На один раз...

Дыхание сбилось и стало шумным, а открывать глаза было строго противопоказано. Подобное зрелище могло подорвать психику кого угодно. Он чувствовал, как Хибари прикасался губами к коже. Поцелуи спускались ниже колена. Наконец, слегка пересохшие губы коснулись большого пальца, и действия прекратились. Рокудо слегка приоткрыл глаза, и сквозь ресницы увидел обнаженного и прекрасного японца. Кёя не отрывал взгляд от ступни Мукуро. Тот лишь коварно улыбнулся и мягко накрыл возбужденный член Хибари ногой. Брюнет сдержал, начавший уже было вырываться, стон. Он, который сейчас полулежит в ногах у иллюзиониста, был для Рокудо самым восхитительным подарком судьбы. Невозмутимое лицо Кёи покрылось легким румянцем возбуждения, мелкая дрожь пробежала по телу. А ведь Мукуро лишь слегка шевелил пальцами. Или сам факт сводил с ума Кёю больше? Рокудо убрал ногу и кивнул парню на свой пах. Хибари сам плохо понимал, почему не возмущается такому вопиющему факту, но думать о чем-то сейчас не хотелось. Кёя приподнялся и обхватил плоть любовника руками. Еще мгновение и тонкие губы Хибари коснулись члена Рокудо. Крупный и налитый желанием он с трудом помещался во рту, но от этого у Хибари только сильнее сносило крышу. Сначала он старательно лизал и посасывал головку у основания, но вскоре, не будучи в состоянии сдерживаться, Кёя уже брал его так глубоко, как только мог. Еще немного и Мукуро зарылся пальцами в его волосы, дабы самому контролировать ритм. Рокудо даже стало интересно на какое-то мгновение, делал ли подросток когда-либо что-то подобное. Наконец Мукуро потянул Кёю за волосы и в секунду прижал животом к кровати. Хибари выгнулся, приподняв бедра, и Рокудо приставил свой член к узкой дырочке. - Смазку возьми, пока я не забил тебя до смерти. Даже возбужденный голос Кёи звучал так же угрожающе, как и всегда. Мукуро мерзко хмыкнул: - Пожалеть что ли миленького Кёю? - Не называй меня по имени. Рокудо тем временем уже нащупал рядом с кроватью крем и, взяв немного, проник в Хибари одним пальцем. Тот действительно оказался до безумия узким. - Значит здесь ты девственник, – сделал вывод вслух Мукуро. - Камикорос, -прошипел Кёя. Тем временем в него уже вошло два пальца. Рокудо совершил всего несколько движений и понял, что больше терпеть он не может. Головка члена вновь прикоснулась к девственному аналу Хибари. Кёя старался не показать, как напряжено его тело. Секунда и холодный пот пробил его. Острая боль вспышкой разнеслась по всему телу, а температура, казалось, поднялась градусов до ста. Рокудо, проникнув, остановился на несколько мучительно долгих мгновений, после чего начал плавно и мягко двигаться внутри. Постепенно боль стала отступать, а жар окончательно сносил крышу. Нельзя сказать, что Хибари расслабился в объятиях иллюзиониста, скорее он отдался своему наслаждению. Тела переплетались в одном движении. Кровать еле выдерживала этот бешеный ритм. Кёя чувствовал у себя над ухом тяжелое дыхание любовника. Вскоре глава дисциплинарного комитета, не выдержав, начал ласкать свой член. Движения становились резкими и частыми. Рокудо уже не сдерживал хриплых стонов и вскоре он наполнил Кёю. Заменив его руку своей, Мукуро стал быстро доводить подростка до оргазма. Наконец, закусив нижнюю губу и еле заметно запрокинув голову, Хибари залил кровать вязкой жидкостью. Рокудо повалился на него. В тишине комнаты были ярко слышны сбитое дыхание иллюзиониста и биение сердца его сегодняшнего партнера. Свет луны, попадающий в комнату сквозь разбитое окно Кагуяленда, освещал два молодых переплетенных тела. Мукуро заключил подростка в объятья, и сон сокрыл их обоих. *** Спустя две недели иллюзионист шел по своим делам мимо школы Намимори. Мукуро остановился недалеко от ворот. Из здания доносилось пение мужского хора. Это был гимн учреждения. Рокудо кинул многозначительный взгляд на одно из окон. Он помнил, что на утро Кёи не оказалось рядом. - Ку фу фу – усмехнулся Мукуро чему-то своему и продолжил путь.