Two Sides of the Soul

Как известно, время в ожидании обычно долго тянется, но то ли я ненормальный, то ли что-то со всемирным законом подлости случилось – не успел я опомниться, как был уже на вокзале с букетом неброских, но красивых цветов и улыбался, заприметив вышедшую из вагона поезда маму. Такая же красивая, как и всегда, она смотрела по сторонам, пытаясь разглядеть меня, но, когда я подошел, очень удачно отвернулась в противоположную сторону, поэтому сюрприз удался. - Привет, ма-а-а-ам, - я расплылся в улыбке и заключил ее в объятия. - Сына, я тебя и не заметила! – мама звонко рассмеялась и крепко обняла меня в ответ. От нее пахло моими любимыми духами и утренней свежестью, даже несмотря на то что она только-только вышла из поезда. - Это тебе, - отстранившись, я протянул ей букет и тут же взялся за ручку небольшого черного чемодана на колесиках. Улыбка все так же не сходила с ее лица, но за букет я получил еще и поцелуй в щеку. И тут же следом комментарий: - Худющий какой стал, одни кости да кожа. Почему не ешь? Я закатил глаза: строгость во плоти. Вот предполагал же, что вот так и будет. А у меня в ответ были только протяжные и жалобные «Ма-а-а-а-а-а-ам». Так что иногда все-таки приезд мамы – это напряжно. - Я ем, - слабо вякнул я, но разве это поможет против маминых доводов? Пф, три ха-ха. В общем, пока мы шли к машине, мама упоенно щебетала о том, какой я стал. Я благополучно пропускал почти все мимо ушей и только тихо радовался, что от меня не требовалось больше, чем просто иногда поддакивать. А в машине мама вдруг резко сменила тему. - А где же Аой-сан? Я думала, вы меня вместе встретите. - Мам, во-первых, у Юу сегодня репетиция в театре, а во-вторых, ну как ты себе представляешь? – я приподнял брови, иронично усмехаясь. – После того скандала Юу вот просто так появится на людях? На вокзале? Под ручку со мной? Встречая мою, прошу заметить - мою, маму? - Ой, а ведь точно, - она снова засмеялась. А потом глубоко вздохнула, откинувшись на спинку кресла и посмотрела на меня, улыбаясь. – Повезло тебе, Койю. - Да знаю я, мам. Он и правда очень хороший. – Ну, хотелось сказать, что не просто «хороший», но я решил, что это пока более подходящее слово. - Ты хоть кормишь его? – карие глаза подозрительно прищурились, готов об заклад биться, хоть и не видел, потому что старался следить за дорогой. - Ну вот что ты все вечно к еде сводишь?! - Да потому что зря, что ли, я тебя учила готовить чуть ли не с младшей школы?! - Ой, да кормлю-кормлю. – Я вздохнул, чувствуя, как остро мне не хватало этого чисто семейного ора и таких вот несерьезных препирательств. – Итак выглядит, как отожравшийся котяра. – Я тут же получил подзатыльник и взвился: - За что?! - Следи за речью, Такашима Койю. Вот он – учитель японского во всей своей красе. Дискриминация какая-то просто. По речевому признаку. - И не делай утку. - Утку?! Я даже повернулся к ней лицом, на что мамуля с невозмутимым видом сложила губы на утиный манер, с поражающей точностью напоминая мне… меня. - И ты туда же, - со вздохом протянул я и вперил взгляд в дорогу. Теперь к Акире добавится еще и мама, а это вообще убойная сила, как по мне. - Кстати, нам надо в магазин, - через некоторое время снова подала голос мама. - Зачем? - За продуктами, за чем же еще? Пока твой Юу на репетиции, мы приготовим ужин. Или ты не хочешь отметить приезд мамы? - Ну вот что ты опять начинаешь, - пробурчал я так, чтобы она не услышала. Признаться, это была действительно хорошая идея, так что через каких-то пятнадцать минут мы уже ходили по многочисленным рядам супермаркета с двумя тележками и мама, приняв на себя роль шеф-повара, давала мне указания. Попутно мы обсуждали, какие продукты лучше и какие блюда вообще будем готовить. Мне в этом мероприятии, по-видимому, отводилась роль либо су-шефа, либо простого поваренка. Единственным отделом, в который она не стала лезть, полностью предоставив выбор мне, оказался винно-водочный. Только недобро покосилась, уловив во взгляде, которым я окинул просто огромных размеров стеллаж, огонек. Разгуляться мне не дало бдительное родительское око, поэтому в тележку перекочевали всего лишь четыре бутылки вина разного сорта и бутылка дорогого виски. Да и то, виски я уже потом успел сунуть. «Всегда нужно иметь отдельную карточку на такие случаи», - подумал я, глядя на сумму, когда мы расплачивались. И ведь действительно, очень удобно. У меня вот есть специальная карточка для приезда мамы. Такое ощущение, что она просто резиновая, деньги там не заканчиваются, и я спокойно расплачиваюсь за все покупки. Мама первые несколько раз, когда была у меня, протестовала, но я проявлял не свойственную мне твердость и все равно платил. Она свыклась, а моя совесть была совершенно спокойна, что ей не приходится тратить ни иены на купленную здесь одежду и уж тем более продукты. Домой добрались так же, весело разговаривая. В такие вот моменты всегда понимаешь, как все-таки порой не хватает мамы и как хорошо, что есть возможность приезжать. Но с другой стороны, я знаю, что если бы она жила в Токио, то чаще мы бы не виделись, это уж точно. После небольшой экскурсии по квартире Юу, о которой мама емко высказалась: «Слишком монохромно», - и даже немного поморщилась, на что я чуть не рассмеялся, она снова вернулась в роль шеф-повара. Я все пытался спросить, не утомилась ли она с дороги, но какое тут утомление, когда она носилась по кухне со скоростью электровеника? Фамильную вездесущность и разговорчивость никуда не деть. В общем итоге, я как раз поставил на сервированный стол последнюю тарелку, а мама переоделась в очень элегантное бордовое платье, когда в дверь позвонили. Ну, кроме Юу, это просто по определению никто не мог быть. Мама сразу вся как-то подобралась, стала одергивать платье, явно волнуясь, а я пошел открывать. Широяма стоял на пороге с большим букетом роз и выглядел так красиво, что я тут же понял – мама не устоит. Я улыбнулся, целуя его в прохладные с улицы губы, и стянул с его плеч пальто. Так ни слова не сказав, Юу прошел в гостиную, на которую я показал жестом, а я последовал за ним. - Здравствуйте, Такашима-сан. – Он улыбнулся со всей своей искренностью и теплотой, так что даже у меня сердце екнуло, и протянул маме букет. – Безумно рад наконец с вами познакомиться. Это вам. Мама очень смутилась, когда Юу поцеловал ее руку, и поспешила ответить: - Ну что вы, не стоило так, Юу. И бросьте этот официоз, зовите меня Ирицу. - Тогда прошу вас обращаться ко мне на «ты», - не остался в долгу Юу. А потом оглядел накрытый стол. – Ох, сколько всего. Я так полагаю, вот откуда у Койю талант готовить. Впрочем, теперь я понимаю также, в кого он пошел своей красотой. Черт же! И я, и мама синхронно покраснели и отвели взгляд. Юу, заметив это, добродушно рассмеялся и картинно вздохнул, взмахнув рукой. - Двое прекрасных Такашим сведут меня с ума. Мама легко засмеялась, и я понял, что обстановка разряжена. Юу ушел в ванную, а я, переглянувшись с мамой и показав ей на вазу за стеклом шкафа, пошел следом за ним. - Я ревную, черт тебя дери, - прошептал я ему на ухо, прижавшись со спины, пока сам мужчина придирчиво осматривал себя, то и дело поправляя спадавшие на глаза волосы. – Такой галантный и обходительный, что ноги подгибаются. - Вы, Такашимы, все такие удивительно красивые, а? – спросил Юу, развернувшись ко мне и дыша прямо в губы. - Хватит смущать. - Я с легкой улыбкой смотрел на него, обнимая за талию. - Я понравился ей? – В голосе явно пробилось волнение, и я понял, что и Юу тоже нервничал все это время не хуже меня. - Конечно! Как ты можешь не понравиться? – Я легко поцеловал его приоткрытые губы и провел ладонями по рукам. – Пойдем уже, а то она невесть что подумает. Ужин прошел в очень дружеской атмосфере, хоть и было видно, что мама присматривается к Юу. Широяма же вел себя как всегда, представая в самом лучшем свете, так что я почти ни о чем не волновался. Разговор тек свободно, мягко переходя с темы на тему. Мама рассказала, как дела дома, и тут же пригласила нас с Юу на несколько дней погостить, когда будет возможность. Что больше всего мне нравилось, так это то, что не задевалась тема работы Юу, потому что я знал – это его будет раздражать. И мама молодец, не сыпала комплиментами или чем-то в этом роде, все шло само собой. А вот потом для меня настал самый смущающий час, потому что ровно столько мои захмелевшие мамуля и любовник разговаривали про мое детство. Точнее, мама воодушевленно рассказывала, вдаваясь в разнообразные подробности, а Юу с интересом слушал, улыбаясь и изредка что-нибудь спрашивая. Я в это время убирал со стола посуду, решив избавить себя от необходимости выслушивать этот смущающий бред. Кого не смущали истории детства? Особенно смущает это, если вам почти тридцать, а эти истории касаются полугодового или годового возраста. Вот я и подумал, что мне не стоит слушать в десятый раз. Но это же оказалось еще не все. Когда я, уже перемыв грязную посуду, пришел к ним в гостиную и наливал себе вино, мама вдруг вспомнила: - Ой, что ж это я! У меня ведь альбом есть! - Мам, ты притащила альбом?! – тут же взвился я, чуть не расплескав от неожиданности бордовую жидкость. - А что в этом плохого? – Она смотрела на меня с непониманием, но я ведь прекрасно знал, что она знала, что я терпеть не могу, когда мои фотографии кому-то показывают. – Юу-кун ведь имеет право знать. Или нет? – Мама прищурилась, и я понял, что проиграл. Тяжело вздохнув, я плюхнулся на диван между ними и сделал большой глоток из бокала. - Перестань делать утку, еще раз говорю. Я хотел было зыркнуть на нее пострашнее, но увидел уже только спину, потому что она, со словами «Сейчас, Юу-кун, если этот балбес не хочет, пусть не смотрит, а тебе я покажу», ушла за альбомом в комнату, которую ей определили. - Мама суровая, - хохотнул над ухом Юу и обнял меня за плечи, прижимаясь губами к виску. - Да просто перед ней невозможно не спасовать, - недовольно пробурчал я и потянулся было к его губам за поцелуем, но вернулась мама. Неловкости она не заметила, а я сделал вид, что просто поворачивался. Не то чтобы я прямо боялся перед мамой поцеловать Юу, но как-то это было бы неудобно, согласитесь. Какая бы ни была мама всепонимающая, но наши личные дела лучше оставить за дверями спальни. По крайней мере, пока в доме посторонний человек. - О, я ведь говорил, ты был пухлощекий и со стрижкой под горшок! – довольно воскликнул Юу, когда мама открыла альбом на первой странице. Я пихнул его в бок, снова надуваясь, но мама подлила масла в огонь: - Да-а, Койю вообще всегда был пухленьким мальчиком. Это лет так в тринадцать начал вытягиваться и вот в итоге что получилось. Высокий и тощий, даже пощупать не за что. Я усмехнулся и глянул на Юу. Тот понимающе поиграл бровями, что я истолковал для себя, как «О, еще как есть за что». Его ладонь незаметно скользнула ниже и сжала мою задницу, а мама продолжала рассказывать про каждую фотографию. Как-то незаметно для самого себя я втянулся в это рассматривание, иногда даже комментируя что-то и дополняя маму. Наверное, это вино мне так язык-то развязало, иначе бы я не стал так себя вести. Но, и правда, оказалось очень увлекательно, так что я даже не заметил, как стрелки часов подползли к двенадцати, когда альбом наконец закончился. - Ох, спасибо вам, Ирицу. - Юу улыбнулся, снова очаровывая своей открытостью. – Никогда бы не подумал, что просмотр фотографий может быть столь увлекательным. - Просто компания хорошая, Юу-кун, - улыбнулась в ответ мама, но вдруг всплеснула руками. – Но что же это я, тебе же завтра на работу, да? - Да, с утра репетиция, - Юу кивнул и поднялся с дивана. – Койю показал вам комнату? - Да-да, не беспокойся. Что-то мы и правда засиделись, а я еще и с дороги. Все-таки годы берут свое. - Мам, ну какие годы, о чем ты? – Я укоризненно посмотрел на нее. - Ой, не начинай вот, - так же укоризненно посмотрела на меня она. Будто в зеркало смотрюсь, ей-богу. – Спокойной вам ночи, дети. Мы пожелали ей спокойной ночи и сами тоже пошли в спальню. Юу, правда, оттуда тут же улизнул в душ, а я завалился на кровать, глядя в потолок. В голове было приятно пусто, чувствовалось только удовлетворение от проведенного вечера и ничего не хотелось. Юу вернулся довольно быстро, но все равно я уже почти засыпал, когда почувствовал наконец твердое тело, прижимающееся ко мне. - Ты замечательный, Ко, - коснулся моего уха теплый шепот. – И мама у тебя замечательная. Такашимы, вообще, похоже, замечательная семья. - Спасибо, Юу. Мне было так приятно услышать, что он думает о моей семье, и одновременно немного горько, потому что я примерно представлял, как тяжело дались Юу подобные слова. В его семье никогда не было таких отношений. - Моя семья теперь твоя семья, слышишь? – прошептал я в темноту, поглаживая пальцами косточки на его запястье, покоившемся у меня на груди. - Спасибо тебе. – Теплый поцелуй коснулся выступающего шейного позвонка, послав по телу короткую волну дрожи. – Засыпай. Это слово, произнесенное немного хрипло и так трепетно, как будто дало толчок, и я тут же уснул.