только пальцы. Член Харта же будет словно те девицы с картин викторианской эпохи – будто затянутый в корсет, так что от каждого движения захватит дух, в прямом смысле. И ты будешь дергаться, как выброшенная на берег рыба, – двигать бедрами вперед-назад. Когда мышцы пропустили внутрь член, Эггси выгнулся, широко открыв рот, и почувствовал, как на ладонь капает слюна. Слышит, как зашипел Харт за его спиной, уцепившись за короткие волосы Эггси, заставляя поднять голову и смотреть. Смотреть на тех, кто смотрел на них. Множество глаз и разгоряченных тел. На соседнем диванчике мужчина и женщина, а между ними парнишка, казавшийся моложе самого Эггси лет на пять. Он уже видел его тут, и, кажется, в компании этой же пары. Парень был зажат между ними, обнаженный и мокрый, такой же, как и Эггси, но в разы тоньше. Будто кроме скелета в нем не было ничего, ни капли мышц, что могли бы защитить его, если вдруг действия партнеров придутся ему не по нраву. Загнанно дыша, Эггси уцепился за края стола, угол врезался в ладонь, на то, чтобы перехватиться поудобнее, не доставало сосредоточенности, – Эггси мог думать только о том, как идеально вбивался в его тело член. Жестко, глубоко и сильно. Он подался бедрами назад, ловя следующий толчок, несмотря на то, как сжималась ладонь на его бедре. Угол, под которым ему приходилось держать голову, стал резче, почти неудобным. Харт явно предпочитает держать своего любовника под контролем. Кажется, контроль – это его фетиш. – Ты, блядь, можешь сильнее? – выдыхал толчками Эггси, задыхаясь каждый раз, когда член бил по простате. Эггси ожидал шлепка за грубую форму речи, но вместо этого его лицо прижимали к поверхности стола, влажной от его слюны и капающего пота, а рука с бедра переместилась на ногу, заставляя поднять ее выше. Те, кто сидели за столиками слева, сейчас видели все. И то, как проталкивался в кольцо мышц напряженный член с толстыми венами, и то, как жадно сжималось тело Эггси, когда Харт отодвигался назад для очередного мощного толчка. Кажется, тогда Эггси поймал взгляд того молодого парнишки с крысиным хвостиком и понял, что двигаются они в одном ритме. Харт склонился к нему, дав почувствовать твердые горошины сосков взмокшей спиной. Дышал тяжело, широко открыв рот, то и дело ловя зубами покрасневшее ухо и сжимая. – Да твою же мать, – проскулил Эггси, чувствуя, как сжималась ладонь на его шее, наверняка останутся следы даже от этих коротко стриженных ногтей. В зале раздавались громкие стоны и крики тех, кто присоединился к их оргазму. Парень за столом напротив устало прижимался к груди своего мужчины, чья жена все это время уверенно работала пальчиками в его дырке вместе с членом мужа. Когда люди так долго вместе, каждое движение выверено до миллиметра. Довольный приятной тяжестью в мышцах, Эггси услышал у самого своего уха: – Я знал твоего отца. Он спас мне жизнь. В ответ Эггси поморщился, когда его член, еще слишком чувствительный, коснулся края столешницы, стоило только подняться на ставшие ватными ноги. Майку пришлось подтягивать к себе ногой – нагнуться сейчас он просто не был способен, и к черту факт его потрясающей задницы с отпечатком широкой ладони. – Его ты тоже трахал?***
Короткий разговор и последующие угрозы от отчима. Утром, собираясь по указанному Хартом адресу, Эггси осторожно собрал все деньги, что успел заработать за неделю. На квартплату, малышке на подгузники, да и пару комплектов одежды потеплее не помешало бы – приближалась осень, и на улице уже холодало. Стоя рядом с Гарри Хартом в комнате для примерки, Эггси старался не думать. Совсем. И весь путь до напыщенного пошловато-золоченного поместья он честно пытался справиться с этой задачей. Да, да, честно, он пытался. Не думать, какого цвета синяк в форме ладони на его ягодице. А следы от ногтей на шее удачно прятал воротник куртки.***
Эггси подтянулся. Вдох – когда тело опускалось вниз. Выдох – когда сгибались локти при подъеме. Это успокаивало. Что-то вроде медитации. Спортзал пустовал, но эхом доносились звуки выстрелов с полигона. Первое подобие выходного с того короткого, и несколько неприятного, знакомства с другими претендентами на место погибшего Ланселота, и, несмотря на усталость, многие проводили свободное время за тренировками. Одна только Рокси, когда Эггси искал в сумке полотенце и чистую майку, читала на своей кровати и улыбалась. Издание толстое, множество пожелтевших страниц. Что-то классическое, но Эггси не пытался угадать. Остальных парней он заметил на лестнице, в руках бронежилеты. Желания присоединиться к ним не возникло. Поэтому вот... Вдох. Выдох. И если закрыть глаза и погрузиться в ритм своего дыхания, то совершенно перестаешь слышать окружающий мир. Слышишь только гудящее напряжение в мышцах и стук сердца. Все это обучение больше напоминало годы в государственной школе. Хотя, учитывая военное обмундирование, должно было напоминать морскую пехоту. Но нет. Там просто здоровый мальчишеский азарт, избыток тестостерона в комнате, заполненной парнями разной степени озабоченности. Претензии друг к другу решались на матах под присмотром командора. Иногда и без его участия, правда, он все равно узнавал, и дополнительные меры во время забега доставались всем. Тут же – травля. Все готовы на маленькую мерзость в погоне за место, где легко можно весело погибнуть. Странно. Цель одна – безопасность страны. Но итог… В пехоте тебя хотя бы похоронят с почестями, и окружение семьи будет знать, что ты не погиб где-то в подворотне от героиновой иглы. В то время, как семья действующего агента Кингсмена, скорее всего, даже не узнает о его смерти. Эггси не знал, что лучше: быть в неведении или же получить те сухие и безучастные слова сожаления, которые достались его матери. Эггси выдохнул и перехватился ладонями покрепче – металл трубы под руками нагрелся и стал влажным от пота. Он не один и знает это. Всегда кто-то смотрит. В школе – тупоголовые хулиганы. Дома – Дин, печальная попытка матери заменить погибшего мужа. А еще насекомые. Тут – однокурсники. И Мерлин. Джей Би всхрапнул, задней лапой сонно ударив ноги железного козла, стоявшего неподалеку. Этот песик вообще был крайне активен во время сна. – Все хорошо, малыш, – Эггси улыбнулся, глядя вниз. Вряд ли животное его услышало, но шумное сопение затихло. Вдох и выдох. Вдох и выдох. Только Харт вон никогда не смотрит. За этим хлыщем Чарли вечно наблюдал Артур из окон библиотеки. Совершенно очевидно, что парень тут по его рекомендациям. И он в нем уверен. Но Харт нигде замечен не был. Будто он боялся того, что его выбор ошибочен. Или же стыдился того, что было? Всего лишь выпустил пар, что такого, ведь с каждым может случиться... Правда, Эггси тешил себя надеждой, что тот просто верит в паренька из пригорода с тайным пристрастием к классической литературе. Ладони разжимались с трудом, и когда ноги коснулись мягкого серого мата, Эггси слегка повело в сторону. Он уперся рукой в стойку и закрыл глаза, медленно дыша. А когда голова перестала кружиться, в помещении обнаружился третий персонаж. Эггси выдохнул и почесал затылок, волосы были совсем мокрыми от пота. – Знаю-знаю, если бы ты был врагом, я уже был бы мертв. Мерлин чуть качнул головой. Дверь за его спиной была прикрыта, но Эггси не слышал скрипа – когда в зал заходил он, звук был неимоверно громким. – О, да, это был бы самый бесславный конец истории. Мерлин улыбнулся, и Эггси слегка расслабился. Но только слегка. С этим чуваком никогда не знаешь. Вот уж кто любит делать пакости. Когда Эггси вскинул руки вверх и потянулся до хруста, Мерлин подошел ближе. – Харт мною недоволен? На этом вопросе Мерлин нахмурился. Несколько коротких мгновений он уделил своему планшету, являющемуся его вечным спутником, в неярком голубоватом свете его лицо было достойно комикса про супергениального злобного айтишника. – С чего бы вдруг такой интерес? – Потому что ты уходишь от ответа, – Эггси поморщился, рассматривая майку с темными пятнами. Взглянул в сторону Мерлина и заметил кое-что интересное. – К тому же тебя он развеселил. – Это действительно так. Мерлин продолжал стоять рядом, уткнувшись в планшет. Когда Эггси направился к двери, Мерлин не сказал ни слова. Только когда тот коснулся дверной ручки, послышалось: – Галахад не заполнил графу вашей встречи. – И? – Галахад описал вашу встречу тремя словами, которые малоинформативны, если честно. Так что фактически графа пуста. Артур не любит халтуры. – И? – честно, Эггси начал чувствовать себя глупо. Но, пожалуй, впервые он был согласен с этим старым снобом. – Что ты сделал? Взгляд Мерлина не поддавался прочтению, но в нем было видно упорство и жажда узнать чью-то тайну. Обычно такие желания плохо заканчиваются. Эггси понадеялся, что его улыбка выглядит беззаботной, но сам себе не верил. Не то чтобы чье-то мнение его волновало... Хотя, к черту, не бывает таких людей, которые не интересуются, что думает о них весь этот большой-большой мир. Всегда найдется тот, чье мнение едва ли не самое важное в жизни. Но этого человека тут не было. А Мерлина можно попытаться убедить в том, что тот и так прекрасно знал. – Глупость, это же очевидно. Мерлин не повелся. Он только нахмурился еще сильнее и снова принялся елозить пальцем по планшету. Дался он ему.... – Тогда тебя бы тут не было. – Поверь, это действительно было самое глупое, что я делал. Очередной взгляд на подсвеченную поверхность планшета: – Не считая того случая в школьной столовой с твоими подштанниками? – Да. И очень не по-джентльменски было мне это напомнить. Уже выйдя в коридор, Эггси остановился, и в голову его пришла мысль, заставившая вернуться обратно в зал. Мерлин все еще стоял там – хотя от этого чудика станется раствориться в одной из потайных дверей, рассованных по всему зданию. – Ты же видишь все, что видим мы, когда очки надеты, – Эггси дождался кивка и поднятых бровей. – Гарри был в очках. Мерлин недовольно поморщился, утыкаясь в записи на своем планшете. – Он прекратил трансляцию. Харт все еще в здании – это Эггси знал точно. Также он хорошо знал, что если опять влетит без разрешения в его кабинет, то получит выговор. Снова. Но любопытство оказалось сильнее желания вписаться в чьи-то рамки нормальности. Поэтому дверь опять заскрипела, впуская яркий дневной свет, льющийся из окон коридора. Вслед ему полетело: – И передай, чтобы он так больше не делал. А то я очень разозлюсь. Эггси засмеялся, пожалуй, впервые искренне: – Обещаю, в следующий раз ты будешь смотреть.***