Грехи отцов

Гордон потянулся и, как всегда путем неимоверных моральных усилий, разлепил глаза. Потерев их, он осмотрелся. Лилит стояла около окна, задумчиво глядя на улицу. По окну бежали струйки воды, говоря о том, что на дворе идет довольно сильный дождь. Парень тихо поднялся с кровати и, подойдя к ней, ласково обнял беловолосую, скользя руками по телу девушки и ловя поцелуем ее аккуратное ушко. - Ты такая серьезная, - муркнул он, чуть проникая кончиком языка в ее ухо, - так и хочется тебя затискать… - Ой! – чуть дернулась Айзенстоун, видимо, не ожидавшая, что он проснется так скоро. – Не пугай меня так! Как себя чувствуешь? - Прекрасно, - губы брюнета коснулись ее шеи. Руки обвили талию девушки, плотнее прижимая ее, - тебе что-то приснилось? Выглядишь задумчивой. - Прекрасно? Вот и замечательно, - широко улыбнулась беловласка, кладя свои ладони поверх его. – Да, приснилось что-то интересное, но не могу вспомнить, что… аж обидно. А ты… - облокотившись об него головой, она посмотрела вверх, чтобы видеть лицо, - нормально выспался? Кошмары не мучили? Ты довольно много ворочался… - Нет, просто снилось прошлое, - улыбнулся юноша, - Лили, я тебя люблю очень. Прости, то заставил волноваться вчера – я, наверное, просто очень сильно переволновался, когда увидел свою маму… - Кому-то же надо за тебя волноваться? – хихикнула та, поднимаясь на носочки и чмокая его в подбородок. – А то все ты за меня – неравноценно, знаешь ли. И повод более чем позволяющий. Так что не извиняйся, пожалуйста, а то я буду считать, что тебе стыдно за мои проявления любви. - Ничуть, - смутился юноша, - просто я еще не привык к этому, - он ласково поцеловал ее в скулу, - но это очень-очень приятное ощущение. Я счастлив, что ты – рядом. Счастлив, что ты заботишься обо мне. А еще я счастлив, что вот так вот просто могу обнимать свою Лили… Беловласка широко улыбнулась - Только не свою, а своего. Я теперь мужик, забыл? - Еще нет, - руки юноши скользнули на ее грудь, полюбовно обводя ее округлости, - поэтому я обнимаю именно СВОЮ Лили, а не своего Лилиана… - А своего Лилиана обнимать будешь? Или постесняешься? - Наедине – можно, - улыбнулся Гордон. - Да? – девушка хитро прищурилась. – А я к тебе в любое время приставать буду. - Товарищи люди не поймут столь чистых и искренних порывов, боюсь, - он зарылся носом в ее волосы, - Лили, ты в курсе, что ты – очень красивая и пахнешь дождем? - Дождем пахнет не от меня, а от окна, - улыбнулась Айзенстоун, закрывая глаза и наслаждаясь его прикосновениями. – А красивая… не знаю. Я обычная. А вот ты – самый красивый человек из всех, кого я знаю. И почему ты только такую капризулю, как я, выбрал? - Дождем пахнет от тебя, а от окна – улицей и сыростью. И ты – далеко не «обычная», ты – воистину совершенна. А почему выбрал? Во-первых, я не считаю, что ты «капризуля», вредная просто. Во-вторых, ты такая, какая ты есть, и это прекрасно. А в-главных… я тебя люблю. Разве нужны еще аргументы? – Блэкхарт огладил ее живот и, слегка поцеловав за ухом, нехотя отстранился. – Блин, я так вечность могу простоять… но надо разбираться со сложившейся ситуацией. Кажется, пора… - Угу, - согласилась с ним девушка, принимаясь стягивать с себя одежду. – Тогда наложи иллюзию сразу, чтобы я снова ходить попривыкла. - Хорошо, - Гордон улыбнулся ей и коснулся рукой плеча девушки, тело которой плавно поменяло форму, - готово. Остается только одеться и можно идти. Беловласка снова ехидно улыбнулась. - Как думаешь, я, как парень, в хорошей форме? – она подмигнула, становясь так, чтобы ее тело выгодно смотрелось на свету. - Да, из тебя получился очень красивый юноша, - искренне улыбнулся брюнет, - впрочем, оно и не удивительно, учитывая, что ты вообще – красавица. - Вот как… таких парней, как я, ты считаешь привлекательными? – заинтересовалась Лили, подходя ближе, отмечая, что если возлюбленный ее и выше, то не больше, чем сантиметров на десять. А то и меньше. – Встреть ты такого парня на улице, у тебя бы возникли непристойные мысли? «Кстати… только сейчас поняла: а как это вообще происходит у представителей однополых пар? Любопытно…» Парень склонил голову набок, пытаясь понять то, о чем она пытается сказать. - Странноватый вопрос, заметим. Я же знаю, что ты – девушка. Более того. Ты – моя возлюбленная. Встреть я тебя на улице – мысли были бы. - Да? – улыбка стала просто широченной, а руки скользнули к плечам, ложась на них и обнимая за шею. – Стою я тут весь перед тобой такой голый… сейчас мысли тоже есть? - Конечно есть, - Блэкхарт улыбнулся ей, накидывая на плечи временно-не-девушки рубашку и приобнимая в ответ, - я думаю о том, что мне не стоит забывать то, что у тебя сейчас другое тело. Но осознание того факта, что ты тут «такая вся голая» - это да, имеется. - Ну вот, - надулась беловласка, - а я надеялась на какую-нибудь забавную реакцию, - наигранно вздохнув, она тут же улыбнулась, отстраняясь и подходя к оставленным вчера на стуле вещам, принимаясь одеваться. – Кстати, Горд… а как происходит секс между двумя мужчинами? - Откуда мне знать-то? Я не по этому делу. Как-то не интересовало, - пожал плечами Блэкхарт, подходя к зеркалу и расплетая косу, с которой спал, чтобы не путались волосы. Подняв глаза на свое отражение, он скривился. «Похожи… - прозвучал до боли отвратительный голос в его сознании, поднимая воспоминания о том давнем случае, когда он увидел своего преследователя и, как выяснилось, отца впервые. Без капюшона. Без маски. Тогда он сказал это. В память юноши врезались эти слова, но он никогда не задумывался об этом. До вчерашнего дня, - … ты – всего лишь моя копия…». Скосив взгляд на покоящиеся на столике под зеркалом ножницы, брюнет усмехнулся и, собрав волосы на затылке, как если бы собирался завязать привычный хвост, взял их в руку, в несколько рваных движений отсекая «лишний метр» своей шевелюры. Опустив руку с отрезанным хвостом, он уставился на себя в зеркало. С непривычки волосы встопорщились, оттопыриваясь в разные стороны. Длинные пряди, идущие спереди под лозунгом «здесь могла бы быть ваша челка» повисли чуть ниже подбородка. Юноша усмехнулся. «Похожи, говоришь? Ничего, это поправимо.» Закончив переодеваться, Лили повернулась к нему и на секунду застыла, шокировано уставившись на парня. Вопрос «зачем он это сделал?» и не возник – причину она понимала лучше, чем кто бы то ни был. Подойдя, она молча провела ладонью по жестким прядям, ставшими, по сравнению с былыми, совсем короткими. - А мне так больше нравится. Серьезно, - она осторожно забрала у него из рук ножницы, улыбаясь. – Давай поправлю сзади, а то немного неровно… - Спасибо, - брюнет улыбнулся, бросая косой взгляд на зеркало, - не хочу, чтобы… - он умолк. - Лучше бы я был похожим на свою мать, а не на это существо. Лили, знаешь, когда я был маленьким, когда он пришел тогда – я видел его лицо. Он говорил о сходстве, но я не предполагал, что он имеет в виду прямой смысл этих слов. Мать вчера сказала «жить и не искать встречи с ним». Идея хороша, конечно, но даже когда меня увозили за пределы империи – он все равно находил. И я знаю, что он не остановится, пока не добьется своего или не умрет. Я постоянно думаю над тем, зачем он тогда пристал к тебе? Ладно я – вроде как нужен для усиления магии. Ты зачем? Тот старик сказал, что я не уверен в том, что за нами гоняются одни и те же противники. Он ошибся. Я уверен в этом. Я думаю, что этот гад неплохо дал понять что да как. Тогда, в лесу. И он сильный, очень сильный. Я не специалист в этом, но все-таки чувствовать силу могу. И это была только тень на фоне того, что есть. Вопрос в другом. Что им руководит? Исходя из твоего рассказа – образ очень противоречивый получается. Я не могу понять, что к чему. Вообще не выходит… - он прикрыл глаза. – Но я думаю, что бегать – это все-таки не вариант. А, значит, надо стать сильнее и просто разобраться с этим всем. - А до тех пор, не пытаться найти его самим, - добавила Айзенстоун, осторожно подравнивая волосы брюнета еще не слишком ловкими мужскими пальцами. – Сложно сказать, зачем я ему. Может, ему нужна не я, а моя сила? Ну, он же сказал, что я себе не принадлежу. И он явно не хотел, чтобы я становилась сильнее. А впрочем, кто знает… - закончив, она провела ладонью по уже ровным прядкам. – Кстати, мы таки родились с тобой в один день. Как думаешь, совпадение? И кто из нас старше? - Смотря во сколько ты родилась, - пожал плечами Блэкхарт. – Да какая разница? А насчет него… мне кажется, что он имел в виду не силу, а именно тело, Лили. Зачем – это уже другой вопрос. Хотя все равно не получит. Ты – моя, – он чуть повернулся к ней, - обстриги мне, пожалуйста, челку. В глаза лезет. - Хорошо, - раздвинув пряди по бокам, она осторожно отстригла их лесенкой, не давая падать на глаза, но и оставляя обрамлять красивое лицо. – Вот так. Тебе очень идет! Только непривычно немного… а еще они у тебя, оказывается, не менее пушистые, чем у меня! - Кто знает, - парень сдул с себя мелкие волосинки, образовавшиеся при стрижке и, повернувшись к ней, улыбнулся, - а ты хорошо стрижешь, оказывается. Спасибо тебе, - он скрутил отстриженные волосы в кольцо и, замотав их куском пергамента, отложил в сторону – надо будет выкинуть по пути. - Лучше оставь на память, - попросила беловласка, очищая ножницы. – Я на Сандре натренировался. Она однажды попросила меня подстричь ее «под мальчика». - А, ну, на сестре – это рискованный опыт, - улыбнулся юноша, поднимаясь и струшивая с плеч остатки. - А зачем они на память? Подушки набивать, разве что… - он усмехнулся и, взяв щетку, стоящую в углу и исполняющую обязанности веника, подмел, собирая «мусор» в совок и скидывая его в еще один сверток. - Так она тоже под видом мальчика гуляла, что ли? - А кто мне эту гениальную идею подкинул, как ты думаешь? – засмеялась Лили. – Ну да, бегала на свидания к брату. Он в закрытой мужской академии учился, как и отец. Учеников там уйма, магии не обучают, так что одного переодевания было достаточно, чтобы беспрепятственно разгуливать там. - Любят друг друга, - улыбнулся Гордон, - повезло. Страшно, когда брак не по любви. И грустно. Я, если честно, вообще не понимаю, зачем так делать? Разве это не противоречит естественному порядку? – он подошел к умывальнику и, смочив руки, отер лицо и шею. – Люди, наверное, являются самыми неправильными животными – сами портят себе жизнь, а потом сами же на это и сетуют… - Я тоже не понимаю, - честно ответила девушка, откладывая ножницы в сторону. – Ну, им повезло стать помолвленными еще в младенчестве. Так что они росли с мыслью о том, что когда-нибудь станут мужем и женой. Поэтому у них сразу сложились хорошие отношения. - Хорошо, что тебя не готовили с младенчества к такому, - парень повернулся к ней, - было бы проблематично. Кстати, я слышал, когда еще в храме был, что твой папа – мастер в единоборствах и лучший из выпускников храма Ледяного дракона, - он тепло посмотрел на нее, - есть чем гордиться. - Может быть, - неопределенно пожала плечами Айзенстоун. – Не вижу в этом ничего такого. Он любит смотреть на бои, но сам никогда не участвует. А значит, что и толку от его умений никакого нет. Я больше горжусь тем, сколько древних языков он знает. Около шести, кстати. - Я даже слышал то, зачем ему понадобилось их учить, - хмыкнул парень, - у вас слуги болтливые… - Ну, он работает ведь с книгами, - беловласка вопросительно уставилась на него. – Или ты еще что-то знаешь? - Ну, как сказать. Я просто слышал разговор старших в храме, а потом - практически его повтор из уст старых слуг в вашем доме, - пожал плечами парень, - я же говорил, что мне надо было все проверять. Болтовня – туда же. Говорили насчет того, что до брака, твой отец был довольно вспыльчивым и самоуверенным человеком, который в принципе презирал магию во всех ее проявлениях, считая это слабостью и «политикой труса». А потом, буквально сразу после официального объявления о помолвке, он столкнулся с каким-то противником, физический бой с которым занял почти сутки, из-за чего его хотели остановить вовсе – даже военных к этому делу подключили. А потом – случилось что-то неясное, после чего – в ложе лордов произошла в буквальном смысле резня. Твой отец был единственным выжившим там. Говорили, что его противник взбесился и использовал какое-то заклятие, которое потом устраняли магистры гильдии магов – обратил магию исцеления в магию упадка, из-за чего все живые, кто были там, разлагались еще при жизни, обращаясь в столетней давности покойников. Того человека исключили из гильдии сразу – более двухсот жертв. А твой отец не разговаривал около полугода. В храме говорили, что его спасли какие-то узы, из-за которых его противник не смог его убить. Однако я не думаю, что все было настолько плохо, как говорят. Тем более, что я даже на имя его противника не наталкивался, перебирая архивы Университета. Наверное, просто басня. Но именно с ней связывают то, что Чарльз стал таким, какой он сейчас есть. Что заинтересовался книгами, старинными рукописями и прочим. А ради этого – стал учить языки. А еще, слуги говорят, что он до сих пор тренируется, будто бы ждет, что тот человек вернется. Вот такие вот легенды ходят вокруг вашего дома. - Он даже такое умудрился от меня скрыть, - устало вздохнула Лили, хмурясь. – Жуть какая. Но я, пожалуй, соглашусь с тобой – не слишком правдоподобно это выглядит. Вряд ли бы стали скрывать имя такого опасного преступника. Да и чтобы маньяк с такой силищей не смог убить всего одного, причем не мага… нет, тут явно преувеличено все. Гордон осторожно улыбнулся: - В храме говорили, что Университет не сладил. А, насчет того, что твой отец не маг… ну, по словам моих бывших наставников, это именно из-за уз. Его жизнь – намертво прикреплена к чьей-то другой «единением Маара», которое так же называют «Асаади», единством крови, то есть – если он умрет или, скажем, впадет в кому – то же самое случится и с тем человеком, что на другом конце «поводка». Это только гипотеза, но она звучит вполне убедительно. Хотя, масштабы, наверное, все-таки очень преувеличены. Дело в другом. Если противником был маг, которого не смог остановить Магистрат Университета – зачем он дрался врукопашную? Мутно все как-то. И твой дед по материнской линии... тоже увлекательная личность. Мне остается надеяться, что он не решит посетить ваш дом, покуда мы с тобой там. Говорят, что он яро ненавидит ашарийцев. Более чем просто яро. - Дедушка? – светлая бровь нервно дернулась. – Скажем так, должна возникнуть просто соизмеримая с вселенной причина, чтобы он объявился в нашем доме. У нас его все недолюбливают. Отец – уважает, но все равно из-за чего-то с ним не в ладах, а матушка – так вообще открыто ненавидит, пусть это и ее отец. Шипит на него, словно кошка. Или вообще весь срок, когда он у нас, не выходит из комнаты и отказывается от еды. Прислугу за людей не считает, просто до безумия высокомерен, хотя сам никакого титула не имеет – только двойное имя, которое имеют право носить лишь люди благородных кровей. Не знаю, что у него за зуб на ашарийцев, но, как мне самой кажется, он вообще никого, кроме энийцев, не признает. - Ну, зуб у него есть, - кивнул парень, - его вторая жена – твоя бабушка - ушла к ашарийцу. Ей пятнадцать было, когда ее выдали замуж за твоего деда. Ему было уже тридцать пять. А любовник, так сказать, который ее увел – был ее ровесником, канатоходцем, кажется. В общем, она с актерами и сбежала, уже беременная. Только твою мать у нее отнять смогли. Что правда – более чем через год, после того, как она родилась. По крайней мере, так говорилось в архивах гильдии магов. Так что – причина сердиться у него была. Сначала жена, потом дочь – мама твоя-то тоже этим «Мортисом» увлеклась. Если он узнает, что еще и ты… - Блэкхарт сглотнул, - в общем, это хорошо, что он не частый гость в вашем доме… - У нас это что, семейное? – белая бровь снова нервно дернулась. – Вот ведь постарались все от меня скрыть… а я еще считала, что хорошо историю семьи знаю. Хотя, меня же по официальному архиву обучали, - вздохнув, Айзенстоун подошла к возлюбленному и еще раз поправила его новую стрижку. – Заговорились мы с тобой что-то… в любом случае, если он вдруг заявится – отсидимся в комнате. Или свалим. В общем, на глаза попадаться не будем, а я с ним не слишком близка, чтобы он стал искать встречи. Короче, волноваться не о чем. Готов? Нужно идти. - Вполне, - Гордон прополоскал рот после пасты из мяты и мела и, сполоснув раковину, взъерошил непривычно короткие волосы, - тогда – вперед, допрашивать аборигенов… кстати, что от тебя хотела бабуля? – он закинул сумку со свитками на плечо и, поправив одежду, направился к двери, около которой стояла Лилит. - Гы, - растянулась в улыбке девушка, - не скажу! Это с-е-к-р-е-т! - Как знаешь, - Блэкхарт сделал незаинтересованное лицо. – Тогда идем, мой дорогой Лил… *** Блэкхарт вздохнул. Разговаривать с местными оказалось не слишком забавным. Как минимум, потому что опрос, как и положено, должен был подразумевать три вида «допрашиваемых», которые были наиболее вероятными обладателями знаний такого рода: держателями таверн, торговцами и проститутками. У всех трех видов этого контингента было два общих качества: высокая пропускная способность и желание продать свои услуги или товар. Ни то ни другое особо спутников не интересовало, однако это не было объективной причиной для того, чтобы расспрашивать обычных работяг и селян – все равно они не только вряд ли могли сказать, что да где, но и попросту понять, что такое архив. Брюнет покосился на сидящих вокруг них путан, оживленно обсуждающих своих потенциальных клиентов в их лице. - И все-таки, милые дамы, вы не могли бы ответить на пару наших вопросов? «Дамы» переглянулись, хихикая: - Да, - серьезно начала одна из них, - мы сегодня свободны и с таких милашек, как вы – дорого не затребуем! - Точно, - поддержала товарку еще одна «путана». – Сегодня и для вас – фактически даром! - Спасибо, мы не по этому делу, - помрачнел брюнет. - «Не по этому делу»? – девушки переглянулись, смеясь. - Да ладно прибедняться! Вы же монахи, а они ой какие голодные до женских тел! «Ага, особенно я – давно собственную грудь не мацала…» - Извините, девочки, но вы действительно не по адресу, - широко улыбнулась Лили и, игриво ткнув сидящего сбоку от него брюнета носом в щеку, поцеловала его в уголок губ. – Как видите, мы из проблемы монашеского голода нашли простой выход. Его же и придерживаемся. Глаз Блэкхарта дернулся. «Опять в педики застригаться… прости, учитель…» - Так и есть. Девушки рассмеялись. - Ну да! - Гляди, какие еще махонькие да невинненькие!!! - Такие лапочки! Сразу видно, что даже не целовались толком! - Я решила! Бесплатно! Всегда хотела развратить пару монашков! В синих глазах заиграл азарт. - Монашки и без чужой помощи кого хочешь развратят! – хихикнув, она ткнула возлюбленного локтем в бок. – Ты их слышал. Нам не верят! Давай докажем обратное… - она подмигнула и, прежде чем парень успел хотя бы слово вставить, перекинула через него ногу, оседлав сверху и впиваясь в губы несдержанным поцелуем со вкусом вина, которое им, как потенциальным гостям, подали ранее. Гордон ошалело скосил взгляд на губы возлюбленной, стремительно соображая, что делать в такой ситуации. «ЕПРСТ!!! – парень осторожно обнял ее, ответив на поцелуй, - она – парень сейчас, а я пьяный. И я знаю, что она – не парень. Но она – парень! Вот же, случай… - он собрал волю в кулак. - Спокойно, Горд. Не паникуй. Она – девушка, а, значит – все-таки не парень, даже если является таковой на данный момент. Поцелуй – это не секс, а, значит – ты не гомик, несмотря на реакцию организма. Точно. Это – Лили. Если бы она застряла в этом теле, я бы все равно остался с ней. И стал бы гомиком. Печально… - он увереннее притянул девушку к себе, - это я не о том думаю. Она – девушка. Родилась ею, является ею и всегда останется ею. Так что, все нормально. Наверное….» - Ммм… какой ты у меня вкусный, - пролепетала Айзенстоун, снова жадно целуя, под неожиданно смущенные лепетания ночных бабочек забираясь руками ему под одежду. Юноша осторожно отстранился, пытаясь одновременно справиться с алкоголем и ставшими более чем просто сильными руками Лилит. - Тихо, Лил, тихо. Они уже все поняли, - он ласково погладил ее по щеке, - давай дома, ладно? – брюнет повернулся к прифигевшим представительницам древнейшей профессии. – А теперь – давайте по делу. Мы хотели поинтересоваться у вас о том, где тут расположен архив магического самоуправления… может, подскажите? Беловласка чуть надулась, но послушно отстранилась, размышляя, что делать с гадким представителем мужского организма и как заставить его опуститься. Путаны переглянулись и, обменявшись разочарованными вздохами, приступили к рассказу. - Мешает? – завернув за угол борделя, Гордон приостановился, серьезно глядя на Лилит. То, что рассказали проститутки, требовало осмысления. Старый особняк, стоящий на границе земель, в котором располагался архив – подготовки. Как ни крути, а пойти туда представлялось возможным не раньше вечера или следующего утра. – Что-то мы с тобой порядочно набрались, Лили… - Ничего удивительного, в таком-то месте… - буркнула девушка, прислушиваясь к своим ощущениям и даже подпрыгивая. – Вот никак не пойму, мешает мне оно или нет… вроде бы и не то, чтобы совсем, двигаюсь нормально – штаны ты мне свободные выдал… а отвлекает так конкретно… как вы с ним живете-то? - Так и живем, - пожал плечами Гордон, - слушай, Лили… Я наложил сильную иллюзию, на сутки. Я не смогу ее повторить, если сниму сейчас. Поэтому, придется импровизировать. Потерпишь немного? – он принялся осторожно расстегивать ремень ее брюк. - У тебя уже около часа, это не хорошо. - Сто-о-о-о-оп! – тут же возразила Айзенстоун, отстраняясь. – Ты чего удумал делать-то посреди улицы, пусть и в переулке? Сюда же в любой момент кто-нибудь нагрянуть может! Да и вообще... как-то оно… - Да не спорь ты, нас временно не видно. К тому же – лучше пара минут конфуза, чем весь вечер болеть будет… - Блэкхарт чуть склонил голову набок, - тебе что, противно, что ли? - Я скорее боюсь, что тебе противно будет. Подкалывать-то я тебя подкалываю, а на самом деле переживаю, что тебе не нравится, когда я в таком виде. Юноша улыбнулся и, подойдя к ней, поцеловал. - Не будет. Потому что ты – это ты. А я тебя люблю, - рука парня скользнула вниз, проникая под ее штаны, - так что все хорошо. Просто ты – девушка, а я бы не хотел, чтобы тебе было больно. А это – больно, когда он столько времени без разрядки стоит, поверь. К тому же, в каком бы ты ни была виде, ты – моя любимая. Лили невольно хихикнула, краснея. - Ага. Любимая девушка, которой ты сейчас член надрачиваешь… убей меня Астарта учебником по физике, что я говорю… - Это не принципиально, - брюнет чуть сильнее сжал пальцы, прижимаясь щекой к ее щеке, - я думаю, что если бы я оказался девушкой – ты бы меня не оттолкнула. Да и у меня причин нет. Ты – это ты. Душа, которую я полюбил. Айзенстоун прикусила губу, борясь с нахлынувшими на нее ощущениями. Прижавшись к нему чуть крепче, она одним движением расстегнула возлюбленному штаны, проникая в них рукой и убеждаясь, что там так же не все в спокойном состоянии. - Не хочу одна… - Лили, ты меня подводишь к тому, чтобы я убрал нафиг магию с тебя… - парень зашипел, - не надо лучше, иначе до утра точно туда не дойдем, я и так слишком соскучившийся… - Ты ведь сам сказал, что плохо так долго сдерживать, - напомнила девушка, упрямо не убирая руку, продолжая ею двигать. Синие глаза плотно зажмурились от собственных ощущений, даруемых лаской любимого. – А мы с тобой, выходит, одинаковое время такие. - Я в отличие от тебя – привык! – Гордон остановил ее руку собственной свободной рукой. - Так что – просто расслабься. - Да тут после моей работы скоро выжимать можно будет! А говоришь, что привык. - Расслабься, я тебя прошу. Ну Лили! – парень невольно дернулся, краснея. - Я и так одурелый совсем. Просто постой смирно. - Это мои слова, - с трудом выдохнула беловласка, ноги которой становились ватными от удовольствия, но она упрямо продолжала свое черное дело. – Стой смирно. И тогда… - она понизила голос до шепота, - ночью разрешу тебе сделать со мной все, что угодно… - Ладно. Это – обещание, - Блэкхарт внутренне отчаянно ударился головой об стену. «Здец… я не буду пить больше… - губы брюнета возобновили поцелуй с удесятеренной силой, тело невольно вжалось в девушку, прижимая ее к стене. – Черт, я большего хочу… главное – не забыться и удерживать зеркальный щит… щит…» Всхлипнув ему в губы, Лилит почувствовала уже знакомое ей ощущение пика, пусть и выражающееся на этот раз в другой форме. Зажмурившись от удовольствия, она продолжила двигать рукой стремясь подарить это чувство и любимому, остервенело его целуя. Блэкхарт вздрогнул и, чуть сильнее сжав руку, лежащую поверх руки Лилит, кончил, разрывая поцелуй и упираясь лбом в стену, в попытке отдышаться и попутно придерживая девушку. - Не удержал, - заметил он, внутренне радуясь тому, что хоть заклинание и распалось, но на улице все так же было пусто. – Спасибо тебе, дождик… - А ведь и правда дождь идет… я и не заметил… - тихо хихикнула Айзенстоун, обнимая его. – Ты помнишь то заклинание, которым очищал меня Момо? Оно бы сейчас очень пригодилось… - Сейчас, - парень вздохнул, собираясь и произнося заклинание, очищающее их обоих, - кстати, Лили… насчет телепатии. Идем домой, хорошо? Завтра утром в особняк пойдем. Лучше двигать на приключения в форме. К тому же – сыро слишком… ты не против? - Ну, у нас еще двести лет есть в запасе, так что нет, не против, - хихикнула та, с неохотой отстраняясь. – Тогда давай зайдем в гостиницу за вещами, а потом к бабушке Зизи? Она сказала, что очень хотела бы, чтобы мы у нее оставались – мы ей понравились. - Блин, там шуметь нельзя, а у меня – планы! – парень нахохлился. – Ну, ладно. Будем делать заклятия тишины… только надо какие-то камушки найти или типа того… кстати, хочешь, я научу тебя очищающему? Оно полезное… - Не уверена, что у меня выйдет – я же вообще не знаю ни одного заклинания, забыл? – улыбнулась беловласка. – А зачем нам камни? - Мы прикрепим к ним заклинания поглощения звука, чтобы можно было спокойно заниматься сексом и не мешать остальным, - улыбнулся Блэкхарт. – А насчет заклинаний – не переживай, я ведь «твоя гувернантка», так что просто научу всему, что знаю сам. Ну, если ты не против, конечно… - Попытка – не пытка, - согласно кивнула Лили. *** - Ммм… Гордон, - чуть ли не мурчала Ханон, вот уже полчаса, что они сидели за столом и ужинали, не отводившая взгляда от обновившейся шевелюры парня, - ты такой красавец! Прямо словно совсем другой человек! Может, это, все-таки, судьба? Новый вид, новая жизнь, новая… любовь? Улавливаешь мысль? - Дорогая, договоришься – и он эту мысль в буквальном смысле словит… вместе с твоим мозгом… - с серьезным видом заявила Лилит, все еще находящаяся под иллюзией. Но тут же прыснула, когда русоволосая, ничуть не обидевшаяся, ей подмигнула. - Подружились ужо, деточки мои, - беззубо улыбалась знахарка, то и дело намереваясь подсунуть кому-нибудь добавки – благо, что брюнет был любителем поесть. – Как дельце-то ваше? - Двигается понемногу, - улыбнулся парень, поворачиваясь к старухе и улыбаясь, - если все пойдет хорошо – вскоре многие сложности будут решены, а люди – свободны. Это было бы замечательно, - он посмотрел на Лилит, - Лил, у тебя вот тут… - он осторожно убрать крошку, прилипшую к ее щеке, - …крошечка… - Спасибо, - засмеялась беловласка. - Эх… - горько, но не обиженно протянула жрица, смотря на парочку. – Зави-и-и-и-и-и-и-идую… когда же я встречу свою судьбу? - Да у тебя каждый новый красавчик – судьба и любовь до гроба, - хмыкнула Зизи. – Хорошо еще, что ты уже всех тут знаешь, и мне больше не приходится каждый день выслушивать об очередной невероятной судьбоносной встрече. - Ничего ты не понимаешь, старушенция, - обиженно пробурчала Ханон, с удовольствием потягивая уже четвертый бокал вина подряд. Как отметила Айзенстоун, девушка была любителем этого дела и, что казалось самым невероятным, совершенно не пьянела, сколько бы не выпила. – Айлинемун велит любить. Я и люблю. Всех. - Это прекрасная черта, - улыбнулся Гордон, невольно приобнимая Лилит, - но надо быть осторожной. Ты ведь красивая девушка, а мир – богат на подлецов. И далеко не все показывают свои лица сразу. Очень хотелось бы верить, что ты не встретишь таких на своем пути. - У меня таких уже четверо было, - хихикнула русоволосая. – Я же не дура, чтобы потом не разобраться в человеке. А Айлинемун велит, - она кровожадно улыбнулась, - наказывать подлецов… «Да она же Серый Кардинал!!!» - Так или иначе, - она снова чуть надула губы, возвращая личику милую кукольность, - богиня признает подобные вашим отношения, а вот мне обидно… такие мужчины пропадают зря… Бабушка хохотнула. - Ну, так уж ли пропа… - спина брюнета резко распрямилась, словно бы по телу прошел электрический разряд. Зрачки предельно расширились. Спустя мгновение юноша оперся руками о стол, пытаясь отдышаться. – Да что за фигня? – он повернулся к Лилит, иллюзия с которой спала. – Опс… - Ты в порядке? – тут же подскочила к нему беловласка, но чуть не навернулась, споткнувшись о собственную штанину. – Ой… Знахарка уже откровенно захохотала, смотря на ошеломленные лица всех троих. Наконец, Ханон поднялась и, быстро преодолев нужное расстояние, со спины обняла Айзенстоун, которая теперь была ниже ее почти на голову. - Ух ты… и правда сиськи… - Все хорошо, - юноша поднялся, аккуратно помогая ей выровняться и, присев, принялся закатывать штанины. - Извините. Просто что-то сильно дало по энергетическому фону. Я к такому чувствителен. Как будто взрыв оболочки, что ли… - он невольно передернул плечами, - вокруг деревни. - А? А от чего такое может быть? – поинтересовалась Лили и подняла голову вверх. – Нон, ты еще долго меня держать так будешь? - Пока не пойму, откуда здесь такая лапочка взялась. - Лапочка? Ты что, и девушек любишь? - Так Айлинемун велит… - Во даешь… - А ты реально девушка? Здорово! А Гордон? - А Гордон – Мими. - То есть, все равно пропадаете? - Ну епрст, Лили, сколько раз я должен тебя попросить не называть меня кошачьими кличками! – парень поднялся, осматриваясь и, сложив несколько магических печатей, затих на пару мгновений. – Странно. Теперь все тихо, как будто ничего не было… - он взволнованно посмотрел на Лилит, - надо будет завтра проверить маяки… - он повернулся к старушке, - еще раз, простите за причиненные неудобства. - Да какое там? – махнула рукой Зизи. – Вы ешьте давайте, силушка-то чай еще понадобится, - она понимающе подмигнула чуть порозовевшей девушке. - Так все-таки парень… - Ханон перевела внимательный взгляд с одной на другого. – Блин!!! Я не знаю, кого мне больше хочется затискать!!! - Нона! – засмеялась Айзенстоун, отстраняясь от нее. – Если бы ты вчера дурью не маялась и не заперлась в комнате – увидела бы меня такой раньше. Вчера с меня иллюзия тоже спадала. - Да, прости, - юноша поднялся и, убрав со стола лишнюю посуду, поставил чайник, поворачиваясь к старухе, - бабуля, у вас тут дров мало – я пойду, нарублю. Хоть какой-то толк будет. Хотя… - он посмотрел на поленья и, коснувшись их рукой, забормотал какое-то заклинание. С пальцев стали сбегать темно-розовые искорки, - вот. Теперь они будут постоянными, - улыбнулся он, - будут гореть, но не будут заканчиваться. Если надо будет погасить огонь – просто скажите ему «погасни», как команду. Так ведь удобнее будет, верно? - Так ты у нас магом будешь, милок, - старушка понимающе кивнула. – Полезное умение, и вещица тоже полезная. Благодарю. - Ты уже наелся? – поинтересовалась Лили, закатывая слишком длинные для нее штанины и придерживая готовые свалиться брюки за пояс. – Тогда поднимемся наверх – мне переодеться нужно… - Да ты и так такая милашка! – умилилась жрица. – Как маленькая плюшевая игрушка! - Сказала ходячая кукла. - Аргумент... - Не совсем магом, - улыбнулся юноша, неловко потирая плечо, - и не за что. Простите, что доставляем неудобства… - он повернулся к Лили, - кстати говоря, уже можно не спешить с переодеванием – через пару часов полночь, а завтра вставать рано. Так что давай-ка лучше откланяемся. Извините еще раз, - он уважительно поклонился, подходя к Айзенстоун и беря ее за руку. - Через пару часов полночь, и надо выспаться, говоришь, - хихикнула Ханон, ехидно улыбаясь, тут же огребая тумака от бабушки. - Завидуют молча, - показала ей язык беловласка и, так же поклонившись, направилась вслед за юношей к лестнице. - Спокойной ночи, - Гордон помахал им рукой. Добравшись до комнаты и войдя внутрь, он притворил дверь. Подойдя к сумке и достав из нее собранные по пути камушки, брюнет быстро начитал заклинания и, разложив их по углам, повернулся к Лили, – готово. Полная звукоизоляция. И ты… - он скинул с себя плащ, принимаясь за расстегивание рубашки и не сводя взгляда с девушки, - моя… Лили, я чертовски сильно соскучился… Засмеявшись, девушка принялась вторить его действиям, очень медленно снимая рубашку с себя. - Кажется, время для выполнения моего обещания, да? – она лукаво улыбнулась, буквально выходя из широких для нее штанов и подходя чуть ближе к парню, расстегивая петельку за петелькой. - Да, - Блэкхарт подошел к ней вплотную и, огладив тело девушки, опустился на колени, чуть прикусывая кожу на ее бедре и сминая в ладонях округлые ягодицы. - Какая ты красивая, Лили… - подхватив ее на руки, он отнес девочку на кровать и, осторожно уложив ее, распахнул рубашку беловолосой, влюбленно оглядывая грудь, - совершенна… - Ага! – весело прокомментировала беловласка, смеясь и притягивая его к себе. – Соскучился-таки по женским прелестям, да? - Да, безумно, - парень подтянул ее колени вверх, невольно прижимаясь к ней бедрами, - Лили, я до одури хочу тебя. Вот ужас просто, что ты со мной делаешь… твой вид, запах, взгляд, прикосновения… я раньше не думал даже, что можно так сильно жаждать чего-то! - Ну так бери – я ведь уже давно твоя, - улыбнулась Айзенстоун, игриво завозившись, заставляя его потереться об нее. – Лежу тут вся такая голая и с разведенными ногами, жду своего любимого… а он что-то не торопится… Блэкхарт лизнул ее губы и, чуть прикусив за подбородок, опустился вниз, исцеловывая ее бедра и подбираясь к заветной цели. Облизнув пальцы, он проник ими во влагалище девушки. - До безумия мило. Вечерняя игра испорченных возбужденных детишек… - прозвучал над ними до дрожи знакомый низкий холодный голос. Гордон резко дернулся, укутывая девушку в одеяло и прижимая к себе. «Ну нет!!!» Лили побледнела, крепко прижавшись к парню и заметно вздрогнув, когда синие глаза словили темный силуэт в полумраке комнаты. Волоски по всему телу словно встали дыбом. - Откуда? – почти беззвучно шепнула она, ощущая, как ее принимает в свои холодные объятия ужас. – Это же… мы же на двести лет назад перенеслись… Гордон полуобернулся, рассматривая постепенно материализующуюся мужскую фигуру. - Побыл бы хоть мужчиной да отвернулся! - Не переживай, для меня ее прелести не будут чем-то новым, – гость, окончательно перестав быть прозрачным, легко спрыгнул, приземляясь около кровати и окидывая подростков насмешливым взглядом, - да вы продолжайте, чего там. Маленькие извращенцы… - Заткнись!!! - Маленькие, но такие извращенцы… - ехидно повторил мужчина, - а ты хорошо раздвигаешь ножки, Лили. С огоньком прямо. - Убейся!!! – Блэкхарт сорвался с места, направляя удар в его лицо. Пролетев насквозь и приложившись к стене, он рассеянно моргнул: - Иллюзия? - Горд!!! – поднявшаяся было, чтобы кинуться к возлюбленному, Айзенстоун тут же ухнула назад, вспомнив, в каком положении находится, и сильнее кутаясь в одеяло – благо, что с самого парня они снять одежду еще не успели. «Он снова нематериален? Или это действительно только иллюзия?» - Как вы нас нашли? Это место изолированно от всего остального мира! - У меня есть якорь, - мужчина скинул капюшон и, отведя от неожиданно молодого лица длинные иссиня-черные волосы, среди передней части которых снежно-белой полосой затерялась одинокая, но широкая седая прядь, покачал головой, - да, в данном случае – именно якорь… - он посмотрел на свою руку, - теперь я тут тоже застрял… вот же озабоченные бесполезные дети… - Что?!! Да как ты смеешь?!! – Гордон «врезал» ему еще один удар, на этот раз падая на кровать рядом с Айзенстоун. - А ну, материализуйся, чтобы я мог дать тебе по роже за то, что таращишься на мою Лили!!! - Таращусь? – «гость» недоуменно изогнул тонкую бровь. - Как некультурно обвинять меня в таком! Беловласка прикусила губу, невольно хватая брюнета за руку, крепко сжимая ладонь дрожащими пальцами и не сводя напуганного взора с мужчины. «Не ошиблась… спокойно, Лили… постарайся успокоиться… он лишь искал нас, перенеся сюда свое сознание… его здесь нет… он ничего не может сделать… но почему он застрял? Простого человека уже убило бы! Он… у него так много сил, что он может поддерживать свой разум даже в такой ситуации?!!» - Гордон, пожалуйста, не кипятись, - скорее самой себе, чем парню сказала она, пытаясь унять дрожь. – Сейчас он бессилен перед нами, как и мы перед ним. Пожалуйста, не пытайся сделать глупости… - Глупости?!! – Блэкхарт обличительно ткнул в мужчину пальцем. - Да этот старый наглый козел тут на тебя голую смотрел!!! Старший брюнет оскорблено посмотрел на него. - Кто тут старый козел?!! «Говоря по правде, он выглядит даже очень молодым… я бы и двадцати пяти лет не дал… неужели это… это…» - Ты что, пьешь месячную кровь девственниц и натираешься потрохами младенцев?!! – Гордон еще более обличающее ткнул в него. - А?!! – ноздри мужчины раздулись от возмущения. - В кого ты пошел этим гребанным кретинизмом, молокосос?!! Девушка, сама от себя не ожидая, прыснула, тут же виновато посмотрев на синхронно возмутившихся мужчин. - А что? Смешно же… - Да чего тут смешного, когда тут это вуайеристическое шлепнутое на голову привидение тебе между ног заглядывает?!! - Хн, тоже мне, аргумент, малыш-тупица, - мужчина прикрыл глаза и, сосредоточившись на чем-то своем, усмехнулся. Вызвав в руку одно из яблок, лежащих в корзинке, он легко вспрыгнул на поверхность стола, удобно усаживаясь и подтягивая к себе колено, - итак… - яблоко в пальцах прокрутилось и, замерев, было поднесено к губам «гостя». Откусив кусочек и с удовольствием им прохрустев, мужчина вяло уставился за окно, - дождь… - шум капель стих, - ...терпеть не могу. Так вы сюда потрахаться завернули, плохиши? - Думай, что говоришь, нафталиновая задница! – Гордон надулся, осторожно одевая рубашку обратно на Лилит и стараясь закрывать ее от чужих глаз. - Симпатичные розовые сосочки, Лили-лапка! Вздрогнувшая было от подобного обращения, Айзенстоун снова невольно хихикнула, вспомнив возмущенное выражение лица мужчины. Просто безумно смешное… и детское. - Теперь я, кажется, понимаю… - Что понимаешь? – Гордон вопросительно на нее посмотрел. - То, что мы с тобой похожи более чем это допустимо и… - мужчина хмыкнул, - еще более, чем это допускает твой мозг. Застрелись! - Я бы вас попросила не подслушивать, пожалуйста, - возмутилась Лили. И удивилась, как легко ей было это сделать. «Странно… а вот себя совсем понять не могу… я же всегда боялась… а сейчас – спокойна… хотя все равно еще в дрожь кидает…» - Тебя крал не я, между прочим, хотя ты все равно не поверишь, - мужчина зевнул, щелкая пальцами и изменяя помещение, преобразовывая его в просторную комнату роскошного замка, - ну, я пошел! – ловко спрыгнув со стола и пройдя пару шагов, он дернулся всем телом. Тихо и немного истерично рассмеявшись, он слегка механически повернул голову к ним. - Епрст… привязочка… - Что?!! – Блэкхарт встал с кровати и, подойдя к нему, схватил мужчину за рубашку, раздраженно глядя на него снизу вверх. - Ты какого черта вытворяешь, как-тебя-там?!! - Ой-ой, только не надо так нервничать, - мужчина широко улыбнулся, разводя руками и изображая абсолютную беспомощность, - когда мы такие страшные, моя маленькая злобная персона устрашается и икает во сне! - Ты что, вообще кретин?!! Убью!!! - Я твой отец, так что – тебе ли ошибаться… - Два сапога пара, - не смогла не прокомментировать Лилит, задумчиво глядя на них. «Чем дальше – тем интереснее… он похож на совершенно обычного человека, хотя и слишком молодо выглядящего для своего возраста… их за братьев запросто принять можно… я мало что видела тогда, но он, определенно, совсем не изменился за пятнадцать лет – только прядь седая появилась… - она чуть нахмурилась, поднимаясь и подходя ближе, благо что рубашка Гордона доходила ей до середины бедра, закрывая все от чужого взора. Рука сама потянулась к щеке мужчины, накрывая ее своей ладонью. – Сейчас он полностью материален… теплая, как у человека – истинный облик… госпожа Риайя любила его… я могу понять, почему. Но в то же время, она считала его чудовищем и ненавидела… и Горд ненавидит его… я могу понять, почему он, но что двигало ею? Не понимаю… он смотрит на меня странным взглядом, в котором столько эмоций, что я просто не могу их различить… я должна его бояться… но вместо этого жалею. Странный он человек…» Мужчина отшатнулся, отводя взгляд в котором отчетливо мелькнула боль. - Не делай так, - отойдя от них, он оперся о подоконник, устремляя взгляд сквозь стекло, - я помогу вам выбраться отсюда быстрее. Потому что я сам не заинтересован в том, чтобы пребывать в этом дрянном селе, попавшем в пространственную воронку. Ложитесь спать. - А ты, значит, как пес приляжешь на полу, учитывая твою привязку? – Гордон иронично поднял бровь. - С чего ты взял, что мы вообще тут спать будем? Ты – враг! - Мы все равно не можем убить друг друга, так что – валите спать. Да и я пойду. Ты – утомительный, Амрисэ. - Я Гордон! – возмутился парень. - И мы, кстати, не расслышали твоего имени. - Эльсарр, - мужчина повернулся к ним и, скинув плащ, улегся на край кровати, отворачиваясь лицом в сторону стены, - не будете спать – сами потом себя несите, когда утром придется идти сквозь всю эту фигню. Кофе и моральной поддержки – не дождетесь, мелкие козявки. Лили застыла, с недоверием смотря на широкую спину. - Горд… мне показалось… или он правда сказал Эльсарр? - Ну, сказал, - парень повернулся к ней, недоуменно глядя на девочку, - а что? - Она просто вспомнила кое-что, - проконстатировал мужчина, - ложитесь уже. «Меньше знаешь – крепче спишь». Это о вас. «Эльсарр…Мортис…Фрэй…Даррэлл…» - Вот уж точно «крепче спишь»… - пробубнила девушка. – Теперь я вообще ничего не понимаю… - Скорее – наоборот. Ты начинаешь понимать то, что тебе понимать не стоит, - мужчина снова вздохнул, опять преображая комнату – а точнее, заменяя кровать под собой на большую. Такую, на которой все трое могли уместиться так, чтобы не прикасаться друг к другу. Одежда мага исчезла, сменившись тонкими бриджами. Тело было более чем просто иссеченным шрамами, большинство из которых, по идее, должны были быть смертельными ранами когда-то. Оружие, магия, плети, ожоги теперь напоминали только лишь гладкие и чуть более светлые линии на упругой бархатистой коже. Взмахнув рукой и создав пару одеял, Эльсарр прикрыл глаза, чуть усмехаясь, когда уготовленное для него покрывало мягко опустилось на тело, - меньше думай об этом. Еще одной болящей головы не хватает… «Начинаю понимать, значит… да, я начинаю понимать… и от осознания всего у меня волосы по всему телу дыбом становятся… - нахмурилась беловласка. – Из всего того, что я знаю, картина вырисовывается вполне четкая. Только вот зачем я ему понадобилась… только догадка… и не сказать, что меня она устраивает…» - Ты чего расхозяйничался? – Гордон недовольно посмотрел на него. - Ты думаешь, что можешь вот так просто вторгаться в чужие жизни? Ломать их?!! Это из-за тебя она умерла! Если бы не ты… - губы юноши сжались в тонкую линию, - … если бы не ты, мама была бы сейчас живой!!! Мужчина напрягся, ограничивая себя только этой реакцией на его слова. - … а ты – ты обманул ее! Ты заставил ее быть с тобой, заставил пойти на этот шаг, чтобы родить меня – всего лишь еще один кусок твоей силы! – кулаки Гордона невольно сжались. В горле стоял комок. – Ты врал ей! Из-за твоей неосторожности она сбежала! Ей было всего пятнадцать! А ты… ты… ты – не чудовище! Ты – куда хуже!!! Мортис упер взгляд в потолок. Лицо ничего не выражало. - … сила, сила, кругом только сила! Ты не знаешь, что такое любовь! Ты не способен был даже на банальную благодарность! Эта женщина приняла тебя со всем твоим дерьмом, она тебя любила, а ты – ты просто использовал ее! – дыхание Блэкхарта сорвалось, по щекам невольно потекли слезы. Тело сотрясало крупной дрожью. «Горд… - девушка сочувственно взяла его за руку. – Я понимаю тебя… но, кажется, ты сейчас не прав…» - Высказался? – Эльсарр повернулся к нему, встречаясь взглядом с сыном. – Ты, оказывается, такой проницательный, аж страшно. - Не смешно! - Смешно? – губы мужчины исказила ухмылка. - Смешно – это когда кто-то вроде тебя берется осуждать чью-то жизнь, ничерта не зная о ней. Смешно, когда такие, как ты сейчас – добиваются драной власти и похабят жизнь остальным. Смешно, когда судят те, кто нихрена не знают. Это – смешно. Ты думаешь, что ты первый высказываешь мне это? Не льсти себе, я слышал слова и покрепче слезливых выкриков плаксивого молокососа. Не любил, говоришь? А что знаешь о любви ты, пятнадцатилетний засранец, взрощенный, как какое-то диковинное растение в стенах своего драгоценного монастыря? – голос мужчины звучал ровно и довольно-таки тихо, однако, в нем читалось напряжение. – Я любил твою мать. Не как женщину, не как любовницу, но как сестру. Дорогого и близкого человека, второго в моей жизни, кому я даже в мыслях не мог причинить вреда. Обманывал? Господин-проницательность ошибся. Я не имею привычки лгать и не собираюсь разживаться ею. Твоя мать с самого начала знала, на что она идет. Знала, куда и к кому. И ее это устраивало. И, если бы, как ты верно подметил, она не была пятнадцатилетней нетерпеливой девчонкой – ничего подобного бы не произошло. Ты так просто говоришь о любви, словно у тебя за плечами великий и ужасный стаж, в котором ты чист и свят. Когда мне было пятнадцать – я так же, как и ты, свято верил в то, что любовь – это как особо крутой магический щит, который оградит нас от зла и человеческой тупости. Ты – просто ребенок, который судит о взрослых, едва ли приблизившись к тому, чтобы считаться хотя бы юношей. Поэтому – просто закрой рот и не лезь не в свое дело – судей и без тебя и твоего драгоценного Хорра найдется. Уйма псевдоправедников, которым до всего есть дело, кроме раздумий над собственными ошибками. - О, это довольно слабые оправдания, ты не находишь? – Блэкхарт зло уставился на него. - Слабовато для того, кто свел в могилу столько людей, сводит и хочет продолжить это занятное дело. Ты угрожал Лили и ее семье!!! - Я предложил Лили не торопиться в кровать с тобой, - хмыкнул Даррэлл. - Ты преследовал ее даже в ее собственном доме! - Глупости. Я был там не за этим. Хотя, на нее я приходил взглянуть, тут ты прав. - Ты достал ее отца и мать!!! Мужчина резко поднялся. Взгляд из отсутствующего стал гневным. Однако в глубине сквозила боль. - Заткнись! – впервые за все время, проведенное вместе, мужчина повысил голос. Сделав короткий пасс рукой, он лег обратно, отворачиваясь от них и укрываясь одеялом практически с головой. - Ложитесь уже спать. Ты даже меня достал. «Картина только что получила обоснование. Все было действительно так… мама…» Гордон открыл было рот, чтобы высказать ему все, что он думает о своем дорогом родителе, но остановился от внезапного осознания невозможности этого. Из горла не издалось ни звука. «Старый козел!!! – мечник негодующе уставился на него. - Да как ты смеешь блокировать мой голос?!! – он повернулся к Лилит и, обиженно поджав губы, обреченно вздохнул. - Придется-таки спать. Собственно говоря, если бы он хотел причинить вред сейчас – он бы уже это сделал. А, если захочет, когда мы будем спать – мы все равно ничего не сможем. Слишком велико различие в силе и опыте… - он коснулся руки девушки, переплетая их пальцы, и направился к кровати, попутно сверля отца взглядом, - мерзкая тварь… я лягу посередине. Еще не хватает, чтобы он к ней полез…» - Не бушуй так, - улыбнулась ему Айзенстоун, кладя поверх их рук вторую ладонь, успокаивающе поглаживая. – Все в порядке. Он ничего не сделает ни тебе, ни мне. Блэкхарт мотнул головой, отчаянно силясь что-то сказать. Вспомнив о том, что еще совсем недавно он ознакомился с телепатией, он повернулся к ней. - «Лили, да что это за фигня? Я вообще уже потерялся. Получается, что он – Мортис, любовник твоей мамы?» - «Не просто любовник. Возлюбленный. И первый мужчина, - подумав, все же утвердительно ответила девушка. – Помнишь, что ты мне рассказал утром? А о заклинании, что наложено на моей матушке? Ничего не напоминает?» - «Я сейчас тоже подумал об этом. К тому же – это единственный человек, который достаточно силен, чтобы схватиться с военными, магами. Помнишь, я говорил тебе про слухи, по которым твой отец сражался с кем-то, кто устроил резню? Кажется, это именно тот «кто-то». Твоя мама меня с ним перепутала, что тоже – вполне подтверждает эту теорию… - он подозрительно уставился на мужчину, - значит, получается так, что та женщина, о которой он разговаривал с моей мамой – это твоя мама?» - «Да, - снова подтвердила Лили. – Жаль только, что это все, что мы можем знать наверняка. Прошлое не дает нам ответ на то, что ему нужно от нас двоих: зачем вообще ему я сдалась и что за силу он получит, принеся в жертву тебя. Да уж… - она тяжело вздохнула, переведя взгляд на мужчину. – Знаешь, я часто видела его во сне. Его и матушку. Просто настолько неотчетливо, что мало запоминала. Теперь же, когда увидела его воочию – вспомнила. Видимо, все это время так проявлялся мой дар видеть прошлое. Матушка однажды там сказала, что дети – последние, кто должен отвечать за родителей. Жаль, что они оба этого не стали придерживаться…» - «Значит, ты видела во снах прошлое своей мамы? – парень сел на кровать, исполняя свое решение и устраиваясь между ними – подальше от отца и впритык к Лили, укрывая ее вместе с собой одеялом. - Да, я еще могу понять, что надо от меня… но ты? Если предположить, что он хочет направить освобожденную энергию для того, чтобы повернуть время вспять – а это наиболее логичный вариант, учитывая то, что узы порвать нельзя - то… - Гордон невольно передернулся, - неужели он не понимает, что так влезать в ход событий нельзя – это ведь может полностью изменить не только их историю, но и многие другие. Если он вернется во время, когда твоя мама еще не была замужем за твоим отцом – ни тебя, ни меня, ни Сандры не будет. И это – не самое страшное из того, что может произойти… он – очень сильный маг. Тут – только энергетическая проекция, но и она сильнее, чем большинство тех чародеев, что я видел. Как при наличии такой силы и такого опыта можно творить глупости? Не понимает, или ему просто все равно, если этот шаг позволит быть с ней?» - «Ну… у меня есть еще одна догадка, но… - беловласка чуть поежилась, - я не знаю, можно ли что-то подобное совершить…» - «О чем ты?» - «Просто мне тут вспомнилось… когда он пришел в прошлый раз, то сказал, что не любит старые вещи… что тело мне не принадлежит… что не хочет, чтобы я была с тобой в плане близости, - осторожно начала Айзенстоун, плотнее к нему прижимаясь, чтобы не дать вскочить, когда он поймет ход ее мыслей, - а потом тот случай, когда я увидела память твоей мамы… он предложил перенести твою душу в кольцо и заключить в новое тело… я копия моей матушки… и я молода…» - «Я думал об этом, - Гордон обнял ее, утыкаясь носом в шею девушки, - но я не думаю, что твоя мама позволила бы это сделать… кстати, как он на себе-то время остановил? Тогда, когда ты его видела с моей мамой… он такой же был или младше?» - «В точности такой же, - кивнула беловласка. – Кроме седой пряди… не могу сказать наверняка, но… должно быть, она появилась после того, как твоя мама умерла. Горд… я понимаю, что это звучит дико но… мне его жаль. Правда. Как и матушку. Думаю, это дед наложил на нее то заклинание, раз она его так ненавидит…» - «Об этом я тоже думал. Но, может быть – книги не правы и его все-таки можно снять? Это решило бы очень много проблем, на самом деле… она ведь тоже мучается…» - «Горд… за твоей спиной сильнейший маг из всех, кого мы знаем. Как думаешь, будь это возможно, он бы сделал это?» - «Не факт. Он – психованный, а я по себе знаю, что иногда из-за такого вот – пропускаешь что-то более чем важное. К тому же, он – упертый. Мог просто пойти по принципу «ах вы так?!!» Мог? Еще как мог…» - «Этим ты явно в него пошел… - не смогла не отметить Лили, вздохнув. – Но вот матушка таким явно не отличается. Наша же семья является главным поставщиком литературы во всей империи, и у нее, в отличие от меня, полный доступ к ним. О ее уме и холодном рассудке и говорить нечего. Думаешь, она бы не стала пытаться сделать это? А даже если бы и не смогла магически – послать информацию твоему отцу она вполне могла. Или же найти еще кого-то – титул и деньги открывают множество дорог. Вывод напрашивается сам собой.» - «Вывод не напрашивается. Потому то есть еще одно место, где не могли посмотреть ни он, ни она. Это библиотека гильдии убийц. Там они явно не могли «посмотреть». А в ней есть «Табу Хорра» - один из старинных свитков с заклятиями, которые нейтрализуют все остальные, как смерть нейтрализует жизнь. Он не мог бы пройти в гильдию, будь он растрипупер-магом. Потому что там – не просто «покров Хорра». Там его измерение. Понимаешь, о чем я?» - «Так, стоп, - одернула его девушка, нахмурившись. – Да, он сам не мог. Но вот кто-то другой за него мог бы запросто. Если ты не помнишь, напоминаю, что у него в моем сне были подчиненные. Как и могли быть связи с гильдией.» Блэкхарт вздохнул и, повернувшись на бок, потормошил отца. - Слышь, а ты в гильдии убийц искал? Эльсарр сонно повернулся к нему, невольно морщась. - Фигли не спите, козявки? - Так искал или нет? - Ты о чем? - О «Табу Хорра», свитке, который может вполне себе снять с нее заклятие уз, - надул губы мечник. - Мне не надо от твоего гребанного Хорра ни «табу», ни «лицензий». Отвали и спи уже! – ворчливо протянул Мортис и снова отвернулся. - Не тупи, я серьезно спрашиваю. - Ты же разговаривать не мог… - запоздала напомнила Лили, закрывая лицо ладонью. – А, не важно, вырви Орб мне нос пинцетом. Они же оба идиоты… - Могу уже, - буркнул Гордон. - Лучше бы ты не мог… - Даррэлл повернулся к ним, - вы не запарились еще лялякать? Нет, ну серьезно. Решили: «раз он нам секс сорвал, там мы ему спать не дадим», или что? А, мстительные вредные детишки? - Сам такой! - Еще какой, - подтвердил мужчина, - а ты, Амрисэ, лучше о себе побеспокойся. Или о своих драгоценных божках. Помолись на ночь, челобитную побей, ладанку там понюхай, или еще какую-то хрень, которой святоши страдают. Тебе виднее. - Единственный, кто сейчас вредничает – вы, - насупилась Айзенстоун. – Могла бы вам предложить ирисов понюхать для успокоения, но, увы, не выращиваем. - Ирис бы я понюхал, - хмыкнул мужчина, - острый язычок и забавный каламбур, не находишь? - Ириса нет, но сапоги – близко. Понюхай их. - Если бы я острила – сказала бы про белые орхидеи, но матушка не воспитывала меня давить на болячки, - буркнула беловласка. - У всех они свои, - пожал плечами Мортис, снова отворачиваясь от них, – в том-то и соль. Вот вы, малявки, вы верите в богов, верно? Верите в то, что есть добро и есть зло. В то, что везде есть правые и виноватые. Вы – живете этим. - К чему ты клонишь? – Гордон повернулся к нему, сверля черноволосый затылок недовольным взглядом. – Разумеется, боги есть. Их не раз видели и слышали. Есть добро, и есть зло – это тоже факт. И, конечно всюду есть правые и не правые. Это же очевидно. - Очевидно, говоришь, Амрисэ? Ты веришь в Хорра, так? - Странный вопрос, для священника, не находишь? - Хорр – противник напрасных смертей, верно? - Ясен пень. - Хорр – презирает убийц, поддерживая только тех, кто снимает особо злостных тварей, так? - Тебя волнует тот факт, что ты до сих пор жив? - Нет. Я просто хочу задать тебе один вопрос. Когда вы бродили по городу и за Лилит ползали те четыре идиота, ты ведь убил одного из них даже не задавшись мыслью, для чего они там. Они нападали на вас? Нет. Они кидались заклятиями, пытались навредить? Тоже нет. Тогда, получается, что ты убил того человека ни за что. Разве это не противоречит твоему же уставу, данному богом, которому ты так предан? - Нет, потому что они хотели навредить ей. Хотели забрать. - Они сами тебе в этом признались? – хмыкнул мужчина. – Нет, ты просто ищешь оправдания. Как и твой бог. Если он так справедлив, тогда почему столько дерьма творится? Если он так чтит любовь, тогда почему такой кавардак? Если бы он тебе завтра сказал лично, что не хочет, чтобы ты был с твоей любимой – ты бы ушел? Бросил ее, потому что такова его воля? Если бы ей грозила опасность, разве ты бы не стал рвать глотки всем, кто к этому причастен? Отвечай. - Хорр бы так не сделал! - А ты уже от его лица говоришь? Новоиспеченный аватар Хранителя Душ? - В который раз убеждаюсь, что госпожа Риайя сделала верный выбор – жить рядом с вами двумя просто нереально, - с дергающимся глазом сообщила беловласка. – Знаете, Эльсарр… тут нельзя забывать и о том, что, кроме богов, существуют и люди. И вы – прямое тому доказательство, что человеческие мысли не подчинены никому, кроме них самих. Те, кто творит безобразия – мы, а не они. Мы же в них и виновны. А они – всего лишь судьи наших душ, заинтересованные в сохранности их чистоты, но не обязанные поддерживать ее, не более. Это то, что говорит моя матушка. - Это она для тебя так говорит, - мужчина напрягся, - боги, ты говоришь? А куда смотрят ваши боги, когда осуждаются невиновные? Где ваши боги, когда они нужны? Я перестал считать, что боги хоть чем-то лучше людей, когда был совсем еще мелким. Мы с семьей жили по чести. Отец и мать очень любили друг друга. Любили нас с сестрой. По-человечески вели себя даже со слугами. Те, в свою очередь – старались как могли, чтобы оправдать доверие. Еще до моего рождения семья стала более чем богатой. Но это не понравилось остальным. Как ты понимаешь, учитывая тот милый факт, что управление держат Шесть Великих Герцогов, входящих в совет, а император – отсутствует, то власть равноценно распределена между ними. Но, после того как одна из таких частей начала подниматься, за счет развития подчиненных областей, получился не слишком красивый казус. Остальным это не понравилось, а как следствие – они объединились. Наняли южных потрошителей – наемников, которые промышляют в основном пиратством, но иногда – участвуют в переворотах. Он удался. Всех жителей замка, включая слуг и животных, убили в тот день. Я был тогда в монастыре, проходил один из обрядов. А когда вернулся вместе со своим наставником – нашел всех еще теплыми. Они были подвешены на своих же внутренностях, замок – почти уничтожен. Моих маму и десятилетнюю сестру насиловали перед тем, как убить на глазах у отца, которому переломали практически все кости перед этим. Я много раз видел их смерть. Я своими глазами видел зажатый в его руке герб союза лордов, которые потом сказали, что это был «налет», «случайность», которые – увы! – случаются. Поэтому меня отправили в Университет магии. И, знаешь? Мне глубоко наплевать и на людей и на богов. Потому что и те и другие – просто уроды. - И вы – снова прямое тому доказательство, - ответила Лили, внутри которой все сжалось от представления этой картины. – Ведь вы продолжили это черное дело. Впрочем, это неудивительно, если учесть вашу историю. Можно назвать вас результатом человеческих грехов. Существо, заслуживающее сочувствия и прощения. Но таковым вы будете лишь до тех пор, пока своими руками не уничтожите то, что так отчаянно защищала та, кого вы назвали дорогим человеком. После этого вы станете просто очередным чудовищем, точно таким же, как те, кто убил ваших родных. - Что ты понимаешь, девочка? – Даррэлл усмехнулся. - Ты не называешь все своими именами. Я никогда не нуждался ни в чьей-то жалости, ни в чьем-то прощении. Мне это ни к чему. Ты оперируешь такими словами, как «смерть», даже не вполне понимая, что это такое. Ты ставишь акценты не в тех местах. Чудовище? Да пожалуйста, называй, как хочешь. Мне уже давно без разницы. Убить? А что такое «убить»? Искромсать тело? Выжечь душу? Сломать жизнь? Для того чтобы убить – не обязательно ударять в грудь ножом или совершать жуткого вида ритуалы по поглощению душ. Можно просто забрать у человека то, что для него важнее всего на свете. И это – поверь – не всегда биологическое существование. Разделить силу и душу на два сосуда и вернуть душу в новое тело – это убийство? Ты не знаешь ни моих целей, ни даже просто того, что именно мне от вас необходимо, но твердишь с той уверенностью, с которой соседняя зверски сопящая козявка бьет челом во славу Хорра. - Тебя послушай, так ты – вообще чист и свят. - Уволь меня от этого, мелочь. Меня не интересует ни святость, ни порок, я просто хочу забрать свою жизнь назад. Чтобы она тоже могла жить. - Моя матушка, да? Тогда зачем нужно идти на такие изуверства, если вы просто могли забрать ее? – искренне не понимала девушка. – И жить. А вместо этого вы творите Орб знает что. Уверена, что если бы вы ее попросили уйти вместе с ней – она бы ушла. Я могу понять, потому что сама нахожусь в подобной вашей ситуации. Мы оба, - она посмотрела на Горда, - можем понять это. Мужчина горько рассмеялся. - Глупая девочка. Мы сбегали с ней, когда нам было по четырнадцать лет. Около двух лет мотались по всему Шарру, избегали встреч с гильдиями, военными, охотниками… - он прикрыл глаза рукой, - думали, что время – поможет. Что твоему отцу найдут другую жену, что твой дед – поймет, что нами движет не желание насолить. Время шло, но у нее не получалось забеременеть, как было задумано еще в самом начале. Это было одно из существовавших заклятий «власти», которое она получила в день первой встречи с твоим отцом. Получила от него, хотя он вряд ли понимал, что делает – в то время головой у них был отец Ирис. Такие заклятия могут снять только те, кто наложил их. Мы вернулись. Я умолял его отдать за меня Ирис. Я ведь ни чем не отличался от Чарльза – ни званием, ни финансами, ни титулом. Но я был ашарийцем. Он отказался отдавать мне свою дочь даже в обмен на все, что у меня было. Но, в то время, как я разговаривал с ним – остальной магистрат собрался и в двенадцать голосов высшего состава применил к твоей маме и Чарльзу заклятие уз, подготовленное Дарсаном. Узы – это не только перенос травм и прочая. Это – неразрывная связь, ограниченная расстоянием. Заклинание, которое выжирает изнутри саму душу. Я просил отменить эту глупость, но снова получил отказ. Из-за моей фамилии. Из-за того, что меня причислили к некромантам, хотя по тем временам – я был более чем далек от этого, хоть и пытался хотя бы на час поднять своих близких, чтобы попрощаться, попросить прощения... Магия духов, которой я тогда пользовался, была сродни эмпатии и шаманству. Чарльз тогда – тоже был другим. Он лишь посмеялся, напомнив, что я вызывал его на бой. Я не сопротивлялся – обычно заклятия такого рода однозначные. То есть – имеют привязку либо к расстоянию, либо к телу – делят раны на двоих. Но это – было другим. Оно включило в себя оба вида. Мы еще несколько раз сбегали, однако – на третий же день она начинала увядать, как цветок без воды. Итог ты знаешь. Это считается ответом на твой вопрос, девочка? - Не совсем, - нахмурилась та, ставя себе мысленную пометку врезать отцу с дедом. – А что насчет сейчас? Отец, конечно, тот еще идиот, но ведь главная задача – продолжение рода – уже выполнена. Он мог бы согласиться на то, чтобы вы остались с ней. И все, проблема решена. - Это никогда не было проблемой, малышка, - Эльсарр усмехнулся, - это было соперничеством, рожденным из ничего и ведущим в никуда. Глупостью, которая поломала жизнь абсолютно всем. А сейчас – заклятие ничуть не изменилось относительно того, что было ранее. Поверь, если бы был какой-то более простой ход – я использовал бы его. Но есть лишь одно свидетельство успешного снятия заклятия такого уровня. Это обмен. Поменять силу на свободу, - глаза мужчины прикрылись, - таково требование ваших же обожаемых богов. - Могли бы жить втроем, - пожал плечами Гордон. – У них не те отношения, при которых такого не может быть. - Не глупи. Даже, если отбросить тот факт, что у нас с ее отцом не такие отношения, при которых это могло бы быть – это попросту не вариант. Убить столько лет на такую фигню… - О… чую флюиды тупой мужской гордости… - хихикнула Лили, неожиданно по-свойски кладя ладонь на плечо мужчины. – Отбросили бы ее и все – жизнь бы наладилась. Ну, как бы там ни было – я за вас, если это не навредит Горду и мне. Папку я на себя беру, Сандра – моя старшая сестра – тоже бы одобрила такое, если бы я ей рассказала, а деда мы бы в дом просто не пустили. Матушка была бы счастлива такому повороту. Подумаешь, детей иметь не можете – я, вот, тоже рожать не собираюсь, а Горд меня все равно любит! - Ребенок, - мужчина невесело улыбнулся, - спите уже. - Вот я смотрю на тебя и прихожу к выводу, что ты – шизик с раздвоением личности. Как минимум раздвоением. Я уже нихрена не понимаю! – Блэкхарт надулся. - Ты прав. Спи.