Краткий экскурс в историю, или все болезни от нервов

Адская жара пустыни медленно и неохотно сдавала свои позиции, раскаленный день только-только начал близиться к концу, и лица Сэма коснулся робкий, прохладный ветерок. Но это нежное касание осталось незамеченным героем, потому что его сознание было затуманено болью – живыми отпечатками недавнего сражения. Рваная рана на животе ужасно саднила. Однако уже в который раз Сэм ловил себя на мысли, что стараниями Нетриксы его раны практически не кровоточат и заживают за считанные часы, особенно, если удается найти переброшенные из будущего специальные медикаменты. Но этот случай был сложнее. В пылу сражения Стоун опасно близко подпустил к себе группу камикадзе, и выстрел из дробовика, произведенный в самый последний момент, вызвал взрыв, который отбросил его прямо на хитро притаившуюся позади статую сфинкса. Сильно ударивший головой, Сэм едва не потерял сознание. Темное марево заволокло глаза, но слух отчетливо улавливал приближающийся звук… звук бегущего на него быка. Именно его рог и оставил Сэму рваную рану на животе. И теперь Стоун чувствовал, что просто не может идти дальше. Мучительная боль и головокружение заставили судорожно искать глазами безопасное место, чтобы не рухнуть прямо посреди открытой местности. Священная земля была уже позади, и Сэм спешил к Великой пирамиде, но, как это уже происходило бесчисленное количество раз, путь ему преградил очередной мясной отряд Ментала. И теперь было жизненно необходимо найти укрытые на то время, пока Нетрикса будет залечивать его раны, бросив на это все свои ресурсы. - Сэм, - раздался в голове строгий голос, - в двухстах метрах впереди, за холмом есть какая-то деревенька, вернее ее остатки, давай, двигай туда! Думаю, там мы сможем найти укрытие. Перед глазами все начало расплываться, но, сжав в кулаке если не всю, то почти всю волю, Сэм побрел в сторону холмов, заранее мысленно проклиная врагов, которые могли выпрыгнуть из ниоткуда в любой момент. Но в этот раз удача ему улыбнулась, и он благополучно добрался до небольшого скопища полуразрушенных домишек, для которых «деревня» было слишком громким словом. В одном из них Стоун и нашел свое пристанище на ближайшее время. Тупая, ноющая боль растекалась по телу, раны саднили, и ужасно мучил сильный шум в ушах. - Нетти, сделай что-нибудь, а то, чувствую, у меня сейчас голова лопнет. - Без тебя знаю! - огрызнулась напарница. – У меня самой от удара часть микросхем барахлит. Какого дьявола тебя понесло в эти Священные земли?! Пока ты там попусту тратил патроны, враг уже успел понаставить свои отряды на пути к Великой пирамиде! В ответ Сэм лишь громко засопел. Ему порядочно надоело выслушивать упреки в свой адрес, но в то же время он понимал, что спорить – дело неблагодарное и совершенно бесполезное. Собственно, Нетрикса тоже это понимала и старалась поменьше нервировать Сэма своими комментариями, но иногда ее, что называется, прорывало. Вот и сейчас обстрел словесным огнем продолжался уже 10 минут. Сэм слушал, не отвечая, давая напарнице возможность выпустить пар, но про себя отметил, что за это время головная боль значительно уменьшилась и прошла тошнота. «Вероятно, ей так лучше работается, - не без иронии думал он. - Так что пусть и дальше брюзжит». Но вскоре Стоун почувствовал, будто тело укрыли свинцовым одеялом. Стало невыносимо тяжело шевелиться и нестерпимо захотелось спать. - Нетти, - прохрипел Сэм, прерывая очередной виток ругани. Собственный голос показался ему каким-то незнакомым, чужим, - следи за обстановкой! Спустя несколько секунд он погрузился в беспокойный отрывистый сон, а Нетрикса, встревоженная ситуацией, что было сил и ресурсов пыталась ускорить процесс регенерации. Однако работа усложнялась каким-то непонятным с первого взгляда фактором. Все ее действия выдавали меньший коэффициент эффективности, чем раньше, и она никак не могла найти причину этого странного явления. Время неумолимо бежало вперед. Минуты спешили, подгоняя часы, и вот уже небо над горизонтом стало окрашиваться в цвета заката. Нетрикса разрывалась между необходимостью скорейшего отправления к Великой пирамиде и важностью окончания восстановительных процессов, которые, как на зло, шли все медленнее. Но едва она «с головой» погрузилась в поиски решения этой проблемы, Сэм начал нервно ворочаться во сне. В этот самый момент Нетрикса заметила, что показатель эффективности снизился еще на несколько процентов. Мгновенно проанализировав данные, она нашла причину. Все оказалось весьма просто, даже банально: сильное нервное напряжение «гасило» часть отсылаемых ею импульсов. Это открытие несколько удивило Нетриксу, она не ожидала, что ее работа будет осложнена столь плохо контролируемым фактором, как «нервы». Однако нужно было что-то делать, притом срочно, ведь вызванный ими сирианский космический корабль, если верить расчетам, был уже на полпути к Земле. «Да уж, - мысленно сконфузилась она, вспомнив свое недержание гнева. – Теперь надо как-то все исправить!». Идея посетила ее как раз вовремя, потому что Стоун, в очередной раз нервно вздрогнув, открыл глаза. - Сколько времени я был в отключке? – мрачно спросил он. Но, скорее всего, Сэм злился на себя за то, что допустил эту слабость. - Около получаса. Удалось отдохнуть? Вопрос был настолько наивным и, откровенно говоря, глупым, что Нетрикса сама пожалела, что задала его. - Такое чувство, будто по мне танк проехал, – устало ответил Стоун. - Немудрено, что тебе фигово: ушиб головы серьезный, – констатировала напарница, но Сэм лишь усмехнулся, поняв, что она испытывает чувство вины. Повисло тяжелое молчание. Каждый думал о своем и в то же время об одном и том же. Время поджимало, а Сэм еще недостаточно восстановился, чтобы продолжать путь к Великой Пирамиде, и он был чрезвычайно раздосадован этим фактом, а Нетрикса чувствовала себя виноватой. Оранжевый диск солнца все ниже спускался к горизонту, и нужно было срочно предпринимать меры, чтобы увеличить эффективность восстановления. Еще раз все обдумав, Нетрикса решила действовать. - Сэм, - робко начала она, - я тут подумала… - Что? - А давай плюнем на всю эту спешку! Никуда этот корабль от нас не денется, как и целая орда Менталовских ублюдков, которая нас там поджидает, и немного развлечемся. Столь неожиданная перемена в словах напарницы и ее неоднозначное предложение на секунду-другую лишили Сэма дара речи. Однако он быстро пришел в себя и вполне серьезно сказал: - Думаю, блэкджек и шлюх тебе здесь организовать не удастся. Поборов накативший приступ смеха, Нетрикса, подражая Стоуну, так же серьезно ответила: - Нет, но взамен могу предложить небольшой экскурс в историю. От такой перспективы Сэма сначала бросило в жар, затем резко в холод, и он в ужасе попытался подскочить, словно хотел убежать подальше от этого источника бесконечных исторических справок. - Ой, нет! Хватит с меня твоих россказней про житие в этом огромном песчаном ящике для свинксов! Но из попытки бегства не вышло ничего кроме приступа головокружения, который тут же припечатал Стоуна обратно к уже уютно примятому песочку. - Лежи, не дергайся, – строго сказала Нетрикса, а затем, хихикнув, добавила: - Во-первых, не свинксов, а сфинксов. Во-вторых, поверь, тебе понравится. - Хм, ну давай рискнем, – пожал плечами Стоун. - Окей. Как ты уже знаешь, в меня загружено огромное количество информации об истории Земли в целом и Древнего Египта в частности. - Ага, – усмехнулся Сэм, вспомнив, как однажды назвал свою напарницу «болтливой флешкой». Вероятно, Нетрикса тоже это вспомнила, но смех все же сдержала. - Так вот, - продолжала она, - нашла я недавно в своих закромах памяти рассказ одного советского писателя по имени Вадим Сафонов, называется «Укрощение Великого Хапи». Для справки: древние египтяне так называли Нил. В этом рассказе автор описывает свое путешествие в страну фараонов. В общем-то, большой ценности с точки зрения истории он не представляет, но есть в нем кое-какие интересные моменты. Итак, дело происходит в 1963 году. - «… Мы едем в Карнак почти процессией – на пролетках, кучера которых обгоняют друг друга с радостным гиканьем: так ехать в Карнак – туристский церемониал; проще дойти пешком. Улица Хатшепсут. Улица Тутанхомона… запишите мой адрес: угол Тутмоса и Рамзеса». - Интересно, а не слабо ему было бы весь Египет обойти пешком, а? Нетти? – усмехаясь, спросил Сэм. - Ну… - задумалась напарница, – у него же не было таких классных кроссовок! Откровенно захохотав, Сэм искоса взглянул на свою обувь и с удивлением отметил, что на ней нет и следа потрепанности, словно они были только что из магазина. - А ты права, черт побери! В следующую секунду в полуразрушенном домишке вновь раздался задорный хохот. - Так, не перебивай меня! – Нетриксе первой удалось побороть смех, ведь ей всегда нужно было держать ухо востро. – Слушай дальше: «… в этот храм из великого храма Амона, нынешнего Карнака, на Новый год шла процессия: несли священную барку Амона, шел фараон, это было народное празднество… Праздничная процессия шла два километра по непрерывной Аллее сфинксов. Надо вообразить, сколько их там было. Откопана малая часть – в начале и в конце пути… Двойной ряд сфинксов встречает у пилонов Карнака. Сфинксы и сфинксята. Сфинксоводство стояло в Древнем Египте на большой высоте. Поголовье достигало исключительных величин. Потом это искусство угасло». - Уже в древности стало заметно, что поголовье уменьшилось. А сейчас мы знаем, благодаря кому, - каверзно заметила Нетрикса. - О да, – Сэм довольно кивнул, – и последней как раз недавно был покалечен встречей с моей головой. - Кстати, насчет головы! Все еще болит? Секунду-другую Сэм прислушивался к себе прежде, чем ответить. - Боль прошла, но головокружение все еще есть. Нетрикса сверилась с данным и поняла, что ее тактика работает и все показатели значительно улучшились, но времени у них оставалось все меньше. Сэма ждал решающий бой, и она не могла позволить даже легкому недугу загубить их миссию. - Эй, ты чего замолчала? – недовольно буркнул Сэм, явно войдя во вкус. - Окей. «Карнак не храм. Это город храмов. Они нарастали столетиями. Росли как ветвистое дерево. Поколения фараонов вносили свою долю в главное святилище Египта. Обойти все эти дворы, дворики, чащи колонн «лотосообразных» и «папирусообразных», помещения с исполинскими статуями, входные, выходные, промежуточные пилоны – не так-то просто». - Подпишусь под каждым словом! – вновь перебил Нетриксу Стоун. - Я тоже. - Ладно, продолжай. Кажется, там, наверное, что-то и про Хатшепсут было, или как ее там… - Ага, вот: «История Египта знает несколько фараонш, но появление каждой было событием необычайным, и Хатшепсут, для которой «двадцать лет работал Египет, склонив голову», объявила, что она дочь не столько своего отца, Тутмоса I, сколько бога Амона, навестившего ее мать. Она хотела быть и была настоящим фараоном, ходила в штанах, как мужчина, или по крайней мере так велела изображать себя. Внешне женственная, она была человеком неистощимой энергии. Долгое владычество ее ознаменовано замечательным строительством, плаванием в отдаленные концы мира – оттуда привозили сокровища и невиданные деревья, страшных и удивительных зверей. Деревья высаживались вокруг храма Амона, вокруг Карнака – сад диковин мира растительного и животного обрамлял город храмов. А в это время, все двадцать лет фараоном или софараоном, считался то ли пасынок, то ли сводный брат ее и муж, не смевший даже пикнуть при властной царице. Как же он отомстил, дождавшись, наконец, ее смерти! Будущий великий полководец и завоеватель Тутмос III, уничтожив все ее изображения, велев стереть само имя Хатшепсут! Но вот обелиск упустил, какие-то портретные статуи в укромных местах упустил, изображения на стенах выковыряли – получились новые, чрезвычайно рельефные, вдавленные. Есть какая-то домашненность в этом неумелом гневе, человеческая слабость, вдруг сводящая на простую, грешную землю Египет XVIII династии. Победными анналами Тутмоса III исписан зал…» - Прости, что вновь перебиваю, но чем там зал исписан? – строго спросил Сэм, вздернув бровь. - Анналами - записи по годам событий, связанных с жизнью города, области или страны, а не то, что ты подумал! - Что ж, буду знать. - «Около средних, самых высоких, стволов в оцепенелой чаще «гипостильного зала» прозвучало имя Рамзеса II, фараона XIX династии, наверное, знаменитейшего из египетских фараонов… Размах строительства Рамзеса II был неимоверен. Это должно было подавить, сразить неслыханной мощью, ослепить божественным величием. Стук молотков каменотёсов стоял над Египтом. Разбирали возведенные прежними земными богами, чтобы строить из чужого камня: фараон чужд предрассудков, и слово «кощунство» незнакомо ему. Случалось ему и просто присваивать сделанное прежде, соскабливать, например, даже имя отца, Сети I, подменив своим: должна была сиять лишь одна слава – его собственная. Многое начатое за век с лишним назад Аменхотепом III теперь значилось за Рамзесом. Иные статуи «живого бога», Эхнатонова отца, превращены в статуи Рамзеса. Что весило рядом с его самообожествлением все славолюбие Аменхотепа! Гороподобные фигуры фараона-красавца (он умер девяностолетним, мумия его страшна), у чьих голеней притулилась царица (а всех жен не счесть, он оставил полтораста детей, детей от собственных дочерей)». - Ого! – пораженно воскликнул Сэм. - Ты это о том, что он со своими дочерями того… этого? – смущенно протараторила Нетрикса. - Да нет, – отмахнулся Сэм. – Полтораста детей… Крепкий же у этого сволоча был член! Если бы у Нетриксы были собственные глаза, то они в который раз за ее двухлетнюю жизнь полезли на лоб. - Кто о чем… Ладно, неважно. «Тысячетонные колоссы - монолиты, от которых и поныне никуда не денешься во всем Египте – от Дельты до Нубии. И фигурки людей-крошек, людей-мошек у большого пальца гиганта, - нет, какой путеводный маяк, заманчивый и недостижимый пример для честолюбцев и властолюбцев всех времен!» Нетрикса замолчала, поняв, что Сэм ее уже не слушает. Она немало удивилась этому, но говорить ничего не стала, решив тоже поблуждать в своих мыслях. Пламенный диск солнца уже скрылся за горизонтом, оставив лишь узкую полоску алого света, и звезды одна за другой зажигались на небосклоне. Открыв глаза, Сэм посмотрел вверх и увидел через дыру в крыше, как крылья большой птицы рассекли темное небо Египта. Набрав полную грудь прохладного воздуха, он медленно поднялся. Пару секунд Стоун прислушивался к своим ощущениям и, убедившись, что все в порядке, размял затекшие мышцы и твердой поступью двинулся к видневшемуся впереди огромному силуэту Великой пирамиды. Он не слышал, как его напарница мысленно сказала себе: «Молодец, теперь мы готовы к этой битве!».