Forget About The Dirty Looks...

You Got Blood On Your Money; You Got Some Mud In Your Eye Крейг жестом указывает нам идти следом; мы ныряем в длинный коридор. Куда он нас ведет? Он останавливается напротив двери, ведущей в звукоизоляционную комнату для музыкальных репетиций. Звукоизоляционную… В комнате есть еще посторонние люди, которым Крейг шикает уйти. Они бросают на нас сочувствующие взгляды, спешно покидая помещение. — Так чего ты хочешь, Крейг? — Голос Джерарда резкий и раздраженный, но я чувствую его волнение. — Я хочу денег. Нет, они мне нужны. Они должны быть у меня к шести часам вечера, а иначе… Ты и сам знаешь, что будет в другом случае. Ты помнишь, сколько задолжал нам? Я уверен, что ты помнишь, не так ли? — Его высокомерность так и брызжет и меня от этого передергивает. — Да, конечно, Крейг. Что-то еще, принцесса? — Я отвечаю прежде, чем осознаю, что мой рот открыт и из него вылетают какие-то слова. Я ожидаю удара, но все, что я получаю это лишь язвительная улыбка и прожигающий взгляд. — Да, Фрэнк, есть кое-что еще. Это… — Он наклоняется ближе, словно для поцелуя, заставая меня врасплох. Удар и я отлетаю в сторону, падая на задницу. Челюсть болит, но я встаю, стараясь не показать своих чувств. — Никогда не называй меня так, педик… — его голос спокоен, будто ничего и не произошло и меня это выбешивает. Джерард напряжен, и я чувствую его взгляд на себе. — Ладно, милый, — С этим словами я буквально накидываюсь на него. Весь хаос, так долго царивший внутри меня, вырывается наружу вместе с ударами. Друзья Крейга пытаются остановить меня, переходя к решительным действиям. Я прижал парня к полу, нанося удары один за другим. В то же время Джерард пытается расправиться с его дружками, но выходит плохо. Я прекращаю наносить удары и вновь встаю на ноги. Костяшки моих пальцев кровоточат; лицо Крейга тоже покрыто кровью; из носа одного из его друзей тонкой струйкой сочится кровь. У каждого из нас идет кровь… Мы оглядываем друг друга в полном молчании. Крейг по-прежнему лежит на полу, закрывая мучительно болящий нос руками и устремляя на меня взгляд, полный неприязни. Глаза Джерарда стали темнее, так всегда бывает, когда он особенно зол. Мы сталкиваемся взглядами. Его глаза горят злобой, мои, наверное, тоже. Каждый из нас хочет надрать остальным в этой комнате задницы, поэтому мы еще раз переглядываемся и киваем, словно подтверждая наши намерения друг другу. Я наваливаюсь на парня с каштановыми волосами, Джерард берет на себя блондина. Мои действия практически ничем не отличаются от прежних: я вновь нависаю над противником и нещадно покрываю ударами его лицо. Хорошо, что стены звуконепроницаемы, потому что парень кричит достаточно громко. Я смотрю на Джерарда, и, отвлекшись, тут же становлюсь уязвимым, чем и пользуется другой парень. Когда он наваливается на меня, я слышу противный смех Крейга позади себя. Первый удар приходится на нос, и я тут же чувствую вкус крови. Еще один удар долетает до носа, и я слышу, как он хрустит. Я хнычу, а шатен ухмыляется. Я слышу чертыхания Уэя, и тут же получаю нехилый улар в горло, от которого дыхание сбивается, и я закашливаюсь, пытаясь его восстановить. Он продолжает наносить удар один за другим и каждый приходится точно в цель, усугубляя мои страдания. Я пытаюсь выбраться из-под него, Джерард все еще борется с блондином. Шатен, наконец, оставляет меня в покое, и теперь я вижу разозленное лицо Крейга. — Что ж, Фрэнк. Надеюсь, в следующий раз ты будешь думать своей тыквой, прежде чем начинать с нами драку, — Он, определенно, доволен. Джерард все еще удерживается блондином и шатеном, они толкают его в угол, его лицо горит жестокостью, вырывающееся из него сквозь утробное рычание. Лицо блондина выглядит просто ужасно, чему я ухмыляюсь, ту же получая от Крейга пинок под ребра, выбивающий из меня весь воздух и заставляющий меня захныкать вновь. — Чему ты ухмыляешься, Айеро? — Я не отвечаю, и он пинает меня еще раз; и снова: и снова. Он наступает на мой живот, прикладывая множество усилий и заставляя меня буквально выть под ним. Я сворачиваюсь в клубочек, чувствуя, что слезы стекают вниз по щекам. Я с трудом дышу, слушая раздирающие мои внутренности крики Джерарда, получающего очередные удары. Крейг наносит моим бокам еще несколько ударов. И тогда звенит раздирающий голову на две части от боли звонок. — Спасены звонком, да, педики? — Они отпускают Джерарда, тут же съезжающего вниз по стене со страдальческим выражением на окровавленном лице. Они смеются и идут на свой следующий урок. — Фрэнки, ты в порядке? — его голос слаб и в каких-то местах переходит на болезненный хрип. Я киваю, пытаясь принять сидячее положение. — Да, да, я в порядке. Только, кажется, нос сломан. А ты? — мне кажется, что мой голос звучит куда слабее голоса Уэя, будто я сейчас брошусь истерить и колотить по всему ногами и руками, брызгая слезами и завываниями. — Да, думаю, в порядке. Вроде ничего не сломано, и я все еще могу дышать. Так что, думаю, да, я в порядке. Фрэнк, ты выглядишь дерьмово. Без обид, но… — Я смеюсь, но тут же осекаюсь из-за острой боли где-то под ребрами. — Ты выглядишь ничуть не лучше, между прочим. Мы только что надрали им задницы, так что, думаю, наш дерьмовый вид компенсирует полученное удовольствие, — Я улыбаюсь ему, а он смеется. Он кивает и встает на ноги, и я вижу, что ему это дается с большим трудом. Он подходит ко мне, пристально оглядывая мое лицо. — Джи, можешь помочь мне встать, пожалуйста? — Он хихикает и берет меня за протянутую руку, медленно помогая мне подняться. Я всхлипываю, пытаясь сдержать стон боли. Когда я, наконец, оказываюсь на ногах, Джерард берет мое лицо в свои ладони, изучая мой нос. —Да, думаю, он сломан. Нам нужно сходить в больничное крыло, он все еще кровоточит… — Он затихает, фокусируя взгляд на остальной поверхности моего лицо. Вздыхает, качая головой, и тянет меня за руку в сторону двери. — Давай, Фрэнк. Нам нужно в туалет, чтобы отмыть всю эту грязь. Мы добираемся до туалета без встречи с учителями, которые могли бы увидеть нас. Мое лицо выглядит просто отвратительно, лицо Джерарда выглядит лучше. Видимо, ему или повезло, или он просто мудрее меня в этих делах и сумел как-то увернуться от ударов. Уэй мочит кусочки ткани в воде, промывая мои порезы и раны, мой нос все еще кровоточит. Несколько раз я вздрагиваю, и тогда он кидает на меня извиняющиеся взгляды. Когда он заканчивает, я отмечаю, что мое лицо, до этого покрытое в основном засохшей кровью, выглядит куда лучше. Я получаю от Джерарда еще кусочки мокрой ткани и начинаю обрабатывать его лицо. — Фрэнк, мы едем в больницу. Я где-то читал, что если он продолжит кровоточить, то нам непременно надо поехать. Шея не болит? — Эм, нет, но голова ужасно болит и зрение размытое какое-то. — Он кивает и хватает меня за руку, соединяя наши пальцы воедино. Мы идем к дому Джерарда, чтобы взять авто. Едем в больницу. Они вправляют мой нос после местной анестезии. Джерард вздрагивает, когда они медленно вытаскивают иглу из моей кожи; он боится их; нет, он просто в ужасе от иголок. Они дают мне что-то, чтобы остановить кровотечение и говорят мне прийти через два дня. У нас есть немного времени до шести вечера, чтобы отдать им деньги. Сейчас половина пятого и нас нужно заполучить нужную сумму как можно скорее. Мне нужно домой, чтобы взять документы, подтверждающие мою личность. Майки будет в ярости из-за незнания происходящего. — Джерард, мне нужно домой, чтобы взять документы, а потом в банк. Сейчас уже полпятого и нам нужны эти деньги, так что лучше поторапливаться… — Он кивает, не скрывая своего волнения. — Мне нужно только семьсот долларов. Остальное я достану сам. Ты уверен в этом? Мне очень жаль, что тебе приходится во всем этом. участвовать. Я сам втянул тебя в это из-за своей идиотской привычки. Прости меня, Фрэнки, — он выглядит таким грустным. — Джи, серьезно, все в порядке. Я все равно не собирался идти в колледж, а мама счет еще вечность проверять не будет. Уж лучше я помогу тебе, чем они просто будут, — я вложил в свои слова столько честности, сколько вообще представлялось возможным. Он кивает и фокусирует свое внимание на рычаге для переключения передач. Могу сказать, что он все еще в ужасном настроении, хотя и старается этого не показывать. Чтобы успокоить его, я кладу свою ладонь на его, вырисовывая на его коже неровные круги и передавая ему сигарету, которую он с благодарным взглядом принимает. Наблюдение за тем, как он выпускает дым сквозь приоткрытый рот, вызывает желание. Я не курил больше двух недель, и сейчас мое желание достигла пика, пульсирующего в висках и горле. Я поджигаю кончик сигареты, вдыхая никотиновый дым, тут же наполняющий мои легкие. Джерард включает радио и ставит диск Maiden. Он убавляет громкость, и песня тут же становится фоновым шумом. Он находит место на парковке перед банком и говорит, что останется в машине, чтобы обдумать произошедшее сегодня и вообще привести мысли в порядок. Когда я вхожу в банк, то сразу начинаю чувствовать себя лишним. Люди вокруг хорошо одеты, а я с царапинами и синяками на лице в мешковатой черное толстовке и обтягивающих джинсах просто не вписываюсь в окружающую обстановку. Люди неодобрительно оглядывают меня, когда я подхожу к банковской работнице, они окидывает меня подозрительным взглядом, который потом сменяется выражением полнейшего отвращения и презрения. — Чего вы хотите? — она говорит со мной в короткой и не совсем дружелюбной манере, словно я — грязь, прилипшая к ее блестящим лабутенам. — Я хотел бы снять семьсот долларов со своего счета, — я повторяю ее тон, барабаня кончиками пальцев по деревянной столешнице. — Да, но мне нужно Ваше удостоверение. Вы же знаете, что мы не можем выдать Вам деньги просто так. — Я протягиваю ей нужные бумаги, и она пробегается оп ним глазами, тут же начиная стучать пальцами по клавиатуре. — Мистер Аейро, семьсот долларов — достаточно большая сумма. Что вы собираетесь с ней делать? — Она говорит со мной, будто я отсталый какой-то… — Да, я осознаю, что это большая сумма, а то, как я ее потрачу — не Вашего ума дело. Вы не имеете права удерживать мои деньги, иначе я напишу официальную жалобу Вашему менеджеру.— Она краснеет и кивает. Я киваю в ответ и, довольный собой, улыбаюсь. Он велит мне подождать пару минут, пока она со всем разберется. Я сажусь в одно из этих странных кресел, которые обычно стоят в банках, и выстукиваю какой-то ритм на своей коленке, поглядывая на часы. Уже пятнадцать минут шестого, и деньги нужны мне прямо сейчас, иначе мы опоздаем. Проходит пять минут, но она все еще не позвала меня. Я вздыхаю и поднимаюсь с места, в надежде увидеть ее. Она говорит с каким-то коллегой, и я кашляю, чтобы привлечь ее внимание. Он оглядывается на меня и хмурится. Выходит из комнаты и протягивает мне наличные. — Вот. Удачного вам дня. Сэр… — она вкладывает в свою реплику, наверное, всю фальшь, на которую только способна. — Не улыбайтесь так, а то ваши морщины становятся еще более заметными. Вы когда-нибудь слышали цитату « Не будь сукой и у тебя появятся друзья»? Нет? Возьмите на заметку, Вам пригодится… Спасибо, надеюсь, ваш день будет отвратительным. До свидания! — С этим я резко разворачиваюсь и выхожу из банка, игнорируя убийственный взгляд женщины. Я подхожу в машине и вижу Джерарда, откинувшегося на спинку сиденья и закрывшего глаза. В мою голову сразу приходит идея. Я наклоняюсь к стеклу и стучу по нему, выкрикивая: — Эй, Уэй! Где мои деньги?! Он резко выпрямляется, оглядываясь вокруг и ударяясь головой о крышу авто. Когда он видит меня, то расслабляется. Я умираю со смеху, а лицо Джерарда превращается в гримасу. — Фрэнк, ты, маленький засранец! Ты напугал меня до смерти! Ты принес деньги? Пожалуйста, скажи мне, что да, — в его голосе проскальзывают нотки волнения, и я приподнимаю пачку купюр вверх, улыбаясь. — Никогда столько денег в руках не держал, Джи… Для тонких бумажек они слишком уж тяжелые. — Он улыбается и жестом призывает меня сесть в машину. — Давай, Фрэнки, а то мы опоздаем. Ты же не хочешь, чтобы нам надрали задницы еще раз? Не знаю как тебе, а мне это совсем не понравилось… — Я фыркнул и залез в машину. До того, как я успел пристегнуться, Джерард тронулся с места и двинулся к месту нашей с ними встречи, лавируя между переулками. — Мы встречаемся на аллее, на которой я… эм… мы сделали с тобой это… — он переводит взгляд на меня и вздыхает, — Прости меня за случившееся, Фрэнки. Я был под наркотой, да еще и пьяный… Мне казалось это смешным, но… это было не смешно. — Он извиняется за то, что совершил тогда, и я просто киваю, не желая продолжать разговор. Мы подъезжаем к какому-то магазину, находящемуся не так уж далеко от аллеи. Джерард лезет за чем-то, находящимся за сиденьем и вытаскивает сейф с оставшейся суммой. Он достает ключ из кармана и вздыхает, взъерошивая черный волосы пятерней. — Покончим с этим, ладно? Надеюсь, все пройдет быстро, и они не задержат нас надолго. — Я слабо улыбаюсь и выхожу из машины. Я присоединяюсь к Джерарду на тротуаре и хватаю его за руку, соединяя наши пальцы вместе. Он ободряюще сжимает мою ладонь, и мы сворачиваем в переулок. У нас есть еще десять минут. Джерард напрягается, видя четверых мужчин, направляющихся к нам. Они с отвращением смотрят на наши руки. Гомофобы и распространители тяжелых наркотиков, хорошее сочетание, однако. — Эй, это твой парень-гомик, да, Джеральд? Не знал что ты еще и хуесос ко всему прочему. — Боже, ну почему никто не может произнести имя Джерарда правильно? Это так сложно? Уэй напрягается и сжимает мою ладонь еще крепче, до того как я успеваю сжать ее в ответ. — Не впутывайте сюда Фрэнка. У нас есть деньги, мы просто рассчитаемся и разойдемся. И да, я Джерард… — Я достаю семьсот долларов из кармана, а Джерард вытаскивает остальное. — Неважно. Так все здесь? Вся сумма? Тысяча семьсот? — Джерард кивает. — Тебе же лучше, если тут будет все. Ты же знаешь, что будет, если здесь не хватит хоть цента? — Он кивает снова. Я чувствую, как его руки трясутся. Мужчина пересчитывает деньги и кивает. — Молодец, Джерард. Чтобы мы тебя больше не видели. А покупать будешь только у нас, понял, пидор? — Мы киваем и разворачиваемся, чтобы уйти. Джерард вдруг отпускает мою ладонь и, развернувшись, я вижу, что они прижали его к стене, нанося удары. Уэй совершенно не сопротивляется и не предпринимает никаких попыток отбиться. Что мне сделать? Нужно ли мне помочь ему, чтобы нам обоим вновь надрали задницы? Джерард хнычет каждый раз, когда удар попадает в цель. Мужчины насмехаются над ним, оскорбляя и противно смеясь над ним. — Эй, ребята! Мы отдали вам деньги, что вам еще нужно? Оставьте его в покое! Вы убьете его! Прекратите! Оставьте его, ублюдки! — Они останавливаются, поворачиваясь ко мне. Джерард падает на землю, сворачиваясь клубочком. — Эй, коротышка, и что же ты сделаешь? Ты собираешься нас остановить? — Он и его дружки смеются, а я совсем не знаю, что ответить, поэтому самым большим, на что я оказываюсь способным — взгляд. — Что, язык проглотил? — Он смотрит на меня с отвращением, качая головой. Затем оглядывается на Джерарда, все еще лежащего на земле. — Жалкие. Вы оба. Ладно, ребят, пойдемте отсюда. — Я склоняю голову, чувствуя стыд, когда они уходят. Джерард издает стон, и я тут же кидаюсь к нему. Я чувствую себя ужасно виноватым. — Господи, Джерард. Я не знаю, что делать. Где болит? Он пытается сесть, и я помогаю ему, тогда он опирается спиной о стену, закрывая глаза. — Везде болит, Фрэнки. Очень, очень сильно. — Его голос очень слаб, и я вижу слезы, спускающиеся по его щекам. Я присаживаюсь рядом и приобнимаю его за плечи. Тогда он дает волю рыданиям, утыкаясь в мое плечо. — Хей, хей, все в порядке. Все уже в порядке. Крейг и его дружки больше не будут нас беспокоить… Все закончилось. У тебя есть обезболивающее? — Он кивает, и я помогаю ему подняться на ноги. Он опирается на меня, прихрамывая, и я рад, что авто не так уж и далеко отсюда. — Лекарства в бардачке, Фрэнк. — Я открываю его, пытаясь найти нужные. Он глотает таблетки и мы сидим в авто еще какое-то время, а потом Уэй его заводит. — Интересно, что Майки и Рэй скажут. Мы выглядим просто отвратительно, к тому же деньги исчезли. Он может сказать маме. Фрэнк, я могу стать бездомным к концу этого дня… — Джи, тебе просто нужно успокоиться. Ты можешь становиться у меня, а вообще, мне кажется, Майки поймет, что у тебя не было возможности сказать ему обо всем. Рэй вообще отнесется ко всему спокойно, ты сам знаешь, что он все поймет, — Я повышаю голос, тут же жалея об этом. Джерард спокойно кивает, но сжимает руль еще крепче. Я вздыхаю и перевожу взгляд на пейзаж за окном. Когда Джерард подъезжает к дому, то выходим мы не сразу. Он кладет голову на руль, глубоко вздыхая. Я прислоняюсь лбом к холоду стекла, искренне мечтая о массаже спины. Тишина между нами становится неловкой, мы оба чувствуем, что только что произошедшее между нами походит на ссору. И никому из нас это не нравится, хотя мы оба понимаем, что это вовсе не ссора. — Джи, прости. Я просто перенервничал, так что извини, я не хотел… — Он смотрит на меня и выражение его лица смягчается. Он улыбается мне и легко касается моих губ своими. Я обнимаю его, и он обнимает меня в ответ. Мы обнимаемся около пяти минут, потом Джерард отстраняется и как-то угрюмо выходит из авто. Я следую за ним. Уэй тут же направляется к двери, открывая ее. в проеме стоит очень и очень злой Майки со скрещенными на груди руками и испепеляющим все и вся взглядом. Он зол на нас. Очень зол на нас. — Какого черта было на обеде? Какого черта вы побиты? Какого черта ты, Джерард, должен Крейгу денег? И какого черта Фрэнк втянут во все это? Нам определенно пиздец. Зря я проигнорировал Джерарда, когда тот говорил о том, что может остаться без крова. К этому все и идет. Могу поклясться, в эту секунду мы совершенно точно оба подумали «вот дерьмо»…