Моё прекрасное несчастье

POV Killian       Я так долго ждал этого вечера. Даже не последние полгода. Я ждал его много больше. Радостное и в то же время нервное возбуждение заставляли мои ноги двигаться быстрее и то и дело поправлять новый костюм. Я совсем не привык к таким нарядам и, тем не менее, сегодня он был уместен.       На секунду я замер у двери ее комнаты, прежде чем постучать. Меня немного смущал собственный вид, но мне не терпелось увидеть ее, мою принцессу, мою королеву.       Сделав глубокий вдох, я приоткрыл дверь и тут же столкнулся с Реджиной. Она как раз собиралась покинуть комнату Эммы. Вероятно, она и помогала ей собраться. -Киллиан, - лукаво улыбнувшись, произнесла она, сталкиваясь со мной. -Ваше Величество, - я чуть склонил голову в знак уважения. Королева подмигнула мне, словно подбадривая, и я пропустил ее, не желая задерживать.       Я оказался в комнате и замер. Мое сердце сделало сальто и пропустило несколько ударов, прежде чем прийти в норму. У меня перехватило дыхание. Я забыл все: кто я такой, что должен сказать и сделать. Я мог лишь не моргая глядеть на нее. На то, как она прекрасна.       Я много слышал о платье, которое готовят для нее лучшие мастера дворца, но я и подумать не мог, что оно будет настолько прекрасно, настолько идеально подходить Эмме. Ее красота затмевала все, солнце, а вместе с ним луну и звезды. Наверно в мире не существовало никого прекраснее и красивее Эммы Свон. Она казалась выше, старше, раскованне. Возможно, только теперь я заметил, как из той милой, забавной и смешливой девчонки, с которой меня свела судьба, она превратилась во взрослую, серьезную, состоятельную девушку, прекрасную, словно лебедь. -Здравствуй, - первой нарушила Эмма неловкое молчание. -Ты невероятно выглядишь, - выдохнул я слова. Это единственное, что я смог произнести, все еще не отрывая от нее восторженного взгляда. -Ты тоже, - Эмма медленно подошла ближе. – Такой галантный. -Господи, Эмма, глядя на тебя я до сих пор не могу поверить, что такая красота бывает настоящей. И тем более - моей. Она улыбнулась, опуская глаза и едва заметно краснея, от чего стала еще прекрасней. -Нам уже пора? - Спросила она, не глядя мне в глаза и разглаживая рукой невидимые складки на лацкане моего пиджака. -У нас еще пара минут. Вероятно, Эмма была на каблуках, так как теперь была ниже меня всего на пол головы. Я осторожно обнял ее, словно она была живой птицей у меня в руках. Ее платье было невероятно мягким и приятным на ощупь. Положив руки на ее спину, я притянул ее ближе. Я хотел увидеть изумруды ее невероятно глубоких и чувственных глаз и сказать то, что так долго крутилось у меня на языке. Одной рукой я приподнял ее голову за подбородок, заставляя посмотреть на себя. -Эмма, знаешь, всю свою жизнь, я блуждал, скитался в поисках дома. И только лишь встретив тебя, узнав тебя, я, наконец, обрел его в твоих глазах, руках, улыбке, дыхании. Ты - мой дом, Эмма. Эти мои слова значили практически то же самое, что так часто произносимое признание любви. Только смысл их был куда глубже. В глазах принцессы мелькнуло понимание, а губы дрогнули в улыбке. -Если бы ты не опередил меня, я сказала бы ровным счетом то же самое. Улыбаясь, я на мгновение коснулся губами ее лба. -С днем рождения, радость моя. -Спасибо, - прошептала она, теснее прижимаясь ко мне. – Как на счет твоего главного подарка? Я устала ждать. Я тихо рассмеялся. -Боюсь, тебе придется подождать еще немного. По крайней мере, сначала мы должны осчастливить гостей на балу своим присутствием. Эмма разочарованно вздохнула, хмурясь. -Лааадно, - протянула она. – Идем. Она обернулась к зеркалу в полный рост, легким движением поправила и без того идеальную прическу и довольно окинула себя взглядом. Подойдя со спины, я обнял ее, опуская подбородок на ее плечо. -Знаешь, мне безумно нравится твое платье, - тихо сказал я у самого ее уха и поцеловал открытое плечо. -Кто бы сомневался, - улыбнулась она, а я с наслаждением провел ладонями по ее оголенным плечам и рукам. Снова обняв ее за талию, я посмотрел в зеркало. Эмма тоже с улыбкой наблюдала за нашими отражениями. -Знаешь, мы с тобой довольно красивая пара. -Еще какая красивая, - согласилась Эмма, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов и обвивая руками мою шею. – Пойдем, покажем им всем класс. -Учти, все твои танцы сегодня мои, - подчеркнул я, касаясь носом ее носа. -Ладно, собственник, - она коснулась моих губ долгим и решительным поцелуем, лаская мой язык и никак не желая отстраняться. – Идем, - наконец прошептала она, взяв меня за руку и уверенно выпрямляя спину. – Какой же праздник без виновницы торжества.       Так и не размыкая рук, мы минули все расстояние до бального зала и теперь стояли на высокой площадке, от которой две лестницы по обеим сторонам вели прямо к танцующим и веселящимся гостям. Оказавшись на площадке, мы подошли к перилам, чтобы рассмотреть всех и дать возможность гвардейцам представить нас гостям.       Как только наши имена были озвучены, все глаза присутствующих обратились к нам, все громкие разговоры тут же прекратились. Эмма нервно сглотнула и покрепче сжала мою руку. -Все на нас так смотрят, - прошептала она мне, отмечая завороженный, немигающий взгляд присутствующих. -Поверь мне, все смотрят на тебя, - произнес я у самого ее уха. Наверное, со стороны мы действительно выглядели, словно супружеская пара. И мне это нравилось.       Мы не спеша преодолели лестницу. Гости, казалось, стряхнули первое оцепенение, и зал снова потонул в шуме разговоров. Еще на лестнице Эмма рассмотрела Реджину и Робина и теперь устремилась к ним. Но у нас еще было время на общение. Близилось время моего главного подарка, а до того, я хотел успеть потанцевать со своей принцессой. Когда дело касается Эммы Свон, такую возможность упускать просто нельзя, зная о ее не сильно большой любви к балам.       Заиграл вальс - спокойная красивая музыка, и я тут же закружил Эмму в танце. -Робин и Реджина никуда не денутся, - пообещал я. Как минимум неделю они побудут с тобой. А сегодня, ты моя и только моя. В конце концов, все это результат моих стараний. Эмма улыбнулась моей «невиданной скромности». -Ладно. Не знала, что ты так любишь танцевать. -Только если мой партнер – ты. Мы медленно танцевали среди других пар, и я все чаще и чаще ловил восхищенные взгляды гостей, обращенных к моей спутнице. -Знаешь, у меня такое ощущение, что еще через пару танцев я буду отбиваться от твоих поклонников сковородкой, иначе мне просто не достанется ни одного танца. Эмма засмеялась, делаясь при этом еще прекраснее и привлекая еще больше внимания. -Бог мой, Эмма, учти, на тебя откровенно пялятся представители не только мужского пола. -А это уже интересно, - Эмма изобразила на лице крайнее удивление и интерес. -Черт, во всем виновато твое платье! Оно же до неприличия красиво и к тому же – сексуально. -Господи, Киллиан, будь я хоть в старой крестьянской робе, ты все равно назвал бы меня сексуальной! – вздохнула Эмма. -Я не виноват, что ты именно так и выглядишь в большинстве случаев! С минуту мы танцевали молча, но я снова возмутился: -Нет, ну ты только посмотри! Всем этим… джентльменам, не мешало бы переключить внимание на своих спутниц и к тому же, усмирить свои достоинства. -Киллиан, куда ты смотришь? – насмешливо возмутилась Эмма. -Это я куда смотрю? Это они скоро прожгут в тебе дыру своими глазами! -Ты что-то сегодня слишком ревнив. -Потому что ты у меня самая красивая и привлекательная девушка в этом зале. Да что там, в зале - в мире! Следовательно, к тебе проявляется слишком много лишнего мужского внимания. -Знаешь, - хитро произнесла она. – Мне нравится, как ты ревнуешь. Так же как и тебе нравится, когда я злюсь. -Так, и на что ты сейчас намекаешь, маленькая… Я не успел договорить и шутливо обозвать ее, так как незнакомый мне мужчина осторожно коснулся плеча Эммы, приглашая на танец. Не глядя на меня и даже не желая слушать моих возражений, Эмма кокетливо улыбнулась ему и вложила свою маленькую ладошку в его руку. Кажется, мужчина был на седьмом небе. Отдаляясь от меня, Эмма оглянулась через плечо и, видя мой растерянный и скорее рассерженный вид, лишь хитро улыбнулась, как делала всякий, когда нарочно злила меня, и подмигнула. Ох уж эта Свон!       Выждав минуты три и, дав бедняге хоть немного полюбоваться красотой моей принцессы, я отыскал их пару и, принося свои извинения незнакомому мне мужчине, к тому же, весьма опечаленному и озадаченному, я буквально выдернул Эмму из его рук, привлекая к себе и крепко сжимая ее ладонь и талию. -Свон, ты провоцируешь меня на убийство человека? Я же ясно сказал, сегодня все танцы – мои! -Никогда не видела, чтобы ты так ревновал. Это так заводит, - дьявольски улыбаясь, сказала она, наклоняясь к самому моему рту. -Еще даже не ночь, ты что, уже пьяна? -Ничуть. Мне просто нравится видеть тебя таким. -Нравится издеваться над собственным парнем? Она довольно кивнула, не переставая хитро улыбаться, словно чертенок. -Ты не дала мне договорить, улизнув с этим пингвином, - подхватил я ее игру и еще плотнее привлек к себе. – Так вот, ты просто маленькая, несносная чертовка! – сказал я у ее уха. -Ладно, ладно, все, я твоя и только твоя, - повторила она мои недавние слова.- И буду танцевать только с тобой. Я кивнул, делая вид, что доволен. -Клянешься? -Ну, нет, это уже слишком! – возмутилась Эмма, и мы оба тихо рассмеялись.       Минута за минутой, танец за танцем, мы танцевали, все так же ловив на себе любопытные, восхищенные и иногда даже завистливые взгляды. Думаю, мне завидовал каждый мужчина в этом зале, если конечно он не был слеп.       Когда мы собирались начать очередной танец, сквозь толпу к нам протиснулись Белоснежка и Принц. -Эмма! - воскликнула Белоснежка, завидев дочь и, так же как и все восхищаясь ее красотой. Родители Эммы приблизились к нам, не забыв выразить свое восхищение, по поводу того, как прекрасна их дочь, и даже того, как красиво мы смотримся вместе. Я был счастлив, что мои отношения с ними двумя наконец-то наладились после не совсем гладкого начала. Они относились ко мне, как к сыну, за что я был несказанно благодарен им.       Дэвид, обменявшись со мной понимающим взглядом, касательно моего ночного сюрприза для Эммы, увлек дочь танцевать. Я же пригласил Белоснежку, и мы не спеша закружились в танце. Должен сказать, она тоже была очень красивой женщиной и от нее Эмма переняла глубину своих необыкновенных глаз и милую улыбку. -Она готова? – спросила королева. -Думаю да, - ответил я, выискивая глазами Эмму в толпе. -А ты? -Готов, - твердо ответил я, глядя прямо в глаза Белоснежке. – Ваше Величество, я так долго ждал этого вечера. Королева ласково улыбнулась мне. -Тогда, действуй. Кольцо. Оно ведь у тебя? -Конечно, - возмутился я. Я бы ни за что не потерял и не забыл его. Белоснежка, возможно, тоже волновалась по поводу сегодняшнего вечера, ведь от него зависела дальнейшая судьба ее дочери. Я должен был посветить ее и короля в это, потому что в самую первую очередь, мне необходимо было обзавестись их согласием. Сегодня ночью я собирался сделать Эмме предложение руки и сердца. Вот почему так волновался и почему с таким нетерпением ждал этого дня. Я не мог больше ждать. Я любил Эмму Свон больше всех в этом мире. Впрочем, кроме нее у меня никого и не было. Но я хотел по праву назвать ее своей женой. Я стремился подарить ей такую жизнь, о какой она всегда мечтала.       Эмма была особенной. Поэтому я хотел, чтобы и мое предложение было сделано по-особенному. Я долго ломал голову над тем, как это устроить и вот теперь, наконец, все готово. Это должна быть незабываемая ночь в жизни моей принцессы.       Остаток танца мы кружились молча, и как только музыка стихла, я поклонился, выражая свое почтение, и ринулся в толпу за Эммой. Я не мог больше ждать. Бархатная коробочка с обручальным кольцом так и жгла в кармане брюк.       Наконец, я отыскал ее. Она радостно подошла ко мне и взяла за руку. -Ну что, ты готова к обещанному сюрпризу? -Уже? – воскликнула Эмма, но мне показалось, что в ее голосе было скорее сожаление, чем радость. -Что-то не так, любимая? -Нет, нет, все отлично! Просто… немного кружится голова. Я обеспокоенно прижался губами к ее лбу, пытаясь понять, в чем дело. Не могло же ей просто так стать плохо перед самым важным событием для нас двоих! Это просто несправедливо. -Так и знал, что тебя кто-нибудь да сглазит! – сердито пошутил я, на что Эмма улыбнулась. -Все хорошо, правда. Просто чуть болит голова. Это всего лишь последствие переизбытка эмоций сегодня, - заверила Эмма, пытаясь незаметно от меня сфокусировать рассеянный взгляд. – Я, пожалуй, заскочу к себе за обезболивающим. Не хочу, чтоб моя голова испортила нам всю ночь. Подожди меня у входа, я быстро, хорошо? -Может, пойти с тобой? - я не хотел отпускать ее одну. Это же Эмма Свон и мне было страшно позволять ей в таком состоянии дойти даже до комнаты, но она наотрез отказалась. -Все хорошо, Киллиан. Это просто головная боль. Я скоро. Не стесняясь ни чьего присутствия, она поцеловала меня, долго и нежно и, заглянув мне в глаза, поспешила к себе.       Я тоже покинул зал, и какое-то время беспокойно ждал у входа, как и просила Эмма. Но на душе было как-то неприятно и боязно. Словно нехорошее предчувствие мучило меня. Такое уже случалось. За многие годы пиратской жизни, я научился доверять своему чутью, которое ни разу не подводило меня. Теперь же, это самое чутье заставило меня сорваться с места и вихрем понестись туда, где только что скрылась Эмма. Я не понимал, почему мое сердце так отчаянно бьется, будто хочется вырваться, полететь вперед и указать мне на что-то. Я не знал причину, по которой всю мою спину покалывали ледяные иглы. Я боялся. Животный страх за самое дорогое, самое ценное, что было у меня, заставлял бежать все быстрее, рисовал в уме самые жуткие картины того, что могло случиться за эти несчастные десять минут.       Чем ближе я был к цели, тем страшнее мне становилось из-за неприятного, звенящего в ушах, парализующего здравый смысл чувства, с которым я сталкивался не раз в своей жизни. Темная магия. Она была здесь. Каждая частичка воздуха была пропитана ею. И сильнее всего чувство это проявлялось у самых дверей комнаты Эммы. Я попытался собраться с духом. Я пытался внушить себе, что зря так волнуюсь. Здесь, в замке, с Эммой ничего дурного не случилось бы. Но чутье подсказывало обратное.       Не медля ни секунды, я со стуком распахнул дверь и влетел в комнату, ровно в тот момент, когда Эмма – бледная и до смерти испуганная обернулась ко мне с раскрытым в немом крике ртом. Она стояла напротив своего платяного шкафа, дверцы которого были настежь распахнуты, а внутри искрился необъятной величины голубой водоворот, засасывающий все, что ему удавалось притянуть.       Я оказался в комнате именно в тот момент, когда Эмму, не устоявшую на ногах, тоже повлекло к водовороту какой-то невидимой силой. -Эмма! – испуганно закричал я, бросаясь к ней и крепко хватая за запястья. -Киллиан! – она пыталась перекричать шум вихря, с каждой секундой утягивающей ее в ярко-голубой искристый водоворот. Я уже встречался с таким детищем темной магии и к несчастью имел опыт узнать, что это такое. Портал. Это знание заставило меня вцепиться в запястья Эммы мертвой хваткой, уперев ноги в дверцы шкафа и удерживая ее как можно крепче. – Что это такое?! Я просто вошла, а тут это! Киллиан, мне страшно! Вытащи меня отсюда!       Эмма кричала, отчаянно извиваясь, пытаясь вырваться, но ничего не выходило. Страх исказил ее лицо, на глазах выступили слезы отчаяния. Ее волосы растрепались и теперь развевались сзади как при сильном ветре, платье порвалось. -Эмма, я спасу тебя! Потерпи, слышишь?! Я отчаянно пытался вытащить ее, но мне казалось, что ее лишь глубже затягивает с каждой моей попыткой. Сердце нещадно колотилось о ребра от попыток вытащить Эмму и неистового страха. Я не хотел думать о том, что случится, если я не смогу. Я не мог допустить этого. Я отчаянно тащил ее назад, но на то он и портал – его сила была слишком велика. Мои ноги соскользнули на несколько дюймов. Видя страх на моем лице и то, что у меня ничего не выходит, Эмма сдалась, перестала бить ногами по воздуху и сопротивляться. Она заглянула мне прямо в глаза. -Киллиан! Ты… ты не сможешь. Отпускай, - с болью и слезами в голосе прокричала Эмма. -Нет, нет, Эмма, я ни за что не отпущу тебя! – в подтверждение я еще крепче сдавил ее запястья. -Нет! Ты не можешь спасти меня на этот раз! -Эмма, нет, я…. -Найди меня, Киллиан! Я верю, что ты сможешь. Я буду ждать тебя, где бы я ни была. Я… я люблю тебя. И всегда буду любить. -Эмма, не смей, слышишь?! – прокричал я, чувствуя, как пальцы Эммы начали слабеть. Горло сдавил страх, и кричать становилось все труднее. – Я тоже люблю тебя, и я вытащу тебя оттуда, ясно?! Ну же, постарайся… -Нет! Киллиан. Прощай! Я верю, ты спасешь меня… Заглянув мне прямо в глаза, будто в самую душу, Эмма неслышно прошептала мое имя в последний раз, прежде чем резко разжать пальцы. Ее тонкие запястья выскользнули из моих рук. Пытаясь не кричать, чтобы не сделать мне еще больнее, пытаясь не плакать от страха, она сдерживала все чувства глубоко запертыми и лишь глядела мне в глаза. До самого конца. Она не разрывала нашего зрительного контакта и тянула ко мне руки до тех пор, пока полностью не исчезла в серебристо-голубом водовороте. Как только Эмма Свон полностью скрылась в невесомой дымке, дверцы платяного с громким хлопком захлопнулись, полностью и казалось, навсегда отрезая меня от всего остального мира, что был только что безвозвратно утерян. Я оказался отрезан от всего, что было у меня, от дома, от семьи, от любви и целой жизни.       Огромными глазами я смотрел на место, где буквально секунду назад исчезла Эмма. Стряхнув оцепенение, я кинулся к шкафу, лихорадочно ощупывая его, снова и снова раскрывая и закрывая дверцы, отчаянно молотя по нему руками. Господи, я не мог поверить, что это снова происходит со мной! Видя, что все бесполезно, что все это реально, так же реально, как боль, разрывающая меня на мелкие кусочки, взорвавшаяся внутри словно улей, который резко потревожили.       В отчаянии, я упал на колени посреди комнаты. В абсолютном оцепенении, шоке, и страхе я скреб ногтями по деревянному полу, я все громче и громче кричал имя той, которую возможно потерял безвозвратно.       Я не осознавал свою потерю, не осознавал реальность происходящего. Все походило на ночной кошмар, слишком жуткий и ужасный, чтобы быть правдой, но я никак не мог проснуться.       Еще какую-то четверть часа назад я держал ее в своих руках, я ощущал ее дыхание, ее губы, видел ее теплую улыбку и блеск в глазах. А теперь, ее просто нет. Она исчезла, а вместе с ней исчез весь свет, радость, исчезла моя жизнь. Я все так же стоял на коленях, не замечая, что плачу. Перед глазами у меня стояло ее лицо, искаженное страхом, ее большие глаза, в которых плескалась паника.       Сразу после полуночи, мы с Эммой должны были отправиться на пристань, ведь именно она когда-то стала условным местом наших встреч. Мы погуляли бы в доках, любуясь звездами и ночной красотой моря. Затем, мы оказались бы на Веселом Роджере и я отвез бы ее к старому береговому маяку, который она так любила. После того, как мы впервые побывали там, мы провели в маячной комнате еще немало вечеров и приятных мгновений. В этом заключался наш подарок к ее дню рождения – мой и ее отца. Король распорядился о реставрации маяка и передачи его в собственность принцессы. Теперь в нем стало куда уютнее, теплее, лестницы больше не скрипели, грозя обвалиться прямо под ногами. А маячная комната была оформлена так, что Эмма бы захотела там поселиться. К тому же сегодня, там тоже повсюду стояли ландыши, ее любимые цветы. Сегодня днем мы с королем затем и отлучались, чтобы поднять цветы наверх.       Поразив ее маяком и выслушав бесконечные благодарности, увидев блеск и счастье в ее зеленых больших глазах, я бы снова отвел Эмму на корабль. Мы поплыли бы на восток, туда, где восходит солнце. И лишь тогда, когда пейзаж вокруг нас сделался бы поистине сказочным: красно-золотое солнце с одной стороны, так близко, словно до него можно дотянуться рукой, и яркая луна с мириадами гаснущих звезд - с другой, стоя за ее спиной, я закрыл бы ее глаза ладонью. Она бы удивилась и поняла, что с минуты на минуту произойдёт нечто особенное. Она бы обворожительно улыбалась. А я достал бы из кармана маленькую квадратную коробочку и раскрыл бы перед ее закрытыми глазами. Серебряное кольцо ее матери с изумрудным камнем посередине искрилось бы так ярко в лучах восходящего солнца. Собравшись с духом, я убрал бы ладонь с ее глаз и тихо спросил, окажет ли она великую честь, стать моей женой.       Стоя на палубе и глядя на кольцо, Эмма пыталась бы справиться с дрожью и нахлынувшими эмоциями. Дрожащими пальцами, она накрыла бы мою руку своей, уже давая немое согласие. «Да!», - тихо произнесла бы Эмма в утреннюю тишину. «Да, я согласна стать твоей женой!» Не помня себя от радости, я оказался бы перед ней и, встав на одно колено, надел бы кольцо на ее тонкий палец, замечая слезы радости в ее глазах. Когда бы я поднялся, я заключил бы ее в крепкие объятия, прижал бы к сердцу со всей любовью и нежностью и может быть, от радости, закружил бы в воздухе. Она спросила бы, почему я решил сделать предложение именно на корабле и тогда я сказал бы, что это тоже своего рода символ. Ведь она так долго мечтала о путешествиях и приключениях. И теперь, когда мы поженимся, то все обязательно будет в точности так, как она себе и представляла. Нет. Гораздо лучше…       Все это тоже исчезло, даже не исполнившись. Эмма. Моя Эмма… Я поклялся себе беречь и защищать ее, но снова не удержал. Я не смог спасти ее. Не смог.       Я почувствовал движение за спиной. В первую секунду, я решил, будто мне наплевать. Наплевать на все, что будет когда-либо еще происходить со мной. Но почувствовав, как уши заложил знакомый противный звон, я смахнул слезы и резко вскочил. В комнате было темно, и лишь лунный свет слегка окрашивал грани предметов в серебро. Но даже в кромешной тьме ада я узнал бы эти глаза, дикие, бешенные, мутные, точно от времени их занесло пылью. Даже будучи на том свете, я узнал бы этот нечеловеческий смех, который всегда являлся мне в кошмарах. -Кто невесту упустил, тому Темный отомстил! – нараспев, в своей вечно насмешливой манере произнес Румпельштильцхен. -Верни ее, слышишь?! Что ты сделал с ней?! – громоподобно изрек я, подбирая с пола заостренный осколок одной из ваз с цветами и вооружаясь им вместо кинжала. -Всего лишь, так сказать, привлек на свою сторону. Видишь ли, дорогуша, Эмма Свон, как выяснилось, обладает невероятно мощной силой. Таких как она – счесть по пальцам. А у меня есть одно дельце, в котором без ее помощи никак не обойтись. -Верни ее, подлый уродец! Ты не смеешь! Только не с ней! -О нет, как раз таки именно с ней. Ну, согласись, - Темный взмахнул пальцами в своем любимом жесте. – Как ловко я все провернул! Я заручился помощью одной из самых могущественных чернокнижниц, и к тому же отомстил давнему врагу. Приятный бонус, не находишь? -Ты монстр! – выплюнул я. – Эмма может и могущественна, но ей никогда не стать такой, как ты. Они ни за что не станет помогать такому чудовищу!! -Разве? – крокодил напустил на себя вид крайнего изумления. – Дорогуша, когда же ты поймешь, что Темный всегда на шаг впереди? Конечно, она может и не поможет мне. Зато с радостью будет сотрудничать со своим давним знакомым, который даже, возможно, заменит ей тебя. -Что? Не смей пудрить мне мозги! У Эммы никогда не было таких знакомых! С каждой секундой желание всадить осколок в сердце Темного становилось все сильнее. -Ну что за глупости, конечно же есть! – произнес он так, будто я сказал самую настоящую чушь. Крокодил эффектно щелкнул пальцами, из тени показала еще одна фигура. Вероятно, этот человек был там с самого начала. Вероятно, он и был тем, кто бросил спичку и устроил весь этот пожар, тем, кто сжег меня дотла.       Человек, судя по телосложению – мужчина, остановился рядом с Темным и скинул капюшон, что все это время скрывал его от всех. Наверное, после такого, меня вообще в жизни перестало бы что-либо удивлять. -Ты?! – задохнулся я от возмущения и удивления. – Что, черт возьми, здесь происходит?! Стоя рядом с Румпельштильцхеном, словно щенок, Джонатан глядел на меня черными горящими глазами. На его бледном лице не было никаких эмоций и лишь в глазах плескалось пламя. Увидев его здесь сейчас, я готов был голыми руками разорвать его за все. Перед глазами у меня проплыли слезы и синяки Эммы, полученные от него же. А теперь оказывается, что все то время он был еще и за одно с Темным. Интересно, могут быть в судьбе повороты еще более идиотские и в то же время – пугающие. -Вижу, вы уже знакомы с Джонатаном. Отлично, - довольно захлопал в ладоши Крокодил. – Тут все просто. Когда я просил тебя о сделке, мне было лишь интересно понаблюдать за твоей реакцией. На самом деле, я быстро нашел человека, с радостью заключившего со мной сделку. Видишь ли, его слепая любовь к мисс Свон овладела им, и бедняге оставалось просить помощи лишь у Темного Мага. И мы на удивление быстро нашли общий язык. Я пообещал ему то, чего он жаждал всегда – жизнь с его любимой, в обмен на крохотную услугу. Сегодня, во время вашего распрекрасного бала, Джонатан сделал за тебя всю работу. Этим, - Темный снова щелкнул пальцами и в его руке появился пустой пузырек, тот самый, что тогда на корабле он показывал мне. – Он окропил шкаф ее высочества, благодаря чему и открылся портал. Значит, я снова оказался прав. Но главный вопрос был не что это такое, а куда все же исчезла Эмма. -Где она? Куда ты отправил ее?! – я вышел из себя. Мне надоели вечные загадки Штильцхена, меня бесила его вечная насмешка, меня просто выводил из себя тот факт, что он вот так запросто распоряжается чужими судьбами всю мою жизнь! -Туда, - Крокодил вдруг оказался вплотную ко мне, схватив за воротник пиджака. Из его голоса, наконец, исчезла насмешка. – Где тебе никогда не отыскать и не спаси свою маленькую принцессу. В мир, где людьми правит алчность, жадность и эгоизм. Где каждый сам за себя. В мир без магии. Я ничего не понимал. Темный нес какой-то бред. Разве такие места вообще бывают. И мне снова стало страшно. Безумно страшно за Эмму. -Можешь даже не пытаться найти ее. У тебя не выйдет. А даже если случится чудо, и ты каким-то образом снова увидишь мисс Свон, в чем я очень сомневаюсь, она все равно не узнает тебя! Все ее воспоминания о прошлом, о былой жизни изменятся. Он никогда больше не будет знать, что она принцесса и кто такой Капитан Крюк. Я замер, пытаясь понять, не лжет ли Темный. Неужели весь этот бред, ужасающий бред – правда? -Твоя принцесса – умерла, - выплюнул он мне прямо в лицо. – На ее место пришла новая Эмма Свон, не знающая нежности и семейной заботы, привыкшая жить лишь ради себя, научившаяся выживать в мире, где все и все только и ждут момента, чтобы тебя уничтожить! При последнем слове он резко сжал свободную руку в кулак, а я невольно вздрогнул. Я глядел в его глаза, без крика, не пытаясь проткнуть его черствое сердце. Я просто смотрел в его бездушные мутные глаза, не выражающие ровным счетом ничего, и пытался понять одну вещь. Неужели человек, пусть даже такой монстр, как он, способен на такой поступок? Я всегда считал, что даже у чудовищ есть предел совершаемых злодеяний. Оказывается, в чем-то я все-таки ошибся… -Я найду способ, - только и сказал я, не отводя глаз. Страх ушел. Внутри у меня осталась лишь пустота и неистовое желание бороться. Бороться изо всех сил, вырывать победу, сбив ногти в кровь, стараться до тех пор, пока назло этим пустым бесчеловечным глазам я не одержу желаемую победу.       Румпельштильцхен отпустил меня, и ничего не сказав, лишь снова усмехнувшись тому, каким жалким я выглядел в его глазах, взмахнул рукой, заклубив вокруг себя и своей марионетки бардовый густой туман, и бесследно исчез из комнаты.       Я долгое время глядел на то место, где только что стоял Темный. Но мои ноги подкосились, и я снова упал на колени. Я глядел на пустую разоренную комнату вокруг себя и перед глазами у меня, словно на экране, подсвечиваемом прожектором, сменялись картинки всех тех мгновений, часов, дней и ночей, что я провел здесь с ней. Я не мог поверить в то, что сказанное Темным, правда. Моя Эмма ни что не станет алчной и жестокой. Она ни за что не станет жить с отвратительным, не имеющим собственной воли человеком, таким, как Джонатан. Она чиста и невинна. Но что если магия Румпельштильцхена действительно способна на это?       Я был в тупике. Даже нет, не в тупике, потому что в нем хотя бы имеется возможность вернуться назад. Я находился один на темной холодной безлюдной планете, без возможностей покинуть ее, без каких либо признаков жизни. И единственная яркая звезда, которая вдруг взошла и осветила все мое темное жилище, подарила краски моему черному миру - пала. Моя маленькая планета снова погрузилась во мрак, такой, что хоть глаз выколи. Все что я мог в данный момент, это сидеть на месте, парализованный страхом, горем и отчаянием, не в состоянии сделать ни шага в густой, обступающей меня темноте.       И тогда я снова вспомнил ее глаза. Ее чистые, иногда ласковые и добрые, иногда насмешливые и хитрые, иногда страстные или же полные слез глаза. Это воспоминание будто дало мне надежду. Оно толкнуло меня наверх, заставляя вынырнуть из темноты, и сделать все возможное, все, что в моих силах и даже все что за их гранями, чтобы спасти то единственное, что удерживало меня в этом мире. Я обязан был спасти ту, что подарила мне любовь и дом, ту, что научила меня жить.       У моих ног, в полувысохшей лужице воды, среди острых осколков валялись несколько цветков ландыша. Дрожащими пальцами я поднял жемчужные колокольчики, которые так остро напомнили мне о той, что их любила.       Я глядел на беззащитный, хрупкий цветок, который под действием даже минимальной силы так легко смять, лишить бутонов или сломать. Эмма была такой же – хрупкой, доверчивой и беззащитной. Не прилагая особых усилий ей запросто можно было причинить боль, повредить, обидеть, сломать… Осторожно зажав цветок в руке, я глубоко вдохнул. Меня терзала боль. И страх. Но я должен был сделать все возможное и невозможное. Я должен был хоть раз спасти Эмму Свон, как поклялся когда-то. Я должен найти выход.

*Конец первой части*