POV Пит.
Сегодня день Жатвы. Приедут из Капитолия и будут выбирать трибутов от нашего Дистрикта для участия в кровавых Голодных играх. Они были установлены 74 года назад после подавления восстания, в течение которого Капитолием был разрушен Тринадцатый Дистрикт за неповиновение. Поэтому каждый житель Панема обязался заплатить за это ужасное недоразумение. С тех пор наши родители и их родители участвовали в них, а теперь и мы. А затем и наши дети… От каждого из двенадцати Дистриктов нашей страны выбирают двух человек: юношу и девушку от двенадцати до восемнадцати лет. Мне шестнадцать, поэтому я все ещё могу на них попасть, мое имя было внесено уже пять раз. А что, если Китнисс выпадет в них участвовать? Я этого не переживу. День Жатвы — это не простой день. К нему все тщательно готовятся. Все родители с замиранием сердца смотрят, как их дети стоят в ожидании произнесённого имени. Лишь бы не их. Встал я как обычно рано. Мать дала мне отглаженную одежду, не сказав ни слова. Я собрался и пошел к отцу, он уже был в пекарне, убегал от моей матери. Очень уж натянутые были у них отношения. Папа был занят выпечкой. Он любил свое дело, и все дела в пекарне у него шли хорошо. Я бы тоже хотел заниматься этим. - Привет, пап, тебе помочь? Все равно мне ещё часа два чем-то нужно заниматься. — Не дожидаясь ответа, уже заворачиваю рукава на рубашке и надеваю фартук. - Конечно, сынок. Не волнуешься перед Жатвой? - Зачем? Моё имя вписано не так много раз. Вряд ли его вытянут в этот год.***
Так за нашим делом и душевным разговором время прошло незаметно. Пришёл момент выходить к Дому Правосудия. Как и в прошлые года, площадь забита детьми: большими и маленькими, девочками и мальчиками. Многие из них здесь впервые. Обвожу взглядом эту толпу и случайно замечаю макушку Китнисс. Мурашки пробегают по моему телу. Снова вспоминаю, что она может стать следующим трибутом от Двенадцатого Дистрикта. Только не это! Не допущу её страданий, пусть мне самому придётся для этого попасть на Арену и помочь ей спастись. Для прохода на площадь нужно протянуть руку, у тебя возьмут кровь из пальца и отметят твое присутствие. Вхожу и вижу обычную для дня Жатвы обстановку: отдельно стоят девочки и мальчики, младшие ближе к подобию сцены, дальше — старшие;, а вокруг те, кто уже никогда не будет трибутом. Я прохожу к своим ровесникам, становлюсь лицом к сцене и снова ищу глазами Китнисс. Как же я за неё переживаю, намного больше чем за себя. Неважно, что будет со мной, главное — чтобы с ней все было отлично. Когда все становятся на свои места, на сцену выходит мэр, говорит те же слова, что и в прошлый раз. После него появляется разряженная капитойка, в ярко-фиолетовом костюме, на жутко высоких каблуках, с раскрашенным лицом. Это Эффи Бряк — сопровождающая трибутов от нашего Дистрикта в Капитолий. Она все ещё надеется попасть в более благополучный район. Слишком уж несчастен Двенадцатый. - А сейчас мы посмотрим фильм, который приехал из самого Капитолия! — Звонким, даже чуть писклявым голосом объявляет она. И мы смотрим кадры разрушенного Тринадцатого, нам в который раз напоминают о восстании и о его цене. Сколько жизней оно забрало. А прошло уже целых 74 года! Разве мы ещё не живём в мире и спокойствии. Жители Дистриктов каждый раз боятся Голодный Игр, а капитолийцам нравится смотреть на это страшное зрелище. Будто Панем- это Древний Рим, а Арена — тот самый Колизей. - Ну что ж, дамы вперед. — Произносит после окончания ролика Мисс Бряк. И идёт к большому прозрачному шару, наполненному листочками с именами девушек. — И первый трибут от Двенадцатого Дистрикта — Примроуз Эвердин. Моё сердце уходит в пятки; Китнисс ни за что не отпустит свою сестру. Я вижу, как её сестра идет на ватных ногах к сцене, поправляя рубашку. Я отвлёкся на Прим, и до меня не сразу дошли слова, которые кричала Китнисс. - Я — доброволец! Я хочу пойти на Игры! — Девушка была уверена в своих словах и спокойно вырывалась из рук миротворцев. Что она делает? Что, чёрт возьми, она делает? Но она была непреклонна, спокойным шагом двигалась к сцене, смотря прямо перед собой. Миротворцы уже вели её сестру на место, а Гейл встретил её и успокаивал как мог. - Китнисс! Китнисс! — Эхом отдавался крик Прим в моих ушах. - Представься, лапочка. — Приторный голосок капитолийки вернул меня в реальность. — Как твое имя? - Я… Китнисс Эвердин, — едва слышно произнесла девушка. - Готова поспорить, это твоя сестренка? На Китнисс лица не было. Она будто не понимала, что происходит. Когда она шла к сцене, то была полна уверенности, сейчас же все испарилось. Ей просто стало страшно. - Да… — Протянула она. Её лицо было очень бледным. Эффи же очень радовалась добровольцу в порученном ей Дистрикте. - А далее — юноши. — Она подошла к шару на другой стороне сцены. — Второй трибут от Дистрикта Двенадцать — Вик Кроули. Я видел, как в рядах младших разошлись ребята, пропуская совсем маленького щупленького мальчика. Не понимая, что делаю, я вышел вперёд. - Стойте! Я — доброволец. Пустите меня. — Я шёл к сцене без понимания того, как я хочу спасти любимую. Но я шёл уверенный в том, что я помогу Китнисс. Любым способом. - Второй доброволец в Двенадцатом Дистрикте. Чудо какое-то. — Усиленный микрофонами голос Эффи Бряк разносился по всей площади. Когда я поднялся на сцену, она уже протягивала микрофон мне. — Представьтесь, молодой человек. - Пит Мелларк. Меня зовут Пит Мелларк.